про гигантоманию, безвластие и гендерный вопрос
Дефицит фантазии процветает. Город похож на что-то из фантастики.
Я больна гигантоманией. Или гигантизмом. Или как? Когда покупаешь все большое? Большие рубахи, которые все равно как-будто малы. Большие сумки-планшеты, как сегодня, в которые все равно не влезет весь мой скарб - от толстых ежедневников за 2002 год до фотоаппаратов за 2006-й. Все, что бы ни купила я, кажется мне недостаточно вместительным.
***
Стала думать о том, что мне для гармонии не хватает властного голоса. Слишком уж он мягкий, добрый и высокий. И не прокуришь никакими сигаретами. Есть, разумеется, выход - говорить диафрагмой, не садясь «на горло». Но дык это ж привычка, сноровка нужна. А терпения нету.
***
Наряду с гигантоманией, тяготею к повсеместному изменению всего. Неделю назад меня чудесно и неожиданно постригли.
Я против сексизма и считаю, что все мы - люди, но-таки опыт показывает, что в моих стрижечных желаниях всегда лучше разбирались мастера мужского пола. Я нашла Николая - парикмахера мечты, повелителя моей головы, жаждущей унисекса, отвергающей и мужественность, и излишнюю женскость.
С женщинами-парикмахерами оно как? Хотят сделать из тебя барышню на выданье. И хоть по голове им стучи, сделают так, как надо им, а не мне. И денег после этого просят. А уж с укладками полная фигня. Такого понауложат, что начинаешь с мольбой смотреть в окно - не пошел ли дождик, чтобы смыть это безумие? Причем парикмахерская будет гордо зваться «салон», а на входе тебя встретит пожилая красавица в норковом манто, напоминающая хозяйку борделя.
Николай же /случайный человек на моей дороге жизни/ внял моим желаниям, прислушался к моей ауре и был заслуженно вознагражден похвальбой. «Давайте, - говорит, - поэкспериментируем! Мне и самому любопытно!» «Поэкспериментируем, говорите?» - насупилась я и сделалась похожа на тролля.
«Вай нот?» - пожимает плечами Николай, поблескивая гвоздиком в ухе.
Процесс пошел. Николай лихо орудовал ножницами, а я притихла. Но чем дальше менялась моя голова, тем сильнее я расцветала. К концу мероприятия я даже приготовилась танцевать балет счастья. Но постеснялась и просто сообщила Николаю, что он великий талант.
Конечно, такую укладку, какую неделю назад учудил мне этот благословенный волосяной гуру, я делать не умею. А с новой стрижкой выгляжу вот так:
Я больна гигантоманией. Или гигантизмом. Или как? Когда покупаешь все большое? Большие рубахи, которые все равно как-будто малы. Большие сумки-планшеты, как сегодня, в которые все равно не влезет весь мой скарб - от толстых ежедневников за 2002 год до фотоаппаратов за 2006-й. Все, что бы ни купила я, кажется мне недостаточно вместительным.
***
Стала думать о том, что мне для гармонии не хватает властного голоса. Слишком уж он мягкий, добрый и высокий. И не прокуришь никакими сигаретами. Есть, разумеется, выход - говорить диафрагмой, не садясь «на горло». Но дык это ж привычка, сноровка нужна. А терпения нету.
***
Наряду с гигантоманией, тяготею к повсеместному изменению всего. Неделю назад меня чудесно и неожиданно постригли.
Я против сексизма и считаю, что все мы - люди, но-таки опыт показывает, что в моих стрижечных желаниях всегда лучше разбирались мастера мужского пола. Я нашла Николая - парикмахера мечты, повелителя моей головы, жаждущей унисекса, отвергающей и мужественность, и излишнюю женскость.
С женщинами-парикмахерами оно как? Хотят сделать из тебя барышню на выданье. И хоть по голове им стучи, сделают так, как надо им, а не мне. И денег после этого просят. А уж с укладками полная фигня. Такого понауложат, что начинаешь с мольбой смотреть в окно - не пошел ли дождик, чтобы смыть это безумие? Причем парикмахерская будет гордо зваться «салон», а на входе тебя встретит пожилая красавица в норковом манто, напоминающая хозяйку борделя.
Николай же /случайный человек на моей дороге жизни/ внял моим желаниям, прислушался к моей ауре и был заслуженно вознагражден похвальбой. «Давайте, - говорит, - поэкспериментируем! Мне и самому любопытно!» «Поэкспериментируем, говорите?» - насупилась я и сделалась похожа на тролля.
«Вай нот?» - пожимает плечами Николай, поблескивая гвоздиком в ухе.
Процесс пошел. Николай лихо орудовал ножницами, а я притихла. Но чем дальше менялась моя голова, тем сильнее я расцветала. К концу мероприятия я даже приготовилась танцевать балет счастья. Но постеснялась и просто сообщила Николаю, что он великий талант.
Конечно, такую укладку, какую неделю назад учудил мне этот благословенный волосяной гуру, я делать не умею. А с новой стрижкой выгляжу вот так:
