Дружба с холодком, или Было время, американских капиталистов чествовал сам Сталин...
Ещё дипломатия СССР-США здесь, здесь и здесь
Просветы в сумрачной мгле
От Рузвельта до Брежнева: как проходили встречи на высшем уровне глав СССР и США / Территория истории
85 лет назад, в 1933-м, Советский Союз установил дипломатические отношения с США. Еще через десять лет впервые прошла аудиенция лидеров двух самых могущественных держав планеты. С тех пор они еще не раз общались между собой. ©
Сталин и Рузвельт в Тегеране, ноябрь 1943
Как проходили некоторые из этих встреч и чем были знаменательны? Об этом уместно вспомнить, ибо президенты России и США только что встретились в очередной раз.
В 1943 году на международную конференцию в Тегеране приехала «большая тройка»: Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль. Главы Советского Союза, США и Великобритании собрались, чтобы разработать и уточнить ближайшие стратегические цели в войне с Германией и ее союзниками, а также обсудить устройство послевоенного мира.
Если с Черчиллем Сталин уже встречался - сэр Уинстон побывал в Москве в августе 1942 года, - то Рузвельта увидел впервые. Правда, заочно они познакомились осенью первого военного года, когда началась переписка «большой тройки». В ней также участвовал и Черчилль. Всего зафиксировано около девятисот посланий.
Постепенно переписка становилась более интенсивной и оживленной, иногда союзники обращались друг к другу по несколько раз в день. Общение носило уже не только деловой, но и личный характер. Рузвельт в посланиях к Сталину часто добавлял теплую ноту: «Мой друг…» Нередко передавал приветы, поздравления, справлялся о здоровье.
Это был обмен мнениями двух немолодых - Рузвельту и Сталину было уже за шестьдесят, - умудренных жизнью людей и хитроумных политиков. Они были представителями разных политических режимов, каждый защищал интересы своей страны. «Большая тройка», объединенная общей целью - сокрушением гитлеровской Германии, тем не менее, часто расходилась во мнениях - возникали споры, иногда резкие. Но, несмотря на это, Сталин, Рузвельт и Черчилль относились друг к другу с уважением. И даже с симпатией.
Сталина все боялись, мало кто смел ему возражать, и он, возможно, «искал» тех, с кем можно вести равноправные, свободные дискуссии. Такими людьми для него стали Рузвельт и Черчилль. Но наилучшие отношения у него сложились с президентом США.
Поначалу Рузвельт настороженно относился к Сталину. В 1940 году глава Белого дома, выступая перед группой студентов, заявил, что диктатура Сталина «абсолютна, как и любая другая диктатура в мире», и что тот виновен в «массовых убийствах тысяч ни в чем не повинных людей». Спустя два дня после нападения Германии на СССР Рузвельт участвовал в пресс-конференции. На вопрос одного из журналистов: «Будут ли Соединенные Штаты помогать России?», президент сказал: «Следующий вопрос…»
Наконец главы двух государств увидели друг друга. Характерно, что на эту встречу не пригласили Черчилля. По словам начальника секретной службы Белого дома Майка Рейли, «Сталин с самой располагающей улыбкой на лице направился к Боссу, очень медленно, вроде как неторопливо пересек комнату, подошел к Рузвельту и, все так же улыбаясь, нагнулся к нему [президент страдал тяжелой формой полиомиелита - В.Б.], чтобы впервые пожать ему руку. Во время этого рукопожатия Босс тоже улыбнулся и сказал: “Приятно увидеться с Вами, маршал”, - и маршал, в свою очередь, очень весело рассмеялся».
Первый разговор Сталина и Рузвельта, к слову, весьма доброжелательный и непринужденный, длился сорок минут. Они были в чем-то похожи, во всяком случае, оба отличались острым умом и прекрасной памятью.
