Аксинья в дороге
Ехать пришлось долго - целых два часа. От кофе болела голова. С ним так всегда - в глазах темно, но сначала танцуешь.
Аксинья хотела прислонить голову к стеклу, но тогда болела шея. Оставалось ждать. Водитель автобуса объявил конечную.
Девочка со складным самокатом и парень с рыжей бородой вышли и запетляли как зайцы к метро. Вокзал светился торжественным светом. Серые стены сделались оранжевыми. Жёлтый свет в вестибюле казался дружелюбным.
На эскалаторе длинноволосые парни в шапках обсуждали фальшь и лукавство патриотизма. Тощие в чёрном бродили вдоль позднего перрона.
Пришел поезд. Морщинистое лицо женщины с птичьими глазами и вывязанной полосами чёрной шапкой поворачивалось то вправо, то влево. Её будто пугал вагонный ветер.
Выбравшись из метро через придержанную дверь, Аксинья уже было затеяла сунуть себя в низкопотолочную маршрутку, но тут увидела хвост большого автобуса и шмыгнула, подпрыгнув, в раздвижные двери автобусного зада.
Грязный пол прошелся по пяткам. Это был автобус-гармошка. Ей приспичило сесть вперёд. Круглый пол в ребристом салонном промежутке забегал и пошёл по часовой стрелке. Аксинье стало стыдно за свою походку, будто пьяную в дровину, вдрободан, вдупелину. Но стыдиться было некого. Потому что никто не смотрел. В ночном автобусе все спали. Да и незачем. Это пол такой, а не Аксинья.
Кондуктор в рыжем жилете еле кивнула. Но это был не кивок - оказалось, её подбородок просто мотает от движения.
Аксинья вышла в свет окраины, трепещущим жестом поместила капюшон на голову и пошуршала по ветру. Дома ее ждали веселый кот и увлекательный Интернет.
Аксинья хотела прислонить голову к стеклу, но тогда болела шея. Оставалось ждать. Водитель автобуса объявил конечную.
Девочка со складным самокатом и парень с рыжей бородой вышли и запетляли как зайцы к метро. Вокзал светился торжественным светом. Серые стены сделались оранжевыми. Жёлтый свет в вестибюле казался дружелюбным.
На эскалаторе длинноволосые парни в шапках обсуждали фальшь и лукавство патриотизма. Тощие в чёрном бродили вдоль позднего перрона.
Пришел поезд. Морщинистое лицо женщины с птичьими глазами и вывязанной полосами чёрной шапкой поворачивалось то вправо, то влево. Её будто пугал вагонный ветер.
Выбравшись из метро через придержанную дверь, Аксинья уже было затеяла сунуть себя в низкопотолочную маршрутку, но тут увидела хвост большого автобуса и шмыгнула, подпрыгнув, в раздвижные двери автобусного зада.
Грязный пол прошелся по пяткам. Это был автобус-гармошка. Ей приспичило сесть вперёд. Круглый пол в ребристом салонном промежутке забегал и пошёл по часовой стрелке. Аксинье стало стыдно за свою походку, будто пьяную в дровину, вдрободан, вдупелину. Но стыдиться было некого. Потому что никто не смотрел. В ночном автобусе все спали. Да и незачем. Это пол такой, а не Аксинья.
Кондуктор в рыжем жилете еле кивнула. Но это был не кивок - оказалось, её подбородок просто мотает от движения.
Аксинья вышла в свет окраины, трепещущим жестом поместила капюшон на голову и пошуршала по ветру. Дома ее ждали веселый кот и увлекательный Интернет.