(no subject)
Но сначала несколько слов об Эрнсте Лихтингере.
В 1945 году он, 14-ти летним мальчиком ("юнгштурм"!) попал в плен, и до 1954 года чалился в Сибири, под Красноярском. Эрнст хорошо освоил русский язык и очень хорошо относился к нашим: его, мальчишечку, жалели и подкармливали.
На родину, в Штраубинг, Эрнст вернулся взрослым, закаленным человеком. Когда мы встретились, он был, наверное, самым богатым в Штраубинге: владел магазинами, торговавшими новыми и подержанными авто, ему принадлежала сеть мастерских, заправок и автомоек. Любовь к русским людям Эрнст сохранил, язык подзабыл, но быстро и с удовольствием начал вспоминать после встречи с нами. Помогал здорово. В отличие от прижимистого Герда, у Эрнста была широкая душа.
Нам он немедленно выделил Volkswagen Wagon с дизельным мотором, пояснил, где можно его бесплатно заправлять и где ежедневно мыть. Впервые посмотрев полет Юргиса, Эрнст долго его обнимал и тут же предоставил ему спортивный Porsche.
Права в Германию взяли только Юргис и я, поэтому я рулил фольксвагеном. Юргиса пустили на порше на взлетную полосу аэродрома (не без содействия Эрнста), где, по его уверениям, он разогнал машину до 240 км/час (это на полосе 1200 м!), после чего Юргис отправился исследовать Штраубинг.
Ко мне у Эрнста появилось особое отношение, когда во время первого или второго застолья кто-то из немцев (как когда-то Либкнехт) заинтересовался моей фамилией и я, будучи пьян и возбужден, на вопрос, не немец ли я, почти выкрикнул "Найн! Их бин юде!", чем поверг хозяев в полное замешательство. Потом Эрнст объяснил, что бедные немцы, с их комплексом вины перед евреями, на такое признание... Но Эрнст побывал в плену и кое-что знал о положении евреев в СССР...
Со мной (и увязавшимся с нами Володей - маркетологом) Эрнст поехал в оружейный магазин и купил нам по газовому револьверу. Долго уговаривал меня взять боевой (у Эрнста была огромная коллекция боевого оружия), так и не поняв, почему я отказался.
Потом Эрнст предложил мне купить Opel. Это была роскошная машина 1985 года выпуска, прошедшая в мастерских Эрнста полную предпродажную подготовку. Темно-зеленая, цвета жука-бронзовки, красавица с шестицилиндровым мотором мощностью, если мне не изменяет память, 240 л.с. и кожаным салоном.
"Не валяй дурака! - уговаривал меня Эрнст. - Это была малая серия. Их всего выпущено 200 штук. Я отдам ее тебе, по дружбе, за 1200 долларов! Бери! Она прошла всего 40.000 и пройдет еще 200.000! Бери!"
Откуда было Эрнсту знать, что в 1989 году 1200 долларов мне не могли присниться только в самом радужном сне! Я отговорился, сказав, что машина не поместится в мой гараж, а увеличить его не дадут строгое московские власти. Эрнст остался в полном недоумении.
Исследования Юргиса закончились тем, что на следующий день после полетов он отозвал меня в сторону и с таинственным видом сообщил, что нашел секс-шоп (!), куда и предлагает отправиться. Не поехали только Костя и Дима.
Приехали. Анфилада из трех небольших комнат. Полумрак. Тяжелые портьеры. Музыка. И ни одного посетителя. В глубине третьей комнаты прилавок, длиной метра 2,5, за которым сидит молоденькая, скучающая продавщица. В руках у нее... полноразмерный мужской половой орган (по-нашему говоря: хуй) длиной сантиметров 20-25, с крупными, сильно волосатыми яйцами и... на ножках! Девица закручивает органу яйца и опускает на стол... Топ-топ-топ-топ... Хуй резво бежит по столу... На краю стола его ловит девичья рука и снова крутит яйца... Когда мы были замечены, пытка с гонками прекратилась, и орган был убран в ящик.
Я взвыл: "Мужики! Надо купить!! Давайте скинемся!!! Ей богу, на отчетном совещании у Симонова на стол выпущу!" Но, все по классике, "Хуй вам!" - орган оказался нищим советским не по карману. (Позднее, когда в Москве открылись секс-шопы, я обошел несколько точек. Искал. Чтобы с волосатыми и на ножками. Но, как уже было сказано выше: "Хуй вам!" - не нашлось в Москве такого органа!)
