Как Запад Победу десоветизировал и дегероизировал
Ещё по теме фальсификаций Запада
Украденная победа
По мнению европейцев, решающий вклад в победу во Второй мировой войне внесли США
Британское агентство ICM Research, услугами которого пользуется как правительство, так и ведущие СМИ Соединенного Королевства, решило выяснить, вклад какой страны в победу во Второй мировой войне оказалась решающим. В эксперименте участвовали 3 тыс. респондентов из Германии, Великобритании и Франции. ©
Ничего пренебрежительного не хочется говорить обо всех странах Антигитлеровской коалиции - каждый внес тот вклад, который смог, но когда вклад СССР в победу оценен всего в 13%, это действительно можно назвать «сенсацией».
Пальму первенства в победе отдали США. За них проголосовало 61% французов и 52% немцев. Британцы полагают, что их победная роль американцев заслуживает оценки в 52%, что тоже немало.
Тамара Гузенкова, доктор исторических наук и заместитель Российского института стратегических исследований (РИСИ) считает, что если сравнить настроения европейцев сразу после Нюрнбергского процесса и сейчас, то мы увидим колоссальное различие не только в восприятии войны, но и в самих умах. И этот процесс изменений знаний и сознания происходил очень долго и начался фактически в 1946 году.
«Сразу после войны, когда Германию поделили на оккупационные зоны, в американском секторе начали проводить конференции и симпозиумы историков с целью коррекции итогов только что прошедшей войны. Все это проходило якобы для того, чтобы создать единый учебник истории, согласовать последствия и восприятие эпохального события. И цели казались как будто бы гуманитарными - утвердить мир, поднять самооценку немцев и снизить уровень агрессии. Вроде все правильно, только потом благие цели были принесены в угоду искажения истории и истины», - уверен эксперт.
Тамара Гузенкова назвала следующий этап этой кампании «дегероизацией» войны, которая происходила под увещевания апологетов толерантности. Считалось недопустимым показывать жестокие сцены насилия театра военных действий. При этом в фильмах про гангстеров сколько угодно могло быть немотивированной агрессии, кровавых сцен и жесточайших убийств, а в фильмах про войну - нет. По мнению американских идеологов, реалистичность военных событий может спровоцировать плохой ассоциативный ряд или кого-то незаслуженно обидеть. Самое главное, чего нельзя было показывать, - это героев на поле боя. Герой на фронте представлялся самым страшным, что только можно было себе представить.
Пока еще были живы зарубежные режиссеры и сценаристы, сами прошедшие ужасы войны, этот план плохо поддавался реализации, но пропагандисты умеют ждать. Немедленный результат был не так уж важен, большинство зрителей и сами прекрасно помнили войну. Речь шла о будущих поколениях. И всякие искусствоведческие, учительские, исторические съезды не обходились без выступлений «за гуманизм в искусстве». Появилось даже несколько одноименных премий на разных фестивалях, и служило той же цели - для дегероизации и демилитаризации и искусства. Параллельные процессы, не такие громкие, но более интенсивные, проходили в педагогической среде, чтобы скорректировать учебный процесс.
За героями войны с киноэкранов и из учебников истории стали уходить военачальники, события, даты и конкретные цифры о потерях сторон. Практически не показывали советские фильмы про войну. На главных экранах шли голливудские военные блокбастеры. Многие из них действительно оказались выдающимися с художественной точки зрения, но героями в них были уже американцы. В тоже время советские солдаты стали все чаще появляться в комическом амплуа, лишались героического ореола, представлялись уже и в качестве недалеких жестоких вояк, да еще и мародеров и насильников.
В кино идеологической машине не удалось полностью развернуться, фильмы шли по всему миру, еще сохранялся шанс задеть чьи-то чувства. В западных же учебниках истории, которые все чаще приобретали вид комиксов, а не учебных пособий, возможностей показать страшных русских было куда как больше. Депутат Ирина Яровая уверена, что осмысленная идеологическая и пропагандистская деятельность США продиктована желанием скрыть правду о подвиге советского народа, освободившего весь мир от фашизма, и имеет конкретный объект посягательства - наследников победителей, современное поколение россиян.
