Танцор. Часть 15 (Седой. Часть 2). Восход красной звезды.
Той весной Седой часто выходил по утрам на завалинку позавтракать свежим творогом, выпить крынку парного молока с мёдом и почитать. В этот час до первых петухов, когда колхоз ещё не начал просыпаться, жить своей жизнью и неизбежно вовлекать аудитора в свои дела, никто не мог отвлечь его от методичного изучения «Дневника Танцора».
Седой вдыхал чистейший утренний деревенский воздух, любовался восходом солнца и бездонным голубым небом. Они жили здесь мирной и размеренной деревенской жизнью уже больше четырёх лет. Почти вся команда, частью которой он уже полноценно являлся. Когда после множества попыток Генри не смог вытащить их с помощью портальной комнаты из Цитадели, было принято решение добираться до корабля альтернативными способами. Тут пошли в ход и расчёты поиска естественных выходов от Игоря, и "сортирная магия" Дмитрия, и даже грубые методы типа "продырявить ткань мира" от Гайдина и Гларна. Всё, кроме самого очевидного и простого - способности Седого. Свои боевые навыки он уже успел продемонстрировать неоднократно, но раскрывать себя как истинного Мироходца Седой не хотел и не собирался. Это должно было стать сюрпризом для команды в случае, если они выяснят, кто он такой, и попытаются его устранить. Его воображение регулярно рисовало коллажи из удивлённых лиц, когда в минуту опасности он исчезнет прямо у них на глазах посреди корабля и перенесётся на один из многочисленных подобных кораблей Аериса, например.
Разоблачение, по мнению Седого, должно было произойти уже давно. Примерно в тот самый момент, когда ранее убитый им Дмитрий был возвращён на корабль живой и здоровый. Оказалось, там его память работает нормально. Это сразу стало очевидно, и Седой уже приготовился убить топором тех, до кого сможет дотянуться и свалить, но Дмитрий по непонятной причине не проявил к нему никакого особого интереса. Распросил всех, откуда взялся новый член команды, как это роизошло, поздоровался с ним тепло, как со старым другом, и отправился заниматься своими делами. Дни напролёт Седой пристально вглядывался в глаза Дмитрия, пытаясь понять, что он задумал, и почему не разоблачает его, но так ничего там и не увидел. Глаза Дмитрия излучали только абсолютное абстрактное счастье вне зависимости от проблем, которые он решал. Шли недели, Седой продолжал держать себя в напряжении, просыпался от кошмаров по ночам, вскакивал с кровати с топором в руках, ожидая увидеть в своей каюте Дмитрия, жаждущего свершить кровавую месть. Но ничего так и не произошло, ни один из членов команды ни словом, ни делом не продемонстрировал негативного отношения к лирическому герою. Медленно, но верно Седой успокаивался. А в странствиях, когда память Дмитрия работала непредсказуемо плохо, чувствовал себя совсем комфортно.
И вот теперь, последовательно пройдя несколько миров, они дружно застряли. В каком-то очередном наполненном магией мирке, через который лежал их путь, они узнали о местном портале, через который можно двигаться дальше. Добрались до обозначенного места без особых проблем, но около портала их поджидали. За время, проведённое на корабле, Седой так и не разобрался, кто и зачем преследует эту практически бессмысленную команду. Ответов не было и у всех остальных. В том лесу около портала они вдевятером отражали нападение двадцати пяти подготовленных существ разных рас, умений и способностей. К порталу команда прорвалась достаточно быстро, но оказалось, что входить в него можно только по одному с разрывами около пяти минут. Почти час они вынуждены были держать оборону под обстрелом, рукопашными и магическими атаками, стараться не погибнуть и в то же время защитить портал, который атакующие старались разрушить, чтобы не дать им уйти. Первой отправили Аню, убившую кого-то большим гаечным ключом, но получившую при этом рваные раны средней тяжести. Второй ушла Рин, обеспечивавшая следующие пять минут непрерывное огневое прекрытие и потратившая таким образом все патроны. Ещё через пять минут Юля закончила устанавливать в соседних кустах самодельную бомбу из каких-то жутких смесей и скрылась в портале. За время следующей перезагрузки Гларн так увлёкся сжиганием двоих огнеупорных врагов, что третий подобрался к нему сзади и нанёс страшный удар по голове, моментально его вырубив. Враг тут же был обезглавлен катаной Ниру, а бессознательное тело Гларна отправилось в портал вне очереди. Далее пришёл черёд Дмитрия. Он не до конца восстановился после переноса всей команды в этот мир своими силами и стремительно становился бесполезен в бою. Так они остались вчетвером. Игорь, Гайдин, Ниру и Седой. После взрыва Юлиной бомбы противник был настолько ошарашен, что наши герои перешли в наступление, которое, правда, быстро захлебнулось, когда Игорю чуть не поотрывали крылья. Гайдин подоспел вовремя, разбросал обидчиков и затолкал изрядно потрёпанного Игоря в портал. До следующей перезагрузки Гайдин интенсивно получал самые разнообразные повреждения. Основные силы атакующие сконцентрировали на нём. Если бы в этом мире он не обладал настолько чудовищной регенерацией, его наверняка убили бы. Связанные боем, Ниру и Седой ничем не могли ему помочь, поэтому через пять минут Гайдин был вынужден отступить в портал. Группа, провалившая убийство Гайдина, разумеется, тут же переключилась на двоих оставшихся. Если бы к этому моменту те не убили всех остальных врагов, скорее всего, не продержались бы. После перезагрузки портала Седой и Ниру ещё некоторое время для вида препирались, кто пойдёт первым, после чего девушка, жаждущая продолжения сражения, и уставшая от аргумента "Ladies First" обманным манёвром запихнула аудитора в портал.
