Главные письменные источники о крестовом походе
Ни по одному эпизоду средневекового мира нет такого количества источников, так что подобное изобилие ставит перед учёными только вопрос, как через всё это пробиться. В относительном выражении различные части окситанской войны прилично охвачены ими, хотя в деталях не до такой глубины, как хотелось бы. Изо всех источников, используемых в этом исследовании, три выступают как абсолютно необходимые для него. Конечно, у них всех есть свои историографические проблемы, и, комментируя их тексты, я привожу спорные точки зрения и аргументы. Первый и наиболее важный источник для изучения окситанской войны - это латинская хроника Пьера Во-де-Сернея, оконченная около 1220 года. В свои двадцать лет Пьер был монахом-цистерцианцем, сопровождавшим своего дядю Гюи, аббата Во-де-Серней, а позже епископа Каркассона, в крестовый поход. Хотя Пьер не находился на юге в течение всего описываемого им времени, он был свидетелем многих важных событий крестового похода, и был знаком со всеми предводителями на стороне крестоносцев, включая Симона де Монфора. Взгляды исследователей на вклад Пьера представляют собой разнообразную смесь, в зависимости от того, на чьей стороне лежат их симпатии. По причине своей молодости и идеалов (ревностного благочестия), положения (монах-цистерцианец) и отношений (племянник цистерцианского аббата, тесно связанного с предводителем крестоносцев), Пьер, как гласит современный консенсус, был сильно предвзят в сторону крестоносцев, а его предвзятость явно выражена. Это действительно снижает достоверность. Хроника Пьера имеет основное значение не столько с точки зрения точности приводимых им деталей, а, попросту, для понимания того, как ход войны представал глазам крестоносцев. Так как он ближе, чем кто-либо, связан с крестоносцами, его труд содержит детали, недоступные другим источникам, и он дословно приводит многие письма, которыми обменивались папа и другие участники крестового похода. Оставляя в стороне его религиозный фанатизм, Пьер был внимательным наблюдателем, который в своём посвящении папе заявлял, что не писал ни о чём, чему не был бы свидетелем сами или о чём не слышал от очевидцев. Хотя мы не всегда можем верить ему на слово, Пьер - лучший источник по окситанской войне до 1216 года. К лету этого года и позднее его изложение начинает терять как в объёме, так и в качестве. Относительно осады Бокера и последующих событий он приводит некоторые подробности, но с этого места другие источники становятся более ценными. Некоторые предполагают, что это произошло потому, что он умер раньше, чем была завершена последняя треть его труда.
Мы могли бы считать себя счастливыми, даже если бы всё, что у нас было - это труд Пьера Во-де-Сернея, но, к ещё большему счастью, у нас есть источники, передающие позицию южан, даже если они не симпатизируют катарской ереси. «Песнь об альбигойском крестовом походе», написанная на окситанском, обычно рассматривается как единый источник, хотя фактически она была написана двумя разными людьми. Как ясно из названия, «Песнь» - это поэма, что не мешает исследователям серьёзно опираться на неё. Первая примерно треть её написана Гильёмом Тудельским, который в прологе называет себя священником из Наварры. В первые годы окситанской войны Гильём служил при дворе Болдуина Тулузского, сводного брата Раймона VI, тогда ещё одного из наиболее важных союзников крестоносцев. Это значит, что, так же как и Пьер, Гильём видел многое из того, о чём писал или знал тех, кто в этом участвовал, и он служил феодалу, который входил в верхушку крестоносцев. Повествование Гильёма внезапно обрывается в 1213 году, наводя на мысль, оно было составлено вскоре после описываемых событий, а сам он умер. На Гильёма традиционно было принято смотреть как на лояльного христианина, но также и южанина, который не всегда одобрял тот путь, по которому пошли крестоносцы. Собственно, его южное происхождение, а также роль священника, делают Гильёма наименее предвзятым из основных летописцев. Он часто описывает подробности, которых не даёт Пьер Во-де-Серней, такие как поход части крестоносного войска, напавшего на Кассенель в 1209 году. В других случаях он подтверждает то, что говорит Пьер, тем самым увеличивая наше доверие к описанию того, как, вероятно, происходили определённые события.
