трек на Синхагаллу
Путь наш лежал на гору Синхагалла, и пройти до нее предстояло около двенадцати километров. Поэтому выдвинулись мы рано, еще до рассвета. Вода и земля были окутаны утренним туманом.
Лес был невероятен. Исполинские деревья смыкались где-то в вышине, столь высоко над головой, что мы были как букашки в мире за пределами нашего восприятия. Телу было страшно.
На каждом шагу лежат, поблескивая черными спинами, двадцатисантиметровые сороконожки. Это очень нежные и безобидные существа. Если сороконожку погладить по блестящей лакированной спинке, животинка делает "трык!" и сворачивается в изящное колечко. Прямо как какая-нибудь мимоза стыдливая, которую тоже мы нашли там, в лесу.
Ну и пиявки. Вот это монстры сурового нрава. Пиявки бросаются на тебя со скоростью безумного десантника. Единственный способ уберечь свою кровь - быстро-быстро шевелить ластами (и не забыть про соль).
Дождевой лес - это огромный город. На одном этаже носятся по своим тропам обезьяны. На другом обитают птицы. Древовидные лианы, как извилистые лифты, тянутся в неведомую вышину.
И к рассвету мы вышли к первой большой реке. Красоту этих мест невозможно передать.
Часть нашего пути шла по открытым участкам, откуда можно было любоваться лесом, становившимся вся ярче и ярче под лучами солнца.
Лес был невероятен. Исполинские деревья смыкались где-то в вышине, столь высоко над головой, что мы были как букашки в мире за пределами нашего восприятия. Телу было страшно.
На каждом шагу лежат, поблескивая черными спинами, двадцатисантиметровые сороконожки. Это очень нежные и безобидные существа. Если сороконожку погладить по блестящей лакированной спинке, животинка делает "трык!" и сворачивается в изящное колечко. Прямо как какая-нибудь мимоза стыдливая, которую тоже мы нашли там, в лесу.
Ну и пиявки. Вот это монстры сурового нрава. Пиявки бросаются на тебя со скоростью безумного десантника. Единственный способ уберечь свою кровь - быстро-быстро шевелить ластами (и не забыть про соль).
Дождевой лес - это огромный город. На одном этаже носятся по своим тропам обезьяны. На другом обитают птицы. Древовидные лианы, как извилистые лифты, тянутся в неведомую вышину.
И к рассвету мы вышли к первой большой реке. Красоту этих мест невозможно передать.
Часть нашего пути шла по открытым участкам, откуда можно было любоваться лесом, становившимся вся ярче и ярче под лучами солнца.