Потом было темно и ощущение свободного падения. Потом вообще ничего не было. Потом Седой проснулся в поле близ колхоза «Красный петушок», в котором команда и пребывала по текущий момент. Правда, чтобы всех там собрать пришлось ещё попотеть. Портал и до вмешательства устроивших засаду работал не лучшим образом, а во время битвы испортился окочательно. Все девять путешественников были перемещены в один и тот же мир, но географически оказались на приличном расстоянии друг от друга. На такой случай, разумеется, был предусмотрен определённый алгоритм действий. В своё время Игорь изобрёл универсальную формулу для определения места встречи в любом мире. Необходимо было учесть буквально несколько общих параметров мира, в котором оказался, провести несколько простеньких вычислений на бумажке, и на выходе получались применимые именно для этого конкретного мира координаты. Ещё Игорь всегда с городостью заявлял, что его формула настолько грамотная, что местом встречи никогда не станет что-нибудь типа вершины Эвереста или Марианской впадины, а будет нормальное легкодоступное место. В результате разделённая команда, даже не имея никакой связи, сможет довольно быстро и без проблем собраться вновь. Входящие данные в этот раз были очень стандартными. Не сходя с места в поле, ковыряя носком ботинка плодородную почву, совсем недавно сбросившую с себя снежный покров, вдыхая сельские запахи, жмурясь на полуденное солнце в голубом небе над головой, Седой уже не сомневался, что находится в мире группы E*. Эта группа обладает парой замечательных общих свойств. Первое: единственной установленной разумной расой, населяющей мир, являются люди. Второе: исторически единственным местом появления этой расы в каждом из этих миров является планета Земля. Для миров этой группы место встречи не требовало никаких расчётов. Все члены команды Летучего Голландца, кроме капитана, разумеется, наизусть знали координаты. 54° 50' 40'' северной широты, 83° 05' 42'' восточной долготы. Во многих мирах группы E*, независимо от того, по какому пути развития они пошли, в этом месте располагается Новосибирский Государственный Университет.
Седой начал активную разведку и сбор информации. Он быстро установил, что этот мир является скорее исключением из правил. В этом мире не построили транссибирскую магистраль, поэтому деревня Новониколаевск не превратилась к концу ХХ века в мегаполис Новосибирск. После стандартной Великой октябрьской революции и казни царской семьи деревня была переименована в колхоз «Красный петушок», и осталась на уровне развития примитивного райцентра по сей день. Место встречи, таким образом, находилось в чистом поле на расстоянии двадцати километров от колхоза. Прошвырнувшись по другим окрестным деревням, Седой быстро понял, что находится в какой-то слаборазвитой копии мира E5. Миры группы E5*, кроме двух ранее упомянутых, обладали ещё одним общим свойством. С начала XX века в этих мирах начинала происходить последовательность событий, которая приводила к тому, что в начале XXI века на планете оставались всего два государства, находящихся в состоянии холодной войны. Чаще всего, как в оригинальном мире, ими оказываются Соединённые Штаты Америки и Союз Советских Социалистических Республик. Бывают, правда, варианты, когда в копиях Штаты получаются канадскими, а Союз Республик - китайским. В этом мире политический расклад соответствовал оригиналу, однако сильно отставал уровень развития. В оригинальном E5 США и СССР представляют собой мощнейшие сверхдержавы, обладающие колоссальными природными и человеческими ресурсами. В этой копии ресурсы обоих государств были буквально на исходе. Складывалось ощущение, что разделение мира надвое в течение последних ста лет далось им слишком тяжело. Или Великая Депрессия оказалась слишком суровой. У Седого не было времени копаться в истории. Через десять часов после прибытия он уже добрался до ближайшего центра условной цивилизации - Томска. Аудитору необходимо было связаться с представительством своей Компании в этом мире.
В условиях продолжающегося движения страны по пути социализма, у представительства компании Седого не было больших возможностей в этом мире. Чрезвычайно успешно открыто работая в капиталистических мирах, компания всякий раз оказывалась совершенно не приспособленной и буквально ничего не могла сделать в социалистических условиях. В результате им приходилось залегать на дно и действовать под прикрытием подпольного оппозиционного движения. Тем не менее, мир был сильно ослаблен, и кое-какую помощь Седому обеспечить могли. Лирический герой получил документы, партийный билет и фиктивную историю, представлявшую его перспективным молодым партийным деятелем из Центрального региона, направленным в Сибирь для помощи отсталому региону в развитии сельского хозяйства. Также Седой узнал, что согласно классификации его Компании этот мир имеет код E501.