Вскоре состоялась другая встреча, уже с участием Черчилля. Рузвельт сообщил, что открытие второго фронта состоится не раньше мая 1944 года, ибо такая операция связана с длительной подготовкой. Потом наступил черед Черчилля, который заверил, что операция «Оверлорд» (высадка в Нормандии) будет проведена при любых обстоятельствах.
Сталин молча слушал и красным карандашом рисовал в блокноте волков. Это была его давняя привычка. Во время своей последней в жизни дипломатической встречи в феврале 1953 года с послом Индии Румаром Меноном он тоже изображал этих лесных зверей. Был ли в этом какой-то знак, символ? Неведомо.
Советский лидер, слушая Рузвельта, как бы невзначай бросил, что после того, как Германия будет разгромлена, Советский Союз может принять участие в войне против Японии. Потом Сталин снова взял в руки карандаш и продолжил рисовать волков…
Представители СССР и США трижды встречались во время Тегеранской конференции. «Этот человек умеет действовать… - это мнение Рузвельта о Сталине привел сын президента Эллиот в книге “Его глазами”. - У него цель всегда перед глазами. Работать с ним - одно удовольствие. Никаких околичностей. У него густой низкий голос, он говорит не спеша, кажется очень уверенным в себе, нетороплив - в общем, производит сильное впечатление».
Встречи «большой тройки» были продолжены в феврале 1945 года в Ялте во время нового форума. И снова, как в Иране, союзники договорились почти по всем вопросам. Они сердечно прощались, договорившись встретиться уже после капитуляции Германии. Но в Потсдам приехал новый президент США Гарри Трумэн. Рузвельт неожиданно скончался в апреле 1945 года…
Сталин потерял, может быть, не друга, но наверняка человека на Западе, которому можно было доверять. На другой день после смерти Рузвельта Сталин принял посла США Аверелла Гарримана, чтобы выразить ему свои соболезнования. Как свидетельствовал дипломат, советский лидер был «глубоко потрясен и очень опечален, таким я его еще никогда не видел».
По словам автора книги «Сталин и Рузвельт. Великое партнерство» Сьюзен Батлер, «Рузвельт являлся для союзников скрепляющим началом. Без него, без его железной руки в бархатной перчатке отношения между союзниками стали быстро разрушаться».
В Советском Союзе был объявлен национальный траур. На всех правительственных учреждениях в Москве были вывешены красные флаги с черной каймой. Такая честь в коммунистической державе была оказана лидеру капиталистической страны! Ничего подобного больше не было.
Логично предположить, что если бы Рузвельт не ушел из жизни, отношения Советского Союза с Западом не испортились бы так скоро после победы над Германией… Пришедший на смену Рузвельту Трумэн был более жесток, прагматичен, у него не было опыта общения с человеком, подобным Сталину. Американец был заносчив, лез напролом. Но так разговаривать со Сталиным было неумно. Тот был горд, самолюбив, неуступчив. И конфронтация двух стран быстро набирала силу. Рузвельт же хорошо знал Сталина, понимал. К тому же у него, интеллигента, был иной, более миролюбивый, нрав. Он защищал американские интересы, но делал это ненавязчиво, с глубоким тактом…
Лидеры Советского Союза и США снова встретились лишь спустя почти полтора десятка лет, в сентябре 1959 года.
Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев посетил США по приглашению президента США Дуайта Эйзенхауэра. Причем визит высокого гостя продолжался тринадцать дней! Он разъезжал по стране, смотрел на американские технические чудеса, общался с политиками, актерами, фермерами, простыми людьми. Из Соединенных Штатов Хрущев привез идею полной «кукурузаризации» всей страны.
Он и раньше был поклонником этой сельскохозяйственной культуры, но после поездки в США стал просто одержим ею!
