Древнеславянская Европа #2 Северная Германия, Нордальбингия / окончание
Начало
Не совсем понятно, как складывалась судьба Гамбурга после разрушения города в 845 году. В 847 году гамбургский диоцез был упразднён и перенесён в Бремен. В последующем году произошло их соединение, но резиденцией епископов оставался Бремен. По всей видимости, городище было вскоре восстановлено и заселено, правда, возможно язычниками, а не христианами. До конца IX века в городе не было собора, а в 858 г. упоминается даже торговля в нём христианскими рабами. Кем были эти торговавшие христианами язычники - славянами, данами или саксами-нордальбингами - скорее всего, так и останется тайной. Все три варианта кажутся в одинаковой степени вероятными. Однако к началу X века город должен был быть уже христианским. В XI веке в Гамбурге начинается постройка укреплений Heidenwall - «языческий вал», предназначенных, как видно уже из названия, для защиты от набегов язычников. Однако, судя по регулярным разрушениям города, выполнял свои функции этот «языческий вал» весьма посредственно.
___Две крепости Гамбурга в 10 веке, макет из исторического музея Гамбурга. Второй, «языческий вал» начинался у наиболее древней крепости (справа) и тянулся дальше на север
Ещё одно, на этот раз уже прямое упоминание славянского Гамбурга содержится в «Сказании об эбсторфских мучениках». Историческая основа этих, известных в нескольких вариантах историй, заключается в описании знаменитого по хроникам нападения норманнов на Саксонию в 880 году, о котором сообщается во многих средневековых источниках. Поражение и потери, понесённые тогда саксонцами, были столь значительны, что память о них сохранялась на протяжении веков и переписывалась из хроники в хронику. С XIV века известны варианты истории этого поражения, локализирующие захоронение мощей погибших христиан у монастыря в местечке Эбсторф в Барденгау. Со временем описания событий 880 года стали приобретать всё больше и больше подробностей «христианских чудес», так что религиозный акцент сказания постепенно стал доминировать над историческим. Для нас же интересны известные с XV века в нескольких вариантах гамбургские версии этой легенды, сообщающие новые, связанные со славянским прошлым, подробности. Приведём ниже пересказ трёх вариантов гамбургской версии эбсторфской легенды:
I.
Во времена императора Людвига I обострились гонения на христиан, особенно в землях по другую сторону Эльбы, населённых славянами язычниками. В Гамбурге, который раньше называли Бухбури, тогда было две крепости: одна на юге, на месте позднейшей церкви Св. Марии, другая на севере на Альстере, и обоими ими владел славянский князь Барух. Славянские крепости и города той области, среди которых были Лауэнбург, Ратцебург, Старигард и Щецин, были объединены в военный союз. Жена князя Баруха, Герина, была богохульницей и оклеветала девственность Св. Марии. В наказание за это она родила урода, и сама умерла при родах. После этого Барух начал преследовать живших в его области христиан, которых он винил в своём семейном несчастье. Среди них было 60 епископов, убитых ужасным образом. Те, из оставшихся в живых, кто не потерял веры, бежали к папе римскому и попросили его о помощи.
Последний приказал императору Людвигу пойти на совершивших такие злодеяния войной. Император Людвиг повиновался воле папы Бенедикта, лично присоединившегося к войску. Предоставив папе римскому войско, сам император вернулся в свою страну, а Бенедикт пошёл на Гамбург с 7 епископами, 7 герцогами и 15 графами. Сильно испугавшись этого, язычники сделали вид, что сдаются. Папа римский простил и крестил их, после чего он искоренил язычество и снова выстроил церкви. Славяне же тайно послали гонцов к своим союзникам, попросив их явиться к празднику освобождения Петра (1 августа) в Гамбург и напасть на христиан, пока те, отмечая праздник, были бы безоружны. В это время папе римскому явился ангел и предсказал ему и его людям скорую гибель. В день праздника на него напали во время богослужения и убили, вместе со всей его общиной, так же, как и всех других христиан по эту сторону Эльбы, оставив в живых лишь немногих, кого они при возвращении на родину забрали с собой в качестве доказательства своей победы. Число убитых достигло почти 6000. Головы знатных христиан были нанизаны на стены Старигарда, а церкви разрушены. После этого были божественные знамения, истолкованные ещё оставшимися в живых пленными христианами. Славяне же так и остались закоренелыми язычниками. Тогда Господь послал на них 10 казней египетских, после чего старигардский князь решил умертвить и последних пленных христиан. Тогда Господь послал ангела, открывшего ночью двери темницы и наказавшего христианам забрать с собой нанизанные на стены старигардской крепости головы. После этого чуда жившие в Гамбурге славяне обратились в христианство.
По прошествии некоторого времени спасшиеся выкопали третью часть мощей мучеников, чтобы забрать их с собой в Рим и другие области, из которых они происходили. Когда они пришли в Эбсторф, где тогда жили носящие белые плащи монахи, повозки с мощами стало невозможно сдвинуть с места. Движение стопорили капли крови, начавшие непрерывно бить из земли по колёсам. Потому мощи мучеников там и захоронили и с того времени они окружены должным почтением.
II.
Карл Великий обратил Саксонию, Тюрингию, Вестфалию, Гессен, Фризландию, славянские области и Гольштейн в христианство. После его смерти покорённые им силой оружия отпали, старые языческие боги - Хаммон, называемый Суентебуек, Вителуббе, Радегаст и другие были восстановлены. Долгие годы священники безрезультатно пытались бороться с отпадением, со временем всё расширявшимся в границах. Когда Людвиг Второй, сын Людвига Кривого, пришёл к власти, отпадение от христианства особенно обострилось, так что начались гонения на священнослужителей. Тогда Лауэнбург, Ратцебург, Старигард, Щецин и другие славянские города и крепости заключили военный союз. Хохбург, сегодняшний Гамбург, относился к числу важнейших и имел две больших и сильных крепости: одну на юге на Эльбе, там где сейчас стоит церковь Св. Марии, и другую на севере на реке Альстер. Князем этой крепости был Барух, женой его была Герина. Оба были знатного происхождения, язычниками и имели большую власть среди мирян.
III.