Апрель ещё не закончился, а Седой уже закопал в поле трупы зверски изрубленного топором председателя колхоза «Красный Петушок» и его жены, и через несколько дней предстал перед доверчивым деревенским населением с докладом. Аудитор знал, как важно первое впечатление и включил свою харизму на полную катушку. Он рассказывал о том, как тщательно было проведено расследование в отношении прошлого председателя, как было выявлено, что он на протяжении многих лет воровал казённые средства, выделяемые на нужды колхоза, а когда понял, что вскоре всё откроется, поспешил уехать в Штаты вместе с женой. Дальше Седой много говорил, какой честью стало для него назначение в этот райский уголок, каких великих результатов достигнет колхоз под его руководством, а в довершение всего стал ещё и сыпать цифрами, во сколько раз он намерен увеличить площадь пахотных земель, производство злаковых, поголовье скота, ежедневные надои и прочее. После шестидесятипятилетнего дедка на энергичного молодого парня, разумеется, смотрели, открыв рты. За долгое время, что прошлый председатель управлял колхозом, у многих накопились обиды, поэтому они спокойно и даже с оттенком радости приняли такие новости. Те, кто оставался с председателем в хороших отношениях, и даже дальние родственники тоже поверили в историю Седого. Дети председателя, к их счастью, в колхозе не проживали. Взрослые сын и дочь давно отучились в Томске и по слухам перебрались куда-то в Уральский регион. Седому это было только на руку. Меньше пришлось топором махать. С этого момента лирический герой находлся там, где было нужно (в двадцати километрах от места встречи), и даже обладал некими ресурсами для поиска тех, кто по тем или иным причинам до места добраться не мог.
На поиски в итоге ушло много времени. Первым нашёлся Игорь, приехавший на угнанном запорожце откуда-то из подмосковья примерно через неделю после того, как Седой возглавил Колхоз. Сначала Игорь своими глазами убедился в том, что Новосибирска по сути не существует, а на месте, где обычно стоит НГУ действительно чисто поле, потом буквально случайно завернул в «Красный петушок» купить еды и наткнулся на Седого. Через несколько дней новый председатель Колхоза представлял жителям нового агронома. Старый как раз очень воворемя вышел на пенсию.
До конца весны до Колхоза добралась Юля, а также Гайдин и Рин. Юля изначально оказалась в Томске, но по какой-то причине больше месяца не могла преодолеть 300 км до места встречи. На вопросы, чем опять её так надолго поработил этот город, она только морщилась и отшучивалась. Рин сначала потерялась, потом нашла колхоз, поняла, что у Седого уже всё схвачено и отправилась на поиски Гайдина. Она чувствовала, что он где-то рядом, но искать в окрестных лесах его пришлось долго. Поняв расклад в этом мире, Гайдин решил, что ни за что не будет участвовать в этом фарсе и жил дикарём в лесу. Рин с великим трудом удалось убедить мужа перебраться в колхоз, надавив на его чувство ответственности. Гайдин согласился, что его помощь очень пригодится в поиске оставшихся членов команды, учитывая, что троих из них нужно найти как можно быстрее, потому что Гларн ранен, Дмитрий, скорее всего, ничего не помнит, а Ниру может попасть в какую-нибудь передрягу. Так колхоз приобрёл нового повара и тракториста.
Аня прибыла в «Красный петушок» в конце лета. После перемещения она оказалась в Казани. Она быстро сориентировалась в технически отсталом мире. Её навыки пользовались бы колоссальным спросом в любой точке любого из двух государств. За это время успела побывать в Нижнем Новгороде, в Москве и в Ленинграде. Она нашла то, что искала прежде всего: путь в Красный Сектор (Седой сказал бы в миры группы E4*). Нашла способ пользоваться им без особых ограничений. К этому моменту она уже неоднократно выходила на связь и знала, что Седой хорошо устроился на месте встречи, и как только поняла, что может присоединиться к остальным, спокойно приехала. Она устроилась работать учительницей в сельскую школу. Каждый вечер она уходила домой к сыну, и каждое утро, кроме воскресенья, возвращалась на работу к первому уроку.
Дождливым октябрьским утром Седой улетел якобы в командировку в Москву. На самом же деле в этот момент он отправился вытаскивать Гларна и Ниру. После перемещения Ниру оказалась в Ленинграде. В первую очередь она, естественно, занималась поисками мужа, которого, как мы помним, закинули в портал в бессознательном состоянии. Вскоре, Гларн был обнаружен в одной из центральный московских больниц. Он находился в состоянии длительной комы под постоянной вооружённой охраной. По всей видимости, при обнаружении из-за одежды его приняли за Американского шпиона. Половину весны, целое лето и весь сентябрь Ниру тщетно пыталась вырвать мужа из цепких партийных лап. Она скрывалась от постоянного преследования КГБ, устраивала атаки на больницу, воровала, соблазняла, обманывала, угрожала, шантажировала, несколько раз сама была ранена, но ничего так и не добилась. Гларн всё это время не приходил в сознание. В собственный день рождения Ниру мёрзла на пятом этаже в недостроенном здании и, пытаясь съесть какую-то украденную из гастронома советскую отвратительную на вкус еду, продумывала новый план по освобождению Гларна. В этот момент её нашёл Седой и сходу изложил план действий по эвакуации. Надо было видеть, как в этот момент Ниру смотрела на него. Примерно такими же глазами (как будто хочет его съесть) всегда смотрела на Дмитрия Джулия. 22 октября в Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза Седой уже подписывал бумаги для перевода Гларна в одну из больниц города Томска для тестирования на нём эксперементального сибирского метода вывода из комы. 25 октября согласно документам больница города Томска принимала героически пострадавшего при исполнении служебных обязанностей сотрудника пожарной охраны Петушковского района Томской области Масленникова Руслана Артуровича. 26 октября Седой направил доклад в ЦК КПСС о завершении эксперимента по выводу из комы потенциального американского шпиона неудачей, повлекшей за собой смерть испытуемого. С этого момента Гларн был в безопасности под наблюдением врачей, а Ниру стала новой продавщицей в деревенском сельпо. Разумеется, с помощью Ани из Красного Сектора тут же забрали маленькую Киру.
