Любимая Ленинка: eponim2008

eponim2008

Любимая Ленинка

Feb 06, 2023 10:28

Советский плакат «Все в библиотеку!»

Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например - не читать их.

Р. Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»

Будешь книги читать - будешь много знать!

А. М. Горький читает 11 сентября 1931 года И. В. Сталину, В. М. Молотову и К. Е. Ворошилову свою сказку «Девушка и смерть». Художник А.Н. Яр-Кравченко, 1940

Классик призывал любить книгу, которая является источником знаний. Хочешь что-то узнать - марш в библиотеку! И библиотеки несколько веков справлялись с функцией хранителей и распространителей знаний.

Советская страна была построена людьми, свято верившими в высокую функцию книг. Ленин много читал. А каким читателем был Сталин! Поэтому ещё со времён Наркомпроса в стране создавалась сеть библиотек. Была поставлена благородная задача - доставить знание в самые глухие углы.

Как ни странно, задача эта была выполнена на отлично. В серые годы развитого социализма, то есть, в 1970-е и в 1980-е жители больших советских городов, попадая в дальние сёла, находили там в библиотеках книжные сокровища, для прочтения которых дома им приходилось выстраиваться в длинную очередь. Более того, в северных сёлах приезжие грамотеи сталкивались с удивительным феноменом: местные жители охотно ходили в деревенскую библиотеку. Секрет был прост. На отопление библиотеки государство выделяло деньги, и там весь день было тепло. По этой причине у очага культуры можно было сэкономить толику средств на отоплении своей избы.

Бюст Н. П. Румянцева в зале каталогов РГБ

У централизованной библиотечной системы, созданной в СССР, было одно преимущество, которое сейчас, во времена Интернета и электронных книг, оценить сложно. Нужную книгу всегда можно было отыскать. Если книги не было в районной библиотеке, можно было найти её в городской или в областной. Ещё богаче были фонды в республиканских библиотеках, а в нескольких библиотеках Союза, как говорили, можно было найти любую книгу. И ехать за ней в столичные библиотеки не было необходимости. Работал межбиблиотечный абонемент, книжка сама приезжала к читателю. Почти стопроцентной гарантией того, что книжка отыщется, был государственный закон, согласно которому все издательства в обязательном порядке рассылали несколько экземпляров выпускаемых книг, журналов и газет в общесоюзные библиотеки. Среди таковых сияла звездой главная библиотека Советской страны, библиотека имени Ленина или в просторечье Ленинка. Для многих читателей прошлого поколения, последнего поколения без электронных книг, это был и храм знаний, и одно из любимых мест времяпровождения.

Экскурс в историю

В СССР чему только не давали имени Ленина! Даже электрическую лампочку называли лампочкой Ильича, хотя придумал её инженер Лодыгин, а потом доводили до ума многие другие инженеры. И даже знаменитый конструктор пулемёта Хайрем Максим руку к этому ослепительному осветительному прибору приложил.

Главную библиотеку страны тоже назвали Ленинской, не потому что её собирал Ленин. Ценное книжное собрание было частью Румянцевского музея, перенесенного в 1861 году из Санкт-Петербурга в Москву. Надо сказать, что это было правильное решение, в результате которого в старой русской столице появился первый профессиональный музей.

Румянцевским музей и библиотека назывались по фамилии основателя, Николая Петровича Румянцева (1754 - 1826).

Румянцевы - известнейшая дворянская фамилия. Пётр Александрович Румянцев прославился в боях Семилетней войны, а за победы, одержанные им в ходе Русско-турецкой войны (1768-1774) он получил и звание генерал-фельдмаршала, и почётный титул «Задунайский». Его средний сын Николай проявил себя, как очень образованный и учёный. В 1781 - 1795 годах он находился на дипломатической службе в Европе, и взгляды имел вполне европейские. Так, Николай Петрович был, как многие молодые европейцы, франкофилом и поклонником Наполеона Бонапарта. Что, впрочем, не помешало ему честно служить императору Александру I в качестве министра иностранных дел как раз во время Наполеоновских войн, с 12 февраля 1808 года по 1 августа 1814 года. Более того, Николай Румянцев получил на государственной службе высшее отличие. С 1809 года и до конца жизни Румянцев носил самый высокий чин в табели о рангах Российской империи, он был канцлером.

Но конфликт интересов всё же дал знать о себе. Когда началась война с Наполеоном, с Румянцевым случился апоплексический удар, и Николай Петрович потерял слух. И, кстати, граф Румянцев был одним из немногих царедворцев, кто выступал против Заграничного похода русской армии.

Собирание коллекций было популярно в то время у европейской знати. Эта мода не миновала и Николая Румянцева. Его интересы и познания были энциклопедичны, а навыки, которые он получил в юности, обучаясь в европейских университетах, в частности, в Лейденском, привели к привычке классифицировать собираемые коллекции. Так что после выхода в отставку 9 апреля 1813 года Н. П. Румянцеву было, чем заняться. Собранная им коллекция была огромна, а обширная библиотека и коллекция древних рукописей насчитывала 28 тысяч томов.