Императору Людвигу, сыну Карла, пришло послание от угнетаемых христиан. Он внял ему и выступил с огромными силами против язычников. Его сопровождали римский папа Бенедикт и 7 епископов, а именно: Дитрих из Миндена, Дудо из Падеборна, Дрого из Оснабрюка, Додо из Мюстера, Эрлорф из Вердена, а также 7 герцогов и 15 графов. Славяне, не в силах сопротивляться такой силе, сделали вид, что сдаются, но потом напали на ничего не подозревавших христиан и всех их убили. Христиане собрали тела убитых и отвезли их для захоронения в Эбсторф. Некоторых язычники увели в плен и посадили в темницу, множество голов они накололи на копья и выставили в знак победы на стенах Старигарда и Данцига. Однако, несмотря на открытость для воздействия погоды, ветра и птиц, с 1 августа, дня мученической смерти, до Рождества они оставались нетронутыми. И так как три зубца ещё оставались свободными, на них также накололи головы. Это случилось ровно на рождество и мёртвые начали петь песню, по-немецки называющуюся Хервис.3
Особенный интерес представляют упоминания в Сказании славянского названия Гаммбурга - Бухбури - толи происходящее от славянского «буковый бор», толи просто бывшее опиской от известного во втором варианте немецкого слова «Хохбург» (нем. «высокая крепость»); также личные имёна его славянских правителей, и упоминание славянской формы Старигард для вагрийского города, уже в XI веке называвшегося немцами преимущественно Ольденбургом. Не случайной при этом представляется связь эбсторфского монастыря со славянским Гамбургом и славяно-немецким конфликтом к югу от Эльбы, вместо ожидаемого на этом месте описания норманнского нападения, бывшего историческим прототипом наиболее древней части предания. Память о славяно-саксонских войнах к югу от Эльбы сохранилась и в народных преданиях, записанных в районе расположенного в 10 км от Эбсторфа города Ильцен. Ниже приведём два из них4:
I. Камень Эльверта (Elwertstein)
[Камень Эльверта - это гранитный блок к северу от Лемке, на границе общинных угодий с Мере, на котором проделано два больших углубления в форме подков, а также несколько маленьких прорезов той же формы. Один учитель рассказал о нём Августу Фройденталю, немецкому писателю XIX века, описывавшему путешествия по Нижней Саксонии, следующую историю]:
Когда впервые пришедшие с востока славяне, также называемые гуннами (Hunnen), хюнами5, язычниками или вендами, были побеждены саксонцами, или христианами, в великой битве на поле Циляйтц6 и через город Ханштедт были отброшены далеко к Эльбе и даже за неё, а их святыню - камни - привезли к первой христианской церквушке на скале в Ханштедте или Йоханисштедте, прошли долгие годы. Когда же внезапно, после того как из Ольденштедта христианизация вендской границы уже существенно продвинулась, сюда снова явилось войско язычников, разрушило церкви, в том числе и церквушку в Ханштедте, до самого основания, и вознамерилось продвинуться через Ильменау в христианские саксонские земли. Тогда один знатный саксонец или саксонский князь по имени Эльверт поспешил собрать войско и выступить навстречу неприятелю. Придя на поле возле Мере, саксы увидели приближающееся со стороны Ханштедта во многом превышающее их силы войско язычников. И видя превосходство противника, некоторые воины почувствовали, что маленькое саксонское войско проиграет. Когда князь Эльверт заметил это отчаяние, он попросил Господа подать знак, и со словами: «Так же ясно, как подковы моего коня отпечатаются на этом жертвенном камне, так же ясно пребудет с нами Бог!» - перескочил на коне через камень. И тогда стали видны следы конских подков, глубоко отпечатавшиеся на камне. Возликовало тогда маленькое войско, обрушилось на грозного противника, и, победив, заставило его отступить. Напрасно приказал Лукавый затем своей демонической рати танцевать на этом камне дьявольские танцы в Иванову ночь, чтобы стереть следы божественного чуда. Этого у него не вышло, лишь только следы копыт его нечистой братии нашли потом рядом со конскими следами, отпечатанными в камне.
II. Колокольный пруд у Ханштедта
Менее чем в двух километрах от Ханштедта, в нескольких сотнях шагов в левую сторону от нашей дороги, в поле был расположен небольшой водоём, называемый колокольным прудом. Этот маленький пруд так же, как и вышеназванный, несколько больший, был окружён кустарником… Этот колокольный пруд также имел свою легенду. Когда венды-язычники снова разрушили первую христианскую часовню на холме в Ханштедте, они украли из этой церквушки колокола и попытались увезти их по полю на запряжённой двумя белыми быками повозке. Но тут внезапно разыгралась непогода. Молния ударила в повозку, и возчик вместе со всем остальным провалились под землю. На месте этого чуда образовался колокольный пруд. В полночь Иванова дня одинокие прохожие могут услышать колокольный звон из глубины пруда, а также увидеть призрачных белых быков, пасущихся у его берега, которые, по прошествии этого часа духов, снова исчезают в глубинах вод. Однако тот, кто увидит этих животных, не должен звать их, иначе от власти злых сил его уже не спасти.
Эти предания содержат несколько сюжетов, некоторые из которых очень распространены в бывших славянских землях северо-восточной Германии. Так, в Поморье известно и практически идентичное предание о войне саксонцев и славян, лишь акценты смещены на противоположные. Захватчиками, нападающими на славян и похищающими колокола из их церкви, там выступают именно саксонцы. В целом же, сюжет совершенно идентичен и также заканчивается тем, что захватчики тонут вместе с колоколами и рассказом о том, что звон этих колоколов слышен из глубины каждый год в Иванов день.7 Другая часть предания, о чудесным образом запечатлевшихся на камне отпечатках копыт, также имеет многочисленные параллели, только уже в Саксонии, где она обычно связывается с походами Карла Великого на саксов и обращения их в христианство.8 Учитывая это, нет оснований подозревать «книжное» происхождение этих легенд и можно предполагать древнее время сложения самих мотивов, не позднее средних веков, так как в преданиях славяне предстают ещё как значительная военная сила в регионе и даже как агрессоры, а не как мирные соседи позднего времени.
___
___«Камень Карла Великого» со следами от копыт из Швидерсторфа, 10 км западнее Гамбурга, для которого рассказывается предание с идентичным преданию о камне Эльверта мотивом
Таким образом, можно предположить, что нечастые нападения норманнов на Саксонию слились в народной памяти с куда более частыми войнами со славянами. Путаница норманнов и славян была для IX века, когда произошло послужившие исторической основой эбсторфского сказания нападение, делом обычным - набеги и тех, и других происходили зачастую не только одновременно, но, начиная с 817 года, славяне нередко выступали и совместно с данами. Такая же ситуация сохранялась и в начале X века.
В 915 году ободриты разрушают Гамбург во второй раз, при этом, в глазах немецких хронистов нападения славян и данов представлялись одно явление, как о том замечал Адам: «В те дни Саксонию поразило ужаснейшее гонение, ибо с одной стороны её церкви терзали даны и славяне, а с другой - чехи и венгры. Тогда же Гамбургский приход был разрушен славянами» (Адам, 1-52). Одновременно с датским нападением пришлось и очередное разорение ободритами Нордальбингии и саксонских земель к югу от Эльбы: «Даны, располагая поддержкой со сторону славян, напали сначала на заэльбских саксов, а затем, разорив земли по эту сторону Эльбы, поразили Саксонию сильным страхом» (Адам, 1-55).
После подчинения немцами ободритов в середине X века для Гамбурга ненадолго наступает затишье, однако, произошедшее в 983 году славянское языческое восстание вновь привело к разорению Нордальбингии и Саксонии: «Славяне сначала огнём и мечом разорили всю Нордальбингию, а затем, пройдя по прочим славянским землям, сожгли, разрушив до основания, все церкви» - продолжает Адам свой рассказ (Адам, 2-42).
Гамбург был разрушен славянами в третий раз. Возможно, в это время снова переходит к славянам и Нордальбингия. В приведённом выше отрывке Адам называет её в контексте и даже как одну из славянских земель, отмечая полное вытеснение христианства из Нордальбингии после славянского восстания. Далее по тексту Адам связывает «примирение» Нордальбингии с Гамбургом в первой трети XI века с подчинением славян императором Генрихом - «благодаря поддержке Унвана он подчинил славян и, обложив их данью, восстановил мир между нордальбингами и Гамбургской матерью-церковью» (Адам, 2-48).
Однако мир продлился недолго. В 1029-1032 годах, мстя за убийство своего отца Удо саксонцами, ободритский князь Готтшальк «обрушился на всю нордальбинскую землю и учинил такое избиение христианского народа, что жестокость его перешла все границы» (Гельмольд, 1-19). Адам сообщает, что Готтшальк перебил в то время «многие тысячи саксов», Гельмольд же дополняет, что «некоторое число» оставшиеся в живых саксонцев Нордальбингии заперлось в то время вместе с жёнами и детьми в двух крепостях - Итцехое и Бокельдебург. Урон, нанесённый нордальбингам, был, по словам Гельмольда, настолько велик, что когда Готтшальк, проезжая по Нордальбингии, «увидел, что страна, некогда полная людей и церквей, превратилась теперь в пустыню, и содрогнулся от ужаса, [видя] плоды своей жестокости». После этого Готтшальк попадает сначала в немецкий плен, а потом отправляется в изгнание в Данию.
Однако интересно в этом случае, что в первой трети XI века ободритский князь Готтшальк, очевидно, воспринимал Нордальбингию не просто как соседние земли, с которыми он воевал, но именно как часть зависимых от него территорий - сам эпизод с его раскаянием происходит во время объезда им нордальбингских земель «по обычаю». После возвращения в Мекленбург в 1044 году, Готтшальк рьяно принимается за христианизацию уже собственно славянских земель. Результатом такой политики становится народное недовольство, приведшее к убийству его в 1066 году и второму всеобщему славянскому языческому восстанию.