Однако спасение Гларна и Ниру было не единственным результатом осенней «командировки» Седого. Гуляя по Москве(E501), которая выглядела и соответствовала по уровню развития Москве 50-х годов ХХ века большинства миров группы E4*, в которых Седому довелось побывать, он вдруг увидел афишу с выступлением какого-то невнятного ансамбля русской народной песни и пляски, в составе которого увидел вечно-улыбающееся лицо Дмитрия. Разумеется, как-то вечером после очередной процедуры обивания порогов в ЦК, Седой сходил на это выступление и ожидаемо познакомился с Дмитрием, как в первый раз. Как обычно лирический герой быстро завоевал расположение танцора, рассказал ему про свой колхоз и предложил приехать в гости. Дмитрий долго смеялся, утверждал, что он очень столичный житель и в Сибирь поедет разве что в ссылку, но обещал подумать. Никто и предположить не мог, но под Новый год Дмитрий действительно приехал. Оказывается, их ансамбль развалился из-за каких-то глупых разногласий, новую работу Дмитрию найти не удалось, поскольку всем в его танцах виделся ярко выраженный оттенок западной капиталистической угрозы, средства к существованию подходили к концу и танцор решил попробовать найти что-нибудь за пределами столицы. Он проехал автостопом пол России, рассмотрел несколько неплохих вариантов трудоустройства, но так и не нашёл того, к чему лежала бы душа. Помня о радушном приглашении Седого, после поисков работы в Томске, Дмитрий завернул в колхоз «Красный Петушок» на празднование Нового года, где в течение январских праздников в процессе обильных возлияний и мягкой промывки мозгов со стороны Седого, осознал, что его судьба - руководить домом культуры этого замечательного колхоза. Если бы какой-нибудь контролёр из ЦК оказался на представлении, организованном под руководством Дмитрия и сообщил об этом в Москву, на следующий день Седой и Дмитрий были бы арестованы, а ещё через три дня расстреляны за пропаганду западных взглядов и измену Родине заодно. Но ресурсов и силы тоталитарной власти этого мира катастрофически не хватало на то, чтобы поддерживать идеи развитого социализма даже в столице, не говоря уже о том, чтобы обращать внимание на события в колхозе «Красный Петушок» где-то в Сибири, а сами жители колхоза не стучали, потому что были в полнейшем восторге от новых изысканных шоу и вечеринок в их доме культуры. Наших героев никто не трогал.
В марте в кабинете Седого раздался оглушительный звонок зелёного дискового телефона, и голос заведующего отделением реанимации Томской больницы радостно сообщил, что Гларн пришёл в себя. С этого момента, почти через год после перемещения в E501, команда была в сборе. Можно было начинать думать о способах выбраться. Путь в Красный сектор был налажен, но толку от этого не было никакого, потому что связи с кораблём не было и не предвиделось. E501 ещё менее дружественный к межмировым переходам, чем Красный cектор. Нужен был мозговой штурм и свежие идеи, но заниматься этим оказалось совершенно некому. Дмитрий ничего не помнил. Он заново познакомился с Аней и между ними в очередной раз вспыхнул роман, как с чистого листа. Аня занималась работой и ребёнком на два мира. Игорь настолько вжился в роль агронома, что все его мысли занимала посевная и новые авторские сорта злаковых. Гларн проходил восстановление после травмы головы и нескольких месяцев пребывания в коме. Ниру разводила котиков, занималась рисованием и воспитанием Киры. Гайдин хотел починить трактор (читай сделать так, чтобы трактор взлетел). Рин увлеклась созданием кулинарных шедевров из экологически чистых деревенских продуктов. А Юля, помогавшая Игорю в его селекционных изысканиях, между делом ещё занималась планированием беременности. Все как будто забыли о странствиях и наслаждались обычной посредственной жизнью. Седой тоже окончательно расслабился. По легенде он постоянно уезжал на длительное время на «партийные съезды», а на самом деле перемещался в Красный, занимался нормальной работой, а также проводил время дома с женой и недавно родившейся дочерью.
Так прошло ещё три года. У Юли и Игоря родилась дочка Нюся, а у Седого в Красном секторе родилась вторая дочь. И вот, сидя на завалинке этим прекрасным весенним утром с крынкой молока в одной руке и «Дневником Танцора» в другой, Седой в очередной раз задавался вопросом, не пришло ли время закрыть этот проект. Он так и не разобрался в смысле и целях этой команды, но теперь, когда их странствия и воздействия на мироздание закончились, а «Летучий Голландец» с остальными членами команды четыре года не появлялся на радарах ни одного из миров, дальнейшего смысла в аудиторской проверке он не видел. Седой понимал, что уже и без того слишком долго откладывает принятие этого решения. Было бы неправильным сказать, что он привязался к этим людям, колхоз «Красный Петушок» и тем более мир E501 не представляли для него ровным счётом никакой ценности, но что-то каждый раз останавливало его от того, чтобы в один прекрасный день просто не вернуться с «партийного съезда». Может быть, это была интуиция, а, может быть, в тот момент аудитору просто не хотелось принимать радикальных решений, но с приходом лета стало понятно, что странствия этой команды ещё не закончились, и работы у него будет непочатый край. Оказалось, этот период, вошедший в хроники «Летучего Голландца» под шуточным названием «Восход красной звезды», не был концом пути. Это была всего лишь передышка перед новым этапом странствий и очередным витком приключений.
Но до прихода этого понимания оставалось ещё три долгих месяца, а этим утром в жизни Седого фигурировали только кристально чистый деревенский воздух, глубокое синее небо, потрясающий рассвет, привычная завалинка, поющие цикады, отдалённый лай собак, шелест берёзовых листьев, распустившихся несколько дней назад, тёплый советский плед, крынка молока с мёдом, лоханка творога, пачка сигарет с фильтром «Друг» и «Дневник Танцора».
