13 мифов об истории Латвии
Авторы книги «Черновики будущего» попытались пролить свет на самые спорные моменты из истории Латвии. Как на самом деле развивались события в тяжелых 1934-47 годах?
Первый том «Черновиков», охвативший события 1934-41 годов, вышел в прошлом году и сразу побил все рекорды продаж, обогнав в списке бестселлеров даже дамские романы и детективы. В конце апреля на прилавках книжных магазинов появился том второй - о 1941-47 годах.
«Суббота» встретилась с Александром Васильевым, директором Балтийского форума - издателя книги, и попросила обозначить и развеять (или, наоборот, подтвердить) самые популярные мифы об истории Латвии.«Черновики будущего»
Следом за первыми двумя томами выйдут еще два. Вместе они охватывают историю Латвии с 1934 года по наши дни.
Авторы книги - президент Балтийского форума Янис Урбанович, председатель правления Института современного развития Игорь Юргенс (Россия) и председатель Союза журналистов Латвии Юрис Пайдерс - изучили все доступные архивные документы, свидетельства очевидцев, газетные публикации и другие материалы о прошлом нашей страны. Их выводы часто существенно отличаются от ныне официально принятой трактовки событий тех лет.
В книге приводятся несколько сотен фотографий и фотокопий документальных свидетельств тех лет. Параллельно авторы дискутируют на заданные темы, уточняя или дополняя друг друга. Впрочем, каждый читатель может на основе опубликованных документов сделать собственные выводы. Это не возбраняется, а только приветствуется.
Миф 1. Книгу «Черновики будущего» обвинили в том, что она пытается отрицать факт оккупации Латвии.
- Авторы книги не историки и не ставили задачу подтвердить или опровергнуть факт оккупации, инкорпорации или аннексии Латвии в 1940 году. Их цель - с помощью документов того времени воссоздать историческую картину: в каких условиях жили люди и почему принимали те или иные судьбоносные решения. В том числе - почему они безропотно отказались от независимого государства в пользу советского строя, а с началом войны спокойно наблюдали как немцы окончательно затоптали латвийскую государственность.
Считать ли это оккупацией? Сегодня, когда оккупацией называют любое навязывание воли одного государства другому, - скорее всего да. В конце же 30-х годов, во времена аншлюса Австрии, Мюнхенского сговора и пакта Молотова - Риббентропа, оккупацией считалось вхождение иностранных вооруженных сил на территорию чужого государства без его ведома и разрешения - такова была тогда общепринятая суровая практика международного общения. И поэтому здесь есть о чем спорить.
Авторы книги дали свою оценку событиям, но с ней не обязательно соглашаться. Изучив приведенные здесь фотокопии многочисленных исторических документов, архивных фото, газетных публикаций и свидетельств эпохи, читатель может сделать свои выводы.
Например, прочитав речь сподвижника Карлиса Улманиса Маргера Скуениекса с критикой в адрес IV Сейма сразу после переворота 1934 года, вы непременно ощутите дежавю: почти все его критические замечания могут быть смело переадресованы в адрес парламента страны нынешнего созыва.
Миф 2. К 1940 году Латвия была процветающим демократическим государством.
- До переворота Улманиса 34-го года латвийская система управления и вправду была одной из самых демократичных в Европе, хотя тогда страна не так уж процветала, будучи зажатой в тисках Великой депрессии.
К 40-му году в Латвии уже царил жесткий авторитарный режим Карлиса Улманиса: все основные решения принимались даже не полным составом Кабинета министров, а лично вождем и его ближним окружением. Населению предложили отказаться от демократических свобод, взамен предлагая гарантированные работу и хлеб.
По сути, система не так уж отличалась от советской: там тоже все решали товарищ Сталин и узкий круг соратников из Политбюро ВКП(б). Не удивительно, что в своих мемуарах, надиктованных в 1940 году, Улманис не скрывал симпатий к государственному устройству СССР.
Улманису нравилось сильное участие государства в экономике (в Латвии при нем возникли такие госмонополии, как Latvijas Bekons, Latvijas Sviests и др.), ему импонировали идеи сельхозкооперации, увлекала цель воспитания человека будущего (схожие массовые молодежные движения того времени были созданы в СССР и Германии). Единственное, что Улманиса категорически не устраивало в советской действительности, - идеи коммунизма. С ними он боролся всю жизнь.
