Блеск и нищета наши с вами или Сколько стоит содержать аббатство Даунтон
Круги своя и не своя вертелись и переходили друг в друга, и одновременно происходили разнообразные события, пересекаясь причудливым образом.
Люба читала книжку Мари Кондо про расхламление.
Кстати, хорошая книжка оказалась в конце концов, с простыми, но не всегда очевидными мыслями.
О том, как, отпуская вещи, можно научиться отпускать прошлое (не гипотетически, а вот вам аутотренинг, вот порядок действий).
И о том, как вещи связаны с любовью и радостью, как их можно любить и получать любовь в ответ, а не устраивать вокруг себя концлагерь из неудачных подарков и дом престарелых из старомодных пальто.
Любовь, значит. Вещи. Пространство. Как их нужно и можно уважать и одухотворять.
Затем Любе, не сговариваясь, написали две подруги.
У одной из них была трёхкомнатная квартира небольшого метража, но на Чернышевской (квартира сдаётся, пишите, если интересно), у другой - советский платяной шкаф (послевоенный, старая школа, дерево - шкаф отдаётся за самовывоз, тоже пишите).
Обе подруги испытывают затруднения, похожие на те, что в книжке Мари.
Подруга с квартирой сдаёт квартиру дёшево (правда-правда), хотя могла бы сдавать дорого (такой адрес!), но квартира требует ремонта (и ремонта бережного, деликатного, с большим вкусом), а сейчас там такой хиппи-быт, что сдать её можно только художникам и молодёжи, но откуда у них сейчас деньги на трёшку на Чернышевской, хоть бы даже и за относительно недорого? Так прекрасная квартира стала чем-то вроде чемодана без ручки, принцессы в изгнании, которая работает судомойкой и то повезло, если взяли. Для кого-то это будет гешефт века в смысле аренды, а квартире я желаю лучшей доли в будущем. Это бриллиантик, ждущий своего ювелира.
На следующий день явилась подруга со шкафом. У неё ремонт, у неё переезд, шкаф жалко, видно, что старый, но прочный. Как бы его пристроить, чтобы не на помойку? (см. любовь к вещам, левел 1). На шкаф посмотрел Тед (у него была столярная мастерская, он сечёт фишку) - вопрос рухляди отпал немедленно, Тед уже считал в голове стоимость реставрации (любовь к вещам, левел 2). Получилось дорого, и мы вздохнули тяжко-претяжко. И предложили отдать шкаф кому-нибудь даром за самовывоз.
После этого расхламитель Люба села в уголок и стала печально думать об обеднении нашего быта и обо всех прекрасных вещах, которые для нас теперь стали настолько не по карману, что постепенно превращаются без внимания в ненужную рухлядь, в руины заброшенных замков. А тем временем льняная салфетка мирно отбеливалась в тазике в ванной, потому что уж на такую малявочку мне явно хватит и внимания, и любви.
*По вопросам квартиры и шкафа прошу писать, а салфетку я не отдам, самой надо.