Когда Даня был маленьким...
Ну раз у нас снова свободная тема, напишу я еще одну забавную историю. На этот раз не про мужиков с Мамбы, а про моего сына.
Даня мой, хоть и был близок к идеалу, тем не менее, без мелкого хулиганства и у нас не обходилось. Ну, мальчик же, куда деваться. Процесс познавания мира никто же не отменял.
Мир Даня познавал вполне себе традиционно. Хватал все, что плохо лежало и перекладывал еще хуже. Что-то тянул себе в рот, что-то ныкал по укромным местам, а от каких-то особо неугодных ему предметов предпочитал избавляться кардинально. Например четким броском в балконную дверь в полет в стратосферу был отправлен мой мобильный телефон, чем-то не угодивший моему ребенку. Честное слово, я даже не пошла его искать вниз, после падения с пятнадцатого этажа собирать обломки гаджета с проезжей части можно только с целью эти гаджеты похоронить, предварительно оплакав и произнеся эпитафию. Я сентиментальностью не страдала, а потому порешила остатки телефона земле не предавать. Впрочем, бабушкину мобильнику тоже не повезло, он упокоился в кастрюле из-под супа, то есть с горячей жирной жиже, которая была налита в оную кастрюлю с целью отмокания оной. Бабушка, в отличие от меня была сентиментальна и вынутое тело долго пыталась реанимировать. Но сути это не поменяло. Таким же образом были тилизированы еще нескольоу телефонов.
Если телефоны Даня явно недолюбливал, то ключи вызывали у него какие-то собственнические инстинкты - едва завидев эти блестящие железяки в зоне досягаемости, сын мой мгновенно прятал их в очень странных местах. Клубов для квестов тогда не придумали, а я, увы, не догадалась. Могла бы приглашать к себе за деньги несколько энтузиастов и запирать их в хате на пару часов, и ключи бы находились, и подзаработала бы. Почему на два часа? Именно столько я один раз пыталась выйти на прогулку. Без ключей квартиру покинуть я не могла, а ключи загадочно дематериализовались. И хотя я вполне себе подозревала, что дематериализовались они не без участия некого двухлетки, радостно наблюдающего за моими метаниями, но уличить и допросить виновника не могла - Даня тогда не умел говорить, зато лихо косил под невинного. Впрочем, выхода у меня не было, и когда через полчаса я просто выключила логику и принялась тупо бродить по квартире, заглядывая во все места, даже самые загадочные и идиотские, искомое было обнаружено в стиральной машине.
Впрочем, все это так, цветочки. Самое нервное мероприятие Даня нам устроил тогда, когда его исследовательские таланты были направлены на тестирование непонятного предмета путем отправления его в рот. Дело было так.
Место действия: наша кухня. Действующие лица: мы с мамой - слегка одуревшие от многочасового шоппинга в «Ашане» - две штуки; полуторогодовалый исследователь-испытатель - взбодренный походом в людное место Даня - одна штука; пакеты с очень необходимыми покупками на неделю, ровным слоем покрывающие пол на кухне, - стопятьсот штук.
Мы с мамой сайгаками прыгаем по кухне, пытаясь разобрать продукты и упихать их по шкафам и холодильникам, предварительно запихнув Даню на детский стульчик и крепко пристегнув, дабы юный исследователь-любитель не оприходовал бы наши покупки по своему усмотрению. Впрочем, кое-что перепадает и исследователю. В скачке «пакет - шкаф - холодильик - пакет» я краем глаза замечаю, что ребенок мой извернулся и прямо-таки героическим способом добыл себе картонную коробочку с маминой краской «Pallette». Замечаю и не реагирую. Потому что вреда в картонной коробочке никакого не вижу, а вскрыть металлический тюбик, в нем находящийся, я сама могу только с помощью острых подручных предметов и далеко не с первого раза.
Недооцениваю я, короче, сыночку. Ибо настоящие исследователи, как выяснилось, в подручных средствах не нуждаются. Коробка была вскрыта мгновенно. Тюбик был извлечен на свет божий молниеносно. И так же молниеносно прокушен.
Я никогда не пробовала на вкус краску для волос «Pallette- -иссиня черная». И не буду. Я вполне доверяю вкусу моего сына. А ему краска очень не понравилась, о чем он немедленно известил нас с мамой посредством дикого рева. В общем, вкусовые особенности «Pallette» так себе, пробовать я вам не советую.
Понятное дело, что продукты были забыты, а ребенок немедленно отнесен в ванную, где мы тщательно вымыли ему рот, но поскольку последствия воздействия иссиня-черной краски для волос мне не известны, но даже я подозревала, что вряд ли после сей дегустации у него откроются недюжинные интеллектуальные способности или, к примеру, вырастут крылья и появится талант левитации. А потому естествоиспытатель был схвачен под мышку и мы поскакали в Филатовскую больницу.