Как написал один из авторов книги Юрис Пайдерс: «...Уже в 34-м году в масштабе Латвии Улманис начал создавать небольшую модель СССР, только без коммунизма».
Миф 3. Цензура в Латвии - порождение советского строя.
- С 1934 года цензура в Латвии функционировала по полной программе, как беспощадный инструмент для уничтожения любой критики Улманиса. В прессе запрещались пренебрежительные высказывания о государстве, главе государства, суде, войсках, полиции и т. д.
В 1934 году были в одночасье закрыты 54 газеты и журнала, в том числе такие невинные как «Айзкулисес» и «Интима Рига», день ото дня увеличивалось число запрещенных книг, не соответствовавших идеологии, - к маю 1939 таких было 810, и еще 255 назвали «бесполезной литературой». В общем, как писал профессор Колледжа Итаки (США) Эзергайлис: «Улманис завязал латышам рты».
Миф 4. Карлис Улманис была рачительным мудрым хозяином, который мог заглянуть в будущее.
- Карлис Улманис не был чужд идей патернализма, старался проявлять заботу о жителях Латвии и поэтому брал на себя довольно много социальных обязательств. При нем стране удалось использовать посткризисно-предвоенное оживление в экономике. Она пошла в гору...
Но стоило лишь разразиться в сентябре 1939 года мировой войне, как выяснилось, что Латвия к ней абсолютно не готова. Вся международная торговля в Европе вмиг остановилась, а зарубежные связи Латвии оказались перерублены. И тут выяснилось, что в стране отсутствуют элементарные запасы сырья для промышленности, топлива, горюче-смазочных материалов и даже многих видов продовольствия. Латвию были вынуждены немедленно перевести на жесткую карточную систему.
Здесь просматривается аналогия с тем, как Латвия уже в наше время встретила кризис в 2008 году. У наших соседей-эстонцев были созданы кризисные финансовые резервы, а мы оказались полностью к нему не готовы и буквально с первых дней были вынуждены брать миллиардные кредиты. По сути, наступили на те же грабли, что и осенью 39-го.
Миф 5. К 1940 году в Латвии царила свободная рыночная экономика.
- Нет, к 1939 году Латвия была не только авторитарной по политическому устройству, но и тоталитарной в экономике: в ней царило жесткое нормирование всего и вся...
В государственных нормативных актах четко прописывались нормы продаж, покупок и цен. Если у тебя не было авто, ты мог купить лишь 50 г бензина в неделю для зажигалки. Бензонорма таксиста - 10 литров в неделю... Если же частный торговец, не дай бог, нарушал нормативы, его сразу наказывали - сначала штрафами, а потом и реальным сроками заключения. Суды в то время работами оперативно, и в книге можно найти многократные упоминания о суровых приговорах.
Лат не был свободно конвертируемой валютой - его обменный курс директивно устанавливался государством. Если ты покупал пару обуви или одежду, то на соответствующей странице паспорта ставили штамп, чтобы ты не мог купить больше означенного минимума. Если же у тебя были личные запасы продуктов - скажем, мешок сахара, - ты должен был добровольно заявить об этом в полицию. Доходило до смешного: скажем, министр просвещения наложил запрет... на ношение школьницами шелковых чулок.
Государственные учреждения решали, насколько частные предприятия действуют рационально. В противном случае тут же могло быть принято решение о перенятии руководства и назначении госуправляющего.
Миф 6. Оккупация началась 17 июня 1941 года.
- Если считать оккупацией вынужденное вхождение на территорию страны чужого военного контингента, то советская оккупация Латвии началась уже осенью 39-го года.
Именно тогда под давлением советского руководства на основании советско-латвийского мирного договора октября 1939 года Улманис был вынужден разрешить вхождение в Латвию советского контингента: около 25 тысяч военнослужащих сухопутных войск плюс обслуга военно-морских баз в Лиепае и Вентспилсе. (Для сравнения: сейчас наши вооруженные силы в четыре-пять раз меньше.) На границе красноармейцев встречали с оркестром первые лица государства и высшие военачальники.
Во времена нехватки и жесткого нормирования питания и сырья Латвия была обязана кормить и обеспечивать всем необходимым советский военный контингент.