В обход наследников Готтшалька, его сыновей Бутуя и Генриха, также бывших христианами, на ободритский престол избирается князь-язычник Круто. Неизвестно, находилась ли Нордальбингия под управлением Готтшалька в 1044-1066 годах, однако, это выглядит возможным. Крайне не популярный в народе Готтшальк состоял в самых близких отношениях с датчанами и саксонцами, по всей видимости, основывая свою власть не без помощи последних. Едва ли совпадением было то обстоятельство, что во время восстания славяне, «убив прежде всего Готшалка, они разрушили нордальбингскую землю» (Гельмольд, 1-25).
На войска нордальбингов и бардов опирался в противостоянии с Круто и сын Готтшалька Бутуй. Это обстоятельство - опора сил династии Готтшалка в Нордальбингии и Барденгау - должно было быть очевидно для Круто, который первым делом не только подчиняет Нордальбингию, но и разрушает Гамбург в 1071 году, в четвёртый раз, предприняв на него два похода.
Основываясь на письменных источниках, вообще крайне сложно представить условия не только для независимости Нордальбингии, но и для сохранения там сколько-нибудь значительного германского компонента к концу ХI века. После массовой или поголовной депортации саксонцев и начала славянской колонизации в начале IX века, последовал долгий период постоянных войн и разорений. В начале ХI века германское население Нордальбингии вновь подверглось массовому истреблению, так что саксонское население сохранялось лишь в двух городах.
После разорения Нордальбингии в ходе карательной акции Круто в конце XI века все их земли снова стали зависимыми от славян, как о том сообщает Гельмольд: «…Стал могущественным Крут, и благополучно было дело в руках его, и получил он власть над всей славянской землей, и уничтожены были силы саксов, и служили они Круту данью, а именно вся земля нордальбингская, которая делилась между тремя народами - гользатами, штурмарами и дитмаршами. Все они во все время [правления] Крута несли тягчайшее иго» (Гельмольд, 1-62). Что привело к исходу саксонцев Гользатии: «В эти дни поднялось более чем 600 семейств из племени гользатов и, перейдя реку, отправилось в далекий путь, ища удобных мест, где можно было бы избегнуть пыла [жестокого] преследования. И пришли они в горы Гарц и остались там сами, и дети, и внуки их до нынешнего дня» (Гельмольд, 1-62).
Учитывая описания скудности германского населения в Нордальбингии в тот период, исход гользатов должен был весьма ощутимо сказаться на демографии. Кроме того, во время похода Круто на Нордальбингию, как сообщает Адам, «почти все штурмары были ими убиты или взяты в плен» (Адам, 3-51). Кроме Гамбурга тогда был разрушен и другой важнейший для Нордальбингии город - Шлезвиг (Адам, схолия 81).
Сменивший Круто христианский ободритский король Генрих, по традиции своего отца Готтшалька был благосклонен к нордальбингским саксонцам, так что на период его правления приходится возвращение их на свои земли. Нордальбингия продолжала входить в ободритское государство, а сам он полагался на нордальбингские войска как на важную часть своей военной силы в походах на славян. Своим же славянским подданным он имел все основания не доверять, зная о крайней непопулярности христианских князей из его династии в народе. При Генрихе королевство ободритов достигает своих максимальных размеров.
___Королевство Генриха. Нордальбингия находилась в составе ободритского государства в последний раз достоверно в 1066-1127 гг.
В 1110 году окрестности Гамбурга в очередной раз разграбляются какими-то неподвластными Генриху славянами, в результате чего был убит попытавшийся преследовать этих славян герцог Готфрид. После смети Генриха начинается систематическое подчинение славянских земель и их колонизация уже немцами. Последнее разрушение Гамбурга в непосредственной связи со славянскими войнами пришлось на 1139 год. Не обошлось и без очередного разорения Нордальбингии, как сообщает Гельмольд: «Земли гользатов сильно беспокоила ярость славян, вспыхнувшая из-за саксонских дел. Они как будто с цепи сорвались, так что Фальдерская область обратилась почти в пустыню по причине ежедневных убийств людей и разграблении селений» (Гельмольд, 1-56). После этого саксонский граф Генрих, осознавая, что не сможет защитить свои крепости Гамбург и Зегеберг, разрушает их, чтобы не дать славянам возможность занять эти стратегически важные пункты.
Подводя итог и говоря о Нордальбингии VIII-XII веков, невозможно не заметить, что история северных саксонских земель неразрывно связана с историей ободритов. Не единожды в истории ободриты владели этими землями, получая выход к Северному морю. Очевидно, что как свои потенциальные территории или «зону влияния» рассматривали ободритские князья эти земли и в остальное время, о чём говорят постоянные карательные набеги языческих ободритских правителей и теснейшие связи с ними христианских ободритских князей. Как это нередко бывало в истории, именно религия, противостояние язычества и христианства, разделяли славян и саксонцев куда больше, чем разные языки. Определённый интерес представляет и возможность заметного участия ободритов в этногенезе северных саксонцев. Несмотря на несколько почти полных депортаций саксонцев, население Нордальбингии умудрялось восстанавливаться в предельно короткие сроки. В период владения Нордальбингией славянами нельзя исключить и мирную колонизацию ими этих опустевших после исхода германского населения областей. Любопытным в этой связи кажется наблюдение Гельмольда о перенятии нордальбингскими саксами от соседей-язычников воинственности и склонности к набегам, в чём можно предположить славянское влияние (Гельмольд, 1-47).
Кроме уже приводившего выше указания Нордальбингии в контексте славянских земель, такие отсылки можно увидеть и в средневековых грамотах, где латинское выражение «partibus Slavorum, que sunt a flumine Pene usque ad fluuium Edigore» - «части Славии между реками Пене и Эйдер» становятся устойчивым юридическим обозначением границ гамбургского диоцеза. Такая формулировка употребляется в папских грамотах Анастасия I (912-913), Иоанна Х (914-920), Иоанна XV (989), Клемента II (1047), Льва IX (1053), Виктора II (1055), что представляет довольно интересный источник.9 Из приведённой в самом начале статьи цитаты из Адама (2-17) отчётливо видно, что в эти границы гамбургского диоцеза «от Эйдера до Пене» совершенно определённо входила вся Нордальбингия, что в сопоставлении с папскими грамотами указывает на понимание этих территорий в контексте «славянских» земель.
Нордальбингия не просто долгое время принадлежала ободритам, но в хрониках с самых ранних времён прослеживается именно их активность в регионе. О славянской колонизации или, по крайней мере, проникновении славянских обычаев в Нордальбингию, может говорить характерная для славян северо-западная ориентировка очагов в землянках, раскопанных в Рендсбурге и Альберсдорф-Брамкампе в Гользатии (Nr. 8; 10).
___Положение очага в землянках на территории Германии
К сказанному выше о военных походах ободритов на Нордальбингию остаётся лишь добавить, что военное присутствие славян должно было чувствоваться в ней с самых ранних времён, чем немало беспокоило соседей. Кроме постройки стратегической крепости Эссефельд на реке Штёр для контроля региона франками, стоит упомянуть и создание мощной системы укреплений данами по линии границы с Нордальбингией, известной впоследствии как «Даневерк». Начало постройки Даневерка франкские анналы относят к 808 году, сразу после разрушения Готтриком ободритского города Рерик. Учитывая то, что за 4 года до этого из Нордальбингии были депортированы саксы, а сами территории перешли ободритам, строительство Даневерка должно было быть мотивировано опасением датчан набегов со стороны ободритов.
