Человек и его Бог
Оригинал взят у hyperboreus
Я вполне разделяю точку зрения Фейербаха, что боги земных религий суть воплощенные мечты человека о себе самом, каким бы он хотел быть в идеале.
В результате долгой теологической эволюции эти мечты выкристаллизовались в ансельмианское представление о Боге как о величайшем существе из возможных: всемогущем, всезнающем, абсолютно свободным, существующем независимо ни от кого и вечно.
Кто бы не хотел быть таким существом!
(Попутно отметим, что есть очевидное противоречие между всезнанием и свободой, но разве оно может смутить нашу мечту!).
Впрочем, теология не стоит на месте: кое-кому хотелось бы защитить Бога от излишней антропологизации (если это слово здесь уместно, а оно всё-таки уместно). Так возникло представление, что Бог абсолютно трансцендентен любому нашему пониманию Его, в том числе и как "величайшего существа из возможных", как "всезнающего, свободного, вечного, благого" и проч.
Когда-то это представление числилось запредельно-мистическим (как у Дионисия Ареопагита), в современной протестанской теологии (например, у Тиллиха) оно вполне даже рационально.
И тут надо признать, что такой Бог уже не может быть проекцией мечты человека о себе самом.
Мне как-то не симпатично представлять себя как такого, какого я и представить-то не могу. Это означает как минимум, что, став таким, я уже не буду собой, буду уже не я, я, стало быть, исчезну навсегда - положение, которого я как раз-таки и хотел бы избежать, "обожившись".
Абсолютно трансцендентный Бог есть мечта человека не об идеальном себе самом, но, видимо, мечта об идеальном Другом и - не могу не заметить cum grano salis - на идеальном расстоянии от себя.
Я-Бог здесь в мире (совпадающий с Миром, и являющийся всем Миром) - и Другой-Бог где-то "там", за всеми и всякими пределами, совершенно недоступный и все же "существующий" - чтобы мне хотя бы виртуально не чувствовать метафизического одиночества, если я захочу его ради разнообразия почувствовать.
И это всё, что нужно знать о Человеке и его Боге.
Я вполне разделяю точку зрения Фейербаха, что боги земных религий суть воплощенные мечты человека о себе самом, каким бы он хотел быть в идеале.
В результате долгой теологической эволюции эти мечты выкристаллизовались в ансельмианское представление о Боге как о величайшем существе из возможных: всемогущем, всезнающем, абсолютно свободным, существующем независимо ни от кого и вечно.
Кто бы не хотел быть таким существом!
(Попутно отметим, что есть очевидное противоречие между всезнанием и свободой, но разве оно может смутить нашу мечту!).
Впрочем, теология не стоит на месте: кое-кому хотелось бы защитить Бога от излишней антропологизации (если это слово здесь уместно, а оно всё-таки уместно). Так возникло представление, что Бог абсолютно трансцендентен любому нашему пониманию Его, в том числе и как "величайшего существа из возможных", как "всезнающего, свободного, вечного, благого" и проч.
Когда-то это представление числилось запредельно-мистическим (как у Дионисия Ареопагита), в современной протестанской теологии (например, у Тиллиха) оно вполне даже рационально.
И тут надо признать, что такой Бог уже не может быть проекцией мечты человека о себе самом.
Мне как-то не симпатично представлять себя как такого, какого я и представить-то не могу. Это означает как минимум, что, став таким, я уже не буду собой, буду уже не я, я, стало быть, исчезну навсегда - положение, которого я как раз-таки и хотел бы избежать, "обожившись".
Абсолютно трансцендентный Бог есть мечта человека не об идеальном себе самом, но, видимо, мечта об идеальном Другом и - не могу не заметить cum grano salis - на идеальном расстоянии от себя.
Я-Бог здесь в мире (совпадающий с Миром, и являющийся всем Миром) - и Другой-Бог где-то "там", за всеми и всякими пределами, совершенно недоступный и все же "существующий" - чтобы мне хотя бы виртуально не чувствовать метафизического одиночества, если я захочу его ради разнообразия почувствовать.
И это всё, что нужно знать о Человеке и его Боге.