праздничное...
Петров проснулся от собственного храпа. Проснулся потому, что ему приснилось, как нечто розовое и огромное навалилось на него всей душной тяжестью так, что он задыхался.
Хватая руками пустоту, он свалился на пол со скрипучего продавленного дивана. Диван недовольно поскрипел под весом жены еще какое-то время и затих. Рано.. 6 утра... черт бы побрал этот гребаный диван! Выпив на кухне сладкого вчерашнего чаю, Петров решил, что нет смысла бесцельно пялиться в окно, лучше уж как-нибудь убить время на работе. Заглянув в комнату в поисках ключей, он вдруг обратил внимание на детали, не интересовавшие его до сих пор: абсолютно все в этой комнате чем-то напоминало только что выпитый чай - приторное и какое-то вчерашнее. Вчерашние занавески на окнах, чрезмерно яркие, подаренные тещей сразу после свадьбы.. или может это была 10-я годовщина? Вчерашний скрипучий диван, который даже на стадии проекта не предполагал, что на нем будут спать, вчерашняя жена с отпечатком смятой подушки на щеке... и где-то там, внутри этой полной женщины с шершавыми ладонями, спала та - с тонкими пальцами и улыбкой ангела... Когда же она уснула.. десять лет назад? Пятнадцать?
- Что тебе подарить, а? - вспомнился не к месту заданный вчерашний вопрос, обращенный к сгорбленной над раковиной спине.
- Розового слона - ответила спина, не разгибаясь и без эмоций...
"И поди пойми их, этих баб", проворчал про себя Петров, "и что это значит? Мимозу и конфеты?"
- Петров, раскудрить тебя в дугу! Ты ж смотри, чего отгружаешь, твою мать! Меня ж потом главный с потрохами сожрет! Еще и накладные перепутал, ты шо, пьян?
- Иди ты - беззлобно пробурчал Петров, безуспешно пытаясь перебороть послеобеденную сонливость - Ты лучше скажи, ты своей че дарить собираешься?
- Еще чего! Она мне на 23-е знаешь, че заявила? Ты, грит, где служил? В стройбате. Вот, с днем строителя тебя, грит, и поздравлю. Вот же сука! Так я ее, заразу, с днем танкиста поздравлю, скажу, мол, в зеркало глянь: какая же ты нафиг женщина - чиста танк! Да, чуть не забыл - главный звонил, тебя искал.
- Разберемся - пообещал Петров, даже смутно не представляя, как именно будет разбираться.
Позже вечером в переполненном автобусе на него вдруг опять накатило то утреннее душное ощущение. То ли от собственной усталости, то ли от слишком сильного запаха всевозможных духов, которыми именно в этот день женщины поливают себя с особенным усердием, он почувствовал, что опять задыхается. С трудом протиснувшись к выходу, он вывалился из автобуса, не доехав доброй половины пути. Взгляд уперся в витрину с дурацким постером: "Подари ей розового слона". Чуть поодаль, в глубине опрятного магазинчика, виднелись полки со слониками - с короткими разъезжающимися ножками и приветливо поднятым хоботом. "Вот же фигня какая", подумал он.
Из всех дальнейших событий по дороге домой Петров помнил только дурацкого розового слона, загораживающего обзор и жутко мешающегося в руках, но при этом вызывающего ощущение какой-то необъяснимой эйфории. Свой подъезд он узнал не сразу - стены покрасили чтоли, и запах какой-то непривычно приятный. Он даже не сразу понял, что дошел до своего седьмого этажа пешком, даже не вспомнив о лифте, как когда-то в давно забытые времена, когда он взлетал вверх по лестнице при одной только мысли, что сейчас увидит ЕЕ. Дверь квартиры тоже казалась как будто перетянута новым дерматином, странно... а цифры те же и точно на том же месте - он сам их прибивал.
Звонок пропел мелодично и как-то весело, так, что от этого звука внутри потеплело. Петров вдруг почувствовал себя идиотом с этим дурацким огромным слоном в руках. Дверь открылась.
- Привет. Я принес тебе розового слона, как ты хотела...
Откуда-то из-за слона протянулись тонкие руки с изящными пальцами, обнимаюшие слона и увлекая его куда-то из рук Петрова. И только тогда, опустив наконец уставшие руки, он увидел обращенную к нему улыбку ангела...