Совсем иная ситуация была к югу от Эльбы, в землях бардских саксонцев, находившихся под прямым управлением славянских князей лишь очень непродолжительный период. Тем интереснее кажется засвидетельствованные как в археологии, так и в топонимике и фольклоре следы славянского населения, по всей видимости, начавшего проникать туда уже в конце VIII века и остававшегося в небольшом количестве на протяжении ещё долгого времени. Интересное сообщение о славянской Нордальбингии оставил в 13 веке польский хронист Богухвал:
Est quedam gens Slavonica, que Cassubite dicuntur- circa mare septemtrionale-. Sunt et alii Slav i i[bi] dem, qui Drewnanye vocantur, hos Theutunici Halczste appellant. Horum castra capitalia fuerunt Buccowecz, quod nunc Lubicz dicitur, Ham, quod et Hamb[o]rg , ac Breme, quod caput et sedes fuit eorundem. Ibidem est etiam Slesuik…
Item castrum Luna, quod pro nunc Lunborg appellatur. Dicitur namque Luna, quia petra latissima in medio camporum erupit; vnde sicuti Slaui splendorem lune in nocte lucentis luna appellant, sic castrum predictum in camporum planicie splendentem Lunam appellarunt. Fuit eciam ibi prope ciuitas magna, que Barduika nominatur. Consuetudinis enim est Slauorum ciuitates - icos appellare; vicus enim in slawonico proprie ciuitas, in qua forus exercetur; nec aliquando dicunt: «transeamus ad ciuitatem», sed: «vadamus ad Wyk»; et sic Barduik a fluuio, qui ibi fluit, et a vico nomen compositum accepit. Sic et Szleszuik ab sledz, qui slawonice allec dicitur.
Таким образом, гользаты, согласно Богухвалу, были славянским племенем древан, которых гользатами называли немцы. Интересен и его список главных городов славянских земель: Буковещь, называемая теперь Любицей, Хам или Гамбург (Hamburg), Бремен, Люнебург, происходящий от славянского «луна», Бардовик и Шлезвиг, происходящий от славянского «сельдь». Последний город, по сообщению Адама Бременского, был основан как саксонская колония на месте Хаитабу и был северным пределом Нордальбингии, в то время как Гамбург был расположен на самом южном её краю.
Сообщение Богухвала сложно однозначно интерпретировать. С одной стороны, его нельзя отнести к простой фантазии - в частности, в нём сообщается уникальная информация о форме Буковещь, как более древнего названия Любека. Такая информацию содержится ещё только у Гельмольда, но крепость названа там Буку, притом, что произошло это переименование задолго до рождения Богухвала. Сам же Богухвал, приводя явно более близкую славянскую форму Буковещь, должен был иметь какие-то другие, славянские и, в то же время, достоверные источники. С другой стороны, совершенно невероятными кажутся изначально славянская этническая принадлежность гользатов, как и указание Бремена, как славянского города - слишком преобладают над этим сообщением многочисленные более ранние, подробные и близкие к месту немецкие источники. Но может не стоит торопиться приписывать это сообщение одной фантазии?
Польский хронист, в деталях описавший даже самые незначительные названия мекленбургских городов, известных только по редким поздним грамотам, причём в совсем других формах, должен был опираться на информацию, полученную от славян, ещё населявших тогда север восточной Германии. Потому, представляется возможным, что сообщение это просто представляет «славянский взгляд» на историю рассматриваемых нами областей. Все перечисленные выше города находились в землях, в какое-то время принадлежавших и частично населённых ободритами, и даже расположенный на самой границе с Вигмодией Бремен не является тут исключением.
Одной из главных проблем изучения истории балтийских славян является то, что подавляющее большинство сообщений о них оставлены немцами в период ожесточённого славяно-немецкого противостояния и едва ли могут представлять объективный взгляд на происходившие события. Польская же хроника, основанная, по всей видимости, и на славянских источниках, может оказаться уникальным свидетельством славянского, ободритского видения истории региона, в которой Нордальбингия, как и некоторые земли к югу от Эльбы рассматривались как «изначально свои территории» или «зона влияния».
Прим.: ссылки читаются при наведении на них курсора
Андрей Пауль, историк
«Переформат», 7 февраля 2014Из комменатриев...
Евгений Нефёдов говорит: - Роскошнейший материал! Огромное спасибо.
Кстати, вот ещё в подтверждение (карта) важной роли славян в Нордальбингии. Как известно, города Ганзы делили на группы по территориальному принципу. Ядро этого союза составляли города «Вендской группы», в число которых входил и сам Любек (бывший Буковещь, если верить Богухвалу) и его «заместитель» Штральзунд, и прочие города, располагавшиеся в «вендских» землях. Хотя не все вендские земли относились к «Вендской группе», скорее, это были города из бывших земель ободритов, руян и северных лютичей. Поморянские города образовывали свою собственную «Померанскую группу». А в других бывших славянских землях образовались свои собственные группы.
Но вот что интересно: Вендская группа включала в себя всю Нордальбингию. Включая Гамбург! Он тоже входил в число городов из Вендской группы Ганзы ;) И Вендская часть Ганзы - выходила прямо к Северному морю. Очевидно, что такое деление есть также память о славянской принадлежности этих земель. Которая во времена Ганзы, не слишком сильно удалённые от славянской независимости в тех землях и славяно-немецких войн, была всё ещё, видимо, вполне живой.
Андрей Пауль говорит: - Очень рад, что понравилось! Да, и вендские города тоже можно рассматривать, как продолжение этой традиции «славянских земель от Эйдера до Пены», известной ещё по папским грамотам, хотя уже только условно. Всё-таки в 14-15 веках славяне уже не были хозяевами «славянских городов», а только меньшинством, сконцентрированным в них в «славянских кварталах» «славянских городов», как ни парадоксально это звучит.
Евгений Нефёдов говорит: - Да, разумеется, в 14-15 веках, и тем более позже, «вендскими» все эти города и территории были, по большей части, лишь условно, по названию. А сами местные славяне были уже частично ассимилированными, частично ассимилируемыми немцами. Но, тем не менее, это именование явно было памятью о былой (и не очень ещё отдалённой на тот период по времени) принадлежности этих городов и областей к славянам!
_______
Игорь говорит: - В прологе к книге 1 «Славянской хроники» Арнольда Любекского можно прочитать:
Итак, поскольку в начале и конце его повествования положение этих северных стран и церквей, как сказано в книге упомянутого Гельмольда, заметно улучшилось, мы последовательно продолжим его труд. Ввиду того, что он довёл изложение событий до времён Генриха, герцога Саксонии и Баварии, то и мы уделим этому герцогу основное внимание. Ибо он лучше всех, которые были до него, укротил свирепость славян и не только заставил их платить дань, но и смирил их гордыню, подготовив к почитанию истинного Бога и отказу от языческих суеверий. Он установил прочный мир во всей славянской земле, так что во всех северных провинциях вагров, гользатов, полабов и ободритов установились тишина и спокойствие, разбой и грабёж прекратились на суше и на море, все наслаждались торговлей и «каждый жил под своим виноградником и под своей смоковницей».
Если я правильно понимаю, то он гользатов отождествляет со славянами, называя их в одном ряду с ваграми, полабами и ободритами.
Андрей Пауль говорит: - Благодарю за точное наблюдение! Думаю, скорее он подразумевал именно «провинцию голзатов», то есть Гользатию или Гольштейн, как часть исторических славянских земель, чем отождествлял гользатов со славянами в прямом смысле. Арнольд Любекский был знаком с церковными документами, в которых Гользатия, как и вся Нордальбингия, называлась «славянской землёй» или «Славией». Но, как продолжатель Гельмольда, он не мог не знать, что последний описывал гользатов как саксонцев и отделял от славян. Также он, скорее всего, очень хорошо должен был представлять себе, кто такие гользаты, и не понаслышке, так как в его время Гользатия была одним из регионов, откуда на славянские земли начинали прибывать немецкие колонисты. Но это его сообщение ещё раз подчёркивает, что Нордальбингия рассматривалась немцами именно как зависимые от ободритов земли, как часть большой «Славии», перешедшая к немецким герцогам вместе с прочими ободритскими областями, а не как «изначально свои земли», даже если население там и не было славянским к моменту написания хроник.
Игорь говорит: - Большое спасибо за ответ! А не рассматривалось ли где-либо то, что гользаты фактически были славянами, подвергшимися колонизации и христианизации в более раннее время, чем те же вагры?
Андрей Пауль говорит: - Не исключаю, что могло уже где-то рассматриваться, но лично мне подобного пока не попадалось. В немецкой литературе, на которой я основываюсь, этот вопрос обычно стараются дипломатично «не замечать». Не претендует на сколько-нибудь полное рассмотрение и моя статья - это всего лишь обзор, как мне кажется, довольно перспективной области для исследований, на которую очень редко обращается внимание. Думаю, история «славянской Нордальбингии» ещё ждёт своего исследователя.
