Семейное: генеалогия, поиск дальних родственников
Я как-то на эту тему начал писать, но толком ничего не написал. И сегодня не напишу. Только пару слов, и всё. Вот когда сайт с фотками сделаю - может быть, тогда...
* * *
Семья моего отца жила в Бельцах на протяжении многих поколений. Ну, ладно, не совсем в Бельцах, бабушка из Александрен, это деревня такая была там рядом, но вернувшиеся после войны евреи (из уцелевших) поселились в Бельцах. Фамилия, правда, указывала на ещё более раннее место жительства - Батушанские (или Ботошанские), то есть, из Ботошан в Румынии (от Бельц часа три езды). Как-то бабушка взяла меня с собой на кладбище - на могилу своей бабушки, в старой, заброшенной части. Она помнила заросший мхом камень с полустёршимися буквами, совсем чуть-чуть выступающий из земли. Я был там снова полтора месяца назад, но найти могилу не смог, и папа тоже не знал, где его прабабушка похоронена. Зато знал, конечно, где похоронена его бабушка и отец (да я и сам помнил примерно). Когда дедушка умер, бабушка попросила моего отца поставить двойной памятник. Но её половина так и осталась пустой. Перед отъездом в Израиль весной 91 она настояла, чтоб туда вставили её портрет. Три года назад добавилась и доска с её именем, датами рождения и смерти - но её настоящая могила в Хайфе.
Брат моей прабабушки, которого в семье называли Шмил, уехал в США в начале 20 века. Прабабушка с ним переписывалась до войны. В Сталинграде погиб мой прадедушка (собственно, он и был Батушанским, девичья фамилия моей прабабушки - Носиковская). Вернувшись из эвакуации, прабабушка написала письмо своему брату, давно известному как Sam Nason. Она просила прислать ей несколько фотографий мужа, потому что у неё не сохранилось ни одной, и не осталось ничего из вещей, о нём напоминавших. Она ещё не знала, что Шмил заболел и умер в том же сорок шестом году, а следом за ним и его жена. Оба их сына служили в американских ВВС и только вернулись из Европы... Тесть одного из них, знавший идиш, написал моей семье письмо и прислал ворох фотографий, на которых никого не знал. Многие оказались фотографиями оставшихся в Одессе и округе родственников жены Сэма, но было несколько таких, о которых просила моя прабабушка. Был и её муж, и родители, и даже бабушка (страшно подумать - моя пра-пра-пра-бабушка). Эти фотографии у нас сохранились.
Потом контакт прервался - да и общего языка не было для общения. Как-то узнали, что в 1963 году старший сын Шмила, Alvin (именуемый в семье Авремеле), участвовал в конгрессе микробиологов в Москве, но встречаться с ним было слишком опасно. Во время моей недавней поездки в Кишинёв я познакомился с посланником американского правительства, который, как выяснилось, хорошо знал Алвина и сам участвовал в том конгрессе. Но я забегаю вперёд.
Младшего сына Шмила звали Milton. Я толком не знал, как пишется фамилия, да и имена, но всё же попробовал поискать на разных генеалогических сайтах. Я не знал их точного возраста, но примерно знал десятилетие и разницу в возрасте между ними. В итоге, я нашел нужную информацию в переписи населения за 1930 год и, отталкиваясь от неё, выяснил в Social Security Death Index также и даты смерти Алвина и Мильтона и графства, где они в последний раз получали пенсию. Открыв телефонную книгу того города в Калифорнии, где в конце жизни проживал Мильтон, я обнаружил трёх Nason'ов. Набрал первый номер, представился, объяснил, зачем звоню. Оказалась, я разговаривал с его женой! Правда, она плохо меня понимала, и сказала, что её дочь мне перезвонит. Ещё она сказала, что никаких родственников у неё в том же городе нет, и по другим номерам я звонить не стал. Её дочь действительно перезвонила, и мы уже почти пол года поддерживаем связь. Она была в гостях у моих родителей недели три назад, но я приехать не смог. А моя сестра летом встретилась с Лондоне с сыном старшего брата, Алвина. Кстати, выяснилось, что он действительно был Авраамом, но изменил имя перед поступлением в университет из-за антисемитизма. Добившись всего, о чём он мечтал, и став учённым в мировым именем, он поменял это самое мировое имя снова на "Авраам", заявив, что у него больше нет причин оставаться Алвином. Мильтон, правда, подобных сантиментов скорее всего не испытывал, да и женился на нееврейке (той самой, с которой я говорил по телефону). Зато на обороте одной из фотографий, которую его дочь показывала моим родителям, было написано Milton. Как же мой отец удивился, увидев на ней своего двоюродного дядю Мотла, также погибшего под Сталинградом. В честь кого же назвали Мильтона и того Мотла? Пока не знаю, моё древо состоит большей частью из пробелов.
Я обещал пару слов и уже перестарался. Мне нужна какая-нибудь программа для обработки и хранения данных. Чтоб сама умела и дерево рисовать, и информацию хранить, в т.ч. фотографии, и экспортировала данные в формате GEDCOM и, желательно, XML. Не порекомендуете?