Он перелистнул страницу и продолжил чтение...
Седой вдыхал чистейший утренний деревенский воздух, любовался восходом солнца и бездонным голубым небом. Они жили здесь мирной и размеренной деревенской жизнью уже больше четырёх лет. Почти вся команда, частью которой он уже полноценно являлся. Когда после множества попыток Генри не смог вытащить их с помощью портальной комнаты из Цитадели, было принято решение добираться до корабля альтернативными способами. Тут пошли в ход и расчёты поиска естественных выходов от Игоря, и "сортирная магия" Дмитрия, и даже грубые методы типа "продырявить ткань мира" от Гайдина и Гларна. Всё, кроме самого очевидного и простого - способности Седого. Свои боевые навыки он уже успел продемонстрировать неоднократно, но раскрывать себя как истинного Мироходца Седой не хотел и не собирался. Это должно было стать сюрпризом для команды в случае, если они выяснят, кто он такой, и попытаются его устранить. Его воображение регулярно рисовало коллажи из удивлённых лиц, когда в минуту опасности он исчезнет прямо у них на глазах посреди корабля и перенесётся на один из многочисленных подобных кораблей Аериса, например.
Разоблачение, по мнению Седого, должно было произойти уже давно. Примерно в тот самый момент, когда ранее убитый им Дмитрий был возвращён на корабль живой и здоровый. Оказалось, там его память работает нормально. Это сразу стало очевидно, и Седой уже приготовился убить топором тех, до кого сможет дотянуться и свалить, но Дмитрий по непонятной причине не проявил к нему никакого особого интереса. Распросил всех, откуда взялся новый член команды, как это роизошло, поздоровался с ним тепло, как со старым другом, и отправился заниматься своими делами. Дни напролёт Седой пристально вглядывался в глаза Дмитрия, пытаясь понять, что он задумал, и почему не разоблачает его, но так ничего там и не увидел. Глаза Дмитрия излучали только абсолютное абстрактное счастье вне зависимости от проблем, которые он решал. Шли недели, Седой продолжал держать себя в напряжении, просыпался от кошмаров по ночам, вскакивал с кровати с топором в руках, ожидая увидеть в своей каюте Дмитрия, жаждущего свершить кровавую месть. Но ничего так и не произошло, ни один из членов команды ни словом, ни делом не продемонстрировал негативного отношения к лирическому герою. Медленно, но верно Седой успокаивался. А в странствиях, когда память Дмитрия работала непредсказуемо плохо, чувствовал себя совсем комфортно.
И вот теперь, последовательно пройдя несколько миров, они дружно застряли. В каком-то очередном наполненном магией мирке, через который лежал их путь, они узнали о местном портале, через который можно двигаться дальше. Добрались до обозначенного места без особых проблем, но около портала их поджидали. За время, проведённое на корабле, Седой так и не разобрался, кто и зачем преследует эту практически бессмысленную команду. Ответов не было и у всех остальных. В том лесу около портала они вдевятером отражали нападение двадцати пяти подготовленных существ разных рас, умений и способностей. К порталу команда прорвалась достаточно быстро, но оказалось, что входить в него можно только по одному с разрывами около пяти минут. Почти час они вынуждены были держать оборону под обстрелом, рукопашными и магическими атаками, стараться не погибнуть и в то же время защитить портал, который атакующие старались разрушить, чтобы не дать им уйти. Первой отправили Аню, убившую кого-то большим гаечным ключом, но получившую при этом рваные раны средней тяжести. Второй ушла Рин, обеспечивавшая следующие пять минут непрерывное огневое прекрытие и потратившая таким образом все патроны. Ещё через пять минут Юля закончила устанавливать в соседних кустах самодельную бомбу из каких-то жутких смесей и скрылась в портале. За время следующей перезагрузки Гларн так увлёкся сжиганием двоих огнеупорных врагов, что третий подобрался к нему сзади и нанёс страшный удар по голове, моментально его вырубив. Враг тут же был обезглавлен катаной Ниру, а бессознательное тело Гларна отправилось в портал вне очереди. Далее пришёл черёд Дмитрия. Он не до конца восстановился после переноса всей команды в этот мир своими силами и стремительно становился бесполезен в бою. Так они остались вчетвером. Игорь, Гайдин, Ниру и Седой. После взрыва Юлиной бомбы противник был настолько ошарашен, что наши герои перешли в наступление, которое, правда, быстро захлебнулось, когда Игорю чуть не поотрывали крылья. Гайдин подоспел вовремя, разбросал обидчиков и затолкал изрядно потрёпанного Игоря в портал. До следующей перезагрузки Гайдин интенсивно получал самые разнообразные повреждения. Основные силы атакующие сконцентрировали на нём. Если бы в этом мире он не обладал настолько чудовищной регенерацией, его наверняка убили бы. Связанные боем, Ниру и Седой ничем не могли ему помочь, поэтому через пять минут Гайдин был вынужден отступить в портал. Группа, провалившая убийство Гайдина, разумеется, тут же переключилась на двоих оставшихся. Если бы к этому моменту те не убили всех остальных врагов, скорее всего, не продержались бы. После перезагрузки портала Седой и Ниру ещё некоторое время для вида препирались, кто пойдёт первым, после чего девушка, жаждущая продолжения сражения, и уставшая от аргумента "Ladies First" обманным манёвром запихнула аудитора в портал.
