Wroclaw: hide and seek with dwarves
Вроцлав - город-музыкальная шкатулка, цветные пряничные фасады, шпили соборов, камерная атмосфера частного театра, где дают рождественскую мистерию, крутится ручка - играет мелодия беззаботной толпы, тянущейся от кофейни к кофейне, редкие вспышки хохота и глухие дребезжащие звуки колоколов, отмеряющих время.
Вроцлав - город гномов, если ты турист, ты хватаешь в зубы карту, на которой отмечены человеки в колпаках, и летишь искать их, словно грибы, - азарт, погоня, адреналин, миссия невыполнима. Белоснежки в полях.
Про гномов
Гномы Вроцлава прячутся за автоматами для парковки, под ступенями соборов и за дверьми магазинов, кажется, они перебегают с места на место, порой можно поклясться, что еще утром у входа в Pizza Hut никто не валялся кверху пузом и не было никого на углу у туристической лавки.
Первый гном ждал прямо за углом нашего гест-хауса и совершенно не обратил на нас никакого внимания, ибо был страшно занят: тащил из жестяной крыши подсобки куст чертополоха.
Скучающий у небольшого погребка гном-стражник был не прочь поболтать, но, увы, языковой барьер оказался неодолим, и он печально опустился на свое место.
Гномы-пожарники во дворе собора Святой Елизаветы деловито тянули брандспойт, всегда готовые оказать огню яростное сопротивление, главное, чтобы пожар был гномьих масштабов. Ну, урна там загорится, или окурок кто не потушит.
Где еще может обретаться сердечный гном, как не у дверей с надписью дринк-бар? И нальет, и сердце вам выжжет. Польской настойкой. А потом своим поделится: оно у него с гербом Вроцлава, единственный в своем роде экземпляр.
Как до такой жизни докатились два вполне себе симпатичных гнома - непонятно, но факт остается фактом: они обречены толкать тяжелый мраморный шар напротив городской ратуши. При этом также неясно, как они умудряются координировать свои усилия: гном помладше старается из всех сил, напирая сзади, а вот его коллега явно саботирует процесс, устало привалившись к круглому блестящему боку. Видимо, поэтому шар и ныне там.
Отец всех гномов внушает. Гладкой каменной кожей, толстыми слоновьими ногами и медитативным выражением лица. И еще у него конусообразная лысая голова, проливающая свет на секрет традиционного головного убора гномьего народа. Что, все понятно, ничего, кроме колпаков, они просто носить не могут, с такой-то формой черепа.
Гном-трубочист обретается неподалеку от гнома-старьевщика, они наверняка не прочь вечером пропустить по стаканчику, отдыхая от трудов праведных.
Целая куча гномов в стиле модерн была обнаружена у местного Театра Лялек. Самих лялек мы не наблюдали, а гномы были чрезвычайно милы и внимательны к кускам камня, призванным воплощать голубей. И только один, явно поцелованный Мельпоменой, выделялся из толпы особой печалью на челе, скрытом широкополой шляпой, маской врача и трагической позой.
На главных площадях города гномы расходятся не на шутку: они оккупируют столбы, собирают деньги на благотворительность, приезжий гном-турист деловито изучает карту города, держа наготове фотоаппарат.
Из исторического музея выходят трое калек: хромой, глухой и слепой, при чем у последнего кто-то умудрился стащить палку, не пожалели убогого.
Излучающий тонны харизмы гном-байкер обретается на ступенях собора Святой Магдалины, а напротив вальяжно облокотился на стену Хранитель Ключа.
А еще гномы бывают вовсе не гномьих размеров.
Даже не хочется думать, что затолкал себе в живот гном-обжора, судя по его габаритам и форме, среди претендентов - шар от ножных кандалов, небольшой глобус или дынька скромных размеров.
Последним нам встретился гном-революционер. Он зазывал прохожих в столовую с советскими плакатами на окнах, размахивал флагом и громко распевал «Интернационал». Мы не поддались на его пламенные призывы и отправились в польскую пирогарню.
Про еду
За мной, читатель! Потяни на себя пластиковую ручку благословенного места под названием STARY MLYN, что напротив городской ратуши, вдохни густой, ароматный, сводящий с ума усталого путника дух пекущихся пирогов, и ты окажешься в плену сладостной пытки ожидания - с того момента, как очаровательная румяная официантка усадит тебя за столик, вручив меню, до того волшебного мига, когда перед тобой возникнет тарелка с ними - застенчиво румяными, округлыми, пышущими огнем кирпичей и задором деревянной скалки, хранящими под нежной тонкой корочкой пар и парадиз вкуса, под напором ножа являющими миру текущий сок, горячую нежную начинку, провоцирующими, порабощающими, насыщающими и утоляющими. Кружка грибного супа - нежный контрольный в желудок, ради нее одной стоит посетить Вроцлав.