С квартиры на квартиру

По завещанию Н. П. Румянцева после его смерти коллекция должна была стать общественным достоянием и быть открытой для общего пользования.

Румянцевский музей открылся в 1831 году в Санкт-Петербурге в особняке Румянцева на Английской набережной. Как уже говорилось, в 1861 году его перевели в Москву, разместив в одном из самых красивых зданий столицы, в доме Пашкова.

В этом красивом доме на холме напротив Кремля разместились и музейные коллекции, и большая библиотека, и две сотни картин, переданных в Москву из императорского Эрмитажа. Высокие залы Пашкова дома как нельзя лучше подходили для демонстрации произведений живописи. Именно здесь разместили картину А. Иванова «Явление Христа народу», отличавшуюся большой площадью. Она находилась в Румянцевском музее до революции.

После революции коллекции Румянцевского музея разделили. Вряд ли это было варварством, скорее необходимостью. Даже огромный по размеру особняк Пашкова становился тесен для разнородной коллекции. Поэтому было решено оставить здесь только Румянцевскую библиотеку. Произведения искусства русской живописи передали в Третьяковскую галерею, а картины зарубежных художников ушли в Музей изящных искусств, который сейчас носит имя А. С. Пушкина. Часть экспонатов Румянцевского музея перевели в фонды Государственного исторического музея, а часть отправили в музеи Петрограда, который к тому времени уже переименовали в Ленинград. Румянцевская библиотека тоже не избежала переименования. В июле 1925 года её назвали Государственной библиотекой СССР имени В. И. Ленина.

Проект библиотеки имени Ленина Владимира Щуко и Владимира Гельфрейха

Эту библиотеку было решено сделать главным книгохранилищем СССР, а потом, может быть, и мира. Замах был широким, но и место, где собирались разместить библиотеку, вполне соответствовало планам. По правую руку - Кремль, где поселились советские вожди, по левую руку, чуть выше по Воздвиженке, располагался исполком Коминтерна, Коммунистического Интернационала, которому тогдашними замыслами была уготована роль правительства будущего всемирного коммунистического союза. Как спрашивал героя фильма «Чапаев» его ординарец: а во всемирном масштабе смогёшь?

Смогли. В 1927 году было спроектировано новое здание библиотеки, как говорят, самое большое в мире.

Нынешний комплекс зданий по проекту Владимира Щуко и Владимира Гельфрейха начали строить в 1929 году, а закончили только к концу 1950-х. За это время полностью поменялась архитектурная мода.

Библиотека имени Ленина. Роспись на стене читального зала №3

В конце 1920-х годов ещё буйствовал конструктивизм. Форма здания определялась его функцией. Потому во всех проектах, представленных на конкурс, библиотека чем-то напоминала фабрику-кухню по потреблению знаний. Прямоугольные корпуса с минимальным украшением, большие светлые читальные залы и прилегающий к ним огромный корпус хранилища с самыми современными средствами механизации и связи. Знания следовало доставлять читателю как можно быстрее!

За время строительства вкусы заказчика кардинально изменились. Функциональность - это хорошо, но и об украшении здания следует позаботиться. Мы коммунизм строим или что? По ходу дела строгие конструктивистские корпуса стали обрастать разнообразными фитюлечками: стены облицевали белым известняком, а колоны - чёрным мрамором. Архитекторы прорисовали узорчатый многофигурный портик. На крышу водрузили двадцать две трёхметровых скульптуры. Эта группа называлась «Социалистический труд и знание» и представляла жаждущих знаний трудящихся: сталевара, крестьянку, шахтёра, студентку, красноармейца. В пространстве между окнами установили горельефы великих учёных и писателей. На Моховую улицу смотрели скульптурные портреты писателей: Руставели, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Тургенева, Льва Толстого, Маяковского, Горького. На Воздвиженку глядели великие учёные: Архимед, Коперник, Галилей, Ньютон, Ломоносов, Дарвин, Менделеев, Павлов. Говорят, что эти бронзовые бюсты общим весом в 100 тонн отлили из колоколов, снятых с колоколен закрытых московских церквей. Ясно, что смета была превышена во много раз, но теперь уже вместо фабрики-кухни строился дворец знаний, а на дворцах не экономят.

Внутреннее же убранство библиотеки вполне соответствовало сталинским канонам красоты. Мраморные лестницы и колонны, дубовые панели на стенах, деревянные столы с электрическими лампочками под зелёным плафоном…

Инвертарный номер на столе с надписью «Ленинская библиотека»

Апофеозом красоты был зал №3 на 500 посадочных мест. Его широкие окна выходили на Моховую улицу. Во главе зала на возвышении - бронзовая скульптура читающего Ленина. Дедушка Ленин уселся здесь крепко. Его массивная скульптура создаёт нагрузки на металлические конструкции в основании читального зала. По этой причине убрать скульптуру не скажем, что невозможно, но сложно. Сопромат не позволяет. Ну что же, имеет право, его библиотека.