Потом было темно и ощущение свободного падения. Потом вообще ничего не было. Потом Седой проснулся в поле близ колхоза «Красный петушок», в котором команда и пребывала по текущий момент. Правда, чтобы всех там собрать пришлось ещё попотеть. Портал и до вмешательства устроивших засаду работал не лучшим образом, а во время битвы испортился окочательно. Все девять путешественников были перемещены в один и тот же мир, но географически оказались на приличном расстоянии друг от друга. На такой случай, разумеется, был предусмотрен определённый алгоритм действий. В своё время Игорь изобрёл универсальную формулу для определения места встречи в любом мире. Необходимо было учесть буквально несколько общих параметров мира, в котором оказался, провести несколько простеньких вычислений на бумажке, и на выходе получались применимые именно для этого конкретного мира координаты. Ещё Игорь всегда с городостью заявлял, что его формула настолько грамотная, что местом встречи никогда не станет что-нибудь типа вершины Эвереста или Марианской впадины, а будет нормальное легкодоступное место. В результате разделённая команда, даже не имея никакой связи, сможет довольно быстро и без проблем собраться вновь. Входящие данные в этот раз были очень стандартными. Не сходя с места в поле, ковыряя носком ботинка плодородную почву, совсем недавно сбросившую с себя снежный покров, вдыхая сельские запахи, жмурясь на полуденное солнце в голубом небе над головой, Седой уже не сомневался, что находится в мире группы E*. Эта группа обладает парой замечательных общих свойств. Первое: единственной установленной разумной расой, населяющей мир, являются люди. Второе: исторически единственным местом появления этой расы в каждом из этих миров является планета Земля. Для миров этой группы место встречи не требовало никаких расчётов. Все члены команды Летучего Голландца, кроме капитана, разумеется, наизусть знали координаты. 54° 50' 40'' северной широты, 83° 05' 42'' восточной долготы. Во многих мирах группы E*, независимо от того, по какому пути развития они пошли, в этом месте располагается Новосибирский Государственный Университет.
Седой начал активную разведку и сбор информации. Он быстро установил, что этот мир является скорее исключением из правил. В этом мире не построили транссибирскую магистраль, поэтому деревня Новониколаевск не превратилась к концу ХХ века в мегаполис Новосибирск. После стандартной Великой октябрьской революции и казни царской семьи деревня была переименована в колхоз «Красный петушок», и осталась на уровне развития примитивного райцентра по сей день. Место встречи, таким образом, находилось в чистом поле на расстоянии двадцати километров от колхоза. Прошвырнувшись по другим окрестным деревням, Седой быстро понял, что находится в какой-то слаборазвитой копии мира E5. Миры группы E5*, кроме двух ранее упомянутых, обладали ещё одним общим свойством. С начала XX века в этих мирах начинала происходить последовательность событий, которая приводила к тому, что в начале XXI века на планете оставались всего два государства, находящихся в состоянии холодной войны. Чаще всего, как в оригинальном мире, ими оказываются Соединённые Штаты Америки и Союз Советских Социалистических Республик. Бывают, правда, варианты, когда в копиях Штаты получаются канадскими, а Союз Республик - китайским. В этом мире политический расклад соответствовал оригиналу, однако сильно отставал уровень развития. В оригинальном E5 США и СССР представляют собой мощнейшие сверхдержавы, обладающие колоссальными природными и человеческими ресурсами. В этой копии ресурсы обоих государств были буквально на исходе. Складывалось ощущение, что разделение мира надвое в течение последних ста лет далось им слишком тяжело. Или Великая Депрессия оказалась слишком суровой. У Седого не было времени копаться в истории. Через десять часов после прибытия он уже добрался до ближайшего центра условной цивилизации - Томска. Аудитору необходимо было связаться с представительством своей Компании в этом мире.
В условиях продолжающегося движения страны по пути социализма, у представительства компании Седого не было больших возможностей в этом мире. Чрезвычайно успешно открыто работая в капиталистических мирах, компания всякий раз оказывалась совершенно не приспособленной и буквально ничего не могла сделать в социалистических условиях. В результате им приходилось залегать на дно и действовать под прикрытием подпольного оппозиционного движения. Тем не менее, мир был сильно ослаблен, и кое-какую помощь Седому обеспечить могли. Лирический герой получил документы, партийный билет и фиктивную историю, представлявшую его перспективным молодым партийным деятелем из Центрального региона, направленным в Сибирь для помощи отсталому региону в развитии сельского хозяйства. Также Седой узнал, что согласно классификации его Компании этот мир имеет код E501.
Апрель ещё не закончился, а Седой уже закопал в поле трупы зверски изрубленного топором председателя колхоза «Красный Петушок» и его жены, и через несколько дней предстал перед доверчивым деревенским населением с докладом. Аудитор знал, как важно первое впечатление и включил свою харизму на полную катушку. Он рассказывал о том, как тщательно было проведено расследование в отношении прошлого председателя, как было выявлено, что он на протяжении многих лет воровал казённые средства, выделяемые на нужды колхоза, а когда понял, что вскоре всё откроется, поспешил уехать в Штаты вместе с женой. Дальше Седой много говорил, какой честью стало для него назначение в этот райский уголок, каких великих результатов достигнет колхоз под его руководством, а в довершение всего стал ещё и сыпать цифрами, во сколько раз он намерен увеличить площадь пахотных земель, производство злаковых, поголовье скота, ежедневные надои и прочее. После шестидесятипятилетнего дедка на энергичного молодого парня, разумеется, смотрели, открыв рты. За долгое время, что прошлый председатель управлял колхозом, у многих накопились обиды, поэтому они спокойно и даже с оттенком радости приняли такие новости. Те, кто оставался с председателем в хороших отношениях, и даже дальние родственники тоже поверили в историю Седого. Дети председателя, к их счастью, в колхозе не проживали. Взрослые сын и дочь давно отучились в Томске и по слухам перебрались куда-то в Уральский регион. Седому это было только на руку. Меньше пришлось топором махать. С этого момента лирический герой находлся там, где было нужно (в двадцати километрах от места встречи), и даже обладал некими ресурсами для поиска тех, кто по тем или иным причинам до места добраться не мог.
