Высший приоритет
Главным доказательством правоты своей теории Фрейд считал ужас, который она вызывает у людей.
До сих пор еще многие люди чувствуют возмущение, когда слышат основную идею психоанализа: то, что всеми потребностями людей (и творческими, и даже духовными) управляет сексуальный инстинкт.
Фрейд считал, что ужас - защита против радикального изменения картины мира, которой всегда угрожает правда.
Неправда такой опасности не представляет, она обычно лишена логики и поэтому не угрожает целостности старой картины.
Фредерик Перлз писал, что гениальная догадка Фрейда о захвате энергии (катексисе) человеком, возникла из образа амебы, которая захватывает своими ложноножками пищу.
При этом Фрейд почему-то не стал говорить о пищевом инстинкте человека, о том голоде, который заставляет человека поглощать энергию других людей (через их образы в своем поле), а перевел эту пищевую потребность, без должных на то оснований, на сексуальный инстинкт.
Очевидно, что сексуальная потребность - вторична по отношению к пищевой, и является более сложной ее формой.
То есть сексуальный голод - это тоже вид пищевого голода.
Скорее всего, Фрейд, который так гордился своей дерзостью, сам испытывал страх и ужас перед мыслью о том, что основной потребностью человека, как и любого другого существа, является пожирание всего того, что ему необходимо для выживания и роста.
Наверняка образ «человека жрущего мир» казался ему более пугающим, чем образ «человека сношающегося с миром».
Последователь Фрейда - Адлер был более смел, поскольку в таблице стадий развития младенца (орально-пассивная, орально-активная, анальная и т.д.) напротив орально-активной стадии писал в скобочках - (каннибализм). Хотя и Фрейд изредка упоминал каннибализм младенцев как метафору примитивной любви. Любовь (особенно примитивная, животная, страстная) имеет пищевые метафоры, и это, конечно, неслучайно.
В отличие от амебы с ее ложноножками человек нуждается не только в физической пище.
Чем больше формируется его нервная система, тем больше ментальной и эмоциональной пищи ему требуется. Растущий мозг годовалого ребенка нуждается во впечатлениях так же жадно, как желудок младенца нуждается в молоке, поэтому ребенок преодолевает сопротивление тела и среды, чтобы передвигаться и дотягиваться до разных предметов.
Чем больше растет человек, тем больше новых уровней голода он осваивает. Теперь ему недостаточно просто «хлеба и зрелищ» как трехлетнему ребенку, он хочет еще познания, потом он хочет близости, потом эстетического удовольствия и так далее.
Логично, что для формирования растущей нейронной архитектуры в мозгу тоже нужна какая-то пища, как и для формирования растущего физического тела из клеток, но вот какая пища?
И каким образом происходит это питание?
Перлз в своей книге «Эго, голод и агрессия» пишет, что цивилизация создала у человека множество вторичных потребностей.
Это похоже на то, что Маслоу называл высшими потребностями и отличал их от низших.
«Высшая» звучит немного лучше, чем «вторичная», поскольку во втором слове некоторые могут разглядеть необязательность, излишество.
Про вторичные потребности Перлз писал, что они только выглядят искусственным, но встраиваясь в жизнь человека (он имел в виду поле, которое отлично описал позже Курт Левин, другой гештальтист) могут играть там главную роль и обращать на себя всю сферу влечений человека.
Перлз приводит в пример теорию Эрхлиха, биолога, изучавшего морфинистов.
По этой теории организм наркомана переполнен «незавершенными молекулами», которые требуют завершенности, откуда и возникает та тяга, которая заставляет наркомана искать дозу ценой даже жизни. Такая потребность может затмевать все низшие, первичные потребности (в выживании, в пище, в безопасности и т.д.), все зависит лишь от того, какой она силы.
Маслоу, создавший пирамиду потребностей, согласно которой пока не удовлетворена низшая, базовая потребность, высшая не формируется, оговаривался в конце жизни, что эта пирамида отражает лишь линию развития общества, а не жизнь индивида.
Если у индивида высшая потребность уже сформирована, она может достигать такой силы, что нивелирует даже базовую потребность.
Это мы хорошо видим и на пассионарных личностях (исторических героях) и на аддиктах.
Первые ради глобальной цели, будучи зараженными высшей идеей, а вторые благодаря непреодолимой страсти, готовы рисковать жизнью и даже добровольно проститься с ней.
Самая важная валюта.
В индивидуальном поле человека всегда есть собственная иерархия потребностей, и что будет занимать в ней главенствующее место, зависит от состояния вашей личности, от вашей картины мира и вашей системы ценностей.
Гераклит описывал, что ощущение нехватки заставляет одну живую систему бороться с другой, чтобы отнять у нее необходимое.
Пифагорейцы выразили ту же идею в концепции пары вещей.
Идею дуалов, которые всегда стремятся к противоположностям и особой активностью обладает тот полюс, который ощущает недостачу.
Демокрит описал сущее и несущее как атомы и пустоты, где атомы стремятся заполнить пустоты, поскольку нуждаются в захвате необходимой территории.
Высшие влечения (познавательные, творческие, любовные, даже духовные) формируются по тем же законам, что и движения атомов у Демокрита.
Внимание разума привлекает контраст, несовпадение между двумя актуальными образами, один из которых может быть внутренним (так называемый шаблон или представление о чем-то).
Пустота, обрыв связи между тем и другим вызывает в мозгу влечение (голод), потребность заполнить эту пустоту какими образами (восстановить связь, устранить диссонанс) - удовлетворить ментальный или эмоциональный голод.
Длительное внимание формирует стабильный интерес, поскольку образ становится приоритетным в поле.
Дальше все поле может начать перестраиваться вокруг интереса.
И то, что именно даст эта перестройка, обогащение энергией или утрату других источников и развитие аддикций, скажется на том, что произойдет с человеком дальше.
/Марина Комиссарова/