неисчезнувшее (опять про Киев)
Такое чувство, что в меня вкололи веселящую анестезию.
Расскажу-ка вам про Киев. Люди там очень добрые. По крайней мере, те, кто встретился на моем пути. Парень, сосед по купе, проводил к метро, ткнул пальцем и пожелал удачи.
Шуганая обитательница Москвы то и дело шугалась, металась кабаном и ходила по диагонали. Это я про себя.
Выбежит на дорогу, глядь - машина едет. Отбежит к обочине, спрячется, вздрогнет. А машина притормаживает и фарами мигает. Мои небольшие глаза делаются по пять копеек, и я важно перешагиваю улицу.
Утром я посетила Киево-Печерскую лавру. В метро один мужик сказал другому мужику: "Слушай, Лавра же на Арсенальной?". Не дослушав ответ, я пошуршала на Арсенальную. Мне было очень хорошо, а Лавра меня вконец успокоила. Гармония охватила. Сырая.
Хотя я почему-то боялась исчезнуть. Народу мало, бабки-дворничихи в платках угрюмо снег сокребают, священник стоит вдали, что твоя статуя. На Днепр смотрит, думает. А я - как героиня "Юрьева дня". Точнее - ее сын, все-таки я больше на него похожа.
Ну, вот. Затем отправилась на Крещатик. Побродила. На Бессарабском рынке встретила кучу колоритных людей и два куска сала. Людей оставила в покое, сало унесла в котомке.
Вот тут-то мое спокойствие закончилось. В два часа дня при температуре воздуха плюс пять градусов я встретила волшебную Нану и ее интересное сознание. И мы пошли пить.
Да. Утром я была спокойна, как танк, и умиротворена, как пресвятая мать-настоятельница. К вечеру место под названием "Купидон" и присутствующие в нем люди меня раздраконили. Мы сидели за столом на каком-то высоком помосте, и я кричала "Гарсон! Лонг-айленд!". Увенчало все это мероприятие мое благополучное приземление с помоста. Коленками на пол. Видимо, Киев хотел моего битья челом. Синие коленки, желтые коленки, коленки цвета человеческой бледной кожи - метаморфозы меня еще ждут.
Поток эмоций охватил все мое существо и не отпускает до сих пор. Я кручинилась, грустила, всплакивала и рыдала. Искурила весь купленный в Киеве табак до боли в легких. Наслушалась душетрепательной музыки. Но делать нечего. Жизнь - не вздохи, а кабысдохи, однако весьма симпатичные, многогранные и неисчерпаемые. И от мысли этой на душе моей сделалось легко и привольно. И стала я смеяться, как собака. И ржу до сих пор. Чего и вам желаю.
А фотки я попозже выложу.
Расскажу-ка вам про Киев. Люди там очень добрые. По крайней мере, те, кто встретился на моем пути. Парень, сосед по купе, проводил к метро, ткнул пальцем и пожелал удачи.
Шуганая обитательница Москвы то и дело шугалась, металась кабаном и ходила по диагонали. Это я про себя.
Выбежит на дорогу, глядь - машина едет. Отбежит к обочине, спрячется, вздрогнет. А машина притормаживает и фарами мигает. Мои небольшие глаза делаются по пять копеек, и я важно перешагиваю улицу.
Утром я посетила Киево-Печерскую лавру. В метро один мужик сказал другому мужику: "Слушай, Лавра же на Арсенальной?". Не дослушав ответ, я пошуршала на Арсенальную. Мне было очень хорошо, а Лавра меня вконец успокоила. Гармония охватила. Сырая.
Хотя я почему-то боялась исчезнуть. Народу мало, бабки-дворничихи в платках угрюмо снег сокребают, священник стоит вдали, что твоя статуя. На Днепр смотрит, думает. А я - как героиня "Юрьева дня". Точнее - ее сын, все-таки я больше на него похожа.
Ну, вот. Затем отправилась на Крещатик. Побродила. На Бессарабском рынке встретила кучу колоритных людей и два куска сала. Людей оставила в покое, сало унесла в котомке.
Вот тут-то мое спокойствие закончилось. В два часа дня при температуре воздуха плюс пять градусов я встретила волшебную Нану и ее интересное сознание. И мы пошли пить.
Да. Утром я была спокойна, как танк, и умиротворена, как пресвятая мать-настоятельница. К вечеру место под названием "Купидон" и присутствующие в нем люди меня раздраконили. Мы сидели за столом на каком-то высоком помосте, и я кричала "Гарсон! Лонг-айленд!". Увенчало все это мероприятие мое благополучное приземление с помоста. Коленками на пол. Видимо, Киев хотел моего битья челом. Синие коленки, желтые коленки, коленки цвета человеческой бледной кожи - метаморфозы меня еще ждут.
Поток эмоций охватил все мое существо и не отпускает до сих пор. Я кручинилась, грустила, всплакивала и рыдала. Искурила весь купленный в Киеве табак до боли в легких. Наслушалась душетрепательной музыки. Но делать нечего. Жизнь - не вздохи, а кабысдохи, однако весьма симпатичные, многогранные и неисчерпаемые. И от мысли этой на душе моей сделалось легко и привольно. И стала я смеяться, как собака. И ржу до сих пор. Чего и вам желаю.
А фотки я попозже выложу.