Не совсем понятно, как складывалась судьба Гамбурга после разрушения города в 845 году. В 847 году гамбургский диоцез был упразднён и перенесён в Бремен. В последующем году произошло их соединение, но резиденцией епископов оставался Бремен. По всей видимости, городище было вскоре восстановлено и заселено, правда, возможно язычниками, а не христианами. До конца IX века в городе не было собора, а в 858 г. упоминается даже торговля в нём христианскими рабами. Кем были эти торговавшие христианами язычники - славянами, данами или саксами-нордальбингами - скорее всего, так и останется тайной. Все три варианта кажутся в одинаковой степени вероятными. Однако к началу X века город должен был быть уже христианским. В XI веке в Гамбурге начинается постройка укреплений Heidenwall - «языческий вал», предназначенных, как видно уже из названия, для защиты от набегов язычников. Однако, судя по регулярным разрушениям города, выполнял свои функции этот «языческий вал» весьма посредственно.
___Две крепости Гамбурга в 10 веке, макет из исторического музея Гамбурга. Второй, «языческий вал» начинался у наиболее древней крепости (справа) и тянулся дальше на север
Ещё одно, на этот раз уже прямое упоминание славянского Гамбурга содержится в «Сказании об эбсторфских мучениках». Историческая основа этих, известных в нескольких вариантах историй, заключается в описании знаменитого по хроникам нападения норманнов на Саксонию в 880 году, о котором сообщается во многих средневековых источниках. Поражение и потери, понесённые тогда саксонцами, были столь значительны, что память о них сохранялась на протяжении веков и переписывалась из хроники в хронику. С XIV века известны варианты истории этого поражения, локализирующие захоронение мощей погибших христиан у монастыря в местечке Эбсторф в Барденгау. Со временем описания событий 880 года стали приобретать всё больше и больше подробностей «христианских чудес», так что религиозный акцент сказания постепенно стал доминировать над историческим. Для нас же интересны известные с XV века в нескольких вариантах гамбургские версии этой легенды, сообщающие новые, связанные со славянским прошлым, подробности. Приведём ниже пересказ трёх вариантов гамбургской версии эбсторфской легенды:
I.
Во времена императора Людвига I обострились гонения на христиан, особенно в землях по другую сторону Эльбы, населённых славянами язычниками. В Гамбурге, который раньше называли Бухбури, тогда было две крепости: одна на юге, на месте позднейшей церкви Св. Марии, другая на севере на Альстере, и обоими ими владел славянский князь Барух. Славянские крепости и города той области, среди которых были Лауэнбург, Ратцебург, Старигард и Щецин, были объединены в военный союз. Жена князя Баруха, Герина, была богохульницей и оклеветала девственность Св. Марии. В наказание за это она родила урода, и сама умерла при родах. После этого Барух начал преследовать живших в его области христиан, которых он винил в своём семейном несчастье. Среди них было 60 епископов, убитых ужасным образом. Те, из оставшихся в живых, кто не потерял веры, бежали к папе римскому и попросили его о помощи.
Последний приказал императору Людвигу пойти на совершивших такие злодеяния войной. Император Людвиг повиновался воле папы Бенедикта, лично присоединившегося к войску. Предоставив папе римскому войско, сам император вернулся в свою страну, а Бенедикт пошёл на Гамбург с 7 епископами, 7 герцогами и 15 графами. Сильно испугавшись этого, язычники сделали вид, что сдаются. Папа римский простил и крестил их, после чего он искоренил язычество и снова выстроил церкви. Славяне же тайно послали гонцов к своим союзникам, попросив их явиться к празднику освобождения Петра (1 августа) в Гамбург и напасть на христиан, пока те, отмечая праздник, были бы безоружны. В это время папе римскому явился ангел и предсказал ему и его людям скорую гибель. В день праздника на него напали во время богослужения и убили, вместе со всей его общиной, так же, как и всех других христиан по эту сторону Эльбы, оставив в живых лишь немногих, кого они при возвращении на родину забрали с собой в качестве доказательства своей победы. Число убитых достигло почти 6000. Головы знатных христиан были нанизаны на стены Старигарда, а церкви разрушены. После этого были божественные знамения, истолкованные ещё оставшимися в живых пленными христианами. Славяне же так и остались закоренелыми язычниками. Тогда Господь послал на них 10 казней египетских, после чего старигардский князь решил умертвить и последних пленных христиан. Тогда Господь послал ангела, открывшего ночью двери темницы и наказавшего христианам забрать с собой нанизанные на стены старигардской крепости головы. После этого чуда жившие в Гамбурге славяне обратились в христианство.
По прошествии некоторого времени спасшиеся выкопали третью часть мощей мучеников, чтобы забрать их с собой в Рим и другие области, из которых они происходили. Когда они пришли в Эбсторф, где тогда жили носящие белые плащи монахи, повозки с мощами стало невозможно сдвинуть с места. Движение стопорили капли крови, начавшие непрерывно бить из земли по колёсам. Потому мощи мучеников там и захоронили и с того времени они окружены должным почтением.
II.
Карл Великий обратил Саксонию, Тюрингию, Вестфалию, Гессен, Фризландию, славянские области и Гольштейн в христианство. После его смерти покорённые им силой оружия отпали, старые языческие боги - Хаммон, называемый Суентебуек, Вителуббе, Радегаст и другие были восстановлены. Долгие годы священники безрезультатно пытались бороться с отпадением, со временем всё расширявшимся в границах. Когда Людвиг Второй, сын Людвига Кривого, пришёл к власти, отпадение от христианства особенно обострилось, так что начались гонения на священнослужителей. Тогда Лауэнбург, Ратцебург, Старигард, Щецин и другие славянские города и крепости заключили военный союз. Хохбург, сегодняшний Гамбург, относился к числу важнейших и имел две больших и сильных крепости: одну на юге на Эльбе, там где сейчас стоит церковь Св. Марии, и другую на севере на реке Альстер. Князем этой крепости был Барух, женой его была Герина. Оба были знатного происхождения, язычниками и имели большую власть среди мирян.
III.
Императору Людвигу, сыну Карла, пришло послание от угнетаемых христиан. Он внял ему и выступил с огромными силами против язычников. Его сопровождали римский папа Бенедикт и 7 епископов, а именно: Дитрих из Миндена, Дудо из Падеборна, Дрого из Оснабрюка, Додо из Мюстера, Эрлорф из Вердена, а также 7 герцогов и 15 графов. Славяне, не в силах сопротивляться такой силе, сделали вид, что сдаются, но потом напали на ничего не подозревавших христиан и всех их убили. Христиане собрали тела убитых и отвезли их для захоронения в Эбсторф. Некоторых язычники увели в плен и посадили в темницу, множество голов они накололи на копья и выставили в знак победы на стенах Старигарда и Данцига. Однако, несмотря на открытость для воздействия погоды, ветра и птиц, с 1 августа, дня мученической смерти, до Рождества они оставались нетронутыми. И так как три зубца ещё оставались свободными, на них также накололи головы. Это случилось ровно на рождество и мёртвые начали петь песню, по-немецки называющуюся Хервис.3
Особенный интерес представляют упоминания в Сказании славянского названия Гаммбурга - Бухбури - толи происходящее от славянского «буковый бор», толи просто бывшее опиской от известного во втором варианте немецкого слова «Хохбург» (нем. «высокая крепость»); также личные имёна его славянских правителей, и упоминание славянской формы Старигард для вагрийского города, уже в XI веке называвшегося немцами преимущественно Ольденбургом. Не случайной при этом представляется связь эбсторфского монастыря со славянским Гамбургом и славяно-немецким конфликтом к югу от Эльбы, вместо ожидаемого на этом месте описания норманнского нападения, бывшего историческим прототипом наиболее древней части предания. Память о славяно-саксонских войнах к югу от Эльбы сохранилась и в народных преданиях, записанных в районе расположенного в 10 км от Эбсторфа города Ильцен. Ниже приведём два из них4:
I. Камень Эльверта (Elwertstein)
[Камень Эльверта - это гранитный блок к северу от Лемке, на границе общинных угодий с Мере, на котором проделано два больших углубления в форме подков, а также несколько маленьких прорезов той же формы. Один учитель рассказал о нём Августу Фройденталю, немецкому писателю XIX века, описывавшему путешествия по Нижней Саксонии, следующую историю]:
Когда впервые пришедшие с востока славяне, также называемые гуннами (Hunnen), хюнами5, язычниками или вендами, были побеждены саксонцами, или христианами, в великой битве на поле Циляйтц6 и через город Ханштедт были отброшены далеко к Эльбе и даже за неё, а их святыню - камни - привезли к первой христианской церквушке на скале в Ханштедте или Йоханисштедте, прошли долгие годы. Когда же внезапно, после того как из Ольденштедта христианизация вендской границы уже существенно продвинулась, сюда снова явилось войско язычников, разрушило церкви, в том числе и церквушку в Ханштедте, до самого основания, и вознамерилось продвинуться через Ильменау в христианские саксонские земли. Тогда один знатный саксонец или саксонский князь по имени Эльверт поспешил собрать войско и выступить навстречу неприятелю. Придя на поле возле Мере, саксы увидели приближающееся со стороны Ханштедта во многом превышающее их силы войско язычников. И видя превосходство противника, некоторые воины почувствовали, что маленькое саксонское войско проиграет. Когда князь Эльверт заметил это отчаяние, он попросил Господа подать знак, и со словами: «Так же ясно, как подковы моего коня отпечатаются на этом жертвенном камне, так же ясно пребудет с нами Бог!» - перескочил на коне через камень. И тогда стали видны следы конских подков, глубоко отпечатавшиеся на камне. Возликовало тогда маленькое войско, обрушилось на грозного противника, и, победив, заставило его отступить. Напрасно приказал Лукавый затем своей демонической рати танцевать на этом камне дьявольские танцы в Иванову ночь, чтобы стереть следы божественного чуда. Этого у него не вышло, лишь только следы копыт его нечистой братии нашли потом рядом со конскими следами, отпечатанными в камне.
