Исторический проект как политический метод (1)
Оригинал взят у vyacheslav_l_i в Социальная утопия как политический метод (часть 1)
Введение
Участвуя в политической деятельности на левом краю политического спектра, постоянно приходится сокрушаться по поводу догматизма тех, кто называет себя марксистами. Очевидно, что политический субъект, желающий обращаться с реальностью именно как с реальностью, - должен заниматься постоянным совершенствованием своего методологического арсенала, и, в частности, понятийного аппарата. В самом деле, для того, чтобы одержать победу, недостаточно попыток заговорить реальность, бравируя якобы наличествующим у тебя знанием имманентных законов исторического развития. Напротив, нужно всеми силами вглядываться в реальность, выявлять в ней сущностное, основное, отображать это сущностное в понятиях, связывать эти понятия в утверждения, выражающие суть нашего времени. Отсутствие же адекватного нынешней реальности понятийного аппарата (языка) приводит, с одной стороны, - к политической беспомощности, ибо невозможно эффективно действовать на политическом поле, не имея адекватной карты местности, с другой - к впадению в аутистическое мышление. Аутистическое мышление характеризуется, в частности, неприятием и агрессией по отношению ко всему, что не вписывается в господствующую в сознании субъекта когнитивную схему (я использую этот термин Ж. Пиаже, хотя то же самое можно описать в терминах габитусов П. Бурдье и др.). Такое мышление - это способ видения реальности, определенным образом организующий и фильтрующий получаемую информацию о мире. Эта агрессия по отношению к доброжелательным попыткам усовершенствовать, например, понятийный аппарат, приводит к догматическому отсутствию рефлексии, к невозможности признавать и вести работу над ошибками. Где нет рефлексии, - там нет признания своей ошибки, а есть козни недоброжелателей, заговоры злопыхателей, пакости «ревизионистов». В самом деле, есть ли в арсенале так называемых ортодоксальных марксистов, например, понятие «постмодернизм»? Очевидно, нет. А, между тем, это понятие во многом отражает суть и специфику нашего времени. Получается, что у марксистов в руках понятийный аппарат для описания реалий Западной Европы XIX-го века, но совсем нет карты, адекватной нашему дню. И это не преувеличение. Вспоминаю свой разговор с одним молодым троцкистом, который на полном серьёзе утверждал, что революции в Египте и Ливии необходимо поддерживать, ибо они есть проявление классовой борьбы тамошнего пролетариата против тамошней буржуазии. Итак, вывод: политический реванш красных возможен только после того, как будет проведена беспощадная работа над ошибками.
Начиная подобную работу над ошибками, попытаюсь кратко охарактеризовать тот путь, которым предстоит пройти. Он состоит из следующих этапов:
Часть 1. Марксизм и историческая эстафета
Опираясь на фундаментальную книгу «творческого марксиста» Ю.И. Семенова «Философия истории», а также такие его статьи, как «Марксова схема смены экономических формаций и современность», «Этнология и гносеология», рассмотрим критически, принимая, однако, ядро марксистской методологии, исторический материализм «как текст». Известно, что основные тезисы исторического материализма были кратко и емко изложены Марксом в предисловии к «Критике политической экономии»:
Общий результат, к которому я пришел и который послужил затем руководящей нитью в моих дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является только юридическим выражением последних - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче - от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления. В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества.
Следуя Ю.И. Семенову, ядро истмата можно кратко выразить в тезисах:
Нас прежде всего интересует вопрос об интерпретации истмата. Выше был приведён «истмат как текст». Теперь следует задать вопрос: а как интерпретировать этот текст? Понять, истинна ли приведённая философско-историческая схема, возможно, лишь сличая и сопоставляя её с историческими фактами. Мы должны эту схему, существующую пока в мышлении, в «чистом виде», спроецировать на эмпирию, на реальный исторический процесс. Но прежде чем это сделать, мы вынуждены дать важный гносеологический комментарий.
Гносеологический комментарий.
