"Хоть до сих пор волненьям нет конца..."
Апухтин облегчённо вздохнул, обнаружив, что самолёт Волкова всё ещё в аэропорту. Не улетел. Махнул ксивой на входе и ломанулся к самолёту.
Волков, как обычно, дышал свежим воздухом, слишком легко одетый для зимы. Несмотря на такую манеру, Апухтин ни разу не слышал, чтобы Аркадий Петрович хоть раз хотя бы чихнул. Завидно.
Разговор по телефону Волков, едва заметив приближающегося опера, свернул. Надо полагать, не для посторонних ушей был разговор. И ладно. У нас тут тоже кое-что не для посторонних есть…
- Я тут пару лет назад познакомился с местным фээсбэшником, который по компьютерной безопасности у них работал. И он, пока вот это всё творилось, накопал компромат на своё начальство. Бывшее, в смысле - Свирского.
- Ещё хуже, чем то, что в эфир пошло? - усмехнулся Волков. - Это довольно интересно.
- Уж хуже или лучше, не знаю, но в непосредственной связи. Проблема, однако, в том, что Галеев, хоть и строит из себя компьютерного гения, звёзд с неба не хватает. Что он смог найти, смогут и другие. Может, и нашли уже.
Имел ли сам Волков какое-то отношение к спецслужбам, Апухтин до сих пор не знал, и предпочитал не интересоваться. Меньше знаешь - чище жопа. Зараза. Наслушался за последние часы Свирского - сам подражать стал.
Что в последние дни Волков делал в Белонеже, Апухтин тоже не знал, но явно этот странный «большой человек» маленького роста не просто так сюда прилетал. Пожалуй, майор не удивился бы, если бы оказалось, что такое странное завершение беспорядков не обошлось без участия Аркадия Петровича.
Обошлось или не обошлось - главное, что всё обошлось. Апухтин перед тем, как мэр сошёл с ума в прямом эфире, а губернатора арестовали, несколько дней почти не спал. Не только по службе, но и нервы не давали, несмотря на усталость. Было такое чувство, будто чуешь запах гари и запах пороха, а где и когда рванёт, не знаешь. И когда вместо килотонны тротила рванул хреновый фейерверк, пусть и с пострадавшими, Апухтин выдохнул, и следующие сутки засыпал на ходу, чем здорово бесил начальство. Но звонок Галеева заставил «проснуться» обратно.
Маряев знал, что президент не любит Волкова. Но на его памяти, тем не менее, ни разу не отказал в приёме. Впрочем, и сам Волков редко сюда заявлялся лично. А если уж заявился, то явно не просто так.
Иногда после таких визитов в правительстве летели головы. В фигуральном смысле, конечно. А вот на некоторых окраинах России или за её пределами, случалось, что и в самом прямом. Иногда именно в те дни, когда Волков туда отправлялся. Или когда только что прибыл оттуда. В каких-то случаях это, надо полагать, было совпадением, но ведь не всегда же.
За последний месяц, даже когда скандалы в мировых СМИ и международных организациях шли каждый день, Волков в Кремле, насколько было Маряеву известно, не появлялся ни разу. Видимо, находил другие, более важные дела. Но если уж сейчас, перед самым новым годом, заявился… Остаётся лишь надеяться, что в данном случае примета «как новый год встретишь, так его и проведёшь» не сработает. Вот только надежды на это нет совсем.
Манин с интересом следил за собирающимися. Начальство минобороны и большую часть руководства МВД он помнил по именам, фээсбэшников узнавал не всех. В свою очередь, взгляды участников совещания - кроме тех, кто слишком хорошо владел собой - спотыкались на нём и на Сандырове. Особенно на Сандырове, конечно, но Манин за отсутствие столь специфической репутации не предъявлял судьбе никаких претензий.
О, СВР пошла… из МВД кто-то задержался. Манин узнал генерала Жолудева, знакомого ему ещё по первой Чечне. Жолудев тоже узнал, кивнул дружелюбно, но почти сразу явно о Манине забыл. Неудивительно.
Сначала рассаживались, потом встали, приветствуя верховного главнокомандующего. Ну, сейчас начнётся. Даже со своего места Манин видел, что Вердин устал, и явно не от празднования нового года. Знать бы ещё, зачем в это собрание звёзд пригласили столь малозначительную фигуру как генерал-майор Манин? Сандыров и то был более объясним: события в Кыпчакской Республике, да и подразделения его сейчас на подмосковной военной базе. Дивизию, вероятно, уже бывшую, Манина в любом случае никто не потащит с Дальнего Востока. Хотя, конечно, от мысли, зачем «сандыровцы» могут понадобиться в Москве, остатки волос начинали шевелиться под фуражкой. Особенно учитывая, что Жилин, который, надо полагать, служил там сдерживающим началом, всё ещё в ильченском госпитале лежит.
Ещё в первый день по приезде в Москву Манин написал рапорт об отставке, и теперь носил его с собой, только дату не проставил. Как сказал какой-то тип из фильма, что они ещё десять лет назад смотрели с дочерью, «я этого делать не буду, и не желаю на это смотреть». Если Вердин думает, что президенту так уж трудно отказать, пусть подумает ещё раз. Тогда он был хоть и никому неизвестным полковником из ФСК, однако… пусть не другом, но хотя бы добрым приятелем. Теперь он начальство. И только.