Часть «Песни», принадлежащая Гильёму, заканчивается в 1213 году, до многих важных событий этого года, в первую очередь битвы при Мюре. Его продолжатель остался анонимом, и именно так я называю его. Фактически Аноним - самый пристрастный из трёх уже упомянутых писателей, но он сообщает нам подробности последних этапов войны, которые в противном случае были бы недоступны. Его взгляд, вероятно из Тулузы, имеет как сильные, так и слабые стороны. Основываясь на своём опыте и, возможно, участии в событиях второй осады Тулузы, он, скорее всего, точно отражает позицию тулузцев во второй половине войны. Из всех источников Аноним приводит наиболее подробное описание того, что происходило на Четвёртом Латеранском соборе в 1215 году. С осады Бокера в 1216 году он начинает превосходить Пьера Во-де-Сернея в количестве и качестве сообщений о войне, и, в конечном итоге, посвящает почти треть всей «Песни» только второй осаде Тулузы. В его описаниях личностей и случаев времён осады мы получаем ясную картину того, как выглядел этот длительный эпизод для граждан Тулузы, включая их страхи и заботы о том, что было главной битвой их поколения. Как ни хорошо описана осада Тулузы, мы должны с осторожностью относиться к тому, что Аноним рассказывает о происходящем в лагере крестоносцев. Симон де Монфор и некоторые папские легаты предстают как мелодраматические злодеи, пытающиеся на поезде раздавить привязанную к рельсам героиню, олицетворяющую народ юга. В этом смысле Аноним не отличается от Пьера Во-де-Сернея, который делает то же самое с противоположной стороны. Аноним также подробен, даже сверхподробен, в описании боевых действий, происходивших при осаде Бокера и второй осаде Тулузы. Он предлагает яркую словесную картину рукопашного боя начала тринадцатого века, но густо описанные детали становятся туманными, расплываются и не делают нас более осведомлёнными, когда дело доходит до понимания конкретных случаев и связи между ними.
Последний главный источник - Гильём Пюилоранский, который не был свидетелем окситанской войны и писал, по крайней мере, поколением позже трёх остальных авторов. Хотя мы знаем его имя, он ни разу не упоминает его в своём труде, поэтому имеющееся у нас имя может быть позднейшим дополнением. Его имя и происхождение на самом деле более проблематичны, чем кажется на первый взгляд, так как существовал Гильём де Пюилоран, который был священником одноимённой церкви в середине XIII века. Возможно, он также был нотариусом в Тулузе, или капелланом Раймона VII, а возможно, и всеми тремя упомянутыми. В некоторых случаях его манера изложения предполагает, что он знал людей, о которых говорил, как в его рассказе о битве при Мюре. Он утверждает, что молодой граф Раймон рассказывал ему, как по причине возраста (в то время ему было шестнадцать) ему не разрешили участвовать в битве, но он наблюдал её с холмов к западу от поля сражения. Поскольку Раймон VII скончался в 1249 году, а хроника Гильёма доходит до 1275, то Гильём должен быть довольно стар, служа последнему графу Тулузы, и, тем не менее, всё ещё пишет двадцатью пятью годами позже. Всё же невозможно поверить, чтобы капеллан графа и автор хроники были одним и тем же человеком. Даже если составитель жил позже, чем традиционно считалось, или в действительности было больше одного человека, он или они сообщают множество оригинальных деталей, отсутствующих в других главных источниках, таких как судьба гарнизона крестоносцев в Пюйоле, взятом войсками южан летом 1213 года. В большинстве случаев Гильём Пюилоранский представляет ценное дополнение, но, очевидно, его оценка становится выше по мере приближения к его собственному времени. Поэтому его главная сила - в описании событий после 1218 года.
Мы могли бы считать себя счастливыми, даже если бы всё, что у нас было - это труд Пьера Во-де-Сернея, но, к ещё большему счастью, у нас есть источники, передающие позицию южан, даже если они не симпатизируют катарской ереси. «Песнь об альбигойском крестовом походе», написанная на окситанском, обычно рассматривается как единый источник, хотя фактически она была написана двумя разными людьми. Как ясно из названия, «Песнь» - это поэма, что не мешает исследователям серьёзно опираться на неё. Первая примерно треть её написана Гильёмом Тудельским, который в прологе называет себя священником из Наварры. В первые годы окситанской войны Гильём служил при дворе Болдуина Тулузского, сводного брата Раймона VI, тогда ещё одного из наиболее важных союзников крестоносцев. Это значит, что, так же как и Пьер, Гильём видел многое из того, о чём писал или знал тех, кто в этом участвовал, и он служил феодалу, который входил в верхушку крестоносцев. Повествование Гильёма внезапно обрывается в 1213 году, наводя на мысль, оно было составлено вскоре после описываемых событий, а сам он умер. На Гильёма традиционно было принято смотреть как на лояльного христианина, но также и южанина, который не всегда одобрял тот путь, по которому пошли крестоносцы. Собственно, его южное происхождение, а также роль священника, делают Гильёма наименее предвзятым из основных летописцев. Он часто описывает подробности, которых не даёт Пьер Во-де-Серней, такие как поход части крестоносного войска, напавшего на Кассенель в 1209 году. В других случаях он подтверждает то, что говорит Пьер, тем самым увеличивая наше доверие к описанию того, как, вероятно, происходили определённые события.