В этом комментарии мы кратко изложим гносеологическую позицию Ю.И. Семенова. Семенова волнует вопрос об онтологическом статусе общественно-экономических формаций. В принципе, эта же проблема актуальна и для вопроса о существовании этноса. Как существуют формации и вообще общее, сущностное в социальном мире? Существуют ли общее только в мышлении, или они существуют и объективно? Проблема онтологического статуса общего важна не только с теоретической, но и с политико-прагматической точки зрения. Часто, в ходе борьбы за понятийный аппарат, аргументом противника является тезис, что некое понятие придумано вами и ничего в себе не содержит. Так, на моем опыте были случаи, когда из под критики выводились такие сущности как «капитализм», «постмодернизм» и др., и выводились они из под критики путем отрицания их реального, объективного существования. Вы хотите критиковать капитализм? Вам скажут, что капитализма нет, вы сами его придумали, а есть разделение властей, механизм выборов, многопартийная система, общественные туалеты и т.д. Таким образом, вопрос об онтологическом статусе общих понятий имеет важный прагматический нерв. Эта проблема - проблема общего и отдельного - возвращает нас к давнему спору Платона и Аристотеля, превратившемуся затем в Средневековье в спор об универсалиях. Напомним, что в споре об универсалиях существовали следующие позиции: реализм (иногда его смешивают с эссенциализмом), номинализм и концептуализм. В книге «Философия истории» Семенов отвергает крайности реализма и номинализма, и предлагает свой подход к решению проблемы универсалий, который он называет материалистическим эссенциализмом:
В каждой из этих двух точек зрения [реализм и номинализм - В.Л.] есть крупица истины, но обе они неверны, хотя и не в одинаковой степени. Для ученых несомненно существование в объективном мире законов, закономерности, сущности, необходимости. А все это - всегда общее. Общее таким образом существует не только в сознании, но и в объективном мире, но иначе, чем существует отдельное. И эта инаковость бытия общего состоит вовсе не в том, что оно образует особый мир, противостоящий миру отдельного. Нет особого мира общего, сущности. Общее существует не само по себе, не самостоятельно, а только в отдельном и через отдельное. С другой стороны, отдельное не существует без общего. Такой взгляд можно назвать материалистическим эссенциализмом... Он противостоит как номинализму, так и объективно-идеалистическому эссенциализму (реализму).
Таким образом, в мире имеют место два разных вида объективного существования: один вид - самостоятельное существование, как существует отдельное, и второй - существование только в ином и через иное: в данном случае в отдельном и через отдельное, как существует общее. К сожалению, в русском философском языке нет терминов для обозначения этих двух разных форм объективного существования. Иногда, правда, говорят, что отдельное существует как таковое, а общее, существуя, не существует как таковое. Я в дальнейшем буду обозначать самостоятельное существование как самосуществование, или как самобытие, а существование в ином и через иное как иносуществование, или как инобытие.
Итак, опишем процесс познания с точки зрения материалистического эссенциализма. Познание есть активное, творческое отражение мира. Мы оставим теорию отражения пока без критики. Мир же является диалектическим единством общего и отдельного. Если отдельное в мире дано нам в ощущениях, восприятиях и представлениях, т.е. является чувственно-зримым, то общее в мире (например, закон сохранения энергии, общественно-экономическая формация) только умо-зримо. Понятия являются отображениями общего в мышлении. Слово, соответствующее понятию, есть материальная оболочка понятия (десигната этого слова-знака), указывающая на предмет (референт, или денотат слова-знака). Ниже в качестве удобной иллюстрации к этим словам нарисован семантической треугольник:
Понятия, в свою очередь, бывают разных видов. Есть понятия, отражающие то общее, что присуще определенному классу чувственно-зримых предметов (понятие «стул», «человек» и т.п.). И какое-то время человечество имело дело в основном только с понятиями, имеющими чувственно-зримый коррелят. В дальнейшем было осознано, что в мире существует также общее, зримое только умом, и что слова, указывающие на это общее, не имеют чувственных денотатов. Из этой проблемы возникает реализм: ведь если у слова, выражающего такое общее понятие, нет чувственно-зримого денотата, то можно вынести это общее в особый мир «эйдосов», где этот денотат будет существовать. Другой вариант решения этой проблемы - номинализм, состоит либо в отрицании существования такого типа общего (ввиду отсутствия чувственного коррелята), либо признания его лишь умственной конструкцией, «идеальным типом». Позиция же Ю.И. Семенова состоит в том, что общее существует объективно, но существует иначе, чем отдельное: оно существует через отдельное, подобно тому как закон сохранения энергии существует только через отдельные частицы и их взаимодействия. Чтобы познать общее, необходимо отделить его от отдельного, извлечь его из отдельного. Но в процессе такого познания, разумеется, могут быть сконструированы и такие понятия, которые не имеют никакого объективного коррелята, например понятия «флогистон», «теплород», «эфир».