В США отправилась не только солидная делегация, возглавляемая заместителем председателя Совета министров CCCР Фролом Козловым, Хрущев взял с собой родню - жену Нину Петровну, сына Сергея, 24-летнего конструктора ракетной техники, будущего Героя Социалистического Труда и лауреата Ленинской премии, дочерей Юлию и Раду. В клан родственников был включен муж Рады, главный редактор «Известий» Алексей Аджубей. После поездки он стал одним из авторов книги «Лицом к лицу с Америкой».
В своих воспоминаниях «Язык мой - друг мой» бывший переводчик Хрущева Виктор Суходрев вспоминал, что во время обеда с Эйзенхауэром глава СССР произнес, наверное, впервые в своей жизни, слова на иностранном языке. Он спросил переводчика, как по-английски «мой друг». Тот ответил: «Май френд», и Хрущев старательно повторил. «Потом, когда общался с Эйзенхауэром, постоянно приговаривал - “май френд”. Причем произносил он это уж очень по-русски, но Эйзенхауэр его понимал. Он явно симпатизировал своему гостю».
Через год отношения с США из относительно неплохих стали почти враждебными. В небе над СССР был сбит шпионский самолет У-2, пилотируемый Фрэнсисом Пауэрсом, был арестован и разоблачен агент ЦРУ Олег Пеньковский. Хрущев сменил риторику и повторял на украинский манер: «Тоже мне, май френд нашелся! Откуда ты взявся и на хрен мне сдався?!»
Если сначала американцы встречали Хрущева настороженно, то в конце поездки гость из СССР стал их любимцем. Люди улыбались, выкрикивали: «Никита, приезжай еще!» Но - не довелось…
Когда Хрущев вернулся домой, до выборов в США оставался месяц. Когда его спрашивали, кому он желает победы: демократу Джону Кеннеди или республиканцу Ричарду Никсону, - он отвечал: «Рузвельту!» На самом деле Хрущев «болел» за 42-летнего Кеннеди. Никсон же ему откровенно не нравился, советский лидер считал республиканца сторонником холодной войны.
Стоит напомнить, что Хрущев схлестнулся с Никсоном, в то время вице-президентом, раньше - в июле 1959 года на промышленной выставке США в Москве. Последний, как опытный продавец, рекламировал американскую бытовую технику, напичканную техническими новинками, которые советскому обывателю и не снились. Заодно он расхваливал американский же образ жизни.
Хрущев слушал его и наливался злобой. Потом начал говорить. Утверждал, что в СССР могли бы все эти «штучки» делать намного лучше, но советский люди вполне могут без них обойтись, поскольку думают о более важных проблемах. Он с сарказмом поинтересовался, не изобрели ли в Штатах машину, которая может пережевывать пищу и класть человеку в рот. Позже дебаты Хрущева и Никсона назвали «кухонными»…
Сын Хрущева Сергей вспоминал, что победа Кеннеди на выборах в ноябре 1959 года обрадовала отца. Он «сиял от радости и шутил, что победа Кеннеди - лучший подарок ему к годовщине революции». Позже Хрущев-старший говорил: «Кеннеди лучше, чем Эйзенхауэр, понимал необходимость и разумность улучшения отношений между нашими странами». Может и так, но в действительности этого не произошло.
Единственная встреча Хрущева и Кеннеди произошла в июне 1961 года в Вене. Президент США готовился к саммиту, беседовал с теми, кто общался с Хрущевым. Кеннеди пришел к выводу, что «он вовсе не глуп. Он умный человек». И добавил: «Он крепкий орешек!».