Не буду утолять вас подробностями лечения героического исследователя. На самом деле он даже язык и небо не обжег. Но промывание на всякий случай сделали, скорее в воспитательных целях для Дани и в успокоительных для бабушки.
Веселье началось спустя несколько дней, когда мне позвонили из милиции.
- Такая-то такая-то? - официально уточнила телефонная трубка.
- Я самая.
- Ваш сын обращался в Филатовскую по поводу бытового отравления?
- Ну, не то, чтобы он сам. Видите ли, ему полтора года…
- Вы должны сегодня с 15-00 до 17-00 подойти к нам в отделение и написать объяснение
- Я бы с удовольствием, но мне как раз в это время совершенно не с кем оставить сына.
- Вместе с ним подходите, - не терпящим возражения тоном сказала трубка и отключилась.
Да, да. Моя милиция (тогда еще милиция) нас бережет, из больницы поступил сигнал, и наше отделение отреагировало. С законом я предпочитаю не спорить, а потому собрала Даню и пошла объясняться по поводу своего безалаберного исполнения материнских обязанностей.
Встретили меня в милиции неласково. В захламленном кабинете сидели две молодые милиционерши и один немолодой милиционер. Они сурово просверлили меня взглядами, отчего мне стало крайне неловко.
- Что же это вы, мамаша? Плохо за ребенком следите? - грозно сдвинул брови молодой милиционер.
Я застыдилась и потупилась. Даня с интересом разглядывал комнату.
- Ну, и как же это так получилось? - с издевкой скривила губы одна из молоденьких.
- Понимаете, - неловко стала оправдываться я. - Там такая история вышла.
Рассказчик из меня так себе. По уверению многих моих знакомых, пишу я гораздо лучше. То что рассказчик из меня хреновый, стало очевидно сразу же, на пятой минуте сбивчивого рассказа про пакеты, Ашан, маму и выброшенные из окна мобильники, они запутались в показаниях, загрустили, после чего немолодой прервал мою речь.
- Так, сядьте тут и запишите все на бумаге!
И вот тут милиционеры совершили свою ошибку. Они не учли двух факторов.
Первый фактор, друзья мои, вам великолепно известен. Пишу я, конечно, гораздо лучше, чем говорю, но все-таки я, скорее, графоман, чем писатель, и с талантом у меня не очень. И в связи с этим никаких его сестер в виде краткости в моих опусах тоже не наблюдается. К тому же, милицию я уважаю, к исполнению своих обязанностей я отношусь ответственно. Короче, я села, взяла ручку, и меня понесло…
Второй фактор какое-то время не давал о себе знать и являл собой образец милого и послушного мальчика, несчастной жертвы безответственной и злонамеренной мамаши. Впрочем, Даня вскоре освоился, а так как маму посетила муза и написание сочинения на тему «Как я своего ребенка чуть со свету не сжила или нетривиальное применение краски для волос, пособие начинающего родителя-убийцы» грозило затянуться, он внимательно оглядел новое для себя пространство, и жажда познания мира проснулась в нем с новой силой.
Следующие полчаса мы провели очень душевно. Я занималась любимым делом - писала. Даня тоже занимался любимым делом - исследовал столы сотрудников милиции и проводил опыты. Сколько нового можно было там почерпнуть! С какой скоростью разлетаются со стола папки с бумагами, если их задеть локтем? Что будет, если взять этот восхитительный дырокол и постучать по коленке этой милой тети в голубой рубашке с погонами? А провода от компьютера? А упаковка скрепок? Как дивно они рассыпаются по паласу и как затейливо верещит вторая тетя, пытаясь их собрать.
Немолодой дядя милиционер, самый опытный из трио, свалил на пятой минуте, оставив девушек решать эту проблему без него. Девушки нервно косились в мою сторону и поминутно спрашивали, когда же я закончу свое объяснение. Я злорадно косилась на милиционерш и строчила четвертую страницу, описывающая леденящую душу процедуру промывания желудка ребенку в больнице.
Короче, то, что я не зловредная мамаша-убийца, а, наоборот, прекрасная во всех отношениях женщина, за какие-то грехи в этой жизни награжденная маленьким терминатором с функцией разрушения всего вокруг себя в радиусе ста метров, мне доказывать не пришлось. Сие стало очевидно, когда Даня перешел к излюбленной части своей исследовательской деятельности - тестированию предметов на вкус. Ластик и шариковую ручку от поедания спасла только моя реакция, после чего у меня отобрали бумагу, заявили, что им и так все ясно и пожелали много удачи в нелегком деле воспитания юного естествоиспытателя.