По первоначальному проекту торцовую стену должна была украшать фреска. Пока библиотека строилась, тема росписи была не определена. Ближе к концу строительства, уже после войны, стало ясно, что и кто там должны быть нарисованными. Но строительство библиотеки закончили только в 1958 году, когда советские начальники стали стесняться своего ухарского прошлого и снова задумались об экономии. Поэтому вместо фрески торцовую стену украсили огромным полотном, который бригада художников расписала картинами трудовой деятельности советских людей, строящих коммунизм. Вышло в духе того времени, начала 1960-х годов и вполне живописно. А главное, никого не пришлось замазывать, и, вероятно, уже не придётся.

С именем вождя мирового пролетариата библиотека просуществовала 68 лет. В 1992 года она стала называться просто Российской Государственной библиотекой (РГБ). Аббревиатура получилась так себе, напоминала недоброй памяти КГБ. Поэтому, несмотря на то, что имя вождя пролетарской революции было снято, многие посетители библиотеки предпочитали называть её прежним свойским именем, Ленинкой.

Правда, историческая справедливость одержала некоторую победу. Главной библиотке России не вернули название Румянцевской (что было бы неплохо), но в зале каталогов установили бюст Николая Петровича Румянцева.

Теория и практика развитого социализма

Функционирование библиотеки перестало соответствовать её роскошному оформлению почти сразу же после окончания строительства. Во-первых, она тут же перестала быть общедоступной. Ни школьники, ни пенсионеры, ни студенты не могли прийти в Ленинку просто так, почитать книжку или журнал. В огромном читальном зале места не хватало. Ещё бóльшая проблема возникала в гардеробе зимой. В очереди можно было простоять час! Умные люди, если у них была возможность снять пальто где-то по соседству (в музее архитектуры, например), прибегали по холодку.

Но и после того, как отсекли весь читательский молодняк, места в библиотеке не хватало. Поэтому для «элиты», кандидатов и докторов наук завели отдельные читальные залы. И отдельную для них раздевалку.

Во-вторых, время ожидания заказанной литературы неуклонно росло. Связано это было с тем, что семнадцатиэтажное книгохранилище почти сразу же оказалось заполненным. Поэтому все газеты и журналы перевели в пригород, в Химки. Хочешь прочитать периодику быстро - езжай в Химки. Такая дорога занимала часа два, не меньше. Иначе приходилось ждать заказа в лучшем случае сутки.

В-третьих, довольно быстро начали портиться электрические розетки, прикреплённые к каждому роскошному столу. И это в тот момент, когда у многих читателей появились калькуляторы. После нескольких воспламенений, внос калькуляторов в читальный зал запретили.

Ну, и в-четвёртых, почему-то запретили пользоваться фотоаппаратами (обычными, никаких мобильных телефонов ещё не было и в помине). Официально запрет был обусловлен тем, что вспышка фотоаппарата портит ценные книги. Копировать же на библиотечной технике можно было приблизительно с десяток страниц в день. Опять возникли очереди, главный отличительный признак социализма.

Сейчас, во время Интернета и Гугла, с некоторой ностальгией вспоминается мазохистический процесс поиска информации в каталоге библиотеки имени Ленина. Их было два: алфавитный (для тех читателей, кто знает автора книги) и систематический (для тех, кто представляет область поиска).

Каталоги были карточные. Огромный зал деревянных шкафов с выдвижными ящичками, наполненными картонными карточками! Этот инструмент поиска был медленным и не очень точным. Попробуйте, например, с его помощью определить автора понравившихся стихов, из которых запомнились одна-две строчки!

И кроме того, библиотечный каталог был совсем незащищённым. Вытащить карточку из ящика - несложно. После такого вредительства уже никто не мог бы отыскать нужную книгу! Библиотекари знали: в месяц из каталогов пропадало полторы-две тысячи карточек. Поэтому настоящей святыней был генеральный библиотечный каталог, доступный только сотрудникам библиотеки.

И, кстати, каталог был прекрасным средством контролировать доступ читателей к книгам. В Ленинке хранились все издававшиеся в стране книги. Но среди них было много так называемых «запрещённых» книг, которые получали только по специальному разрешению. И такое разрешение давалось не каждому. Ясно, что каталог таких книг находился в хорошо охраняемых «спецзалах». Так что многие из моих сверстников возможности прочесть, скажем, Набокова или «Доктора Живаго» были лишены абсолютно и, казалось, навсегда.

Но никогда не следует говорить страшные слова «навсегда» и «никогда». Сейчас, всего лишь поколение спустя, информационный мир разительно изменился. Доступна любая информация любого вида, и доступна она почти мгновенно, только попроси.

Это, конечно, не отменяет существование больших, государственных, библиотек, но существенно изменяет и их назначение, и то, как они должны работать. Однако это уже совсем другая история.

Статья опубликована на сайте Жизнь замечательных имён

Полезные ссылки:

ЖЗИ, В.Ленин, эпоним, Н.Румянцев