Хрущев тоже считал своего визави достойным соперником. Это подтверждал его сын Сергей: Кеннеди произвел на него впечатление «лучшего политика, чем Эйзенхауэр». Впрочем, Хрущев был убежден, что на переговорах сможет добиться своего. Во всяком случае, «первый тайм» саммита он выиграл. После первого дня саммита Хрущев в разговоре с советскими дипломатами торжествовал: «Ну, что вам сказать? Это очень неопытный, может быть, даже незрелый человек. По сравнению с ним Эйзенхауэр - это глубоко мыслящий деятель, с серьезными взглядами на действительность». Вот так «метались» мысли Хрущева…
О первой встрече с Хрущевым Кеннеди в беседе с корреспондентом «Нью-Йорк Таймс» Джеймсом Рестоном вспоминал почти с ужасом: «Это самое тяжелое испытание в моей жизни. Думаю, он так себя вел из-за нашей неудачи на Кубе [незадолго до этого «коммандос», составленные из кубинских эмигрантов при поддержке США, предприняли вторжение на остров Свободы в районе залива Свиней и были разгромлены - В.Б.]. Видимо, решил, что с человеком, ухитрившимся ввязаться в такую историю, будет легко справиться. Решил, что я молод, неопытен и слаб духом. Он меня просто отколошматил…» Для полноты картины стоит добавить реплику вице-президента США Линдона Джонсона, который хмуро заметил друзьям: «Хрущев до смерти напугал мальчишку».
Разговоры были разные как по темам - о Кубе, статусе Западного Берлина, соревновании между социализмом и капитализмом, - так и по накалу страстей. Спокойное течение бесед чередовалось с взрывами, на которые был горазд импульсивный советский лидер. Когда Кеннеди предупредил, что нерасчетливость с обеих сторон может привести к самым печальным последствиям, Хрущев стал кричать: «Нерасчетливость! Нерасчетливость! Только это и слышно от вас, и от ваших журналистов, и от ваших друзей в Европе и повсюду - везде это проклятое слово! Засуньте его в морозилку и никогда больше не употребляйте! Меня тошнит от него!»
Кеннеди выглядел довольно миролюбиво и выразил надежду, что «облака рассеются и снова выглянет солнышко». Увы, сумрачная мгла в отношениях России и США с тех пор и поныне лишь изредка сменяют светлые дни. Да и тепло наступает нечасто. То и дело дуют ветры «холодной войны»…
Тогда в Вене все ограничилось разговорами. Никто не знал, что спустя год мир шагнет к пропасти - начнется Карибский кризис. Он грозил сжечь планету в пламени Третьей мировой войны. К счастью, в 1962 году Хрущев и Кеннеди проявили благоразумие. Но - лишь стоя уже на самом краю, когда казалась, что схватка между двумя ядерными гигантами неминуема…
Узнав о гибели Кеннеди, Хрущев заплакал. Так, во всяком случае, утверждает историческая молва. Но такое вполне могло быть. Ведь обе стороны вполне могли найти компромисс. Да и относились два лидера друг к другу, как два знакомых - еще не добрых, но готовых к сближению.
К примеру, глава СССР подарил президенту США щенка по кличке Пушинка, который был дочкой Стрелки, одной из двух первых собак, побывавших в космосе и вернувшихся на Землю. Собачка довольно быстро обжилась в Белом доме. Вельтерьер Чарли, принадлежащий президенту, увлекся Пушинкой. У них родились щенки…
В 1972 году президент США Никсон впервые прилетел в Москву. Между прочим, визит главы американской администрации (им был Эйзенхауэр) мог состояться на десять с лишним лет раньше, но был отменен из-за шпионских скандалов, связанных с самолетом У-2 и разоблачением Пеньковского.
Никсон встретился с генеральным секретарем ЦК КПСС Леонидом Брежневым. Они говорили не только о делах, но и отдыхали. К примеру, Брежнев пригласил гостя на охоту в Завидово и подарил ему большой катер на подводных крыльях.