В углу первой комнаты секс-шопа, при входе, стоял ящик с презервативами (усатыми, в колечках и т.п., чего душа пожелает) и, если ты купил хоть что-нибудь, то имел право брать их столько, сколько захочешь. Юргис что-то купил и, запустив обе руки в ящик, захватил упаковок 30. Потом раздал нам. Напоминаю: на дворе стоял 1989 год. Презервативы оказались потоньше наших, но также пересыпаны тальком. Нет в жизни совершенства!
Там же, недалеко от секс-шопа, нам на глаза попался старенький фольксваген-жук, выкрашенный в розовый цвет и разрисованный ромашками, колокольчиками и прочими цветочками, которым рулила девушка "облегченного поведения". Свобода! Гласность! Перестройка! Ускорение! Мы видели это.
А потом Эрнст загорелся идеей показать "советским" стриптиз. В фольксваген набились все (опять же за исключением Кости "Что я голых баб не видел?!" и Димы: "Нельзя мне!" - с тоской вымолвил он) и поехали в стрип-бар. Бедный Эрнст: в этот день, очевидно, стрип-бары Штраубинга закрылись на переучет! Мы мотались по городу, Эрнст тихонько зверел, открытым оказалось то ли пятое, то ли шестое заведение.
"Пенал" шириной 3 метра и длиной метров 10. На беленом потолке крутится "жесткое" порно. Тихо повизгивает музыка. Холодно. На дворе октябрь, но заведение не топят. Выходит тощая "Наташа" (почему-то всех проституток в Западной Германии звали "наташами") и начинает совлекать с себя одежды, мгновенно покрываясь "гусиной кожей".
Когда она осталась только в боа из искусственных перьев, на нее было жалко смотреть: синяя, ощипанная, тощая курица! "Эрнст! - взмолился я. - Пусть она оденется и купи ей водки!" Эрнст был изрядно смущен... Правильно нам в парткоме объясняли: в стриптизе ничего хорошего нет!
Фото: shattenbereich.livejournal.com
В 1945 году он, 14-ти летним мальчиком ("юнгштурм"!) попал в плен, и до 1954 года чалился в Сибири, под Красноярском. Эрнст хорошо освоил русский язык и очень хорошо относился к нашим: его, мальчишечку, жалели и подкармливали.
На родину, в Штраубинг, Эрнст вернулся взрослым, закаленным человеком. Когда мы встретились, он был, наверное, самым богатым в Штраубинге: владел магазинами, торговавшими новыми и подержанными авто, ему принадлежала сеть мастерских, заправок и автомоек. Любовь к русским людям Эрнст сохранил, язык подзабыл, но быстро и с удовольствием начал вспоминать после встречи с нами. Помогал здорово. В отличие от прижимистого Герда, у Эрнста была широкая душа.
Нам он немедленно выделил Volkswagen Wagon с дизельным мотором, пояснил, где можно его бесплатно заправлять и где ежедневно мыть. Впервые посмотрев полет Юргиса, Эрнст долго его обнимал и тут же предоставил ему спортивный Porsche.
Права в Германию взяли только Юргис и я, поэтому я рулил фольксвагеном. Юргиса пустили на порше на взлетную полосу аэродрома (не без содействия Эрнста), где, по его уверениям, он разогнал машину до 240 км/час (это на полосе 1200 м!), после чего Юргис отправился исследовать Штраубинг.
Ко мне у Эрнста появилось особое отношение, когда во время первого или второго застолья кто-то из немцев (как когда-то Либкнехт) заинтересовался моей фамилией и я, будучи пьян и возбужден, на вопрос, не немец ли я, почти выкрикнул "Найн! Их бин юде!", чем поверг хозяев в полное замешательство. Потом Эрнст объяснил, что бедные немцы, с их комплексом вины перед евреями, на такое признание... Но Эрнст побывал в плену и кое-что знал о положении евреев в СССР...
Со мной (и увязавшимся с нами Володей - маркетологом) Эрнст поехал в оружейный магазин и купил нам по газовому револьверу. Долго уговаривал меня взять боевой (у Эрнста была огромная коллекция боевого оружия), так и не поняв, почему я отказался.
