Рынок фей
В журнале 1861 г. встретилась баллада о феечках и наивной Гретхен. :) Перевод с немецкого Л.Мей.
Поверьте, что в наше корыстное время,
И в наш положительный век,
Красавицы-феи промышленность ценят
Не менее, чем человек.
Поверьте, что им уж давно надоело
Малюток-принцессок крестить
И в тыквенных чудных своих колесницах
По воздуху ночью парить.
И даром на всех перекрестках кружиться, волшебный водя хоровод...
Нет!.. феи расчётливей стали торговок
И рынок заводят раз в год.
Им любо - где камни навалены грудой
Под плесенью серой и мхом,
И сфинксом лежат перед мудрыми века
И словно смеются тайком -
Над тщетным усильем пытливой науки -
Загадку веков разгадать...
А феи и знают, да что им за дело?..
Они собрались торговать.
И честь им, и слова! Они выставляют
На плесень, на мох и траву
Такие товары, что, - ежели взглянешь, -
подумаешь: сон наяву!
Купи: вот и шапка тебе невидимка,
А шапки не хочешь, так вот,
Готова и скатерть тебе самобранка,
Готов и ковёр-самолёт.
а ежели нужны кому талисманы
На чёрную немочь и глаз,
Иль нужен кому корешёк приворотный,
Так вот и они напоказ.
А рядом лежат самоцветные камни -
Алмазы, рубины, жемчуг,
Безценныя ткани, уборы и платья, -
Работа воздушных их рук.
Разложат товары заботливо феи,
Под месячным ясным лучом,
И путниц на рынок к себе зазывают
Певучим свои голоском.
Напрасно они зазывают, напрасно
Прохожит манит их привет:
Прохожие с ужасом рынок обходят -
И всё покупательниц нет.
II
Однажды, по близости этого рынка,
Идёт Маргарета домой;
Идёт она степью, и свежаго сена
Не чует она под ногой.
Ночь летняя; месяц в поднебесье тает,
Звенят переборы ручья,
И словно серебряный месяц встречает
Гремучая песнь соловья.
Но Гретхен природы красы не видала,
Понуро несла кузовок:
Сегодня впервые, за мать - за старуху,
Снесла она в замок оброк.
Бывало, она возвращалась с работы,
Как птичка, нарядна, легка,
И пела, как вольная птичка, а нынче
Сдавила ей сердце тоска:
Завидны ей стали, когда дожидалась
В передней она, меж ливрей,
и эти роскошныя, длинныя залы,
Какие не снилися ей.
И эти паркеты, обои, гардины,
И группы статуй по углам,
И эти картины, и где-то, далёко,
Наряды блестящия дам.
И думает Гретхен: "Какое сравненье
С лачужкой убогой моей!
Кирпичныя стены, да узкия окна...
И тех не видать меж ветвей...
А в праздник нарядишься - хуже последней
служанки из замка..." И вот
Ей слышится, будто её потихоньку
Таинственный голос зовёт:
- "Постой, Маргарета! постой, Маргарета!
Готовы помочь тебе мы..."
Она оглянулась: из ветхих развалин,
Из их неразгаданной тьмы,
Возникли видения роем волшебным,
И Гретхен узнала в них фей -
По поступи лёгкой, по белым одеждам,
По крыльям из ярких лучей.
Толпой обступили они поселянку
И в рынок к себе увлекли,
И стали показывать дивныя - дива,
Сокровища целой земли:
"Смотри, Маргарета! Возьми, Маргарета!
Купи, если хочешь?.." - "Хочу,
Всем сердцем хочу, благородныя дамы!..
Да чем-же я вам заплачу?..."
- "Какая смешная! На нашем товаре
Особый положен зарок:
Купи, что желаешь, а мы с тебя просим
За каждую вещь - волосок..."
- "Шутить вы изволите верно со мною?..."
Но феи поклялись, что - нет.
"Один волосок мой," - подумала Гретхен,
За каждый безценнный предмет...
Один волосок мой!.. Да эдак барона
Я буду богаче!.. Как знать?
Богаче, быть может, эрцгерцога... принца?..
- Извольте! хочу покупать!"
И феи вокруг нея роем слетелись,
Как пчелы на вешний цветок;
и Гретхен за волосом дёргает волос;
И стал тяжелеть кузовок...
А феи наряд с нея сельский уж сняли
и сдёрнули чепчик с косы:
Воздушным покровом оне обвивают
Ея молодыя красы.
И зеркало ставят они перед нею,
Несут за нарядом наряд,
И что за волшебные эти наряды!
На каждом туманится взгляд...
То шарф белоснежный прийдется по плечам,
То серьги - по алой щеке...
И Гретхен за волосом дёргает волос,
И места уж нет в кузовке.