Собственно, особого выбора у Латвии не было. Скоротечная германо-польская война показала, что у таких небольших государств, как Латвия, мало шансов устоять.
Миф 7. Массовые репрессии начались в Латвии только с приходом советской власти, с депортации 17 июня 1941 года.
- Вовсе нет. Если не упоминать о том, как после переворота 1934 года в одночасье были арестованы все латвийские левые политики, то первая прививка допустимости массовых репрессий случилась осенью 39-го года - еще во времена Улманиса. Это была вынужденная репатриация нескольких десятков тысяч балтийских немцев по условиям соглашения, подписанного между Латвией и нацистской Германией.
Этнические немцы Латвии должны были в течение двух месяцев покинуть территорию Латвии на совершенно грабительских условиях. До отъезда они должны были распродать свое движимое и недвижимое имущество, а поскольку многие немцы жили тут веками, они были состоятельными латвийскими гражданами. Например, в Риге им принадлежало до 36 процентов недвижимости. Разумеется, в этих условиях цены на дома и земли, на ценные бумаги банков и предприятий тут же резко упали.
Из страны немцам было запрещено вывозить любую валюту, даже латы. Только рейхсмарки, в которые можно было конвертировать латы по установленному и весьма невыгодному курсу. При этом государство в это же время ввело запрет на продажу ювелирных изделий, так что конвертировать латы в золото и драгоценности у немцев также не получалось.
Нельзя было вывозить сельхозтехнику и автотранспорт (только мотоциклы, и то по специальному разрешению). Лишь по особому разрешению Минздрава можно было переправить в Германию частный зубоврачебный кабинет и т. д. Короче, немцы должны были фактически бросить свою собственность и выехать в фатерланд с одним-двумя чемоданами.
Германия таким перемещением балтийских немцев решала свои задачи. Им надо было заселить новыми колонистами захваченные ранее западные польские земли, которые включили в состав рейха и быстро постарались освободить от поляков и евреев. Впоследствии с началом войны с СССР мобилизованные балтийские немцы могли с успехом помочь вермахту завоевать хорошо им знакомые земли Балтии.
Уже после отъезда немцев латвийское руководство решило стереть всяческую историческую память об их 700-летнем пребывании на территории Латвии. Было постановление о переименовании всех географических названий немецкого происхождения, закон о смене немецких фамилий на латышские. Газеты публиковали списки рекомендованных фамилий для латышей, которые раньше по тем или иным причинам взяли немецкие фамилии (вступив в смешанный брак или чтобы добиться успеха). То есть Латвия должна была стать землей латышей.
В результате репатриации балтийских немцев остальные жители Латвии получили уникальную возможность навариться на чужой беде, купив за бесценок недвижимость и предприятия. А поскольку немецкое меньшинство Латвии было относительно высокообразованными, с их уходом освободились порядка 200 профессорских и преподавательских ставок в вузах, которые тут же заняли латыши. Они получили сотни высокооплачиваемых вакансий: чиновников, банковских служащих, учителей, сельских пасторов, фармацевтов и т. д., а также решающий голос на Рижской бирже.
Депортация оказалась очень выгодным для многих делом. Если не щепетильничать. Поэтому впоследствии люди не так уж возражали против массовых репрессий советского времени и куда спокойнее восприняли Холокост при немцах. Прививка 39-го сработала.
Миф 8. Жители Латвии активно сопротивлялись советизации с июня 40-го года.
- До июня 41-го года никакого открытого сопротивления советизации в Латвии фактически не было. Если после октября 1917 года, в первые месяцы советской власти, госаппарат Российской империи отказался выполнять решения большевистского правительства и устроил забастовку, то в Латвии летом 1940 года никаких забастовок госслужащих не было. Все оставались на своих местах и до сентября выполняли все решения новой, советской власти. Даже большая часть архива политической полиции был передана в полной сохранности работникам НКВД. И совершенно добровольно.
Конечно, недовольство исподволь зрело, ведь новая власть сразу национализировала крупные предприятия, домовладения и банки, потом средние, а затем взялась за совсем уж небольшие магазинчики и частные фирмы.