Согласно исследованиям, проведенным РИСИ, со временем в учебниках истории исчезли такие названия как Сталинград, Курская дуга, Ленинградская блокада и многие другие названия ключевых и переломных сражений. Появились большие разделы, посвященные Африканскому фронту, игравшему - при всем уважении к павшим там воинам, - лишь второстепенное значение. Но, самое примечательное, что изменился общий фон подачи войны - все, кто где-то воевал или не воевал, объявляются жертвами войны.
«Американские посольства по всему миру - рассказывает Тамара Гузенкова, - в канун 70-летия Победы проводят фотовыставки. В Астане, например, можно увидеть, как жили простые люди - казахи и американцы, как ждали от мужей писем с фронта, как пытались утешить и накормить своих детей. Ничего негативного, но тезис тот же - «Мы все жертвы». Роль Советского Союза, Красной Армии при этом нивелирована до нуля».
На место героев, проливавших кровь за будущее Родины, приходят герои другого рода - жертвы - дети, женщины, подростки, раненные, изувеченные войной люди. И ведь нельзя сказать, что это не так, что этого не было, что это неважно. Только вот тому же советскому солдату, воевавшему за свободу Родины и мир в Европе, места здесь не находится.
Ирина Яровая уверена, что на фоне откровенной гуманитарной агрессии в переписывании истории Великой Отечественной войны, наша задача, защищая сегодня мир от фашизма, прежде всего обеспечить единство образовательного пространства России и особенно качество гуманитарного образования, которое, по оценке экспертов, имеет «катастрофический» характер и требует первоочередного и незамедлительного решения.
Тамара Гузенкова заключает: «Это все еще не беда! Беда будет тогда, когда потомки тех, с кем наши предки боролись бок о бок с фашизмом, не будут знать, как правильно ответить на вопросы подобного исследования общественного мнения».
Григорий Шугаев
«Русская планета», 1 мая 2015
Украденная победа
По мнению европейцев, решающий вклад в победу во Второй мировой войне внесли США
Британское агентство ICM Research, услугами которого пользуется как правительство, так и ведущие СМИ Соединенного Королевства, решило выяснить, вклад какой страны в победу во Второй мировой войне оказалась решающим. В эксперименте участвовали 3 тыс. респондентов из Германии, Великобритании и Франции. ©
Ничего пренебрежительного не хочется говорить обо всех странах Антигитлеровской коалиции - каждый внес тот вклад, который смог, но когда вклад СССР в победу оценен всего в 13%, это действительно можно назвать «сенсацией».
Пальму первенства в победе отдали США. За них проголосовало 61% французов и 52% немцев. Британцы полагают, что их победная роль американцев заслуживает оценки в 52%, что тоже немало.
Тамара Гузенкова, доктор исторических наук и заместитель Российского института стратегических исследований (РИСИ) считает, что если сравнить настроения европейцев сразу после Нюрнбергского процесса и сейчас, то мы увидим колоссальное различие не только в восприятии войны, но и в самих умах. И этот процесс изменений знаний и сознания происходил очень долго и начался фактически в 1946 году.
«Сразу после войны, когда Германию поделили на оккупационные зоны, в американском секторе начали проводить конференции и симпозиумы историков с целью коррекции итогов только что прошедшей войны. Все это проходило якобы для того, чтобы создать единый учебник истории, согласовать последствия и восприятие эпохального события. И цели казались как будто бы гуманитарными - утвердить мир, поднять самооценку немцев и снизить уровень агрессии. Вроде все правильно, только потом благие цели были принесены в угоду искажения истории и истины», - уверен эксперт.
