Смерть автора
Из письма одному замечательному человеку, приславшему мне свою книгу, верующему, но очень эффектно изобразившему в своем произведении собственное отсутствие:
"Уважаемый Х --
и вот они, границы интерпретации... и это при минимальном культурном и историческом разрыве между автором и невольным интерпретатором! но слава Богу, автор жив-здоров, в отличие от тех, кто не может уже защититься от наших вивисекторских усилий...
"И если Вы "воспринимаете" автора, значит он существует все-таки", -- так мне бы никогда и не пришло в голову в этом сомневаться, если бы его отсутствие и всяческая фантомность не были напрямую заявлены в тексте всеми возможными способами! Это и кавычки ("автор"), и красноречивая, тщательно выписанная картина рабочего места БЕЗ самого работника, и резюме: "А больше ничего и не было". Но отсутствие автора, его "смерть", как Вам, не сомневаюсь, известно, -- это и есть одна из ключевых идей постмодернистской эпохи и ни в каком другом контексте, сколько ни стараюсь подумать еще, у меня этот абзац не воспринимается. Тут на самом деле, может быть, что-то другое, но я просто пытаюсь объяснить свое, Вас смутившее, понимание, и никакая другая трактовка мне просто в голову не приходит. А -- если двигаться дальше -- "смерть автора" есть частное проявление "смерти субъекта" вообще. И эти, скажем, сомнения в собственной реальности суть серьезные вызовы нашего времени -- тут как раз у меня под рукой -- цитировала в разговоре о совершенно других вещах -- Ольга Седакова: "человек «беспочвенный», утративший связи с прошлым, не приобретший новых, и ему, как никогда прежде, требуется самому «себя создавать» (self-made man) и прежде всего - удостовериться в собственной реальности. А когда он будет - в собственных глазах - реален?" и т.д. Конкретный контекст этой цитаты скорее увел бы нас в сторону, важен факт самой тематизации этих проблем, как кажется, центральных для современности (МЦ убила бы меня за это слово, но ведь современные проблемы есть некий изменчивый лик проблем вечных и то, что никому в голову в наше время не придет спорить, например, о Софии -- это не означает, что исчезли вопросы о женственности как таковой или о соотношении тварного и нетварнаго, представленные в этом концепте). Но несмотря на то, что тема эта нынче так актуальна, она, в общем, и изучена-то не меньше, чем какие-нб "Эрос" или "София"... Генезис ее, как в предыдущем письме я уже писала, -- от ницшевской смерти Бога до постмодернистской смерти Человека как субъекта опять же -- воспринимаемой как отказ от субъекто- и логоцентричной картины мира вообще, и в первую очередь -- Творца как "автора" этого мира. В общем, получается, что человек/автор, сомневающийся в собственном существовании, это тот, которому некому сказать "Ты еси" (при признании всяческой обветшалости символистской идеологии и риторики и всяческой нынешней ее нерелевантности не нахожу, как более кратко это сформулировать)? При том, что в свое время прилежно штудировала символистов, уж не припомню, кто там кому говорил у Вяч. Иванова: "Ты еси" -- человек Богу или Бог человеку... в общем, смысл тот, что любовь и есть "ты еси" -- ты существуешь... Поэтому меня и поразило, что первая часть о любви, а вторая об отсутствии, для меня это оксюморон, потому что Любовь и есть присутствие...
Мне самой иногда больно слышать бодрую религиозную риторику в таком как бы протестантском варианте типа "Иисус любит тебя!" но, в общем, в этом что-то есть -- "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас", пусть даже оно чувствуется только минутами, так, как однажды мой близкий друг мне сказал: "вокруг темнота и где-то далеко тонкий-тонкий лучик света" -- и постольку поскольку он светит, проявляется и "самостояние" человека, и автор не исчезает, а... ну хоть бы и пьет чай с плюшками или что-то еще, не так уж важно... <...>"
"Уважаемый Х --
и вот они, границы интерпретации... и это при минимальном культурном и историческом разрыве между автором и невольным интерпретатором! но слава Богу, автор жив-здоров, в отличие от тех, кто не может уже защититься от наших вивисекторских усилий...
"И если Вы "воспринимаете" автора, значит он существует все-таки", -- так мне бы никогда и не пришло в голову в этом сомневаться, если бы его отсутствие и всяческая фантомность не были напрямую заявлены в тексте всеми возможными способами! Это и кавычки ("автор"), и красноречивая, тщательно выписанная картина рабочего места БЕЗ самого работника, и резюме: "А больше ничего и не было". Но отсутствие автора, его "смерть", как Вам, не сомневаюсь, известно, -- это и есть одна из ключевых идей постмодернистской эпохи и ни в каком другом контексте, сколько ни стараюсь подумать еще, у меня этот абзац не воспринимается. Тут на самом деле, может быть, что-то другое, но я просто пытаюсь объяснить свое, Вас смутившее, понимание, и никакая другая трактовка мне просто в голову не приходит. А -- если двигаться дальше -- "смерть автора" есть частное проявление "смерти субъекта" вообще. И эти, скажем, сомнения в собственной реальности суть серьезные вызовы нашего времени -- тут как раз у меня под рукой -- цитировала в разговоре о совершенно других вещах -- Ольга Седакова: "человек «беспочвенный», утративший связи с прошлым, не приобретший новых, и ему, как никогда прежде, требуется самому «себя создавать» (self-made man) и прежде всего - удостовериться в собственной реальности. А когда он будет - в собственных глазах - реален?" и т.д. Конкретный контекст этой цитаты скорее увел бы нас в сторону, важен факт самой тематизации этих проблем, как кажется, центральных для современности (МЦ убила бы меня за это слово, но ведь современные проблемы есть некий изменчивый лик проблем вечных и то, что никому в голову в наше время не придет спорить, например, о Софии -- это не означает, что исчезли вопросы о женственности как таковой или о соотношении тварного и нетварнаго, представленные в этом концепте). Но несмотря на то, что тема эта нынче так актуальна, она, в общем, и изучена-то не меньше, чем какие-нб "Эрос" или "София"... Генезис ее, как в предыдущем письме я уже писала, -- от ницшевской смерти Бога до постмодернистской смерти Человека как субъекта опять же -- воспринимаемой как отказ от субъекто- и логоцентричной картины мира вообще, и в первую очередь -- Творца как "автора" этого мира. В общем, получается, что человек/автор, сомневающийся в собственном существовании, это тот, которому некому сказать "Ты еси" (при признании всяческой обветшалости символистской идеологии и риторики и всяческой нынешней ее нерелевантности не нахожу, как более кратко это сформулировать)? При том, что в свое время прилежно штудировала символистов, уж не припомню, кто там кому говорил у Вяч. Иванова: "Ты еси" -- человек Богу или Бог человеку... в общем, смысл тот, что любовь и есть "ты еси" -- ты существуешь... Поэтому меня и поразило, что первая часть о любви, а вторая об отсутствии, для меня это оксюморон, потому что Любовь и есть присутствие...
Мне самой иногда больно слышать бодрую религиозную риторику в таком как бы протестантском варианте типа "Иисус любит тебя!" но, в общем, в этом что-то есть -- "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас", пусть даже оно чувствуется только минутами, так, как однажды мой близкий друг мне сказал: "вокруг темнота и где-то далеко тонкий-тонкий лучик света" -- и постольку поскольку он светит, проявляется и "самостояние" человека, и автор не исчезает, а... ну хоть бы и пьет чай с плюшками или что-то еще, не так уж важно... <...>"