В высших сферах
- Президенту мог бы и поддаться, - хмыкнул Вердин, глядя на таблицу счёта.
- Тебе такая лесть не нужна, - Хорев опустил ружьё стволом в сторону: не стоило зря нервировать охрану. - И, кстати, очень приличный результат при таком перерыве в тренировках.
Сам Хорев предпочёл бы нормальную охоту стрельбе по тарелкам, но Вердин в убийстве животных удовольствия не находил. В людей ему, в отличие от Хорева, стрелять доводилось, хотя, даже в бытность рыцарем плаща и кинжала - куда реже, чем думают любители детективов и боевиков.
- Я первый раз стрелял на поражение в девяностом, на одиннадцатом году службы, - рассказал как-то Вердин. - Не убил, кстати, только ранил.
- Во время погромов в Аркыте? - поинтересовался тогда Хорев. Он сам после тех событий стал носить пистолет.
- Да. Я ведь там с восемьдесят пятого года бывал. И уже тогда было видно, насколько всё неблагополучно. Но такого я, всё-таки, не ждал.
Ни воспоминание о той беседе, ни, тем более, о самих событиях, приятными не были. Да и вообще, Хорев стал замерзать. У Вердина то ли одежда была лучше, то ли сам по себе терпеливее - хотя тоже южный человек, и даже поменьше Хорева комплекцией, так что по идее должен раньше начать мёрзнуть.
- Пойдём уже за стол, - сказал Хорев. Он был одним из немногих в России людей, которые в приватной обстановке обращались к президенту на ты. - Я лично замёрз.
- Да, прохладно.
Кроме водки, к столу подали довольно простые блюда - свиные рёбрышки и пельмени. Ни тот, ни другой особых изысков не любили, любили чтобы было вкусно и питательно.
- Ну, с Рождеством, что ли? - Вердин поднял рюмку, и они чокнулись.
После третьей попытки вести приятную беседу ни о чём Хорев плюнул на этикет окончательно и заговорил о делах. То есть, о Пороховом.
- Толковый парень, и пожить любит в своё удовольствие, - усмехнулся Вердин. - А что меня не любит, так я не червонец, чтобы нравиться всем.
- Не в любви дело. Он, похоже, на полном серьёзе думает, что рождён Россией править. И наводить тут цивилизацию. В пробковом шлеме, мать его ети.
- Несерьёзно, - Вердин пожал плечами. - Ну, будем здоровы.
- Будем.
- Классная свинина, кстати.
- Спасибо.
- Так вот… Даже вдвоём с Германцевым это несерьёзно. А уж прочая тусовка пересрётся десять раз за год между собой. Кстати, а ты сам не думал стать президентом? У тебя-то точно лучше получится.
- Хорошо сидим. И упасть особо некуда, - Хорев отвалился на подушку. Конечно, отчасти Вердин шутил… но в каждой шутке лишь доля шутки. - Лучше Порохового быть несложно. Это не комплимент. Нет, Игорь Игоревич. Только в кандалах и под конвоем.
- Тебе такая лесть не нужна, - Хорев опустил ружьё стволом в сторону: не стоило зря нервировать охрану. - И, кстати, очень приличный результат при таком перерыве в тренировках.
Сам Хорев предпочёл бы нормальную охоту стрельбе по тарелкам, но Вердин в убийстве животных удовольствия не находил. В людей ему, в отличие от Хорева, стрелять доводилось, хотя, даже в бытность рыцарем плаща и кинжала - куда реже, чем думают любители детективов и боевиков.
- Я первый раз стрелял на поражение в девяностом, на одиннадцатом году службы, - рассказал как-то Вердин. - Не убил, кстати, только ранил.
- Во время погромов в Аркыте? - поинтересовался тогда Хорев. Он сам после тех событий стал носить пистолет.
- Да. Я ведь там с восемьдесят пятого года бывал. И уже тогда было видно, насколько всё неблагополучно. Но такого я, всё-таки, не ждал.
Ни воспоминание о той беседе, ни, тем более, о самих событиях, приятными не были. Да и вообще, Хорев стал замерзать. У Вердина то ли одежда была лучше, то ли сам по себе терпеливее - хотя тоже южный человек, и даже поменьше Хорева комплекцией, так что по идее должен раньше начать мёрзнуть.
- Пойдём уже за стол, - сказал Хорев. Он был одним из немногих в России людей, которые в приватной обстановке обращались к президенту на ты. - Я лично замёрз.
- Да, прохладно.
Кроме водки, к столу подали довольно простые блюда - свиные рёбрышки и пельмени. Ни тот, ни другой особых изысков не любили, любили чтобы было вкусно и питательно.
- Ну, с Рождеством, что ли? - Вердин поднял рюмку, и они чокнулись.
После третьей попытки вести приятную беседу ни о чём Хорев плюнул на этикет окончательно и заговорил о делах. То есть, о Пороховом.
- Толковый парень, и пожить любит в своё удовольствие, - усмехнулся Вердин. - А что меня не любит, так я не червонец, чтобы нравиться всем.
- Не в любви дело. Он, похоже, на полном серьёзе думает, что рождён Россией править. И наводить тут цивилизацию. В пробковом шлеме, мать его ети.
- Несерьёзно, - Вердин пожал плечами. - Ну, будем здоровы.
- Будем.
- Классная свинина, кстати.
- Спасибо.
- Так вот… Даже вдвоём с Германцевым это несерьёзно. А уж прочая тусовка пересрётся десять раз за год между собой. Кстати, а ты сам не думал стать президентом? У тебя-то точно лучше получится.
- Хорошо сидим. И упасть особо некуда, - Хорев отвалился на подушку. Конечно, отчасти Вердин шутил… но в каждой шутке лишь доля шутки. - Лучше Порохового быть несложно. Это не комплимент. Нет, Игорь Игоревич. Только в кандалах и под конвоем.