эгоцентрический отчетоподобный монстр.
Напишу-ка, пока винтики развинчены, и боги прокрастинации осеняют меня своими крыльями.
День был смешным несовпадением, держащими верёвками, дошло до смешного: вместо окрестностей Ленэкспо я доехала до Морского вокзала. Давно на Ваське не была, называется! Не, а чего они называют это место Морским фасадом? Ассоциации детства работают безошибочно: павильоны выставки (с фасадами, да), шарики, ярмарка, куча мёда, все дела. А может, другая причина заставила меня сесть не в тот автобус, и, не отрываясь от писанины, радостно приехать в мрак и ветр на Финский, прямо к порту. Время подумать о причинах было, пока трусила от залива к уютной остановочке, спасать остатки планов.
А потом времени не было - совсем - а был тихий, на выдохе, вход туда, где поют, шляпу на вешалку, заглянуть потихоньку в маленькую комнату, увидеть свет - глаза, изумление, улыбку... Из всего "Путешествия Нильса" с детства лучше всего помню возвращение Нильса домой, ещё лилипута, вот он стоит и смотрит в щёлку, не заходя в квадрат света, как разговаривают мать с отцом, как привычно молчат между собой, как течёт под руками матери всегдашний незатейливый быт. А он - только что с гуся, а надо зайти и что-то сказать, а узнают ли? Узнают, Нильс, узнают! И будут слушать гусиные приключения, и увидят, как вырос их недотёпа-сын.
С матушкой поговорить о младших детях, с отцом - поспорить, всё как надо, и лучшей наградой - разгорающийся внезапно спор о фестивалях, театрах и Чехове, почти экзамен: что для меня "Дядя Ваня"? Экзамен и мне, и "Театру Дождей", ведь я любимым рассказала о любимых. Переэкзаменовка? Возможно! (а ведь я очень давно не была в "Дождях", в том числе на "Дяде Ване"). Как объяснить, что этот спектакль за жабры меня взял своим методом? Да и правда ли это? А П.А. как всегда афористически точен: дядя Ваня не зря "дядя". Какая главная мысль? Вчитывайся! (плохо у меня с главной мыслью, моим мыслям вообще свойственно расползаться).
С П.А. каждое слово драгоценно - как у Чехова. С Н.В. драгоценен просто вдох. И минуты, когда можно смотреть на свет глаз. Жизнь идёт, театр взрослеет, скоро 30 лет. Скорость течения реки времени видна по детям - вот их поросль, зашли на открытие сезона, и носились, разновозрастные, студийные "внуки". "Я теперь буду к вам заходить!" - "Мне почему-то кажется, что да", - как во сне.
День Фила - тоже как во сне, если бы не так фактурно и ощутимо: маленькое пространство перед сценой и невероятное сочетание людей в одном пространстве (любимое состояние внутреннего Табаки - когда все в кучу, и даже - в кучу малу!): Кошка на краю сцены, Эста с Олегом, Инна - как всегда, что-то рисует, и многие-многие другие, и все - вдруг, а внизу - протянутые руки, смеющиеся глаза: Дом, многоликий Дракон, радостный, ехидно-зубастый, серьёзно-нежный, тёплый... Оседаю где-то в ветвях, среди отростков, почти на руках ТВ, там, где Крылатые. Два голоса текут реками и сливаются, образуют общий поток. Горный, бурный, гневно-радостный поток сливается с глубоководной равнинной, чёрной торфянистости рекой, какие бывают только на севере, наверное, - успокаивается и становится глубже. Где вода горчит сильнее? И сколько сказок ещё можно увидеть там, на дне реки, где блестит намытый песок - если смотреть пристально, конечно?
Так поглощают люди, что слышать суть песен начинаешь только ко второму дню, спасибо Филу, Тикки и Кузе, что он был - вечер, когда можно улететь куда-то вместе с песней, когда пишешь на бумажке слова песни, и её вдруг поют и вдруг - как впервые, как сказочник - расстилая дорогу, разматывая клубок, иди-иди по ней вслед за голосом, это твоя внутренняя ниточка разматывается, чувствуешь, почти до начала клубок размотали, сейчас кончится и выскользнет, но нет, раньше, как всегда, кончается песня. И можно сидеть, держа за руку, и видеть, как на белой стене проступают цветущие черешневые деревья, и смотреть за игрой мимик, и слушать развесёлые старые байки, и аккуратно сматывать нитку в клубок - знаем мы, как ходить за этими сказочниками и что потом бывает с неподобранными нитями. Оййй...
