Едва ли я вернусь
В декабре 2013 г. мой френд one_sergey подводил итоги по собственным номинациям. Разочарованием года стал для него (как и для меня) Виктор Шендерович. В самом деле, когда знаешь человека много лет - а именно такое ощущение возникало от знакомства с текстами В.Шендеровича - и ощущаешь его единомышленником, увидеть, как быстро оказывается талантливый писатель включенным в политиканскую пропутинскую историю (или истерию?) обслуживания «кандидата в мэры», стало большой личной потерей.
Последние месяцы, наполненные трагедиями, приносили всё же и свидетельства силы духа отдельных людей, высказывающих свою точку зрения, невзирая на давление чудовищного пропагандистского катка. Тот же Виктор Шендерович стал одним из первых, кто вполне определенно высказался на тему параллелей путинского и гитлеровского режимов, использующих для своих бесчеловечных целей ореол олимпийских чемпионов.
Очень хотелось бы надеяться, что разочарование, постигшее меня сейчас, будет хоть как-то сглажено в дальнейшем, подобно описанному случаю. Пока же чувство потери только нарастает и событие становится основным номинантом на разочарование года. А, может, и поболе, чем года.
Читая текст С.И.Григорьянца, озаглавленный «Об Андрее Илларионове, Юлии Латыниной, конгрессе, профсоюзе и украинской войне», хотелось отмахнуться от морока. Казалось, почтенный правозащитник вновь, как два года назад, бухнул в колокола, не посмотрев в святцы. Тогда, публикуя своё « Открытое письмо Андрею Илларионову, который с отчаянной решимостью защищает Егора Гайдара», автор честно писал: «…я лишь на днях начал знакомиться с Вашими постами в интернете…» Торопливость привела тогда почтенного Сергея Ивановича к непониманию позиции А.Илларионова по поводу роли Е.Гайдара в становлении нынешнего режима. Надо сказать, что, к большому удовольствию, инцидент был исчерпан при более глубоком знакомстве С.И.Григорьянца с текстами А.Н.Илларионова. И, думаю, многим читателям было радостно увидеть, как корифеи нашли общий язык.
Зная на том примере эмоциональность Сергея Ивановича, хотелось и теперь отнести собственное недоумение на тот же счет, и сбросить со счетов странности и несуразности, которым был наполнен текст, где предъявлялись претензии нескольким общественным деятелям, но их объединение выглядело искусственным, а, главное, во многом позиции адресатов искажались. И, тем не менее, репутация Сергея Григорьянца заставляла меня подождать какого-то разъяснения с его стороны.
Разъяснение последовало, и сомнений не осталось. Текст развернутого ответа С.И.Григорьянца детально комментировался читателями, высказавшими массу вопросов, вскрывшими много несоответствий. Не буду ни повторять их, ни сводить воедино. Скажу о том, что стало шоком для меня.
Одним махом десятилетия диссидентской деятельности, сопряженной с настоящими жертвами, оказались перечеркнуты собственной рукой автора. Сергей Григорьянц приносит извинения Андрею Илларионову за свои, двухлетней давности, обвинения в поддержке Егора Гайдара, но при этом не замечает, как сам солидаризируется с тем подходом, который отстаивал Егор Гайдар до самого конца.
«Крах империи - это всегда травма,» - таковы последние слова Е.Гайдара на последней лекции, прочитанной им в ПОЛИТ.ру 19 ноября 2009 года - менее, чем за месяц до смерти.
Лекция была посвящена выходу в свет книги «Смуты и институты», и в ответ на вопрос историка Владимира Молотникова о сути определения смуты Е.Гайдар высказался вполне четко:
«Смута - это всегда крах институтов прошлого режима. <…> С этой точки зрения мы сейчас тоже вышли из периода смуты. Я хочу подчеркнуть, что мне не обязательно может нравиться нынешний режим. Но его проблемы - это не проблемы смуты.
Значит ли это, что мы не столкнемся с новой смутой? Нет, ни в коей степени не значит. В книжке я написал, что не хочу, чтобы мы столкнулись с периодом новой смуты».
Сведя начало и конец высказывания, нетрудно сделать простой вывод - Гайдар не хочет возникновения смуты как краха институтов режима. Каким образом можно избежать смуты? На первый взгляд, ответ очевиден: разобраться в причинах и не допустить повторения развития по тому же сценарию. О том ли завещание Гайдара? Гадать не надо. Читаем автора:
«Причины бывают разнообразные. Но я постарался здесь вообще не входить в обсуждение этой тематики, которая бесконечна и отдельна. Я обсуждаю вопрос о том, что происходит с обществом, когда крах существующего режима становится реальностью. Почему смута стала реальностью, пусть об этом кто-нибудь другой напишет».
Итак, если не вдаваться в обсуждение причин возникновения смуты, как это делает Е.Гайдар, то следует признать, что автор оставляет единственный путь избегания новой катастрофы - консервация режима, недопущение его смены. Этой задаче посвящена и главная книга, с которой принято связывать имя Е.Гайдара как теоретика, - «Гибель империи. Уроки для современной России». В чем состоят, по Гайдару, уроки одной распавшейся империи - СССР - для другой, и ныне существующей - России, разобрано здесь.
А вот это говорит другой автор - Збигнев Бжезинский - в переложении Сергея Григорьянца, утверждающего, то ему точно ближе такая позиция, исполненная здравого смысла и осторожности:
«необходимо постараться не довести Россию до катастрофы, до развала режима пусть отвратительного, но тем не менее как-то удерживающего страну».