Познание действительности начинается с пересадки в сознание отдельных фрагментов действительности, фактов. Например, приходя на место преступления, следователь фиксирует факты в виде следов преступления: кровь, отпечатки пальцев, поломанная мебель, орудие убийства и т.д. Но сама по себе груда фактов мало что дает в познании действительности. Необходимо истолковать эти факты, соединить их в систему, воссоздавая картину преступления. Истинным является истолкование фактов, располагающее факты в таких же отношениях, в каких они находились в действительности. Это и есть раскрытие сущности. Но следователь имеет дело с единичными фактами. Учёные же работают в основном с воспроизводящимися фактами, и в таком случае можно построить теорию, отражающую сущность наблюдаемых явлений. Таким образом и была создана марксова теория исторического материализма. Но теперь мы должны сопоставить эту теорию, существующую в теоретическом мышлении, с эмпирической действительностью. Только так можно установить её истинность или ложность.
Продолжение следует...
Введение
Участвуя в политической деятельности на левом краю политического спектра, постоянно приходится сокрушаться по поводу догматизма тех, кто называет себя марксистами. Очевидно, что политический субъект, желающий обращаться с реальностью именно как с реальностью, - должен заниматься постоянным совершенствованием своего методологического арсенала, и, в частности, понятийного аппарата. В самом деле, для того, чтобы одержать победу, недостаточно попыток заговорить реальность, бравируя якобы наличествующим у тебя знанием имманентных законов исторического развития. Напротив, нужно всеми силами вглядываться в реальность, выявлять в ней сущностное, основное, отображать это сущностное в понятиях, связывать эти понятия в утверждения, выражающие суть нашего времени. Отсутствие же адекватного нынешней реальности понятийного аппарата (языка) приводит, с одной стороны, - к политической беспомощности, ибо невозможно эффективно действовать на политическом поле, не имея адекватной карты местности, с другой - к впадению в аутистическое мышление. Аутистическое мышление характеризуется, в частности, неприятием и агрессией по отношению ко всему, что не вписывается в господствующую в сознании субъекта когнитивную схему (я использую этот термин Ж. Пиаже, хотя то же самое можно описать в терминах габитусов П. Бурдье и др.). Такое мышление - это способ видения реальности, определенным образом организующий и фильтрующий получаемую информацию о мире. Эта агрессия по отношению к доброжелательным попыткам усовершенствовать, например, понятийный аппарат, приводит к догматическому отсутствию рефлексии, к невозможности признавать и вести работу над ошибками. Где нет рефлексии, - там нет признания своей ошибки, а есть козни недоброжелателей, заговоры злопыхателей, пакости «ревизионистов». В самом деле, есть ли в арсенале так называемых ортодоксальных марксистов, например, понятие «постмодернизм»? Очевидно, нет. А, между тем, это понятие во многом отражает суть и специфику нашего времени. Получается, что у марксистов в руках понятийный аппарат для описания реалий Западной Европы XIX-го века, но совсем нет карты, адекватной нашему дню. И это не преувеличение. Вспоминаю свой разговор с одним молодым троцкистом, который на полном серьёзе утверждал, что революции в Египте и Ливии необходимо поддерживать, ибо они есть проявление классовой борьбы тамошнего пролетариата против тамошней буржуазии. Итак, вывод: политический реванш красных возможен только после того, как будет проведена беспощадная работа над ошибками.
Начиная подобную работу над ошибками, попытаюсь кратко охарактеризовать тот путь, которым предстоит пройти. Он состоит из следующих этапов:
Критика ортодоксальной интерпретации марксовой схемы исторического развития на основе работ «творческого марксиста» Ю. И. Семенова. На этом этапе работы мы на время принимаем ядро методологии Маркса, и вот по какой причине. Дело в том, что способов критиковать марксизм, выходя за пределы его методологии, существует бесчисленное множество. Но даже оставаясь в пределах методологического ядра марксизма можно более адекватно, чем ранее, интерпретировать марксову теорию.