Часть «Песни», принадлежащая Гильёму, заканчивается в 1213 году, до многих важных событий этого года, в первую очередь битвы при Мюре. Его продолжатель остался анонимом, и именно так я называю его. Фактически Аноним - самый пристрастный из трёх уже упомянутых писателей, но он сообщает нам подробности последних этапов войны, которые в противном случае были бы недоступны. Его взгляд, вероятно из Тулузы, имеет как сильные, так и слабые стороны. Основываясь на своём опыте и, возможно, участии в событиях второй осады Тулузы, он, скорее всего, точно отражает позицию тулузцев во второй половине войны. Из всех источников Аноним приводит наиболее подробное описание того, что происходило на Четвёртом Латеранском соборе в 1215 году. С осады Бокера в 1216 году он начинает превосходить Пьера Во-де-Сернея в количестве и качестве сообщений о войне, и, в конечном итоге, посвящает почти треть всей «Песни» только второй осаде Тулузы. В его описаниях личностей и случаев времён осады мы получаем ясную картину того, как выглядел этот длительный эпизод для граждан Тулузы, включая их страхи и заботы о том, что было главной битвой их поколения. Как ни хорошо описана осада Тулузы, мы должны с осторожностью относиться к тому, что Аноним рассказывает о происходящем в лагере крестоносцев. Симон де Монфор и некоторые папские легаты предстают как мелодраматические злодеи, пытающиеся на поезде раздавить привязанную к рельсам героиню, олицетворяющую народ юга. В этом смысле Аноним не отличается от Пьера Во-де-Сернея, который делает то же самое с противоположной стороны. Аноним также подробен, даже сверхподробен, в описании боевых действий, происходивших при осаде Бокера и второй осаде Тулузы. Он предлагает яркую словесную картину рукопашного боя начала тринадцатого века, но густо описанные детали становятся туманными, расплываются и не делают нас более осведомлёнными, когда дело доходит до понимания конкретных случаев и связи между ними.
Последний главный источник - Гильём Пюилоранский, который не был свидетелем окситанской войны и писал, по крайней мере, поколением позже трёх остальных авторов. Хотя мы знаем его имя, он ни разу не упоминает его в своём труде, поэтому имеющееся у нас имя может быть позднейшим дополнением. Его имя и происхождение на самом деле более проблематичны, чем кажется на первый взгляд, так как существовал Гильём де Пюилоран, который был священником одноимённой церкви в середине XIII века. Возможно, он также был нотариусом в Тулузе, или капелланом Раймона VII, а возможно, и всеми тремя упомянутыми. В некоторых случаях его манера изложения предполагает, что он знал людей, о которых говорил, как в его рассказе о битве при Мюре. Он утверждает, что молодой граф Раймон рассказывал ему, как по причине возраста (в то время ему было шестнадцать) ему не разрешили участвовать в битве, но он наблюдал её с холмов к западу от поля сражения. Поскольку Раймон VII скончался в 1249 году, а хроника Гильёма доходит до 1275, то Гильём должен быть довольно стар, служа последнему графу Тулузы, и, тем не менее, всё ещё пишет двадцатью пятью годами позже. Всё же невозможно поверить, чтобы капеллан графа и автор хроники были одним и тем же человеком. Даже если составитель жил позже, чем традиционно считалось, или в действительности было больше одного человека, он или они сообщают множество оригинальных деталей, отсутствующих в других главных источниках, таких как судьба гарнизона крестоносцев в Пюйоле, взятом войсками южан летом 1213 года. В большинстве случаев Гильём Пюилоранский представляет ценное дополнение, но, очевидно, его оценка становится выше по мере приближения к его собственному времени. Поэтому его главная сила - в описании событий после 1218 года.