Даня мой, хоть и был близок к идеалу, тем не менее, без мелкого хулиганства и у нас не обходилось. Ну, мальчик же, куда деваться. Процесс познавания мира никто же не отменял.
Мир Даня познавал вполне себе традиционно. Хватал все, что плохо лежало и перекладывал еще хуже. Что-то тянул себе в рот, что-то ныкал по укромным местам, а от каких-то особо неугодных ему предметов предпочитал избавляться кардинально. Например четким броском в балконную дверь в полет в стратосферу был отправлен мой мобильный телефон, чем-то не угодивший моему ребенку. Честное слово, я даже не пошла его искать вниз, после падения с пятнадцатого этажа собирать обломки гаджета с проезжей части можно только с целью эти гаджеты похоронить, предварительно оплакав и произнеся эпитафию. Я сентиментальностью не страдала, а потому порешила остатки телефона земле не предавать. Впрочем, бабушкину мобильнику тоже не повезло, он упокоился в кастрюле из-под супа, то есть с горячей жирной жиже, которая была налита в оную кастрюлю с целью отмокания оной. Бабушка, в отличие от меня была сентиментальна и вынутое тело долго пыталась реанимировать. Но сути это не поменяло. Таким же образом были тилизированы еще нескольоу телефонов.
Если телефоны Даня явно недолюбливал, то ключи вызывали у него какие-то собственнические инстинкты - едва завидев эти блестящие железяки в зоне досягаемости, сын мой мгновенно прятал их в очень странных местах. Клубов для квестов тогда не придумали, а я, увы, не догадалась. Могла бы приглашать к себе за деньги несколько энтузиастов и запирать их в хате на пару часов, и ключи бы находились, и подзаработала бы. Почему на два часа? Именно столько я один раз пыталась выйти на прогулку. Без ключей квартиру покинуть я не могла, а ключи загадочно дематериализовались. И хотя я вполне себе подозревала, что дематериализовались они не без участия некого двухлетки, радостно наблюдающего за моими метаниями, но уличить и допросить виновника не могла - Даня тогда не умел говорить, зато лихо косил под невинного. Впрочем, выхода у меня не было, и когда через полчаса я просто выключила логику и принялась тупо бродить по квартире, заглядывая во все места, даже самые загадочные и идиотские, искомое было обнаружено в стиральной машине.
Впрочем, все это так, цветочки. Самое нервное мероприятие Даня нам устроил тогда, когда его исследовательские таланты были направлены на тестирование непонятного предмета путем отправления его в рот. Дело было так.
Место действия: наша кухня. Действующие лица: мы с мамой - слегка одуревшие от многочасового шоппинга в «Ашане» - две штуки; полуторогодовалый исследователь-испытатель - взбодренный походом в людное место Даня - одна штука; пакеты с очень необходимыми покупками на неделю, ровным слоем покрывающие пол на кухне, - стопятьсот штук.
Мы с мамой сайгаками прыгаем по кухне, пытаясь разобрать продукты и упихать их по шкафам и холодильникам, предварительно запихнув Даню на детский стульчик и крепко пристегнув, дабы юный исследователь-любитель не оприходовал бы наши покупки по своему усмотрению. Впрочем, кое-что перепадает и исследователю. В скачке «пакет - шкаф - холодильик - пакет» я краем глаза замечаю, что ребенок мой извернулся и прямо-таки героическим способом добыл себе картонную коробочку с маминой краской «Pallette». Замечаю и не реагирую. Потому что вреда в картонной коробочке никакого не вижу, а вскрыть металлический тюбик, в нем находящийся, я сама могу только с помощью острых подручных предметов и далеко не с первого раза.
Недооцениваю я, короче, сыночку. Ибо настоящие исследователи, как выяснилось, в подручных средствах не нуждаются. Коробка была вскрыта мгновенно. Тюбик был извлечен на свет божий молниеносно. И так же молниеносно прокушен.
Я никогда не пробовала на вкус краску для волос «Pallette- -иссиня черная». И не буду. Я вполне доверяю вкусу моего сына. А ему краска очень не понравилась, о чем он немедленно известил нас с мамой посредством дикого рева. В общем, вкусовые особенности «Pallette» так себе, пробовать я вам не советую.
Понятное дело, что продукты были забыты, а ребенок немедленно отнесен в ванную, где мы тщательно вымыли ему рот, но поскольку последствия воздействия иссиня-черной краски для волос мне не известны, но даже я подозревала, что вряд ли после сей дегустации у него откроются недюжинные интеллектуальные способности или, к примеру, вырастут крылья и появится талант левитации. А потому естествоиспытатель был схвачен под мышку и мы поскакали в Филатовскую больницу.
