(no subject)
С одной стороны, постоянное отсутствие денег немного задалбывает. Но только поначалу.
Потом привыкаешь и становится понятно, что это совсем небольшая плата за свободу. Ничтожная.
С другой стороны, я непреложно верю, что это врожденное. Нет никакой tabula rasa. У некоторых просто есть способность к зарабатыванию (добыванию?), чутье какое-то.
У меня - нет, деньги для меня - очень странная субстанция, я вообще на них до сих пор смотрю с удивлением. Как и на тех, кто предлагает мне хорошие работы, постоянный источник дохода, соцпакет, две недели отпуска в году. У меня темнеет в глазах от тоски и становится жалко свою жизнь. Это неправильно, конечно, инфантильно и жить так нельзя.
Можно похудеть на двадцать один грамм и остаться жить. Но зачем, если у меня и так никогда не бывает долгов, и я почти никогда не занималась тем, что мне не нравится. Это самое важное.
Потом привыкаешь и становится понятно, что это совсем небольшая плата за свободу. Ничтожная.
С другой стороны, я непреложно верю, что это врожденное. Нет никакой tabula rasa. У некоторых просто есть способность к зарабатыванию (добыванию?), чутье какое-то.
У меня - нет, деньги для меня - очень странная субстанция, я вообще на них до сих пор смотрю с удивлением. Как и на тех, кто предлагает мне хорошие работы, постоянный источник дохода, соцпакет, две недели отпуска в году. У меня темнеет в глазах от тоски и становится жалко свою жизнь. Это неправильно, конечно, инфантильно и жить так нельзя.
Можно похудеть на двадцать один грамм и остаться жить. Но зачем, если у меня и так никогда не бывает долгов, и я почти никогда не занималась тем, что мне не нравится. Это самое важное.