Добровольно принимаю хаос, управляющий Вселенной
На Наличной улице, недалеко от Приморской станции метро, есть такой универмаг "Гаванский".
Это довольно уродливое плоское зданьице, похожее на помесь краба с блиндажом.
Вокруг него сейчас должна идти стройка - по крайней мере, когда я оттуда уезжала прошлой весной, она шла.
Но вообще район - да не район, а пятачок в пять-шесть домов - вокруг "краба" какой-то удивительно бедный, на редкость запущенный и заброшенный. Весной и летом здесь прекрасно (нет, не прекрасно - волшебно!) цветут деревья, все так тепло, хорошо, уютно. Немножко леса внутри большого, как стадион, двора.
Но сами же знаете, сколько месяцев в Питере весна и лето. А несуразно большие дома припортовых выселок построены из каких-то жалких пестрых ошметков, и в цокольных этажах некрасиво лепятся друг другу секонд-хенды и маленькие лавочки с овощами, и с моря тянет противным холодным ветром, и по разбитым дворам бегают крысы и растекается серая соленая слизь...
Прошлой зимой я часто ходила домой (как раз в один из самых несуразных и некрасивых домов нашего странного околотка) поздним вечером, через дворы. Мимо "Гаванского", направо.
Там на углу стояла маленькая цветочная будка, и в ней ночь напролет скучала какая-то девушка с телевизором, кроссвордом и электрочайником. Я не видела, чтобы у нее кто-то когда-то покупал цветы. Разве что восьмого марта или первого сентября. Но будка работала неустанно, круглые сутки - какой-то безумный маяк непонятно какой надежды, в розах и хризантемах в любой сезон.
А слева от будки довольно часто сидел и играл на баяне один странный старичок. Не совсем и дряхлый, неопределенного возраста. Неопределенного роста и неопределенной формы. Округлый размытый темно-серый силуэт, всегда с закрытыми глазами. Почему-то он всегда приходил играть поздним вечером, когда универмаг уже не работал - поэтому в коробке для денег, которая стояла с ним рядом, особого смысла не было. На пустынной улице, у закрытого магазина, он выглядел странно и одиноко, и несуразно - в том числе из-за стоящего рядом с ним стеклянного ларька с цветами и девушкой внутри. Казалось, будто он нарочно сюда пришел - чтобы сыграть для запертой в ларьке девушки. Казалось, будто она нарочно сидит с ним рядом, чтобы ему не было так одиноко.
Хотя на самом деле, скорей всего, это только мне так казалось. И на самом деле цветы, девушка и старик с баяном оказались на пустой темной улице ночью совершенно случайно.
Это довольно уродливое плоское зданьице, похожее на помесь краба с блиндажом.
Вокруг него сейчас должна идти стройка - по крайней мере, когда я оттуда уезжала прошлой весной, она шла.
Но вообще район - да не район, а пятачок в пять-шесть домов - вокруг "краба" какой-то удивительно бедный, на редкость запущенный и заброшенный. Весной и летом здесь прекрасно (нет, не прекрасно - волшебно!) цветут деревья, все так тепло, хорошо, уютно. Немножко леса внутри большого, как стадион, двора.
Но сами же знаете, сколько месяцев в Питере весна и лето. А несуразно большие дома припортовых выселок построены из каких-то жалких пестрых ошметков, и в цокольных этажах некрасиво лепятся друг другу секонд-хенды и маленькие лавочки с овощами, и с моря тянет противным холодным ветром, и по разбитым дворам бегают крысы и растекается серая соленая слизь...
Прошлой зимой я часто ходила домой (как раз в один из самых несуразных и некрасивых домов нашего странного околотка) поздним вечером, через дворы. Мимо "Гаванского", направо.
Там на углу стояла маленькая цветочная будка, и в ней ночь напролет скучала какая-то девушка с телевизором, кроссвордом и электрочайником. Я не видела, чтобы у нее кто-то когда-то покупал цветы. Разве что восьмого марта или первого сентября. Но будка работала неустанно, круглые сутки - какой-то безумный маяк непонятно какой надежды, в розах и хризантемах в любой сезон.
А слева от будки довольно часто сидел и играл на баяне один странный старичок. Не совсем и дряхлый, неопределенного возраста. Неопределенного роста и неопределенной формы. Округлый размытый темно-серый силуэт, всегда с закрытыми глазами. Почему-то он всегда приходил играть поздним вечером, когда универмаг уже не работал - поэтому в коробке для денег, которая стояла с ним рядом, особого смысла не было. На пустынной улице, у закрытого магазина, он выглядел странно и одиноко, и несуразно - в том числе из-за стоящего рядом с ним стеклянного ларька с цветами и девушкой внутри. Казалось, будто он нарочно сюда пришел - чтобы сыграть для запертой в ларьке девушки. Казалось, будто она нарочно сидит с ним рядом, чтобы ему не было так одиноко.
Хотя на самом деле, скорей всего, это только мне так казалось. И на самом деле цветы, девушка и старик с баяном оказались на пустой темной улице ночью совершенно случайно.