Потом Эрнст предложил мне купить Opel. Это была роскошная машина 1985 года выпуска, прошедшая в мастерских Эрнста полную предпродажную подготовку. Темно-зеленая, цвета жука-бронзовки, красавица с шестицилиндровым мотором мощностью, если мне не изменяет память, 240 л.с. и кожаным салоном.
"Не валяй дурака! - уговаривал меня Эрнст. - Это была малая серия. Их всего выпущено 200 штук. Я отдам ее тебе, по дружбе, за 1200 долларов! Бери! Она прошла всего 40.000 и пройдет еще 200.000! Бери!"
Откуда было Эрнсту знать, что в 1989 году 1200 долларов мне не могли присниться только в самом радужном сне! Я отговорился, сказав, что машина не поместится в мой гараж, а увеличить его не дадут строгое московские власти. Эрнст остался в полном недоумении.
Исследования Юргиса закончились тем, что на следующий день после полетов он отозвал меня в сторону и с таинственным видом сообщил, что нашел секс-шоп (!), куда и предлагает отправиться. Не поехали только Костя и Дима.
Приехали. Анфилада из трех небольших комнат. Полумрак. Тяжелые портьеры. Музыка. И ни одного посетителя. В глубине третьей комнаты прилавок, длиной метра 2,5, за которым сидит молоденькая, скучающая продавщица. В руках у нее... полноразмерный мужской половой орган (по-нашему говоря: хуй) длиной сантиметров 20-25, с крупными, сильно волосатыми яйцами и... на ножках! Девица закручивает органу яйца и опускает на стол... Топ-топ-топ-топ... Хуй резво бежит по столу... На краю стола его ловит девичья рука и снова крутит яйца... Когда мы были замечены, пытка с гонками прекратилась, и орган был убран в ящик.
Я взвыл: "Мужики! Надо купить!! Давайте скинемся!!! Ей богу, на отчетном совещании у Симонова на стол выпущу!" Но, все по классике, "Хуй вам!" - орган оказался нищим советским не по карману. (Позднее, когда в Москве открылись секс-шопы, я обошел несколько точек. Искал. Чтобы с волосатыми и на ножками. Но, как уже было сказано выше: "Хуй вам!" - не нашлось в Москве такого органа!)
В углу первой комнаты секс-шопа, при входе, стоял ящик с презервативами (усатыми, в колечках и т.п., чего душа пожелает) и, если ты купил хоть что-нибудь, то имел право брать их столько, сколько захочешь. Юргис что-то купил и, запустив обе руки в ящик, захватил упаковок 30. Потом раздал нам. Напоминаю: на дворе стоял 1989 год. Презервативы оказались потоньше наших, но также пересыпаны тальком. Нет в жизни совершенства!
Там же, недалеко от секс-шопа, нам на глаза попался старенький фольксваген-жук, выкрашенный в розовый цвет и разрисованный ромашками, колокольчиками и прочими цветочками, которым рулила девушка "облегченного поведения". Свобода! Гласность! Перестройка! Ускорение! Мы видели это.
А потом Эрнст загорелся идеей показать "советским" стриптиз. В фольксваген набились все (опять же за исключением Кости "Что я голых баб не видел?!" и Димы: "Нельзя мне!" - с тоской вымолвил он) и поехали в стрип-бар. Бедный Эрнст: в этот день, очевидно, стрип-бары Штраубинга закрылись на переучет! Мы мотались по городу, Эрнст тихонько зверел, открытым оказалось то ли пятое, то ли шестое заведение.
"Пенал" шириной 3 метра и длиной метров 10. На беленом потолке крутится "жесткое" порно. Тихо повизгивает музыка. Холодно. На дворе октябрь, но заведение не топят. Выходит тощая "Наташа" (почему-то всех проституток в Западной Германии звали "наташами") и начинает совлекать с себя одежды, мгновенно покрываясь "гусиной кожей".
Когда она осталась только в боа из искусственных перьев, на нее было жалко смотреть: синяя, ощипанная, тощая курица! "Эрнст! - взмолился я. - Пусть она оденется и купи ей водки!" Эрнст был изрядно смущен... Правильно нам в парткоме объясняли: в стриптизе ничего хорошего нет!
Фото: shattenbereich.livejournal.com