Критика самой методологии Маркса. Здесь я буду опираться на работы В.П. Фофанова, К. Мангейма, П. Бергера и Т. Лукмана, А.С. Панарина. Моей целью является синтез так называемого методологического эссенциализма («объективизма»), и методологического конструктивизма («феноменализма»), без скатывания первого в натуралистический редукционизм и гипостазирование, а второго - в релятивизм и постмодернизм. Нервом же этой моей деятельности является желание легитимировать определённую общественную практику, связанную с историческим проектированием, с утопией как политическим методом преобразования социальной реальности. Я хочу найти попутный теоретический ветер для такой практики.
Вопрос, исследуемый в третьей части, можно сформулировать так: какие высшие духовные потребности позволяют создавать субъект для реализации социальной утопии? Для удовлетворения какой потребности человек вступает на этот путь? Как можно реабилитировать историзм в эпоху постмодерна, которая исполнена скептицизмом и мгновенно мобилизующейся иронией, разрушающей любые рецидивы утопического воодушевления?
Часть 1. Марксизм и историческая эстафета
Опираясь на фундаментальную книгу «творческого марксиста» Ю.И. Семенова «Философия истории», а также такие его статьи, как «Марксова схема смены экономических формаций и современность», «Этнология и гносеология», рассмотрим критически, принимая, однако, ядро марксистской методологии, исторический материализм «как текст». Известно, что основные тезисы исторического материализма были кратко и емко изложены Марксом в предисловии к «Критике политической экономии»:
Общий результат, к которому я пришел и который послужил затем руководящей нитью в моих дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является только юридическим выражением последних - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче - от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления. В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества.
Следуя Ю.И. Семенову, ядро истмата можно кратко выразить в тезисах:
Необходимая основа человеческого существования и деятельности - производство материальных благ. Без производства материальных благ воспроизводство человека и общества невозможно.
Производство носит общественный характер и всегда происходит в определенной общественной форме. Эта форма определяется существующими в обществе отношениями собственности на средства производства.
Существует несколько типов таких форм, каждая из которых называется способом производства. Каждый способ производства есть производство, взятое в определенной общественной форме. Способы производства являются не только типами, но и стадиями общественного развития.
В основе смены типов производственных отношений (и развития общества) лежит развитие производительных сил.
Система производственных отношений объективна в том отношении, что она первична по отношению к общественному сознанию и называется базисом общества.
Типы социоисторических организмов, выделенные по признаку доминирующего в них способа производства, называются общественно-экономическими формациями. Их существует столько, сколько существует различных способов производства. Они также являются стадиями всемирно-исторического развития.
Нас прежде всего интересует вопрос об интерпретации истмата. Выше был приведён «истмат как текст». Теперь следует задать вопрос: а как интерпретировать этот текст? Понять, истинна ли приведённая философско-историческая схема, возможно, лишь сличая и сопоставляя её с историческими фактами. Мы должны эту схему, существующую пока в мышлении, в «чистом виде», спроецировать на эмпирию, на реальный исторический процесс. Но прежде чем это сделать, мы вынуждены дать важный гносеологический комментарий.
Гносеологический комментарий.
В этом комментарии мы кратко изложим гносеологическую позицию Ю.И. Семенова. Семенова волнует вопрос об онтологическом статусе общественно-экономических формаций. В принципе, эта же проблема актуальна и для вопроса о существовании этноса. Как существуют формации и вообще общее, сущностное в социальном мире? Существуют ли общее только в мышлении, или они существуют и объективно? Проблема онтологического статуса общего важна не только с теоретической, но и с политико-прагматической точки зрения. Часто, в ходе борьбы за понятийный аппарат, аргументом противника является тезис, что некое понятие придумано вами и ничего в себе не содержит. Так, на моем опыте были случаи, когда из под критики выводились такие сущности как «капитализм», «постмодернизм» и др., и выводились они из под критики путем отрицания их реального, объективного существования. Вы хотите критиковать капитализм? Вам скажут, что капитализма нет, вы сами его придумали, а есть разделение властей, механизм выборов, многопартийная система, общественные туалеты и т.д. Таким образом, вопрос об онтологическом статусе общих понятий имеет важный прагматический нерв. Эта проблема - проблема общего и отдельного - возвращает нас к давнему спору Платона и Аристотеля, превратившемуся затем в Средневековье в спор об универсалиях. Напомним, что в споре об универсалиях существовали следующие позиции: реализм (иногда его смешивают с эссенциализмом), номинализм и концептуализм. В книге «Философия истории» Семенов отвергает крайности реализма и номинализма, и предлагает свой подход к решению проблемы универсалий, который он называет материалистическим эссенциализмом:
В каждой из этих двух точек зрения [реализм и номинализм - В.Л.] есть крупица истины, но обе они неверны, хотя и не в одинаковой степени. Для ученых несомненно существование в объективном мире законов, закономерности, сущности, необходимости. А все это - всегда общее. Общее таким образом существует не только в сознании, но и в объективном мире, но иначе, чем существует отдельное. И эта инаковость бытия общего состоит вовсе не в том, что оно образует особый мир, противостоящий миру отдельного. Нет особого мира общего, сущности. Общее существует не само по себе, не самостоятельно, а только в отдельном и через отдельное. С другой стороны, отдельное не существует без общего. Такой взгляд можно назвать материалистическим эссенциализмом... Он противостоит как номинализму, так и объективно-идеалистическому эссенциализму (реализму).