А ночь на исходе. "Ну, думает Гретхен:
Теперь буду брать я уж зря,
А то ведь оне закрывают свой рынок,
Едва замерцает зоря.
Побольше-бы запонок, колец, булавок,
Да вот изумрудный убор...."
И Гретхен рвёт волосы целою горстью,
И шире, всё шире пробор.
"Ещё-б ожерелье кровавых рубинов,
Да эту перловую нить.
Да этот карбункул, да гребень алмазный...
Ещё-бы чего не забыть?...
Ах-да! кошелёк с золотыми забыла:
Ещё волосок..." Но увы!
Последний свой волос за гребень алмазный
Она отдала с головы.
- "Не может быть!" крикнула в ужасе Гретхен;
Но ярко восток заалел -
С насмешлишилвым хохотом феи исчезли,
И рынок их вмиг опустел.
и солнце блеснуло.... Глядит Маргарета:
Кругом нея - камни, пески;
Сама - без волос она, - в жалких лохмотьях,
И в кузове - всё черепки.
Без мысли, без чувства, не слыша, не видя,
Куда-то она побрела
В безпамятстве диком, и только очнулась
У церкви приходской села.
Над нею мальчишки кругом хохотали,
Кидали ей грязи комки.
И, важно седой головою качая,
Твердили ей вслед старики:
"Вот - Божью красу продала за наряды -
Себе-ж в поруганье и смех!
Ну, что-ж? По делом ей - сама виновата:
Богатству завидовать грех!"
Полна нестерпимой, отчаянной муки,
Стыда и досады полна,
Заплакала горько несчастная Гретхен,
И вдруг - пробудилась от сна...
Глядит: на разбросанном сене заснула;
У ней в головах кузовок;
Над нею лазурное тихое небо;
В ногах чуть журчит речеёк,
И в нем, словно в зеркале, смотрится ива,
Росу отряхая с кудрей...
Как птица, пугливо она встрепенулась
И глянула также в ручей.
И что-же? Не верит глазам Маргарета:
Она, как и прежде, все та-ж:
Всё те-же на ней - полосатая юбка
И бархатный чёрный корсаж;
Всё та-же, под чепчиком белым, густая,
что сноп золотистый, коса...
Опять она - скромная, милая Гретхен,
Родного селенья краса...
В слезинках глаза - что в росинках фиалки,
Румянец пылает со щёк...
И бережно в косу она заправляет
Скользнувший по лбу волосок.
Поверьте, что в наше корыстное время,
И в наш положительный век,
Красавицы-феи промышленность ценят
Не менее, чем человек.
Поверьте, что им уж давно надоело
Малюток-принцессок крестить
И в тыквенных чудных своих колесницах
По воздуху ночью парить.
И даром на всех перекрестках кружиться, волшебный водя хоровод...
Нет!.. феи расчётливей стали торговок
И рынок заводят раз в год.
Им любо - где камни навалены грудой
Под плесенью серой и мхом,
И сфинксом лежат перед мудрыми века
И словно смеются тайком -
Над тщетным усильем пытливой науки -
Загадку веков разгадать...
А феи и знают, да что им за дело?..
Они собрались торговать.
И честь им, и слова! Они выставляют
На плесень, на мох и траву
Такие товары, что, - ежели взглянешь, -
подумаешь: сон наяву!
Купи: вот и шапка тебе невидимка,
А шапки не хочешь, так вот,
Готова и скатерть тебе самобранка,
Готов и ковёр-самолёт.
а ежели нужны кому талисманы
На чёрную немочь и глаз,
Иль нужен кому корешёк приворотный,
Так вот и они напоказ.
А рядом лежат самоцветные камни -
Алмазы, рубины, жемчуг,
Безценныя ткани, уборы и платья, -
Работа воздушных их рук.
Разложат товары заботливо феи,
Под месячным ясным лучом,
И путниц на рынок к себе зазывают
Певучим свои голоском.
Напрасно они зазывают, напрасно
Прохожит манит их привет:
Прохожие с ужасом рынок обходят -
И всё покупательниц нет.
II
Однажды, по близости этого рынка,
Идёт Маргарета домой;
Идёт она степью, и свежаго сена
Не чует она под ногой.
Ночь летняя; месяц в поднебесье тает,
Звенят переборы ручья,
И словно серебряный месяц встречает
Гремучая песнь соловья.
Но Гретхен природы красы не видала,
Понуро несла кузовок:
Сегодня впервые, за мать - за старуху,
Снесла она в замок оброк.
Бывало, она возвращалась с работы,
Как птичка, нарядна, легка,
И пела, как вольная птичка, а нынче
Сдавила ей сердце тоска:
Завидны ей стали, когда дожидалась
В передней она, меж ливрей,
и эти роскошныя, длинныя залы,
Какие не снилися ей.