II. Колокольный пруд у Ханштедта
Менее чем в двух километрах от Ханштедта, в нескольких сотнях шагов в левую сторону от нашей дороги, в поле был расположен небольшой водоём, называемый колокольным прудом. Этот маленький пруд так же, как и вышеназванный, несколько больший, был окружён кустарником… Этот колокольный пруд также имел свою легенду. Когда венды-язычники снова разрушили первую христианскую часовню на холме в Ханштедте, они украли из этой церквушки колокола и попытались увезти их по полю на запряжённой двумя белыми быками повозке. Но тут внезапно разыгралась непогода. Молния ударила в повозку, и возчик вместе со всем остальным провалились под землю. На месте этого чуда образовался колокольный пруд. В полночь Иванова дня одинокие прохожие могут услышать колокольный звон из глубины пруда, а также увидеть призрачных белых быков, пасущихся у его берега, которые, по прошествии этого часа духов, снова исчезают в глубинах вод. Однако тот, кто увидит этих животных, не должен звать их, иначе от власти злых сил его уже не спасти.
Эти предания содержат несколько сюжетов, некоторые из которых очень распространены в бывших славянских землях северо-восточной Германии. Так, в Поморье известно и практически идентичное предание о войне саксонцев и славян, лишь акценты смещены на противоположные. Захватчиками, нападающими на славян и похищающими колокола из их церкви, там выступают именно саксонцы. В целом же, сюжет совершенно идентичен и также заканчивается тем, что захватчики тонут вместе с колоколами и рассказом о том, что звон этих колоколов слышен из глубины каждый год в Иванов день.7 Другая часть предания, о чудесным образом запечатлевшихся на камне отпечатках копыт, также имеет многочисленные параллели, только уже в Саксонии, где она обычно связывается с походами Карла Великого на саксов и обращения их в христианство.8 Учитывая это, нет оснований подозревать «книжное» происхождение этих легенд и можно предполагать древнее время сложения самих мотивов, не позднее средних веков, так как в преданиях славяне предстают ещё как значительная военная сила в регионе и даже как агрессоры, а не как мирные соседи позднего времени.
___
___«Камень Карла Великого» со следами от копыт из Швидерсторфа, 10 км западнее Гамбурга, для которого рассказывается предание с идентичным преданию о камне Эльверта мотивом
Таким образом, можно предположить, что нечастые нападения норманнов на Саксонию слились в народной памяти с куда более частыми войнами со славянами. Путаница норманнов и славян была для IX века, когда произошло послужившие исторической основой эбсторфского сказания нападение, делом обычным - набеги и тех, и других происходили зачастую не только одновременно, но, начиная с 817 года, славяне нередко выступали и совместно с данами. Такая же ситуация сохранялась и в начале X века.
В 915 году ободриты разрушают Гамбург во второй раз, при этом, в глазах немецких хронистов нападения славян и данов представлялись одно явление, как о том замечал Адам: «В те дни Саксонию поразило ужаснейшее гонение, ибо с одной стороны её церкви терзали даны и славяне, а с другой - чехи и венгры. Тогда же Гамбургский приход был разрушен славянами» (Адам, 1-52). Одновременно с датским нападением пришлось и очередное разорение ободритами Нордальбингии и саксонских земель к югу от Эльбы: «Даны, располагая поддержкой со сторону славян, напали сначала на заэльбских саксов, а затем, разорив земли по эту сторону Эльбы, поразили Саксонию сильным страхом» (Адам, 1-55).
После подчинения немцами ободритов в середине X века для Гамбурга ненадолго наступает затишье, однако, произошедшее в 983 году славянское языческое восстание вновь привело к разорению Нордальбингии и Саксонии: «Славяне сначала огнём и мечом разорили всю Нордальбингию, а затем, пройдя по прочим славянским землям, сожгли, разрушив до основания, все церкви» - продолжает Адам свой рассказ (Адам, 2-42).
Гамбург был разрушен славянами в третий раз. Возможно, в это время снова переходит к славянам и Нордальбингия. В приведённом выше отрывке Адам называет её в контексте и даже как одну из славянских земель, отмечая полное вытеснение христианства из Нордальбингии после славянского восстания. Далее по тексту Адам связывает «примирение» Нордальбингии с Гамбургом в первой трети XI века с подчинением славян императором Генрихом - «благодаря поддержке Унвана он подчинил славян и, обложив их данью, восстановил мир между нордальбингами и Гамбургской матерью-церковью» (Адам, 2-48).
Однако мир продлился недолго. В 1029-1032 годах, мстя за убийство своего отца Удо саксонцами, ободритский князь Готтшальк «обрушился на всю нордальбинскую землю и учинил такое избиение христианского народа, что жестокость его перешла все границы» (Гельмольд, 1-19). Адам сообщает, что Готтшальк перебил в то время «многие тысячи саксов», Гельмольд же дополняет, что «некоторое число» оставшиеся в живых саксонцев Нордальбингии заперлось в то время вместе с жёнами и детьми в двух крепостях - Итцехое и Бокельдебург. Урон, нанесённый нордальбингам, был, по словам Гельмольда, настолько велик, что когда Готтшальк, проезжая по Нордальбингии, «увидел, что страна, некогда полная людей и церквей, превратилась теперь в пустыню, и содрогнулся от ужаса, [видя] плоды своей жестокости». После этого Готтшальк попадает сначала в немецкий плен, а потом отправляется в изгнание в Данию.
Однако интересно в этом случае, что в первой трети XI века ободритский князь Готтшальк, очевидно, воспринимал Нордальбингию не просто как соседние земли, с которыми он воевал, но именно как часть зависимых от него территорий - сам эпизод с его раскаянием происходит во время объезда им нордальбингских земель «по обычаю». После возвращения в Мекленбург в 1044 году, Готтшальк рьяно принимается за христианизацию уже собственно славянских земель. Результатом такой политики становится народное недовольство, приведшее к убийству его в 1066 году и второму всеобщему славянскому языческому восстанию.