На поиски в итоге ушло много времени. Первым нашёлся Игорь, приехавший на угнанном запорожце откуда-то из подмосковья примерно через неделю после того, как Седой возглавил Колхоз. Сначала Игорь своими глазами убедился в том, что Новосибирска по сути не существует, а на месте, где обычно стоит НГУ действительно чисто поле, потом буквально случайно завернул в «Красный петушок» купить еды и наткнулся на Седого. Через несколько дней новый председатель Колхоза представлял жителям нового агронома. Старый как раз очень воворемя вышел на пенсию.
До конца весны до Колхоза добралась Юля, а также Гайдин и Рин. Юля изначально оказалась в Томске, но по какой-то причине больше месяца не могла преодолеть 300 км до места встречи. На вопросы, чем опять её так надолго поработил этот город, она только морщилась и отшучивалась. Рин сначала потерялась, потом нашла колхоз, поняла, что у Седого уже всё схвачено и отправилась на поиски Гайдина. Она чувствовала, что он где-то рядом, но искать в окрестных лесах его пришлось долго. Поняв расклад в этом мире, Гайдин решил, что ни за что не будет участвовать в этом фарсе и жил дикарём в лесу. Рин с великим трудом удалось убедить мужа перебраться в колхоз, надавив на его чувство ответственности. Гайдин согласился, что его помощь очень пригодится в поиске оставшихся членов команды, учитывая, что троих из них нужно найти как можно быстрее, потому что Гларн ранен, Дмитрий, скорее всего, ничего не помнит, а Ниру может попасть в какую-нибудь передрягу. Так колхоз приобрёл нового повара и тракториста.
Аня прибыла в «Красный петушок» в конце лета. После перемещения она оказалась в Казани. Она быстро сориентировалась в технически отсталом мире. Её навыки пользовались бы колоссальным спросом в любой точке любого из двух государств. За это время успела побывать в Нижнем Новгороде, в Москве и в Ленинграде. Она нашла то, что искала прежде всего: путь в Красный Сектор (Седой сказал бы в миры группы E4*). Нашла способ пользоваться им без особых ограничений. К этому моменту она уже неоднократно выходила на связь и знала, что Седой хорошо устроился на месте встречи, и как только поняла, что может присоединиться к остальным, спокойно приехала. Она устроилась работать учительницей в сельскую школу. Каждый вечер она уходила домой к сыну, и каждое утро, кроме воскресенья, возвращалась на работу к первому уроку.
Дождливым октябрьским утром Седой улетел якобы в командировку в Москву. На самом же деле в этот момент он отправился вытаскивать Гларна и Ниру. После перемещения Ниру оказалась в Ленинграде. В первую очередь она, естественно, занималась поисками мужа, которого, как мы помним, закинули в портал в бессознательном состоянии. Вскоре, Гларн был обнаружен в одной из центральный московских больниц. Он находился в состоянии длительной комы под постоянной вооружённой охраной. По всей видимости, при обнаружении из-за одежды его приняли за Американского шпиона. Половину весны, целое лето и весь сентябрь Ниру тщетно пыталась вырвать мужа из цепких партийных лап. Она скрывалась от постоянного преследования КГБ, устраивала атаки на больницу, воровала, соблазняла, обманывала, угрожала, шантажировала, несколько раз сама была ранена, но ничего так и не добилась. Гларн всё это время не приходил в сознание. В собственный день рождения Ниру мёрзла на пятом этаже в недостроенном здании и, пытаясь съесть какую-то украденную из гастронома советскую отвратительную на вкус еду, продумывала новый план по освобождению Гларна. В этот момент её нашёл Седой и сходу изложил план действий по эвакуации. Надо было видеть, как в этот момент Ниру смотрела на него. Примерно такими же глазами (как будто хочет его съесть) всегда смотрела на Дмитрия Джулия. 22 октября в Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза Седой уже подписывал бумаги для перевода Гларна в одну из больниц города Томска для тестирования на нём эксперементального сибирского метода вывода из комы. 25 октября согласно документам больница города Томска принимала героически пострадавшего при исполнении служебных обязанностей сотрудника пожарной охраны Петушковского района Томской области Масленникова Руслана Артуровича. 26 октября Седой направил доклад в ЦК КПСС о завершении эксперимента по выводу из комы потенциального американского шпиона неудачей, повлекшей за собой смерть испытуемого. С этого момента Гларн был в безопасности под наблюдением врачей, а Ниру стала новой продавщицей в деревенском сельпо. Разумеется, с помощью Ани из Красного Сектора тут же забрали маленькую Киру.