И эти паркеты, обои, гардины,
И группы статуй по углам,
И эти картины, и где-то, далёко,
Наряды блестящия дам.
И думает Гретхен: "Какое сравненье
С лачужкой убогой моей!
Кирпичныя стены, да узкия окна...
И тех не видать меж ветвей...
А в праздник нарядишься - хуже последней
служанки из замка..." И вот
Ей слышится, будто её потихоньку
Таинственный голос зовёт:
- "Постой, Маргарета! постой, Маргарета!
Готовы помочь тебе мы..."
Она оглянулась: из ветхих развалин,
Из их неразгаданной тьмы,
Возникли видения роем волшебным,
И Гретхен узнала в них фей -
По поступи лёгкой, по белым одеждам,
По крыльям из ярких лучей.
Толпой обступили они поселянку
И в рынок к себе увлекли,
И стали показывать дивныя - дива,
Сокровища целой земли:
"Смотри, Маргарета! Возьми, Маргарета!
Купи, если хочешь?.." - "Хочу,
Всем сердцем хочу, благородныя дамы!..
Да чем-же я вам заплачу?..."
- "Какая смешная! На нашем товаре
Особый положен зарок:
Купи, что желаешь, а мы с тебя просим
За каждую вещь - волосок..."
- "Шутить вы изволите верно со мною?..."
Но феи поклялись, что - нет.
"Один волосок мой," - подумала Гретхен,
За каждый безценнный предмет...
Один волосок мой!.. Да эдак барона
Я буду богаче!.. Как знать?
Богаче, быть может, эрцгерцога... принца?..
- Извольте! хочу покупать!"
И феи вокруг нея роем слетелись,
Как пчелы на вешний цветок;
и Гретхен за волосом дёргает волос;
И стал тяжелеть кузовок...
А феи наряд с нея сельский уж сняли
и сдёрнули чепчик с косы:
Воздушным покровом оне обвивают
Ея молодыя красы.
И зеркало ставят они перед нею,
Несут за нарядом наряд,
И что за волшебные эти наряды!
На каждом туманится взгляд...
То шарф белоснежный прийдется по плечам,
То серьги - по алой щеке...
И Гретхен за волосом дёргает волос,
И места уж нет в кузовке.
А ночь на исходе. "Ну, думает Гретхен:
Теперь буду брать я уж зря,
А то ведь оне закрывают свой рынок,
Едва замерцает зоря.
Побольше-бы запонок, колец, булавок,
Да вот изумрудный убор...."
И Гретхен рвёт волосы целою горстью,
И шире, всё шире пробор.
"Ещё-б ожерелье кровавых рубинов,
Да эту перловую нить.
Да этот карбункул, да гребень алмазный...
Ещё-бы чего не забыть?...
Ах-да! кошелёк с золотыми забыла:
Ещё волосок..." Но увы!
Последний свой волос за гребень алмазный
Она отдала с головы.
- "Не может быть!" крикнула в ужасе Гретхен;
Но ярко восток заалел -
С насмешлишилвым хохотом феи исчезли,
И рынок их вмиг опустел.
и солнце блеснуло.... Глядит Маргарета:
Кругом нея - камни, пески;
Сама - без волос она, - в жалких лохмотьях,
И в кузове - всё черепки.
Без мысли, без чувства, не слыша, не видя,
Куда-то она побрела
В безпамятстве диком, и только очнулась
У церкви приходской села.
Над нею мальчишки кругом хохотали,
Кидали ей грязи комки.
И, важно седой головою качая,
Твердили ей вслед старики:
"Вот - Божью красу продала за наряды -
Себе-ж в поруганье и смех!
Ну, что-ж? По делом ей - сама виновата:
Богатству завидовать грех!"
Полна нестерпимой, отчаянной муки,
Стыда и досады полна,
Заплакала горько несчастная Гретхен,
И вдруг - пробудилась от сна...
Глядит: на разбросанном сене заснула;
У ней в головах кузовок;
Над нею лазурное тихое небо;
В ногах чуть журчит речеёк,
И в нем, словно в зеркале, смотрится ива,
Росу отряхая с кудрей...
Как птица, пугливо она встрепенулась
И глянула также в ручей.
И что-же? Не верит глазам Маргарета:
Она, как и прежде, все та-ж:
Всё те-же на ней - полосатая юбка
И бархатный чёрный корсаж;
Всё та-же, под чепчиком белым, густая,
что сноп золотистый, коса...
Опять она - скромная, милая Гретхен,
Родного селенья краса...
В слезинках глаза - что в росинках фиалки,
Румянец пылает со щёк...
И бережно в косу она заправляет
Скользнувший по лбу волосок.