Если польские пироги заслужили симфонию, то маковый рулет стоит скрипичного соло: распаренные, лопнувшие и отдавшие сок, но не перемолотые в труху маковые зерна, мягкий изюм и орехи, оттененные вкусом крепкого кофе.
Вроцлав - город гномов, если ты турист, ты хватаешь в зубы карту, на которой отмечены человеки в колпаках, и летишь искать их, словно грибы, - азарт, погоня, адреналин, миссия невыполнима. Белоснежки в полях.
Про гномов
Гномы Вроцлава прячутся за автоматами для парковки, под ступенями соборов и за дверьми магазинов, кажется, они перебегают с места на место, порой можно поклясться, что еще утром у входа в Pizza Hut никто не валялся кверху пузом и не было никого на углу у туристической лавки.
Первый гном ждал прямо за углом нашего гест-хауса и совершенно не обратил на нас никакого внимания, ибо был страшно занят: тащил из жестяной крыши подсобки куст чертополоха.
Скучающий у небольшого погребка гном-стражник был не прочь поболтать, но, увы, языковой барьер оказался неодолим, и он печально опустился на свое место.
Гномы-пожарники во дворе собора Святой Елизаветы деловито тянули брандспойт, всегда готовые оказать огню яростное сопротивление, главное, чтобы пожар был гномьих масштабов. Ну, урна там загорится, или окурок кто не потушит.
Где еще может обретаться сердечный гном, как не у дверей с надписью дринк-бар? И нальет, и сердце вам выжжет. Польской настойкой. А потом своим поделится: оно у него с гербом Вроцлава, единственный в своем роде экземпляр.
Как до такой жизни докатились два вполне себе симпатичных гнома - непонятно, но факт остается фактом: они обречены толкать тяжелый мраморный шар напротив городской ратуши. При этом также неясно, как они умудряются координировать свои усилия: гном помладше старается из всех сил, напирая сзади, а вот его коллега явно саботирует процесс, устало привалившись к круглому блестящему боку. Видимо, поэтому шар и ныне там.
Отец всех гномов внушает. Гладкой каменной кожей, толстыми слоновьими ногами и медитативным выражением лица. И еще у него конусообразная лысая голова, проливающая свет на секрет традиционного головного убора гномьего народа. Что, все понятно, ничего, кроме колпаков, они просто носить не могут, с такой-то формой черепа.
Гном-трубочист обретается неподалеку от гнома-старьевщика, они наверняка не прочь вечером пропустить по стаканчику, отдыхая от трудов праведных.
Целая куча гномов в стиле модерн была обнаружена у местного Театра Лялек. Самих лялек мы не наблюдали, а гномы были чрезвычайно милы и внимательны к кускам камня, призванным воплощать голубей. И только один, явно поцелованный Мельпоменой, выделялся из толпы особой печалью на челе, скрытом широкополой шляпой, маской врача и трагической позой.
На главных площадях города гномы расходятся не на шутку: они оккупируют столбы, собирают деньги на благотворительность, приезжий гном-турист деловито изучает карту города, держа наготове фотоаппарат.
Из исторического музея выходят трое калек: хромой, глухой и слепой, при чем у последнего кто-то умудрился стащить палку, не пожалели убогого.
Излучающий тонны харизмы гном-байкер обретается на ступенях собора Святой Магдалины, а напротив вальяжно облокотился на стену Хранитель Ключа.
А еще гномы бывают вовсе не гномьих размеров.
Даже не хочется думать, что затолкал себе в живот гном-обжора, судя по его габаритам и форме, среди претендентов - шар от ножных кандалов, небольшой глобус или дынька скромных размеров.
Последним нам встретился гном-революционер. Он зазывал прохожих в столовую с советскими плакатами на окнах, размахивал флагом и громко распевал «Интернационал». Мы не поддались на его пламенные призывы и отправились в польскую пирогарню.
Про еду
За мной, читатель! Потяни на себя пластиковую ручку благословенного места под названием STARY MLYN, что напротив городской ратуши, вдохни густой, ароматный, сводящий с ума усталого путника дух пекущихся пирогов, и ты окажешься в плену сладостной пытки ожидания - с того момента, как очаровательная румяная официантка усадит тебя за столик, вручив меню, до того волшебного мига, когда перед тобой возникнет тарелка с ними - застенчиво румяными, округлыми, пышущими огнем кирпичей и задором деревянной скалки, хранящими под нежной тонкой корочкой пар и парадиз вкуса, под напором ножа являющими миру текущий сок, горячую нежную начинку, провоцирующими, порабощающими, насыщающими и утоляющими. Кружка грибного супа - нежный контрольный в желудок, ради нее одной стоит посетить Вроцлав.
Если польские пироги заслужили симфонию, то маковый рулет стоит скрипичного соло: распаренные, лопнувшие и отдавшие сок, но не перемолотые в труху маковые зерна, мягкий изюм и орехи, оттененные вкусом крепкого кофе.