Бернград Рот, Урбан Горн
Я привыкла к тебе с того дня, когда ты случайно встретился Рейнмару на тракте, спустив собаку на бандитов. Узнала тебя в доме его брата и дальше - ты неразрывно с этой самой историей идешь по страницам, шагаешь по охваченным религиозными войнами Чехии, Моравии, Польше и Силезии.
Я достаточно хорошо знаю тебя, твои способности, привычки и профессионализм, что касается твоей миссии и дела Гуса. Я вижу тебя, как будто наблюдаю каждый день.
Но столь странным и необычным было видеть, как твои черты проступают на только что белом листе бумаги. Как штрих за штрихом лицо приобретает краски, объем, губы слегка растягивает не то улыбка, не то ухмылка, глаза приобретают блеск, шаперон складками ложится на не очень ровно остриженные волосы...
Это тот момент, когда дилеммы "рисовать - или что-то еще" не возникает. Бумага и краски сами собой раскладываются на полу, сама по себе начинает играть музыка и рука рисует сама собой.
Благодарю тебя, мэтр, за такой подарок. За такую книгу. Чтобы ты сам, пан, про нее не говорил.
Я достаточно хорошо знаю тебя, твои способности, привычки и профессионализм, что касается твоей миссии и дела Гуса. Я вижу тебя, как будто наблюдаю каждый день.
Но столь странным и необычным было видеть, как твои черты проступают на только что белом листе бумаги. Как штрих за штрихом лицо приобретает краски, объем, губы слегка растягивает не то улыбка, не то ухмылка, глаза приобретают блеск, шаперон складками ложится на не очень ровно остриженные волосы...
Это тот момент, когда дилеммы "рисовать - или что-то еще" не возникает. Бумага и краски сами собой раскладываются на полу, сама по себе начинает играть музыка и рука рисует сама собой.
Благодарю тебя, мэтр, за такой подарок. За такую книгу. Чтобы ты сам, пан, про нее не говорил.