Таким образом, в мире имеют место два разных вида объективного существования: один вид - самостоятельное существование, как существует отдельное, и второй - существование только в ином и через иное: в данном случае в отдельном и через отдельное, как существует общее. К сожалению, в русском философском языке нет терминов для обозначения этих двух разных форм объективного существования. Иногда, правда, говорят, что отдельное существует как таковое, а общее, существуя, не существует как таковое. Я в дальнейшем буду обозначать самостоятельное существование как самосуществование, или как самобытие, а существование в ином и через иное как иносуществование, или как инобытие.
Итак, опишем процесс познания с точки зрения материалистического эссенциализма. Познание есть активное, творческое отражение мира. Мы оставим теорию отражения пока без критики. Мир же является диалектическим единством общего и отдельного. Если отдельное в мире дано нам в ощущениях, восприятиях и представлениях, т.е. является чувственно-зримым, то общее в мире (например, закон сохранения энергии, общественно-экономическая формация) только умо-зримо. Понятия являются отображениями общего в мышлении. Слово, соответствующее понятию, есть материальная оболочка понятия (десигната этого слова-знака), указывающая на предмет (референт, или денотат слова-знака). Ниже в качестве удобной иллюстрации к этим словам нарисован семантической треугольник:
Понятия, в свою очередь, бывают разных видов. Есть понятия, отражающие то общее, что присуще определенному классу чувственно-зримых предметов (понятие «стул», «человек» и т.п.). И какое-то время человечество имело дело в основном только с понятиями, имеющими чувственно-зримый коррелят. В дальнейшем было осознано, что в мире существует также общее, зримое только умом, и что слова, указывающие на это общее, не имеют чувственных денотатов. Из этой проблемы возникает реализм: ведь если у слова, выражающего такое общее понятие, нет чувственно-зримого денотата, то можно вынести это общее в особый мир «эйдосов», где этот денотат будет существовать. Другой вариант решения этой проблемы - номинализм, состоит либо в отрицании существования такого типа общего (ввиду отсутствия чувственного коррелята), либо признания его лишь умственной конструкцией, «идеальным типом». Позиция же Ю.И. Семенова состоит в том, что общее существует объективно, но существует иначе, чем отдельное: оно существует через отдельное, подобно тому как закон сохранения энергии существует только через отдельные частицы и их взаимодействия. Чтобы познать общее, необходимо отделить его от отдельного, извлечь его из отдельного. Но в процессе такого познания, разумеется, могут быть сконструированы и такие понятия, которые не имеют никакого объективного коррелята, например понятия «флогистон», «теплород», «эфир».
Познание действительности начинается с пересадки в сознание отдельных фрагментов действительности, фактов. Например, приходя на место преступления, следователь фиксирует факты в виде следов преступления: кровь, отпечатки пальцев, поломанная мебель, орудие убийства и т.д. Но сама по себе груда фактов мало что дает в познании действительности. Необходимо истолковать эти факты, соединить их в систему, воссоздавая картину преступления. Истинным является истолкование фактов, располагающее факты в таких же отношениях, в каких они находились в действительности. Это и есть раскрытие сущности. Но следователь имеет дело с единичными фактами. Учёные же работают в основном с воспроизводящимися фактами, и в таком случае можно построить теорию, отражающую сущность наблюдаемых явлений. Таким образом и была создана марксова теория исторического материализма. Но теперь мы должны сопоставить эту теорию, существующую в теоретическом мышлении, с эмпирической действительностью. Только так можно установить её истинность или ложность.
Продолжение следует...