Ответный презент не заставил себя ждать - вскоре из Вашингтона доставили внушительный престижный автомобиль «Линкольн Континенталь». Кстати, Брежнев был отменным водителем и «примчал» отношения СССР и США к серьезному прогрессу - между двумя странами был заключен ряд важных договоров. Однако после его смерти все опять стало меняться в худшую сторону. Так было и так будет еще не раз…
Валерий Бурт
специально для «Столетия», 17 июля 2018
Просветы в сумрачной мгле
От Рузвельта до Брежнева: как проходили встречи на высшем уровне глав СССР и США / Территория истории
85 лет назад, в 1933-м, Советский Союз установил дипломатические отношения с США. Еще через десять лет впервые прошла аудиенция лидеров двух самых могущественных держав планеты. С тех пор они еще не раз общались между собой. ©
Сталин и Рузвельт в Тегеране, ноябрь 1943
Как проходили некоторые из этих встреч и чем были знаменательны? Об этом уместно вспомнить, ибо президенты России и США только что встретились в очередной раз.
В 1943 году на международную конференцию в Тегеране приехала «большая тройка»: Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль. Главы Советского Союза, США и Великобритании собрались, чтобы разработать и уточнить ближайшие стратегические цели в войне с Германией и ее союзниками, а также обсудить устройство послевоенного мира.
Если с Черчиллем Сталин уже встречался - сэр Уинстон побывал в Москве в августе 1942 года, - то Рузвельта увидел впервые. Правда, заочно они познакомились осенью первого военного года, когда началась переписка «большой тройки». В ней также участвовал и Черчилль. Всего зафиксировано около девятисот посланий.
Постепенно переписка становилась более интенсивной и оживленной, иногда союзники обращались друг к другу по несколько раз в день. Общение носило уже не только деловой, но и личный характер. Рузвельт в посланиях к Сталину часто добавлял теплую ноту: «Мой друг…» Нередко передавал приветы, поздравления, справлялся о здоровье.
Это был обмен мнениями двух немолодых - Рузвельту и Сталину было уже за шестьдесят, - умудренных жизнью людей и хитроумных политиков. Они были представителями разных политических режимов, каждый защищал интересы своей страны. «Большая тройка», объединенная общей целью - сокрушением гитлеровской Германии, тем не менее, часто расходилась во мнениях - возникали споры, иногда резкие. Но, несмотря на это, Сталин, Рузвельт и Черчилль относились друг к другу с уважением. И даже с симпатией.
Сталина все боялись, мало кто смел ему возражать, и он, возможно, «искал» тех, с кем можно вести равноправные, свободные дискуссии. Такими людьми для него стали Рузвельт и Черчилль. Но наилучшие отношения у него сложились с президентом США.
Поначалу Рузвельт настороженно относился к Сталину. В 1940 году глава Белого дома, выступая перед группой студентов, заявил, что диктатура Сталина «абсолютна, как и любая другая диктатура в мире», и что тот виновен в «массовых убийствах тысяч ни в чем не повинных людей». Спустя два дня после нападения Германии на СССР Рузвельт участвовал в пресс-конференции. На вопрос одного из журналистов: «Будут ли Соединенные Штаты помогать России?», президент сказал: «Следующий вопрос…»
Наконец главы двух государств увидели друг друга. Характерно, что на эту встречу не пригласили Черчилля. По словам начальника секретной службы Белого дома Майка Рейли, «Сталин с самой располагающей улыбкой на лице направился к Боссу, очень медленно, вроде как неторопливо пересек комнату, подошел к Рузвельту и, все так же улыбаясь, нагнулся к нему [президент страдал тяжелой формой полиомиелита - В.Б.], чтобы впервые пожать ему руку. Во время этого рукопожатия Босс тоже улыбнулся и сказал: “Приятно увидеться с Вами, маршал”, - и маршал, в свою очередь, очень весело рассмеялся».
Первый разговор Сталина и Рузвельта, к слову, весьма доброжелательный и непринужденный, длился сорок минут. Они были в чем-то похожи, во всяком случае, оба отличались острым умом и прекрасной памятью.