* * *
Семья моего отца жила в Бельцах на протяжении многих поколений. Ну, ладно, не совсем в Бельцах, бабушка из Александрен, это деревня такая была там рядом, но вернувшиеся после войны евреи (из уцелевших) поселились в Бельцах. Фамилия, правда, указывала на ещё более раннее место жительства - Батушанские (или Ботошанские), то есть, из Ботошан в Румынии (от Бельц часа три езды). Как-то бабушка взяла меня с собой на кладбище - на могилу своей бабушки, в старой, заброшенной части. Она помнила заросший мхом камень с полустёршимися буквами, совсем чуть-чуть выступающий из земли. Я был там снова полтора месяца назад, но найти могилу не смог, и папа тоже не знал, где его прабабушка похоронена. Зато знал, конечно, где похоронена его бабушка и отец (да я и сам помнил примерно). Когда дедушка умер, бабушка попросила моего отца поставить двойной памятник. Но её половина так и осталась пустой. Перед отъездом в Израиль весной 91 она настояла, чтоб туда вставили её портрет. Три года назад добавилась и доска с её именем, датами рождения и смерти - но её настоящая могила в Хайфе.
Брат моей прабабушки, которого в семье называли Шмил, уехал в США в начале 20 века. Прабабушка с ним переписывалась до войны. В Сталинграде погиб мой прадедушка (собственно, он и был Батушанским, девичья фамилия моей прабабушки - Носиковская). Вернувшись из эвакуации, прабабушка написала письмо своему брату, давно известному как Sam Nason. Она просила прислать ей несколько фотографий мужа, потому что у неё не сохранилось ни одной, и не осталось ничего из вещей, о нём напоминавших. Она ещё не знала, что Шмил заболел и умер в том же сорок шестом году, а следом за ним и его жена. Оба их сына служили в американских ВВС и только вернулись из Европы... Тесть одного из них, знавший идиш, написал моей семье письмо и прислал ворох фотографий, на которых никого не знал. Многие оказались фотографиями оставшихся в Одессе и округе родственников жены Сэма, но было несколько таких, о которых просила моя прабабушка. Был и её муж, и родители, и даже бабушка (страшно подумать - моя пра-пра-пра-бабушка). Эти фотографии у нас сохранились.
Потом контакт прервался - да и общего языка не было для общения. Как-то узнали, что в 1963 году старший сын Шмила, Alvin (именуемый в семье Авремеле), участвовал в конгрессе микробиологов в Москве, но встречаться с ним было слишком опасно. Во время моей недавней поездки в Кишинёв я познакомился с посланником американского правительства, который, как выяснилось, хорошо знал Алвина и сам участвовал в том конгрессе. Но я забегаю вперёд.
Младшего сына Шмила звали Milton. Я толком не знал, как пишется фамилия, да и имена, но всё же попробовал поискать на разных генеалогических сайтах. Я не знал их точного возраста, но примерно знал десятилетие и разницу в возрасте между ними. В итоге, я нашел нужную информацию в переписи населения за 1930 год и, отталкиваясь от неё, выяснил в Social Security Death Index также и даты смерти Алвина и Мильтона и графства, где они в последний раз получали пенсию. Открыв телефонную книгу того города в Калифорнии, где в конце жизни проживал Мильтон, я обнаружил трёх Nason'ов. Набрал первый номер, представился, объяснил, зачем звоню. Оказалась, я разговаривал с его женой! Правда, она плохо меня понимала, и сказала, что её дочь мне перезвонит. Ещё она сказала, что никаких родственников у неё в том же городе нет, и по другим номерам я звонить не стал. Её дочь действительно перезвонила, и мы уже почти пол года поддерживаем связь. Она была в гостях у моих родителей недели три назад, но я приехать не смог. А моя сестра летом встретилась с Лондоне с сыном старшего брата, Алвина. Кстати, выяснилось, что он действительно был Авраамом, но изменил имя перед поступлением в университет из-за антисемитизма. Добившись всего, о чём он мечтал, и став учённым в мировым именем, он поменял это самое мировое имя снова на "Авраам", заявив, что у него больше нет причин оставаться Алвином. Мильтон, правда, подобных сантиментов скорее всего не испытывал, да и женился на нееврейке (той самой, с которой я говорил по телефону). Зато на обороте одной из фотографий, которую его дочь показывала моим родителям, было написано Milton. Как же мой отец удивился, увидев на ней своего двоюродного дядю Мотла, также погибшего под Сталинградом. В честь кого же назвали Мильтона и того Мотла? Пока не знаю, моё древо состоит большей частью из пробелов.
Я обещал пару слов и уже перестарался. Мне нужна какая-нибудь программа для обработки и хранения данных. Чтоб сама умела и дерево рисовать, и информацию хранить, в т.ч. фотографии, и экспортировала данные в формате GEDCOM и, желательно, XML. Не порекомендуете?