Лишившиеся собственности жители были, конечно, не в восторге от новой власти. И они стали благодатной почвой для эффективной работы немецких спецслужб, которые заранее готовили пятую колонну, агитируя против советской власти и предлагая начать вооруженное сопротивление с самых первых дней военных действий. В результате с началом войны несколько тысяч вооруженных латвийцев буквально стреляли в спину спешно отступающим красноармейцам...
Миф 9. Советские войска героически сопротивлялись вступлению немцев в Латвию.
- Увы, ни о каком героическом сопротивлении частей Красной армии на территории Латвии говорить нельзя, за исключением обороны Лиепаи и ее военно-морской базы: там отряды рабочих и краснофлотцев неделю противостояли превосходящим силам противника. В остальном это было поспешное отступление, когда бросали военное имущество, технику, архивные материалы...
Хронология наступления немцев описана в книге очень подробно: уже 23 июня они появились на территории Латвии и заняли Приекуле, отрезав снабжение Лиепаи. 26 июня немцы заняли Даугавпилс. 30 июня - рижскую Пардаугаву, 1 июля Рига полностью перешла под немецкий контроль, а 9 июля вся страна была под немцами.
В книге дан ответ на вопрос, почему столько евреев и совпартработников было уничтожено в первые недели войны. Дело в том, что советская пропаганда дезинформировала всех, кто симпатизировал советской власти.
24 июня, когда была занята треть Курземе, собрали пленум ЦК Компартии Латвии, на котором обсуждали вопросы... мирного строительства: планы, севооборот, развитие предприятий. Ни слова о войне. 26 июня, когда был захвачен Даугавпилс, в газете Cотa написали, что... планы нападения Германии провалились, все атаки отбиты, продолжаются действия на территории стран-захватчиков. Всех призывали оставаться на своих местах, продолжать работать и сохранять спокойствие.
Если кто-то недоверчивый и пытался в первые дни войны бежать в сторону Белоруссии, то охранявшие границу войска НКВД возвращали латвийских беженцев обратно. Поэтому так много людей из категории «подлежавших уничтожению» были схвачены немцами и расстреляны на месте. 85 процентов латвийских евреев были отправлены в концлагеря и потом уничтожены. Это была трагедия людей, которые поплатились за доверие к советской власти.
Миф 10. Под немцами Латвия жила сыто-мирно.
- Нормы продуктов и других товаров, положенные мирному населению, особенно в самую морозную (температура местами доходила до -44 градусов) зиму 41/42-го года, говорят об обратном.
Это была уже третья суровая военная зима (напоминаю, что еще в 39-м году Улманис ввел жесткое нормирование отрезанной от внешнего рынка Латвии), и, конечно, у жителей, особенно у горожан, никаких запасов продовольствия и особенно топлива уже не оставалось. Без спецразрешений можно было приобрести только посуду местного производства и ряд мелочей. Скажем, обувь немцы разрешали покупать только тем, кому она была необходима для работы в пользу Германии.
Ситуация для неработающих пенсионеров была сравнима со снабжением блокадного Ленинграда. Евреям (иначе как жидами их не называли) полагалась половина этой нормы, а за продажу продуктов евреям следовало суровое наказание.
Многим приходилось принимать важные решения (например, о сотрудничестве с германскими оккупационными властями), наблюдая за тем, как медленно угасали их дети. Лишь в 43-м году, после поражения под Сталинградом и с началом формирования Латышского легиона, нормы обеспечения продуктами были увеличены и приравнены к германским. И тому было простое объяснение: терпящим поражения на фронте немцам нужны были здоровые люди для военной службы в армии и для отправки на работы в Германию.
Миф 11. Латыши вступали в легион добровольно.
- По Женевским соглашениям, жителей оккупированных территорий в то время нельзя было призывать в вооруженные силы воюющих стран, но после Сталинграда немцам было не до соблюдения международных конвенций - они пошли на формирование нацчастей. В Латвии и Эстонии им это удалось, в Литве - нет. При том, что полицейские батальоны еще в 1941 году были сформированы повсеместно.
Тут сказались разные настроения политических элит балтийских государств. Решение Гитлера о формировании национальных батальонов в Латвии было опубликовано с опозданием на две недели. И не случайно. Нацистские пропагандисты сначала обнародовали решение оккупационных властей вернуть денационализированную советской властью собственность, причем на выгодных условиях: погашая прежние ипотечные кредиты по выгодному денежному курсу. (А ведь в первые годы оккупации об этом и речи не шло!) Не удивительно, что латвийская политическая элита того времени с готовностью поддержала решение о создании легиона.