Однако спасение Гларна и Ниру было не единственным результатом осенней «командировки» Седого. Гуляя по Москве(E501), которая выглядела и соответствовала по уровню развития Москве 50-х годов ХХ века большинства миров группы E4*, в которых Седому довелось побывать, он вдруг увидел афишу с выступлением какого-то невнятного ансамбля русской народной песни и пляски, в составе которого увидел вечно-улыбающееся лицо Дмитрия. Разумеется, как-то вечером после очередной процедуры обивания порогов в ЦК, Седой сходил на это выступление и ожидаемо познакомился с Дмитрием, как в первый раз. Как обычно лирический герой быстро завоевал расположение танцора, рассказал ему про свой колхоз и предложил приехать в гости. Дмитрий долго смеялся, утверждал, что он очень столичный житель и в Сибирь поедет разве что в ссылку, но обещал подумать. Никто и предположить не мог, но под Новый год Дмитрий действительно приехал. Оказывается, их ансамбль развалился из-за каких-то глупых разногласий, новую работу Дмитрию найти не удалось, поскольку всем в его танцах виделся ярко выраженный оттенок западной капиталистической угрозы, средства к существованию подходили к концу и танцор решил попробовать найти что-нибудь за пределами столицы. Он проехал автостопом пол России, рассмотрел несколько неплохих вариантов трудоустройства, но так и не нашёл того, к чему лежала бы душа. Помня о радушном приглашении Седого, после поисков работы в Томске, Дмитрий завернул в колхоз «Красный Петушок» на празднование Нового года, где в течение январских праздников в процессе обильных возлияний и мягкой промывки мозгов со стороны Седого, осознал, что его судьба - руководить домом культуры этого замечательного колхоза. Если бы какой-нибудь контролёр из ЦК оказался на представлении, организованном под руководством Дмитрия и сообщил об этом в Москву, на следующий день Седой и Дмитрий были бы арестованы, а ещё через три дня расстреляны за пропаганду западных взглядов и измену Родине заодно. Но ресурсов и силы тоталитарной власти этого мира катастрофически не хватало на то, чтобы поддерживать идеи развитого социализма даже в столице, не говоря уже о том, чтобы обращать внимание на события в колхозе «Красный Петушок» где-то в Сибири, а сами жители колхоза не стучали, потому что были в полнейшем восторге от новых изысканных шоу и вечеринок в их доме культуры. Наших героев никто не трогал.
В марте в кабинете Седого раздался оглушительный звонок зелёного дискового телефона, и голос заведующего отделением реанимации Томской больницы радостно сообщил, что Гларн пришёл в себя. С этого момента, почти через год после перемещения в E501, команда была в сборе. Можно было начинать думать о способах выбраться. Путь в Красный сектор был налажен, но толку от этого не было никакого, потому что связи с кораблём не было и не предвиделось. E501 ещё менее дружественный к межмировым переходам, чем Красный cектор. Нужен был мозговой штурм и свежие идеи, но заниматься этим оказалось совершенно некому. Дмитрий ничего не помнил. Он заново познакомился с Аней и между ними в очередной раз вспыхнул роман, как с чистого листа. Аня занималась работой и ребёнком на два мира. Игорь настолько вжился в роль агронома, что все его мысли занимала посевная и новые авторские сорта злаковых. Гларн проходил восстановление после травмы головы и нескольких месяцев пребывания в коме. Ниру разводила котиков, занималась рисованием и воспитанием Киры. Гайдин хотел починить трактор (читай сделать так, чтобы трактор взлетел). Рин увлеклась созданием кулинарных шедевров из экологически чистых деревенских продуктов. А Юля, помогавшая Игорю в его селекционных изысканиях, между делом ещё занималась планированием беременности. Все как будто забыли о странствиях и наслаждались обычной посредственной жизнью. Седой тоже окончательно расслабился. По легенде он постоянно уезжал на длительное время на «партийные съезды», а на самом деле перемещался в Красный, занимался нормальной работой, а также проводил время дома с женой и недавно родившейся дочерью.
Так прошло ещё три года. У Юли и Игоря родилась дочка Нюся, а у Седого в Красном секторе родилась вторая дочь. И вот, сидя на завалинке этим прекрасным весенним утром с крынкой молока в одной руке и «Дневником Танцора» в другой, Седой в очередной раз задавался вопросом, не пришло ли время закрыть этот проект. Он так и не разобрался в смысле и целях этой команды, но теперь, когда их странствия и воздействия на мироздание закончились, а «Летучий Голландец» с остальными членами команды четыре года не появлялся на радарах ни одного из миров, дальнейшего смысла в аудиторской проверке он не видел. Седой понимал, что уже и без того слишком долго откладывает принятие этого решения. Было бы неправильным сказать, что он привязался к этим людям, колхоз «Красный Петушок» и тем более мир E501 не представляли для него ровным счётом никакой ценности, но что-то каждый раз останавливало его от того, чтобы в один прекрасный день просто не вернуться с «партийного съезда». Может быть, это была интуиция, а, может быть, в тот момент аудитору просто не хотелось принимать радикальных решений, но с приходом лета стало понятно, что странствия этой команды ещё не закончились, и работы у него будет непочатый край. Оказалось, этот период, вошедший в хроники «Летучего Голландца» под шуточным названием «Восход красной звезды», не был концом пути. Это была всего лишь передышка перед новым этапом странствий и очередным витком приключений.
Но до прихода этого понимания оставалось ещё три долгих месяца, а этим утром в жизни Седого фигурировали только кристально чистый деревенский воздух, глубокое синее небо, потрясающий рассвет, привычная завалинка, поющие цикады, отдалённый лай собак, шелест берёзовых листьев, распустившихся несколько дней назад, тёплый советский плед, крынка молока с мёдом, лоханка творога, пачка сигарет с фильтром «Друг» и «Дневник Танцора».
Он перелистнул страницу и продолжил чтение...