Оплата в терапии
Широко распространена идея, что клиент должен платить, чтобы быть замотивированным. Мол, бесплатно не почувствует стимула, бесплатно будет воспринимать то, что ему дают, как халяву и обесценивать.
На самом деле это не совсем так. На самом деле, идея о том, что надо дать клиенту финансовую нагрузку, чтобы жизнь медом не казалась, и тем самым простимулировать побыстрее решить свои проблемы и избавиться от терапии и терапевта - по сути из той же серии, что пришпорить лошадь и огреть ее кнутом, чтобы быстрее бежала. Если у клиента есть силы и резервы - это может сработать. Но обычно на терапию лошади (зачеркнуто) клиенты приходят уже после того, как сами себя уже пришпорили всеми мыслимыми и немыслимыми способами, взмыленные и совершенно без сил. Приходят, кстати, нередко с запросом как бы найти такой более жесткий и болезненный способ себя ударить, типа как «за живительным пинком», а то все собственные истязания уже перестали помогать. Но это так, к слову.
Оплата же нужна совершенно не для этого.
Оплата нужна для того, чтобы вернуть баланс в ситуацию, когда один человек предоставляет все свои психические ресурсы для развития другого. Когда один выступает в роли того, кто дает и помогает, делится своим ресурсом, как условный родитель, а другой берет, принимая заботу, и оказывается в детской позиции. Оплата же создает своего рода внешнюю оболочку для этой ситуации, в которой два взрослых человека заключают между собой договор. Именно оплата придает детско-родителькому распределению ролей символический смысл, создает пространство «как бы». Показывает, мы играем в это, как будто так оно и есть, погружаемся и переживаем сильные чувства, но одновременно знаем, что это - игра. Ведь игра создает совершенно уникальное пространство, внутри нее мы можем абсолютно искренне переживать самые фантастические вещи, но одновременно, вынырнув из нее, смотреть со стороны на самих себя.
Вот почему, если у клиента есть проблемы ментализации и символизации, подобная ситуация сразу же их обнаруживает. Либо клиент сходу отрицает возможность искренних чувств, раз они «куплены за деньги» и замораживает отношения до арктических льдов, сохраняя огромную эмоциональную дистанцию; либо же, наоборот, как бы забывает о том, что это игра, включается всем своим существом и старается всячески не замечать и игнорировать факт оплаты. Сталкиваясь же с ним, каждый раз словно бы разбивается вдребезги, а терапевта ощущает, как жестокого и отвергающего.
И вот почему терапия вполне может работать, если за клиента платит кто-то другой, либо же оплачивает государство. Правда, в этом случае, так или иначе, в терапию вовлекается третий. Этот третий имеет собственные интересы, и они начинают звучать в терапии. В случае если это государство - это правила страхования, оформления документации и другие порядки мед. учреждения. В случае если это человек, терапия может стать разменной монетой в их взаимоотношениях. Не только «спонсор» способен угрожать прервать терапию или пытаться влиять на терапевта, чтобы клиент продвигался в нужную ему сторону, раз уж он тут хозяин денег. Клиент тоже может изощренно мстить своему спонсору, например, оплачивая пропуски, но не являясь на сеансы, либо другим способом уничтожая все возможные результаты и обесценивая вложения и усилия оплачивающего. Понятно, как все в конечном итоге сложится, зависит от уважения друг к другу этих людей, от их взаимоотношений. В каких-то отношениях терапия вполне может оплачиваться не клиентом, и прекрасно работать, в каких-то это становится невозможным.