Так, сказать, с "кладбища идей"
Августа … числа 1878 года писатель и журналист Фёдор Андреевич Достарханский прогуливался по набережной Васильевского острова. Именно на этой набережной и состоялась встреча, о которой он впоследствии не раз с волнением вспоминал.
Встретился же ему, близ самого Дворцового моста молодой человек, стоящий на берегу и глядящий (даже, пожалуй, взирающий, подумал тут Фёдор Андреевич) на противоположный берег, на серое петербургское небо и на свинцовые воды Невы. Взирал он на всё это с восторгом, не слишком подходящим хмурому и угрожающему дождём полудню.
Кроме выражения лица молодого человека, Фёдора Андреевича привлекло ещё одно обстоятельство. Он хорошо запоминал людей, которых видел раньше, причём запоминал не столько приметы внешности, сколько общий образ человека. Если бы его попросили составить словесный портрет даже хорошо знакомого ему лица, он бы сбился, пожалуй, но уж безошибочно узнал бы и малознакомого прохожего, пусть и через годы после имевшей место встречи. Для него при написании книги сущим мучением было описывать внешность человека, но люди, тем не менее, выходили поразительно запоминающиеся и даже в своём роде, несмотря на фантастичность их обстоятельств, узнаваемые.
По этой причине уже со второго взгляда на молодого человека Фёдор Андреевич уверился, что где-то его видел, а несколько мгновений поразмыслив, вспомнил, где именно. Видел он молодого человека несколько лет назад в своём родном городке, название которого не любил вспоминать по причине его неблагозвучности (городок назывался Скотопригоньевск). Покинув этот городок ещё в ранней юности, Фёдор Андреевич с тех пор бывал там лишь дважды - двенадцать лет назад по одному громкому тогда делу, сделавшему маленький городок на несколько месяцев известным по всей России и, почти проездом, шесть лет назад, когда, движимый любопытством, свернул с дороги, проходящей неподалёку, в город. Никого из тех людей, которых он намеревался там застать, он не застал. Последние родственники его, жившие в Скотопригоньевске, переехали в столицу губернии, а люди, с которыми он познакомился в прошлый приезд - неведомо куда. Именно в тот год он и видел на улице - теперь он уже окончательно не сомневался в этом - молодого человека, который сейчас стоял на набережной, любуясь мрачным петербургским видом.
За шесть прошедших лет молодой человек, надо заметить, почти не изменился и по-прежнему смотрелся юношей, хотя лет ему было никак не меньше двадцати трёх, а, скорее всего, и больше. Смотрел по сторонам он тоже с юношеским восторгом, какой нечасто увидишь на лицах петербургских жителей, даже и молодых.
Фёдор Андреевич смотрел на молодого человека и собирался с духом, чтобы подойти к нему. Хотя он был намного старше годами и весьма известным в Петербурге и вообще в образованных кругах человеком, он сохранил изрядную робость по отношению к незнакомым людям. Кроме того, обратившись к молодому человеку, пришлось напомнить и где они виделись раньше, а вспоминать вслух название своего городка Фёдор Андреевич не любил.