Вскоре состоялась другая встреча, уже с участием Черчилля. Рузвельт сообщил, что открытие второго фронта состоится не раньше мая 1944 года, ибо такая операция связана с длительной подготовкой. Потом наступил черед Черчилля, который заверил, что операция «Оверлорд» (высадка в Нормандии) будет проведена при любых обстоятельствах.
Сталин молча слушал и красным карандашом рисовал в блокноте волков. Это была его давняя привычка. Во время своей последней в жизни дипломатической встречи в феврале 1953 года с послом Индии Румаром Меноном он тоже изображал этих лесных зверей. Был ли в этом какой-то знак, символ? Неведомо.
Советский лидер, слушая Рузвельта, как бы невзначай бросил, что после того, как Германия будет разгромлена, Советский Союз может принять участие в войне против Японии. Потом Сталин снова взял в руки карандаш и продолжил рисовать волков…
Представители СССР и США трижды встречались во время Тегеранской конференции. «Этот человек умеет действовать… - это мнение Рузвельта о Сталине привел сын президента Эллиот в книге “Его глазами”. - У него цель всегда перед глазами. Работать с ним - одно удовольствие. Никаких околичностей. У него густой низкий голос, он говорит не спеша, кажется очень уверенным в себе, нетороплив - в общем, производит сильное впечатление».
Встречи «большой тройки» были продолжены в феврале 1945 года в Ялте во время нового форума. И снова, как в Иране, союзники договорились почти по всем вопросам. Они сердечно прощались, договорившись встретиться уже после капитуляции Германии. Но в Потсдам приехал новый президент США Гарри Трумэн. Рузвельт неожиданно скончался в апреле 1945 года…
Сталин потерял, может быть, не друга, но наверняка человека на Западе, которому можно было доверять. На другой день после смерти Рузвельта Сталин принял посла США Аверелла Гарримана, чтобы выразить ему свои соболезнования. Как свидетельствовал дипломат, советский лидер был «глубоко потрясен и очень опечален, таким я его еще никогда не видел».
По словам автора книги «Сталин и Рузвельт. Великое партнерство» Сьюзен Батлер, «Рузвельт являлся для союзников скрепляющим началом. Без него, без его железной руки в бархатной перчатке отношения между союзниками стали быстро разрушаться».
В Советском Союзе был объявлен национальный траур. На всех правительственных учреждениях в Москве были вывешены красные флаги с черной каймой. Такая честь в коммунистической державе была оказана лидеру капиталистической страны! Ничего подобного больше не было.
Логично предположить, что если бы Рузвельт не ушел из жизни, отношения Советского Союза с Западом не испортились бы так скоро после победы над Германией… Пришедший на смену Рузвельту Трумэн был более жесток, прагматичен, у него не было опыта общения с человеком, подобным Сталину. Американец был заносчив, лез напролом. Но так разговаривать со Сталиным было неумно. Тот был горд, самолюбив, неуступчив. И конфронтация двух стран быстро набирала силу. Рузвельт же хорошо знал Сталина, понимал. К тому же у него, интеллигента, был иной, более миролюбивый, нрав. Он защищал американские интересы, но делал это ненавязчиво, с глубоким тактом…
Лидеры Советского Союза и США снова встретились лишь спустя почти полтора десятка лет, в сентябре 1959 года.
Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев посетил США по приглашению президента США Дуайта Эйзенхауэра. Причем визит высокого гостя продолжался тринадцать дней! Он разъезжал по стране, смотрел на американские технические чудеса, общался с политиками, актерами, фермерами, простыми людьми. Из Соединенных Штатов Хрущев привез идею полной «кукурузаризации» всей страны.
Он и раньше был поклонником этой сельскохозяйственной культуры, но после поездки в США стал просто одержим ею!
В США отправилась не только солидная делегация, возглавляемая заместителем председателя Совета министров CCCР Фролом Козловым, Хрущев взял с собой родню - жену Нину Петровну, сына Сергея, 24-летнего конструктора ракетной техники, будущего Героя Социалистического Труда и лауреата Ленинской премии, дочерей Юлию и Раду. В клан родственников был включен муж Рады, главный редактор «Известий» Алексей Аджубей. После поездки он стал одним из авторов книги «Лицом к лицу с Америкой».