Тамара Гузенкова назвала следующий этап этой кампании «дегероизацией» войны, которая происходила под увещевания апологетов толерантности. Считалось недопустимым показывать жестокие сцены насилия театра военных действий. При этом в фильмах про гангстеров сколько угодно могло быть немотивированной агрессии, кровавых сцен и жесточайших убийств, а в фильмах про войну - нет. По мнению американских идеологов, реалистичность военных событий может спровоцировать плохой ассоциативный ряд или кого-то незаслуженно обидеть. Самое главное, чего нельзя было показывать, - это героев на поле боя. Герой на фронте представлялся самым страшным, что только можно было себе представить.
Пока еще были живы зарубежные режиссеры и сценаристы, сами прошедшие ужасы войны, этот план плохо поддавался реализации, но пропагандисты умеют ждать. Немедленный результат был не так уж важен, большинство зрителей и сами прекрасно помнили войну. Речь шла о будущих поколениях. И всякие искусствоведческие, учительские, исторические съезды не обходились без выступлений «за гуманизм в искусстве». Появилось даже несколько одноименных премий на разных фестивалях, и служило той же цели - для дегероизации и демилитаризации и искусства. Параллельные процессы, не такие громкие, но более интенсивные, проходили в педагогической среде, чтобы скорректировать учебный процесс.
За героями войны с киноэкранов и из учебников истории стали уходить военачальники, события, даты и конкретные цифры о потерях сторон. Практически не показывали советские фильмы про войну. На главных экранах шли голливудские военные блокбастеры. Многие из них действительно оказались выдающимися с художественной точки зрения, но героями в них были уже американцы. В тоже время советские солдаты стали все чаще появляться в комическом амплуа, лишались героического ореола, представлялись уже и в качестве недалеких жестоких вояк, да еще и мародеров и насильников.
В кино идеологической машине не удалось полностью развернуться, фильмы шли по всему миру, еще сохранялся шанс задеть чьи-то чувства. В западных же учебниках истории, которые все чаще приобретали вид комиксов, а не учебных пособий, возможностей показать страшных русских было куда как больше. Депутат Ирина Яровая уверена, что осмысленная идеологическая и пропагандистская деятельность США продиктована желанием скрыть правду о подвиге советского народа, освободившего весь мир от фашизма, и имеет конкретный объект посягательства - наследников победителей, современное поколение россиян.
Согласно исследованиям, проведенным РИСИ, со временем в учебниках истории исчезли такие названия как Сталинград, Курская дуга, Ленинградская блокада и многие другие названия ключевых и переломных сражений. Появились большие разделы, посвященные Африканскому фронту, игравшему - при всем уважении к павшим там воинам, - лишь второстепенное значение. Но, самое примечательное, что изменился общий фон подачи войны - все, кто где-то воевал или не воевал, объявляются жертвами войны.
«Американские посольства по всему миру - рассказывает Тамара Гузенкова, - в канун 70-летия Победы проводят фотовыставки. В Астане, например, можно увидеть, как жили простые люди - казахи и американцы, как ждали от мужей писем с фронта, как пытались утешить и накормить своих детей. Ничего негативного, но тезис тот же - «Мы все жертвы». Роль Советского Союза, Красной Армии при этом нивелирована до нуля».
На место героев, проливавших кровь за будущее Родины, приходят герои другого рода - жертвы - дети, женщины, подростки, раненные, изувеченные войной люди. И ведь нельзя сказать, что это не так, что этого не было, что это неважно. Только вот тому же советскому солдату, воевавшему за свободу Родины и мир в Европе, места здесь не находится.
Ирина Яровая уверена, что на фоне откровенной гуманитарной агрессии в переписывании истории Великой Отечественной войны, наша задача, защищая сегодня мир от фашизма, прежде всего обеспечить единство образовательного пространства России и особенно качество гуманитарного образования, которое, по оценке экспертов, имеет «катастрофический» характер и требует первоочередного и незамедлительного решения.
Тамара Гузенкова заключает: «Это все еще не беда! Беда будет тогда, когда потомки тех, с кем наши предки боролись бок о бок с фашизмом, не будут знать, как правильно ответить на вопросы подобного исследования общественного мнения».
Григорий Шугаев
«Русская планета», 1 мая 2015