Не буду утолять вас подробностями лечения героического исследователя. На самом деле он даже язык и небо не обжег. Но промывание на всякий случай сделали, скорее в воспитательных целях для Дани и в успокоительных для бабушки.
Веселье началось спустя несколько дней, когда мне позвонили из милиции.
- Такая-то такая-то? - официально уточнила телефонная трубка.
- Я самая.
- Ваш сын обращался в Филатовскую по поводу бытового отравления?
- Ну, не то, чтобы он сам. Видите ли, ему полтора года…
- Вы должны сегодня с 15-00 до 17-00 подойти к нам в отделение и написать объяснение
- Я бы с удовольствием, но мне как раз в это время совершенно не с кем оставить сына.
- Вместе с ним подходите, - не терпящим возражения тоном сказала трубка и отключилась.
Да, да. Моя милиция (тогда еще милиция) нас бережет, из больницы поступил сигнал, и наше отделение отреагировало. С законом я предпочитаю не спорить, а потому собрала Даню и пошла объясняться по поводу своего безалаберного исполнения материнских обязанностей.
Встретили меня в милиции неласково. В захламленном кабинете сидели две молодые милиционерши и один немолодой милиционер. Они сурово просверлили меня взглядами, отчего мне стало крайне неловко.
- Что же это вы, мамаша? Плохо за ребенком следите? - грозно сдвинул брови молодой милиционер.
Я застыдилась и потупилась. Даня с интересом разглядывал комнату.
- Ну, и как же это так получилось? - с издевкой скривила губы одна из молоденьких.
- Понимаете, - неловко стала оправдываться я. - Там такая история вышла.
Рассказчик из меня так себе. По уверению многих моих знакомых, пишу я гораздо лучше. То что рассказчик из меня хреновый, стало очевидно сразу же, на пятой минуте сбивчивого рассказа про пакеты, Ашан, маму и выброшенные из окна мобильники, они запутались в показаниях, загрустили, после чего немолодой прервал мою речь.
- Так, сядьте тут и запишите все на бумаге!
И вот тут милиционеры совершили свою ошибку. Они не учли двух факторов.
Первый фактор, друзья мои, вам великолепно известен. Пишу я, конечно, гораздо лучше, чем говорю, но все-таки я, скорее, графоман, чем писатель, и с талантом у меня не очень. И в связи с этим никаких его сестер в виде краткости в моих опусах тоже не наблюдается. К тому же, милицию я уважаю, к исполнению своих обязанностей я отношусь ответственно. Короче, я села, взяла ручку, и меня понесло…
Второй фактор какое-то время не давал о себе знать и являл собой образец милого и послушного мальчика, несчастной жертвы безответственной и злонамеренной мамаши. Впрочем, Даня вскоре освоился, а так как маму посетила муза и написание сочинения на тему «Как я своего ребенка чуть со свету не сжила или нетривиальное применение краски для волос, пособие начинающего родителя-убийцы» грозило затянуться, он внимательно оглядел новое для себя пространство, и жажда познания мира проснулась в нем с новой силой.
Следующие полчаса мы провели очень душевно. Я занималась любимым делом - писала. Даня тоже занимался любимым делом - исследовал столы сотрудников милиции и проводил опыты. Сколько нового можно было там почерпнуть! С какой скоростью разлетаются со стола папки с бумагами, если их задеть локтем? Что будет, если взять этот восхитительный дырокол и постучать по коленке этой милой тети в голубой рубашке с погонами? А провода от компьютера? А упаковка скрепок? Как дивно они рассыпаются по паласу и как затейливо верещит вторая тетя, пытаясь их собрать.
Немолодой дядя милиционер, самый опытный из трио, свалил на пятой минуте, оставив девушек решать эту проблему без него. Девушки нервно косились в мою сторону и поминутно спрашивали, когда же я закончу свое объяснение. Я злорадно косилась на милиционерш и строчила четвертую страницу, описывающая леденящую душу процедуру промывания желудка ребенку в больнице.
Короче, то, что я не зловредная мамаша-убийца, а, наоборот, прекрасная во всех отношениях женщина, за какие-то грехи в этой жизни награжденная маленьким терминатором с функцией разрушения всего вокруг себя в радиусе ста метров, мне доказывать не пришлось. Сие стало очевидно, когда Даня перешел к излюбленной части своей исследовательской деятельности - тестированию предметов на вкус. Ластик и шариковую ручку от поедания спасла только моя реакция, после чего у меня отобрали бумагу, заявили, что им и так все ясно и пожелали много удачи в нелегком деле воспитания юного естествоиспытателя.