немного суицидального творчества
Сижу на подоконнике, смотрю в ночное небо, и думаю...
Хотя, что тут думать. Уже всё давно обдумано. Восемь тонких порезов. И наполовину пустая бутылка «Red Label».
Восемь... хм.. если перевернуть цифру "8" то получается знак "бесконечность". Но, в моих жилах крови на бесконечность не хватит. Кто знает, может час, а может два - протяну. Хотя... смотреть как из твоих жил вытекает жизнь и смаковать это зрелище неплохим алкоголем… это завораживает. Пожалуй, только это хочу запомнить уходя. Её помнить не хочу. А зачем? Она меня не помнит. А я её... не смогу помнить...
А который час? Хотя... какая разница. Отключусь я гораздо раньше, чем врачи зафиксируют время моей смерти. Восхитительно... наблюдать, как жизнь вытекает через вены, и смаковать «скотч» со льдом. Лёд… вот уж не думал, что я, всё-таки теплее льда… ведь он тает от соприкосновения с моей кожей, а не я.
Чёрт, вот уж не думал, что умереть так трудно, порезы то и дело закупориваются. Девятый, десятый... Возможно, еще пару порезов придётся сделать. Больно? Нет. После потери первых пятисот миллилитров, ну это я примерно, чувство боли притупляется. А вкус хорошего алкоголя - нет. Он вечен. А я нет.
Какого чёрта чёрные точки мелькают перед глазами... На полу, лужа крови уже тянет на литр. Литр... Помню на нашем первом свидании, мы с ней выпили почти литр мартини. Как же было здорово. Поскорей бы избавиться от этих мыслей... Одиннадцатый... двенадцатый...
Что-то совсем слабенько себя чувствую, надо допивать «скотч». Не хватало еще, чтобы родители проснулись.
Проснутся родители... она проснётся... а я уже не проснусь...
Хотя, что тут думать. Уже всё давно обдумано. Восемь тонких порезов. И наполовину пустая бутылка «Red Label».
Восемь... хм.. если перевернуть цифру "8" то получается знак "бесконечность". Но, в моих жилах крови на бесконечность не хватит. Кто знает, может час, а может два - протяну. Хотя... смотреть как из твоих жил вытекает жизнь и смаковать это зрелище неплохим алкоголем… это завораживает. Пожалуй, только это хочу запомнить уходя. Её помнить не хочу. А зачем? Она меня не помнит. А я её... не смогу помнить...
А который час? Хотя... какая разница. Отключусь я гораздо раньше, чем врачи зафиксируют время моей смерти. Восхитительно... наблюдать, как жизнь вытекает через вены, и смаковать «скотч» со льдом. Лёд… вот уж не думал, что я, всё-таки теплее льда… ведь он тает от соприкосновения с моей кожей, а не я.
Чёрт, вот уж не думал, что умереть так трудно, порезы то и дело закупориваются. Девятый, десятый... Возможно, еще пару порезов придётся сделать. Больно? Нет. После потери первых пятисот миллилитров, ну это я примерно, чувство боли притупляется. А вкус хорошего алкоголя - нет. Он вечен. А я нет.
Какого чёрта чёрные точки мелькают перед глазами... На полу, лужа крови уже тянет на литр. Литр... Помню на нашем первом свидании, мы с ней выпили почти литр мартини. Как же было здорово. Поскорей бы избавиться от этих мыслей... Одиннадцатый... двенадцатый...
Что-то совсем слабенько себя чувствую, надо допивать «скотч». Не хватало еще, чтобы родители проснулись.
Проснутся родители... она проснётся... а я уже не проснусь...