И Гайдар, и Бжезинский-Григорьянц, пройдя по сложным, казалось бы, расходящимся траекториям собственных судеб, сошлись в понимании необходимости сохранения отвратительной власти.
Последние месяцы, наполненные трагедиями, приносили всё же и свидетельства силы духа отдельных людей, высказывающих свою точку зрения, невзирая на давление чудовищного пропагандистского катка. Тот же Виктор Шендерович стал одним из первых, кто вполне определенно высказался на тему параллелей путинского и гитлеровского режимов, использующих для своих бесчеловечных целей ореол олимпийских чемпионов.
Очень хотелось бы надеяться, что разочарование, постигшее меня сейчас, будет хоть как-то сглажено в дальнейшем, подобно описанному случаю. Пока же чувство потери только нарастает и событие становится основным номинантом на разочарование года. А, может, и поболе, чем года.
Читая текст С.И.Григорьянца, озаглавленный «Об Андрее Илларионове, Юлии Латыниной, конгрессе, профсоюзе и украинской войне», хотелось отмахнуться от морока. Казалось, почтенный правозащитник вновь, как два года назад, бухнул в колокола, не посмотрев в святцы. Тогда, публикуя своё « Открытое письмо Андрею Илларионову, который с отчаянной решимостью защищает Егора Гайдара», автор честно писал: «…я лишь на днях начал знакомиться с Вашими постами в интернете…» Торопливость привела тогда почтенного Сергея Ивановича к непониманию позиции А.Илларионова по поводу роли Е.Гайдара в становлении нынешнего режима. Надо сказать, что, к большому удовольствию, инцидент был исчерпан при более глубоком знакомстве С.И.Григорьянца с текстами А.Н.Илларионова. И, думаю, многим читателям было радостно увидеть, как корифеи нашли общий язык.
Зная на том примере эмоциональность Сергея Ивановича, хотелось и теперь отнести собственное недоумение на тот же счет, и сбросить со счетов странности и несуразности, которым был наполнен текст, где предъявлялись претензии нескольким общественным деятелям, но их объединение выглядело искусственным, а, главное, во многом позиции адресатов искажались. И, тем не менее, репутация Сергея Григорьянца заставляла меня подождать какого-то разъяснения с его стороны.
Разъяснение последовало, и сомнений не осталось. Текст развернутого ответа С.И.Григорьянца детально комментировался читателями, высказавшими массу вопросов, вскрывшими много несоответствий. Не буду ни повторять их, ни сводить воедино. Скажу о том, что стало шоком для меня.
Одним махом десятилетия диссидентской деятельности, сопряженной с настоящими жертвами, оказались перечеркнуты собственной рукой автора. Сергей Григорьянц приносит извинения Андрею Илларионову за свои, двухлетней давности, обвинения в поддержке Егора Гайдара, но при этом не замечает, как сам солидаризируется с тем подходом, который отстаивал Егор Гайдар до самого конца.
«Крах империи - это всегда травма,» - таковы последние слова Е.Гайдара на последней лекции, прочитанной им в ПОЛИТ.ру 19 ноября 2009 года - менее, чем за месяц до смерти.
Лекция была посвящена выходу в свет книги «Смуты и институты», и в ответ на вопрос историка Владимира Молотникова о сути определения смуты Е.Гайдар высказался вполне четко:
«Смута - это всегда крах институтов прошлого режима. <…> С этой точки зрения мы сейчас тоже вышли из периода смуты. Я хочу подчеркнуть, что мне не обязательно может нравиться нынешний режим. Но его проблемы - это не проблемы смуты.
Значит ли это, что мы не столкнемся с новой смутой? Нет, ни в коей степени не значит. В книжке я написал, что не хочу, чтобы мы столкнулись с периодом новой смуты».
Сведя начало и конец высказывания, нетрудно сделать простой вывод - Гайдар не хочет возникновения смуты как краха институтов режима. Каким образом можно избежать смуты? На первый взгляд, ответ очевиден: разобраться в причинах и не допустить повторения развития по тому же сценарию. О том ли завещание Гайдара? Гадать не надо. Читаем автора:
«Причины бывают разнообразные. Но я постарался здесь вообще не входить в обсуждение этой тематики, которая бесконечна и отдельна. Я обсуждаю вопрос о том, что происходит с обществом, когда крах существующего режима становится реальностью. Почему смута стала реальностью, пусть об этом кто-нибудь другой напишет».
Итак, если не вдаваться в обсуждение причин возникновения смуты, как это делает Е.Гайдар, то следует признать, что автор оставляет единственный путь избегания новой катастрофы - консервация режима, недопущение его смены. Этой задаче посвящена и главная книга, с которой принято связывать имя Е.Гайдара как теоретика, - «Гибель империи. Уроки для современной России». В чем состоят, по Гайдару, уроки одной распавшейся империи - СССР - для другой, и ныне существующей - России, разобрано здесь.
А вот это говорит другой автор - Збигнев Бжезинский - в переложении Сергея Григорьянца, утверждающего, то ему точно ближе такая позиция, исполненная здравого смысла и осторожности:
«необходимо постараться не довести Россию до катастрофы, до развала режима пусть отвратительного, но тем не менее как-то удерживающего страну».
И Гайдар, и Бжезинский-Григорьянц, пройдя по сложным, казалось бы, расходящимся траекториям собственных судеб, сошлись в понимании необходимости сохранения отвратительной власти.
Click to view