В своих воспоминаниях «Язык мой - друг мой» бывший переводчик Хрущева Виктор Суходрев вспоминал, что во время обеда с Эйзенхауэром глава СССР произнес, наверное, впервые в своей жизни, слова на иностранном языке. Он спросил переводчика, как по-английски «мой друг». Тот ответил: «Май френд», и Хрущев старательно повторил. «Потом, когда общался с Эйзенхауэром, постоянно приговаривал - “май френд”. Причем произносил он это уж очень по-русски, но Эйзенхауэр его понимал. Он явно симпатизировал своему гостю».
Через год отношения с США из относительно неплохих стали почти враждебными. В небе над СССР был сбит шпионский самолет У-2, пилотируемый Фрэнсисом Пауэрсом, был арестован и разоблачен агент ЦРУ Олег Пеньковский. Хрущев сменил риторику и повторял на украинский манер: «Тоже мне, май френд нашелся! Откуда ты взявся и на хрен мне сдався?!»
Если сначала американцы встречали Хрущева настороженно, то в конце поездки гость из СССР стал их любимцем. Люди улыбались, выкрикивали: «Никита, приезжай еще!» Но - не довелось…
Когда Хрущев вернулся домой, до выборов в США оставался месяц. Когда его спрашивали, кому он желает победы: демократу Джону Кеннеди или республиканцу Ричарду Никсону, - он отвечал: «Рузвельту!» На самом деле Хрущев «болел» за 42-летнего Кеннеди. Никсон же ему откровенно не нравился, советский лидер считал республиканца сторонником холодной войны.
Стоит напомнить, что Хрущев схлестнулся с Никсоном, в то время вице-президентом, раньше - в июле 1959 года на промышленной выставке США в Москве. Последний, как опытный продавец, рекламировал американскую бытовую технику, напичканную техническими новинками, которые советскому обывателю и не снились. Заодно он расхваливал американский же образ жизни.
Хрущев слушал его и наливался злобой. Потом начал говорить. Утверждал, что в СССР могли бы все эти «штучки» делать намного лучше, но советский люди вполне могут без них обойтись, поскольку думают о более важных проблемах. Он с сарказмом поинтересовался, не изобрели ли в Штатах машину, которая может пережевывать пищу и класть человеку в рот. Позже дебаты Хрущева и Никсона назвали «кухонными»…
Сын Хрущева Сергей вспоминал, что победа Кеннеди на выборах в ноябре 1959 года обрадовала отца. Он «сиял от радости и шутил, что победа Кеннеди - лучший подарок ему к годовщине революции». Позже Хрущев-старший говорил: «Кеннеди лучше, чем Эйзенхауэр, понимал необходимость и разумность улучшения отношений между нашими странами». Может и так, но в действительности этого не произошло.
Единственная встреча Хрущева и Кеннеди произошла в июне 1961 года в Вене. Президент США готовился к саммиту, беседовал с теми, кто общался с Хрущевым. Кеннеди пришел к выводу, что «он вовсе не глуп. Он умный человек». И добавил: «Он крепкий орешек!».