В легион влились полицейские батальоны, немного добровольцев, а в основном это были мобилизованные юноши 1923-24 годов рождения, которых либо дезинформировали (немцы охотно публиковали брошенные в спешке отступления материалы о зверствах сталинского режима, решениях «троек», правде о ГУЛАГе и т. п.), либо запугали.
Немецкая пропаганда, особенно в первые годы войны, была на высоте. Да и сейчас выступления Гитлера и Геббельса можно оценить как мастерски поставленные политические шоу. Кто-то из молодых воспринимал вступление в легион как незабываемое приключение, кто-то просто не был в силах противостоять судьбе, но около 10 тысяч человек либо дезертировали, либо уклонились от службы в немецкой армии.
В Литве темпы деприватизации были гораздо ниже, чем в Латвии, - литовцы не пошли на поводу у немецких властей. Командир литовских полицейских батальонов отказался выполнять немецкий приказ о формировании легиона - дал указание о расформировании частей. Это было для него делом чести. За это он и его высшие офицеры поплатились жизнью. Но 22 тысячи литовских полицейских ушли с оружием в руках в леса - боролись против немцев, а потом и против Советов.
Миф 12. Противостояния местной элиты немецким властям фактически не было.
- 17 марта 1944 года генеральному инспектору Латышского легиона группенфюреру Рудольфу Бангерскису был подан меморандум от Латвийского центрального комитета. В нем около двухсот представителей латышской политэлиты призвали объявить о независимости и суверенитете Латвии, воссоздании латвийской национальной армии и т. д. С тем, чтобы вместе потом с германской армией выступить против приближающихся частей Красной армии.
Это можно воспринять как акт патриотического мужества. Но если сопоставить их призыв бороться с большевизмом с текстом выступления Гитлера полуторамесячной давности, в котором он объявляет крестовый поход именно против большевизма и концентрацию всех сил его союзников на эту борьбу, то возникает подозрение, что меморандум на самом деле был продуманной провокацией германских спецслужб, которые таким образом получили список нелояльных оккупационному режиму авторитетных лиц (многие из них оказались в 44-45-м годах в немецких концлагерях).
Подписавшие меморандум оказались нелояльны и к советской власти. В случае победы СССР этот документ мог быть основанием для преследования подписавших его лиц. Так что все эти люди оказались между молотом и наковальней. Многие были вынуждены потом либо уйти с немцами в Германию, либо бежать на моторных лодках в Швецию.
В общем, вопросы организации сопротивления немецкой оккупации в Латвии по-прежнему неоднозначны... Слишком многие тогда открыто сотрудничали с оккупантами, другие в порыве патриотизма старались им противостоять, не подозревая, что сами стали орудиями манипулирования спецслужб воюющих государств. И в этом хитросплетении интриг исследователям еще предстоит разобраться.
Миф 13. В 45-м году ужасы одного оккупационного режима сменились ужасами другого оккупационного режима.
- В 44-м, а особенно в 45-м году немцы могли расстрелять за что угодно. Например, за то, что ты задержал обязательные поставки немецкой армии, за слушание московского или лондонского радио, за спекуляцию продуктами... У нас в книге приведен случай, когда соседка донесла на соседа, что тот угрожал ей: «Русские придут - я им расскажу, как ты сотрудничала с этими немцами!» Соседа тут же расстреляли. Рижский фотограф был схвачен и расстрелян за то, что вышел на улицу в красном галстуке.
Когда вошла советская армия, наказания были несравненно мягче. Жителям Латвии были возобновлены многие социальные гарантии. Если при немцах была 60-часовая рабочая неделя, то при советах ее сократили до 40 часов. Судебные приговоры были несравнимо гуманнее. И только после 47-го года, после разгрома основных сил национального сопротивления, за недопоставку того-то и того-то можно было получить до 10 лет лагерей. Расстрелов вообще не было - расстрельные статьи восстановили только в конце сороковых. Попавшие же в плен легионеры, как правило, получили по 20 лет лагерей, но в середине 50-х и их освободили.
Подготовила (здесь и здесь) Кристина ХУДЕНКО