Хватая руками пустоту, он свалился на пол со скрипучего продавленного дивана. Диван недовольно поскрипел под весом жены еще какое-то время и затих. Рано.. 6 утра... черт бы побрал этот гребаный диван! Выпив на кухне сладкого вчерашнего чаю, Петров решил, что нет смысла бесцельно пялиться в окно, лучше уж как-нибудь убить время на работе. Заглянув в комнату в поисках ключей, он вдруг обратил внимание на детали, не интересовавшие его до сих пор: абсолютно все в этой комнате чем-то напоминало только что выпитый чай - приторное и какое-то вчерашнее. Вчерашние занавески на окнах, чрезмерно яркие, подаренные тещей сразу после свадьбы.. или может это была 10-я годовщина? Вчерашний скрипучий диван, который даже на стадии проекта не предполагал, что на нем будут спать, вчерашняя жена с отпечатком смятой подушки на щеке... и где-то там, внутри этой полной женщины с шершавыми ладонями, спала та - с тонкими пальцами и улыбкой ангела... Когда же она уснула.. десять лет назад? Пятнадцать?
- Что тебе подарить, а? - вспомнился не к месту заданный вчерашний вопрос, обращенный к сгорбленной над раковиной спине.
- Розового слона - ответила спина, не разгибаясь и без эмоций...
"И поди пойми их, этих баб", проворчал про себя Петров, "и что это значит? Мимозу и конфеты?"
- Петров, раскудрить тебя в дугу! Ты ж смотри, чего отгружаешь, твою мать! Меня ж потом главный с потрохами сожрет! Еще и накладные перепутал, ты шо, пьян?
- Иди ты - беззлобно пробурчал Петров, безуспешно пытаясь перебороть послеобеденную сонливость - Ты лучше скажи, ты своей че дарить собираешься?
- Еще чего! Она мне на 23-е знаешь, че заявила? Ты, грит, где служил? В стройбате. Вот, с днем строителя тебя, грит, и поздравлю. Вот же сука! Так я ее, заразу, с днем танкиста поздравлю, скажу, мол, в зеркало глянь: какая же ты нафиг женщина - чиста танк! Да, чуть не забыл - главный звонил, тебя искал.
- Разберемся - пообещал Петров, даже смутно не представляя, как именно будет разбираться.
Позже вечером в переполненном автобусе на него вдруг опять накатило то утреннее душное ощущение. То ли от собственной усталости, то ли от слишком сильного запаха всевозможных духов, которыми именно в этот день женщины поливают себя с особенным усердием, он почувствовал, что опять задыхается. С трудом протиснувшись к выходу, он вывалился из автобуса, не доехав доброй половины пути. Взгляд уперся в витрину с дурацким постером: "Подари ей розового слона". Чуть поодаль, в глубине опрятного магазинчика, виднелись полки со слониками - с короткими разъезжающимися ножками и приветливо поднятым хоботом. "Вот же фигня какая", подумал он.
Из всех дальнейших событий по дороге домой Петров помнил только дурацкого розового слона, загораживающего обзор и жутко мешающегося в руках, но при этом вызывающего ощущение какой-то необъяснимой эйфории. Свой подъезд он узнал не сразу - стены покрасили чтоли, и запах какой-то непривычно приятный. Он даже не сразу понял, что дошел до своего седьмого этажа пешком, даже не вспомнив о лифте, как когда-то в давно забытые времена, когда он взлетал вверх по лестнице при одной только мысли, что сейчас увидит ЕЕ. Дверь квартиры тоже казалась как будто перетянута новым дерматином, странно... а цифры те же и точно на том же месте - он сам их прибивал.
Звонок пропел мелодично и как-то весело, так, что от этого звука внутри потеплело. Петров вдруг почувствовал себя идиотом с этим дурацким огромным слоном в руках. Дверь открылась.
- Привет. Я принес тебе розового слона, как ты хотела...
Откуда-то из-за слона протянулись тонкие руки с изящными пальцами, обнимаюшие слона и увлекая его куда-то из рук Петрова. И только тогда, опустив наконец уставшие руки, он увидел обращенную к нему улыбку ангела...