Вот за всё это всем вам и спасибо... И тебе, что ты всех нас собрал. И с Днём рождения!
День был смешным несовпадением, держащими верёвками, дошло до смешного: вместо окрестностей Ленэкспо я доехала до Морского вокзала. Давно на Ваське не была, называется! Не, а чего они называют это место Морским фасадом? Ассоциации детства работают безошибочно: павильоны выставки (с фасадами, да), шарики, ярмарка, куча мёда, все дела. А может, другая причина заставила меня сесть не в тот автобус, и, не отрываясь от писанины, радостно приехать в мрак и ветр на Финский, прямо к порту. Время подумать о причинах было, пока трусила от залива к уютной остановочке, спасать остатки планов.
А потом времени не было - совсем - а был тихий, на выдохе, вход туда, где поют, шляпу на вешалку, заглянуть потихоньку в маленькую комнату, увидеть свет - глаза, изумление, улыбку... Из всего "Путешествия Нильса" с детства лучше всего помню возвращение Нильса домой, ещё лилипута, вот он стоит и смотрит в щёлку, не заходя в квадрат света, как разговаривают мать с отцом, как привычно молчат между собой, как течёт под руками матери всегдашний незатейливый быт. А он - только что с гуся, а надо зайти и что-то сказать, а узнают ли? Узнают, Нильс, узнают! И будут слушать гусиные приключения, и увидят, как вырос их недотёпа-сын.
С матушкой поговорить о младших детях, с отцом - поспорить, всё как надо, и лучшей наградой - разгорающийся внезапно спор о фестивалях, театрах и Чехове, почти экзамен: что для меня "Дядя Ваня"? Экзамен и мне, и "Театру Дождей", ведь я любимым рассказала о любимых. Переэкзаменовка? Возможно! (а ведь я очень давно не была в "Дождях", в том числе на "Дяде Ване"). Как объяснить, что этот спектакль за жабры меня взял своим методом? Да и правда ли это? А П.А. как всегда афористически точен: дядя Ваня не зря "дядя". Какая главная мысль? Вчитывайся! (плохо у меня с главной мыслью, моим мыслям вообще свойственно расползаться).
С П.А. каждое слово драгоценно - как у Чехова. С Н.В. драгоценен просто вдох. И минуты, когда можно смотреть на свет глаз. Жизнь идёт, театр взрослеет, скоро 30 лет. Скорость течения реки времени видна по детям - вот их поросль, зашли на открытие сезона, и носились, разновозрастные, студийные "внуки". "Я теперь буду к вам заходить!" - "Мне почему-то кажется, что да", - как во сне.
День Фила - тоже как во сне, если бы не так фактурно и ощутимо: маленькое пространство перед сценой и невероятное сочетание людей в одном пространстве (любимое состояние внутреннего Табаки - когда все в кучу, и даже - в кучу малу!): Кошка на краю сцены, Эста с Олегом, Инна - как всегда, что-то рисует, и многие-многие другие, и все - вдруг, а внизу - протянутые руки, смеющиеся глаза: Дом, многоликий Дракон, радостный, ехидно-зубастый, серьёзно-нежный, тёплый... Оседаю где-то в ветвях, среди отростков, почти на руках ТВ, там, где Крылатые. Два голоса текут реками и сливаются, образуют общий поток. Горный, бурный, гневно-радостный поток сливается с глубоководной равнинной, чёрной торфянистости рекой, какие бывают только на севере, наверное, - успокаивается и становится глубже. Где вода горчит сильнее? И сколько сказок ещё можно увидеть там, на дне реки, где блестит намытый песок - если смотреть пристально, конечно?
Так поглощают люди, что слышать суть песен начинаешь только ко второму дню, спасибо Филу, Тикки и Кузе, что он был - вечер, когда можно улететь куда-то вместе с песней, когда пишешь на бумажке слова песни, и её вдруг поют и вдруг - как впервые, как сказочник - расстилая дорогу, разматывая клубок, иди-иди по ней вслед за голосом, это твоя внутренняя ниточка разматывается, чувствуешь, почти до начала клубок размотали, сейчас кончится и выскользнет, но нет, раньше, как всегда, кончается песня. И можно сидеть, держа за руку, и видеть, как на белой стене проступают цветущие черешневые деревья, и смотреть за игрой мимик, и слушать развесёлые старые байки, и аккуратно сматывать нитку в клубок - знаем мы, как ходить за этими сказочниками и что потом бывает с неподобранными нитями. Оййй...
Вот за всё это всем вам и спасибо... И тебе, что ты всех нас собрал. И с Днём рождения!