В обход наследников Готтшалька, его сыновей Бутуя и Генриха, также бывших христианами, на ободритский престол избирается князь-язычник Круто. Неизвестно, находилась ли Нордальбингия под управлением Готтшалька в 1044-1066 годах, однако, это выглядит возможным. Крайне не популярный в народе Готтшальк состоял в самых близких отношениях с датчанами и саксонцами, по всей видимости, основывая свою власть не без помощи последних. Едва ли совпадением было то обстоятельство, что во время восстания славяне, «убив прежде всего Готшалка, они разрушили нордальбингскую землю» (Гельмольд, 1-25).
На войска нордальбингов и бардов опирался в противостоянии с Круто и сын Готтшалька Бутуй. Это обстоятельство - опора сил династии Готтшалка в Нордальбингии и Барденгау - должно было быть очевидно для Круто, который первым делом не только подчиняет Нордальбингию, но и разрушает Гамбург в 1071 году, в четвёртый раз, предприняв на него два похода.
Основываясь на письменных источниках, вообще крайне сложно представить условия не только для независимости Нордальбингии, но и для сохранения там сколько-нибудь значительного германского компонента к концу ХI века. После массовой или поголовной депортации саксонцев и начала славянской колонизации в начале IX века, последовал долгий период постоянных войн и разорений. В начале ХI века германское население Нордальбингии вновь подверглось массовому истреблению, так что саксонское население сохранялось лишь в двух городах.
После разорения Нордальбингии в ходе карательной акции Круто в конце XI века все их земли снова стали зависимыми от славян, как о том сообщает Гельмольд: «…Стал могущественным Крут, и благополучно было дело в руках его, и получил он власть над всей славянской землей, и уничтожены были силы саксов, и служили они Круту данью, а именно вся земля нордальбингская, которая делилась между тремя народами - гользатами, штурмарами и дитмаршами. Все они во все время [правления] Крута несли тягчайшее иго» (Гельмольд, 1-62). Что привело к исходу саксонцев Гользатии: «В эти дни поднялось более чем 600 семейств из племени гользатов и, перейдя реку, отправилось в далекий путь, ища удобных мест, где можно было бы избегнуть пыла [жестокого] преследования. И пришли они в горы Гарц и остались там сами, и дети, и внуки их до нынешнего дня» (Гельмольд, 1-62).
Учитывая описания скудности германского населения в Нордальбингии в тот период, исход гользатов должен был весьма ощутимо сказаться на демографии. Кроме того, во время похода Круто на Нордальбингию, как сообщает Адам, «почти все штурмары были ими убиты или взяты в плен» (Адам, 3-51). Кроме Гамбурга тогда был разрушен и другой важнейший для Нордальбингии город - Шлезвиг (Адам, схолия 81).
Сменивший Круто христианский ободритский король Генрих, по традиции своего отца Готтшалька был благосклонен к нордальбингским саксонцам, так что на период его правления приходится возвращение их на свои земли. Нордальбингия продолжала входить в ободритское государство, а сам он полагался на нордальбингские войска как на важную часть своей военной силы в походах на славян. Своим же славянским подданным он имел все основания не доверять, зная о крайней непопулярности христианских князей из его династии в народе. При Генрихе королевство ободритов достигает своих максимальных размеров.
___Королевство Генриха. Нордальбингия находилась в составе ободритского государства в последний раз достоверно в 1066-1127 гг.
В 1110 году окрестности Гамбурга в очередной раз разграбляются какими-то неподвластными Генриху славянами, в результате чего был убит попытавшийся преследовать этих славян герцог Готфрид. После смети Генриха начинается систематическое подчинение славянских земель и их колонизация уже немцами. Последнее разрушение Гамбурга в непосредственной связи со славянскими войнами пришлось на 1139 год. Не обошлось и без очередного разорения Нордальбингии, как сообщает Гельмольд: «Земли гользатов сильно беспокоила ярость славян, вспыхнувшая из-за саксонских дел. Они как будто с цепи сорвались, так что Фальдерская область обратилась почти в пустыню по причине ежедневных убийств людей и разграблении селений» (Гельмольд, 1-56). После этого саксонский граф Генрих, осознавая, что не сможет защитить свои крепости Гамбург и Зегеберг, разрушает их, чтобы не дать славянам возможность занять эти стратегически важные пункты.
Подводя итог и говоря о Нордальбингии VIII-XII веков, невозможно не заметить, что история северных саксонских земель неразрывно связана с историей ободритов. Не единожды в истории ободриты владели этими землями, получая выход к Северному морю. Очевидно, что как свои потенциальные территории или «зону влияния» рассматривали ободритские князья эти земли и в остальное время, о чём говорят постоянные карательные набеги языческих ободритских правителей и теснейшие связи с ними христианских ободритских князей. Как это нередко бывало в истории, именно религия, противостояние язычества и христианства, разделяли славян и саксонцев куда больше, чем разные языки. Определённый интерес представляет и возможность заметного участия ободритов в этногенезе северных саксонцев. Несмотря на несколько почти полных депортаций саксонцев, население Нордальбингии умудрялось восстанавливаться в предельно короткие сроки. В период владения Нордальбингией славянами нельзя исключить и мирную колонизацию ими этих опустевших после исхода германского населения областей. Любопытным в этой связи кажется наблюдение Гельмольда о перенятии нордальбингскими саксами от соседей-язычников воинственности и склонности к набегам, в чём можно предположить славянское влияние (Гельмольд, 1-47).
Кроме уже приводившего выше указания Нордальбингии в контексте славянских земель, такие отсылки можно увидеть и в средневековых грамотах, где латинское выражение «partibus Slavorum, que sunt a flumine Pene usque ad fluuium Edigore» - «части Славии между реками Пене и Эйдер» становятся устойчивым юридическим обозначением границ гамбургского диоцеза. Такая формулировка употребляется в папских грамотах Анастасия I (912-913), Иоанна Х (914-920), Иоанна XV (989), Клемента II (1047), Льва IX (1053), Виктора II (1055), что представляет довольно интересный источник.9 Из приведённой в самом начале статьи цитаты из Адама (2-17) отчётливо видно, что в эти границы гамбургского диоцеза «от Эйдера до Пене» совершенно определённо входила вся Нордальбингия, что в сопоставлении с папскими грамотами указывает на понимание этих территорий в контексте «славянских» земель.
Нордальбингия не просто долгое время принадлежала ободритам, но в хрониках с самых ранних времён прослеживается именно их активность в регионе. О славянской колонизации или, по крайней мере, проникновении славянских обычаев в Нордальбингию, может говорить характерная для славян северо-западная ориентировка очагов в землянках, раскопанных в Рендсбурге и Альберсдорф-Брамкампе в Гользатии (Nr. 8; 10).
___Положение очага в землянках на территории Германии
К сказанному выше о военных походах ободритов на Нордальбингию остаётся лишь добавить, что военное присутствие славян должно было чувствоваться в ней с самых ранних времён, чем немало беспокоило соседей. Кроме постройки стратегической крепости Эссефельд на реке Штёр для контроля региона франками, стоит упомянуть и создание мощной системы укреплений данами по линии границы с Нордальбингией, известной впоследствии как «Даневерк». Начало постройки Даневерка франкские анналы относят к 808 году, сразу после разрушения Готтриком ободритского города Рерик. Учитывая то, что за 4 года до этого из Нордальбингии были депортированы саксы, а сами территории перешли ободритам, строительство Даневерка должно было быть мотивировано опасением датчан набегов со стороны ободритов.
Совсем иная ситуация была к югу от Эльбы, в землях бардских саксонцев, находившихся под прямым управлением славянских князей лишь очень непродолжительный период. Тем интереснее кажется засвидетельствованные как в археологии, так и в топонимике и фольклоре следы славянского населения, по всей видимости, начавшего проникать туда уже в конце VIII века и остававшегося в небольшом количестве на протяжении ещё долгого времени. Интересное сообщение о славянской Нордальбингии оставил в 13 веке польский хронист Богухвал:
Est quedam gens Slavonica, que Cassubite dicuntur- circa mare septemtrionale-. Sunt et alii Slav i i[bi] dem, qui Drewnanye vocantur, hos Theutunici Halczste appellant. Horum castra capitalia fuerunt Buccowecz, quod nunc Lubicz dicitur, Ham, quod et Hamb[o]rg , ac Breme, quod caput et sedes fuit eorundem. Ibidem est etiam Slesuik…
Item castrum Luna, quod pro nunc Lunborg appellatur. Dicitur namque Luna, quia petra latissima in medio camporum erupit; vnde sicuti Slaui splendorem lune in nocte lucentis luna appellant, sic castrum predictum in camporum planicie splendentem Lunam appellarunt. Fuit eciam ibi prope ciuitas magna, que Barduika nominatur. Consuetudinis enim est Slauorum ciuitates - icos appellare; vicus enim in slawonico proprie ciuitas, in qua forus exercetur; nec aliquando dicunt: «transeamus ad ciuitatem», sed: «vadamus ad Wyk»; et sic Barduik a fluuio, qui ibi fluit, et a vico nomen compositum accepit. Sic et Szleszuik ab sledz, qui slawonice allec dicitur.
Таким образом, гользаты, согласно Богухвалу, были славянским племенем древан, которых гользатами называли немцы. Интересен и его список главных городов славянских земель: Буковещь, называемая теперь Любицей, Хам или Гамбург (Hamburg), Бремен, Люнебург, происходящий от славянского «луна», Бардовик и Шлезвиг, происходящий от славянского «сельдь». Последний город, по сообщению Адама Бременского, был основан как саксонская колония на месте Хаитабу и был северным пределом Нордальбингии, в то время как Гамбург был расположен на самом южном её краю.
Сообщение Богухвала сложно однозначно интерпретировать. С одной стороны, его нельзя отнести к простой фантазии - в частности, в нём сообщается уникальная информация о форме Буковещь, как более древнего названия Любека. Такая информацию содержится ещё только у Гельмольда, но крепость названа там Буку, притом, что произошло это переименование задолго до рождения Богухвала. Сам же Богухвал, приводя явно более близкую славянскую форму Буковещь, должен был иметь какие-то другие, славянские и, в то же время, достоверные источники. С другой стороны, совершенно невероятными кажутся изначально славянская этническая принадлежность гользатов, как и указание Бремена, как славянского города - слишком преобладают над этим сообщением многочисленные более ранние, подробные и близкие к месту немецкие источники. Но может не стоит торопиться приписывать это сообщение одной фантазии?
Польский хронист, в деталях описавший даже самые незначительные названия мекленбургских городов, известных только по редким поздним грамотам, причём в совсем других формах, должен был опираться на информацию, полученную от славян, ещё населявших тогда север восточной Германии. Потому, представляется возможным, что сообщение это просто представляет «славянский взгляд» на историю рассматриваемых нами областей. Все перечисленные выше города находились в землях, в какое-то время принадлежавших и частично населённых ободритами, и даже расположенный на самой границе с Вигмодией Бремен не является тут исключением.
Одной из главных проблем изучения истории балтийских славян является то, что подавляющее большинство сообщений о них оставлены немцами в период ожесточённого славяно-немецкого противостояния и едва ли могут представлять объективный взгляд на происходившие события. Польская же хроника, основанная, по всей видимости, и на славянских источниках, может оказаться уникальным свидетельством славянского, ободритского видения истории региона, в которой Нордальбингия, как и некоторые земли к югу от Эльбы рассматривались как «изначально свои территории» или «зона влияния».
Прим.: ссылки читаются при наведении на них курсора
Андрей Пауль, историк
«Переформат», 7 февраля 2014Из комменатриев...
Евгений Нефёдов говорит: - Роскошнейший материал! Огромное спасибо.
Кстати, вот ещё в подтверждение (карта) важной роли славян в Нордальбингии. Как известно, города Ганзы делили на группы по территориальному принципу. Ядро этого союза составляли города «Вендской группы», в число которых входил и сам Любек (бывший Буковещь, если верить Богухвалу) и его «заместитель» Штральзунд, и прочие города, располагавшиеся в «вендских» землях. Хотя не все вендские земли относились к «Вендской группе», скорее, это были города из бывших земель ободритов, руян и северных лютичей. Поморянские города образовывали свою собственную «Померанскую группу». А в других бывших славянских землях образовались свои собственные группы.
Но вот что интересно: Вендская группа включала в себя всю Нордальбингию. Включая Гамбург! Он тоже входил в число городов из Вендской группы Ганзы ;) И Вендская часть Ганзы - выходила прямо к Северному морю. Очевидно, что такое деление есть также память о славянской принадлежности этих земель. Которая во времена Ганзы, не слишком сильно удалённые от славянской независимости в тех землях и славяно-немецких войн, была всё ещё, видимо, вполне живой.
Андрей Пауль говорит: - Очень рад, что понравилось! Да, и вендские города тоже можно рассматривать, как продолжение этой традиции «славянских земель от Эйдера до Пены», известной ещё по папским грамотам, хотя уже только условно. Всё-таки в 14-15 веках славяне уже не были хозяевами «славянских городов», а только меньшинством, сконцентрированным в них в «славянских кварталах» «славянских городов», как ни парадоксально это звучит.
Евгений Нефёдов говорит: - Да, разумеется, в 14-15 веках, и тем более позже, «вендскими» все эти города и территории были, по большей части, лишь условно, по названию. А сами местные славяне были уже частично ассимилированными, частично ассимилируемыми немцами. Но, тем не менее, это именование явно было памятью о былой (и не очень ещё отдалённой на тот период по времени) принадлежности этих городов и областей к славянам!
_______
Игорь говорит: - В прологе к книге 1 «Славянской хроники» Арнольда Любекского можно прочитать:
Итак, поскольку в начале и конце его повествования положение этих северных стран и церквей, как сказано в книге упомянутого Гельмольда, заметно улучшилось, мы последовательно продолжим его труд. Ввиду того, что он довёл изложение событий до времён Генриха, герцога Саксонии и Баварии, то и мы уделим этому герцогу основное внимание. Ибо он лучше всех, которые были до него, укротил свирепость славян и не только заставил их платить дань, но и смирил их гордыню, подготовив к почитанию истинного Бога и отказу от языческих суеверий. Он установил прочный мир во всей славянской земле, так что во всех северных провинциях вагров, гользатов, полабов и ободритов установились тишина и спокойствие, разбой и грабёж прекратились на суше и на море, все наслаждались торговлей и «каждый жил под своим виноградником и под своей смоковницей».
Если я правильно понимаю, то он гользатов отождествляет со славянами, называя их в одном ряду с ваграми, полабами и ободритами.
Андрей Пауль говорит: - Благодарю за точное наблюдение! Думаю, скорее он подразумевал именно «провинцию голзатов», то есть Гользатию или Гольштейн, как часть исторических славянских земель, чем отождествлял гользатов со славянами в прямом смысле. Арнольд Любекский был знаком с церковными документами, в которых Гользатия, как и вся Нордальбингия, называлась «славянской землёй» или «Славией». Но, как продолжатель Гельмольда, он не мог не знать, что последний описывал гользатов как саксонцев и отделял от славян. Также он, скорее всего, очень хорошо должен был представлять себе, кто такие гользаты, и не понаслышке, так как в его время Гользатия была одним из регионов, откуда на славянские земли начинали прибывать немецкие колонисты. Но это его сообщение ещё раз подчёркивает, что Нордальбингия рассматривалась немцами именно как зависимые от ободритов земли, как часть большой «Славии», перешедшая к немецким герцогам вместе с прочими ободритскими областями, а не как «изначально свои земли», даже если население там и не было славянским к моменту написания хроник.
Игорь говорит: - Большое спасибо за ответ! А не рассматривалось ли где-либо то, что гользаты фактически были славянами, подвергшимися колонизации и христианизации в более раннее время, чем те же вагры?
Андрей Пауль говорит: - Не исключаю, что могло уже где-то рассматриваться, но лично мне подобного пока не попадалось. В немецкой литературе, на которой я основываюсь, этот вопрос обычно стараются дипломатично «не замечать». Не претендует на сколько-нибудь полное рассмотрение и моя статья - это всего лишь обзор, как мне кажется, довольно перспективной области для исследований, на которую очень редко обращается внимание. Думаю, история «славянской Нордальбингии» ещё ждёт своего исследователя.