Волков, как обычно, дышал свежим воздухом, слишком легко одетый для зимы. Несмотря на такую манеру, Апухтин ни разу не слышал, чтобы Аркадий Петрович хоть раз хотя бы чихнул. Завидно.
Разговор по телефону Волков, едва заметив приближающегося опера, свернул. Надо полагать, не для посторонних ушей был разговор. И ладно. У нас тут тоже кое-что не для посторонних есть…
- Я тут пару лет назад познакомился с местным фээсбэшником, который по компьютерной безопасности у них работал. И он, пока вот это всё творилось, накопал компромат на своё начальство. Бывшее, в смысле - Свирского.
- Ещё хуже, чем то, что в эфир пошло? - усмехнулся Волков. - Это довольно интересно.
- Уж хуже или лучше, не знаю, но в непосредственной связи. Проблема, однако, в том, что Галеев, хоть и строит из себя компьютерного гения, звёзд с неба не хватает. Что он смог найти, смогут и другие. Может, и нашли уже.
Имел ли сам Волков какое-то отношение к спецслужбам, Апухтин до сих пор не знал, и предпочитал не интересоваться. Меньше знаешь - чище жопа. Зараза. Наслушался за последние часы Свирского - сам подражать стал.
Что в последние дни Волков делал в Белонеже, Апухтин тоже не знал, но явно этот странный «большой человек» маленького роста не просто так сюда прилетал. Пожалуй, майор не удивился бы, если бы оказалось, что такое странное завершение беспорядков не обошлось без участия Аркадия Петровича.
Обошлось или не обошлось - главное, что всё обошлось. Апухтин перед тем, как мэр сошёл с ума в прямом эфире, а губернатора арестовали, несколько дней почти не спал. Не только по службе, но и нервы не давали, несмотря на усталость. Было такое чувство, будто чуешь запах гари и запах пороха, а где и когда рванёт, не знаешь. И когда вместо килотонны тротила рванул хреновый фейерверк, пусть и с пострадавшими, Апухтин выдохнул, и следующие сутки засыпал на ходу, чем здорово бесил начальство. Но звонок Галеева заставил «проснуться» обратно.
Маряев знал, что президент не любит Волкова. Но на его памяти, тем не менее, ни разу не отказал в приёме. Впрочем, и сам Волков редко сюда заявлялся лично. А если уж заявился, то явно не просто так.
Иногда после таких визитов в правительстве летели головы. В фигуральном смысле, конечно. А вот на некоторых окраинах России или за её пределами, случалось, что и в самом прямом. Иногда именно в те дни, когда Волков туда отправлялся. Или когда только что прибыл оттуда. В каких-то случаях это, надо полагать, было совпадением, но ведь не всегда же.
За последний месяц, даже когда скандалы в мировых СМИ и международных организациях шли каждый день, Волков в Кремле, насколько было Маряеву известно, не появлялся ни разу. Видимо, находил другие, более важные дела. Но если уж сейчас, перед самым новым годом, заявился… Остаётся лишь надеяться, что в данном случае примета «как новый год встретишь, так его и проведёшь» не сработает. Вот только надежды на это нет совсем.
Манин с интересом следил за собирающимися. Начальство минобороны и большую часть руководства МВД он помнил по именам, фээсбэшников узнавал не всех. В свою очередь, взгляды участников совещания - кроме тех, кто слишком хорошо владел собой - спотыкались на нём и на Сандырове. Особенно на Сандырове, конечно, но Манин за отсутствие столь специфической репутации не предъявлял судьбе никаких претензий.
О, СВР пошла… из МВД кто-то задержался. Манин узнал генерала Жолудева, знакомого ему ещё по первой Чечне. Жолудев тоже узнал, кивнул дружелюбно, но почти сразу явно о Манине забыл. Неудивительно.
Сначала рассаживались, потом встали, приветствуя верховного главнокомандующего. Ну, сейчас начнётся. Даже со своего места Манин видел, что Вердин устал, и явно не от празднования нового года. Знать бы ещё, зачем в это собрание звёзд пригласили столь малозначительную фигуру как генерал-майор Манин? Сандыров и то был более объясним: события в Кыпчакской Республике, да и подразделения его сейчас на подмосковной военной базе. Дивизию, вероятно, уже бывшую, Манина в любом случае никто не потащит с Дальнего Востока. Хотя, конечно, от мысли, зачем «сандыровцы» могут понадобиться в Москве, остатки волос начинали шевелиться под фуражкой. Особенно учитывая, что Жилин, который, надо полагать, служил там сдерживающим началом, всё ещё в ильченском госпитале лежит.
Ещё в первый день по приезде в Москву Манин написал рапорт об отставке, и теперь носил его с собой, только дату не проставил. Как сказал какой-то тип из фильма, что они ещё десять лет назад смотрели с дочерью, «я этого делать не буду, и не желаю на это смотреть». Если Вердин думает, что президенту так уж трудно отказать, пусть подумает ещё раз. Тогда он был хоть и никому неизвестным полковником из ФСК, однако… пусть не другом, но хотя бы добрым приятелем. Теперь он начальство. И только.