summer '86
Летний двор. Сушилка для белья между четырехэтажками - квадратный участок засыпанной мелкими камнями земли огорожен деревянными стойками. Они похожи на забор. Только доски прибиты горизонтально.
Это как часть детской площадки с песочницами. Я бы предпочла играть в подвале - искать подземный ход. Но мама не разрешает. Никто в пять лет не шастает по подвалам.
Внутри сушилки - море хрустящих камней. Между ними щемится трава.
«Щемиться» - интересное слово. Лет в пятнадцать я часто произносила слова «щемись» и «пасись». А лет в четырнадцать взяла моду отвечать грубым голосом: «Я пасу?»
- Девушка, не подскажете, который час?
- Я чо? Пасу?
Вернемся к сушильне. Квадратный забор с перетянутыми веревками казался мне нездешним и загадочным. Внутри квадрата застывает и мельтешит белье жителей окрестностей. Сушильня влечет.
Я бегала между хлопающими от ветра наволочками, играла в догонялки с собой или хохочущими ровесниками. Внутри тесной от шмотья сушилки мы были гостями другого мира. Магический реализм нападал исподтишка.
Едва я оказывалась внутри сушилки, все оказывалось возможным. Не удивилась бы троллю, выглядывающему из-за цветастых пижамных штанов. Или Карлсону, взлетающему над суетным миром в ворохе пододеяльников.
Но нет. Ни гномы, ни тролли, ни Карлсон мою сушильню не посетили. И привидений я до сих пор не видела.
Это как часть детской площадки с песочницами. Я бы предпочла играть в подвале - искать подземный ход. Но мама не разрешает. Никто в пять лет не шастает по подвалам.
Внутри сушилки - море хрустящих камней. Между ними щемится трава.
«Щемиться» - интересное слово. Лет в пятнадцать я часто произносила слова «щемись» и «пасись». А лет в четырнадцать взяла моду отвечать грубым голосом: «Я пасу?»
- Девушка, не подскажете, который час?
- Я чо? Пасу?
Вернемся к сушильне. Квадратный забор с перетянутыми веревками казался мне нездешним и загадочным. Внутри квадрата застывает и мельтешит белье жителей окрестностей. Сушильня влечет.
Я бегала между хлопающими от ветра наволочками, играла в догонялки с собой или хохочущими ровесниками. Внутри тесной от шмотья сушилки мы были гостями другого мира. Магический реализм нападал исподтишка.
Едва я оказывалась внутри сушилки, все оказывалось возможным. Не удивилась бы троллю, выглядывающему из-за цветастых пижамных штанов. Или Карлсону, взлетающему над суетным миром в ворохе пододеяльников.
Но нет. Ни гномы, ни тролли, ни Карлсон мою сушильню не посетили. И привидений я до сих пор не видела.