Хрущев тоже считал своего визави достойным соперником. Это подтверждал его сын Сергей: Кеннеди произвел на него впечатление «лучшего политика, чем Эйзенхауэр». Впрочем, Хрущев был убежден, что на переговорах сможет добиться своего. Во всяком случае, «первый тайм» саммита он выиграл. После первого дня саммита Хрущев в разговоре с советскими дипломатами торжествовал: «Ну, что вам сказать? Это очень неопытный, может быть, даже незрелый человек. По сравнению с ним Эйзенхауэр - это глубоко мыслящий деятель, с серьезными взглядами на действительность». Вот так «метались» мысли Хрущева…
О первой встрече с Хрущевым Кеннеди в беседе с корреспондентом «Нью-Йорк Таймс» Джеймсом Рестоном вспоминал почти с ужасом: «Это самое тяжелое испытание в моей жизни. Думаю, он так себя вел из-за нашей неудачи на Кубе [незадолго до этого «коммандос», составленные из кубинских эмигрантов при поддержке США, предприняли вторжение на остров Свободы в районе залива Свиней и были разгромлены - В.Б.]. Видимо, решил, что с человеком, ухитрившимся ввязаться в такую историю, будет легко справиться. Решил, что я молод, неопытен и слаб духом. Он меня просто отколошматил…» Для полноты картины стоит добавить реплику вице-президента США Линдона Джонсона, который хмуро заметил друзьям: «Хрущев до смерти напугал мальчишку».
Разговоры были разные как по темам - о Кубе, статусе Западного Берлина, соревновании между социализмом и капитализмом, - так и по накалу страстей. Спокойное течение бесед чередовалось с взрывами, на которые был горазд импульсивный советский лидер. Когда Кеннеди предупредил, что нерасчетливость с обеих сторон может привести к самым печальным последствиям, Хрущев стал кричать: «Нерасчетливость! Нерасчетливость! Только это и слышно от вас, и от ваших журналистов, и от ваших друзей в Европе и повсюду - везде это проклятое слово! Засуньте его в морозилку и никогда больше не употребляйте! Меня тошнит от него!»
Кеннеди выглядел довольно миролюбиво и выразил надежду, что «облака рассеются и снова выглянет солнышко». Увы, сумрачная мгла в отношениях России и США с тех пор и поныне лишь изредка сменяют светлые дни. Да и тепло наступает нечасто. То и дело дуют ветры «холодной войны»…
Тогда в Вене все ограничилось разговорами. Никто не знал, что спустя год мир шагнет к пропасти - начнется Карибский кризис. Он грозил сжечь планету в пламени Третьей мировой войны. К счастью, в 1962 году Хрущев и Кеннеди проявили благоразумие. Но - лишь стоя уже на самом краю, когда казалась, что схватка между двумя ядерными гигантами неминуема…
Узнав о гибели Кеннеди, Хрущев заплакал. Так, во всяком случае, утверждает историческая молва. Но такое вполне могло быть. Ведь обе стороны вполне могли найти компромисс. Да и относились два лидера друг к другу, как два знакомых - еще не добрых, но готовых к сближению.
К примеру, глава СССР подарил президенту США щенка по кличке Пушинка, который был дочкой Стрелки, одной из двух первых собак, побывавших в космосе и вернувшихся на Землю. Собачка довольно быстро обжилась в Белом доме. Вельтерьер Чарли, принадлежащий президенту, увлекся Пушинкой. У них родились щенки…
В 1972 году президент США Никсон впервые прилетел в Москву. Между прочим, визит главы американской администрации (им был Эйзенхауэр) мог состояться на десять с лишним лет раньше, но был отменен из-за шпионских скандалов, связанных с самолетом У-2 и разоблачением Пеньковского.
Никсон встретился с генеральным секретарем ЦК КПСС Леонидом Брежневым. Они говорили не только о делах, но и отдыхали. К примеру, Брежнев пригласил гостя на охоту в Завидово и подарил ему большой катер на подводных крыльях.
Ответный презент не заставил себя ждать - вскоре из Вашингтона доставили внушительный престижный автомобиль «Линкольн Континенталь». Кстати, Брежнев был отменным водителем и «примчал» отношения СССР и США к серьезному прогрессу - между двумя странами был заключен ряд важных договоров. Однако после его смерти все опять стало меняться в худшую сторону. Так было и так будет еще не раз…
Валерий Бурт
специально для «Столетия», 17 июля 2018