Любовь зла.
С первого взгляда бывают и любовь, и нелюбовь.
Тома я с первого взгляда невзлюбила.
Строчки " Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив? "- явно не про Тома.
Он не немного некрасив, он очень некрасив, просто Франкенштейн.
И напрыгивает. И все громит, и грызет, и вообще страхоидный, с каким-то диким взглядом прозрачных стальных глаз, как у волка. Никакой собачьей мимимишности, никаких милых гримасок, совершенно бесстрастен.
"Держите Это от меня подальше!" - заорала я, когда впервые его увидела.
Выглядит Том как настоящий бомж: длинная черная шерсть на голове и шее ежеминутно сбивается в редкие колтуны - расты, из-под колтунов выглядывают лысые кончики вислых ушей; на макушке- тонзура; спина и лапы плешивые, в редких черныx клочьях.
Hа прогулке на нем мокрая футболка сына, оборванная по подолу. На пузе она болтается почти до земли и вся в грязи, но без футболки выводить на солнце нельзя - перегреется, обгорит в лысых местах, ляжет пластом, не донесешь потом.
При этой своей незавидной внешности Том еще и клинический идиот. Просто призовое место по идиотизму.
Проглотить шмеля; провалиться в единственную ямку на дороге; лечь так, чтобы ему отдавили все лапы; уронить на себя что-то тяжелое и горячее; выкопать из гардероба и сьесть ботинки, документы и деньги; прищемить себе хвост дверью - это нормальная дневная рутина
Бывает же, расщедрится так судьба: и урод, и полный придурок, явно одна хромосома лишняя.
И со здоровьем проблемы: в детстве Том был несчастный тощий помойный щенок -дворняжкa, обголелый на солнце и умирающих от жажды, не взять его сын просто не смог. Поэтому Том и плешивый сейчас, на обгоревшей в шрамах коже шерсть не отрастает.
Но не родись красивым, а родись счастливым.
Том оказался очень везучим, потому что сейчас он самый любимый, избалованный и заласканный пес на свете, просто счастливчик.
И, как это часто бывает с даунами - очень добрый!
Более открытой, дружелюбной и невменяемой собаки я еще не встречала. Oпасаться чужих, стесняться, огрызаться - это не про него. Oн любит все и всех, весь мир, а когда от него шарахаются люди, отбиваясь зонтиками, или рычат злобные шавки вроде нашей Лариски, или бьют по мордасам когтистой лапой коты, - он не отчаивается, не обижается, не теряет оптимизма и доброжелательной уверенности. Сложные взаимоотношения, комплексы, психологические проблемы, как бывает иногда у породистых собак? Ах, оставьте вы эти глупости.
Том сует свой длинный нос повсюду и ко всем, потому что он полон жизни и ему все любопытно. Он, похоже, вообще не замечает чужой неприязни, не понимает, что можно его не любить, а скорее всего просто не обращает ни на что внимания.
Он не старается угодить, подлизаться, приласкаться, он и смешит не нарочно - он просто живет в своем отдельном мире, воспринимая всех окружающих, кроме сына, как мы воспринимаем домашнюю мебель, - это все вокруг хорошие полезные вещи. Никому же не придет в голову обижаться на кресло или стесняемся кушетки или входить в какие-либо эмоциональные отношения с кухонным столом, мы просто живем в своем уютном меблированном мире и наслаждаемся жизнью.
Вот и Том живет в мире, одинаково добродушно относясь к предметам, животным и людям, с одинаково спокойным бесстрастием перенося пинки, крики или поглаживания, ему все интересно, ему все хорошо и весело, он ничего не принимает близко к сердцу.
От этого же своего слабоумия пес еще совершенно бесстрашен.
Как-то в походе нам дважды нужно было спуститься по скалам, в которые вделаны металлические скобы, довольно высоко и круто.
Нервничали все, конечно, собака-то тяжеленная, в рюкзак такую не засунешь, да и не будет он сидеть смирно.
Решили встать все на разной высоте и передавать Тома из рук в руки, не очень представляя себе, как это получится: нужно, одной рукой держась за скобу, другой рукой схватить, удержать на весу и передать вниз на руки следующему тяжеленную вертлявую неугомонную мокрую псину.
Но к счастью , этого делать и не пришлось.
Этот придурок к всеобщему ужасу просто сиганул дуром вниз с обрыва, пролетел, цепляясь за уступы и камни, метров cемь и радостно приземлился, вихляя хвостом и всем телом, так что чудом не свалился в озеро.
Ничего себе не сломал, a если и ушибся, то ни капли не огорчился.
Второй спуск был еще круче и безнадежнее.
Хотели уже повернуть обратно, но Том уже кубарем скатился по отвесным камням и ждал внизу, радостно скосив свои странные стеклянные глаза к носу.
Умная собака никогда в жизни не решилась бы на такой финт.
Но Том все воспринимает легко.
И знаете, я его уже ужасно люблю, этого слабоумного урода, этого веселого дурачка.
Два дня eгo не видела, и уже два дня скучаю.
Он такой смешной!