Круглый стол "Ленин и революция"
В Санкт-Петербурге в Доме Плеханова прошел круглый стол «Ленин и революция», организованный редакцией журнала «Историк» и Институтом социально-экономических и политических исследований (Фонд ИСЭПИ) из Москвы. Мероприятие было посвящено 99-й годовщине возвращения В.И. Ленина в Россию - 3(16) апреля 1917 г. и обнародования его «Апрельских тезисов». Послушать, что же сейчас принято говорить в научной среде о Ленине, очень хотелось.
Шла я туда с тяжелым чувством. Помню, какое разочарование в отечественной истории у меня вызвала защита докторской диссертации Кирилла Александрова, посвященной Власову. Я на защите не была, но саму диссертацию прочитала (Александров не постеснялся выложить ее в интернет). Автор вопреки собственным выводам и логике называл в диссертации власовское движение «социальным протестом», а члены диссертационного совета «скушали» эту нелогичность, расписавшись, на мой взгляд, в полной необъективности. Из 18 историков лишь один проявил здравый смысл, отдав голос против присуждения степени доктора. Я тогда решила, что большинство историков следуют конъюнктуре и только изображают из себя ученых.
Оказалось, что все не так плохо. Говорят не то, что принято, а то, что считают нужным. На круглом столе звучал конструктив. Без шапкозакидательств, без романтизации, логичный и непротиворечивый. Вплоть до того, что попытки присутствовавшего публициста вбросить откровенный миф о продаже большевиками своих сетей встретили смех и осуждение (честно говоря, я этот миф раньше не слышала и даже не очень хорошо поняла, про что речь).
Темы были интересные, и их раскрытие для меня порой было неожиданно. Например, тема технологии прихода к власти. Я знала от том, что лозунгами большевиков были «земля» и «мир». Однако не обращала внимания, что социал-демократы с этим явно не спешили, и это был непреложный, видимый всеми факт. Ставка делалась на объяснение: никто, кроме большевиков, это народу дать не может. Альтернативы большевикам для выполнения этих чаяний не было. А еще важно, что, как оказалось, крестьяне в своих наказах, которые они слали после первой русской революции, не просили раздела земли помещиков. Им не нужна была земля в частной собственности, она нужна была им для обработки. Об этом рассказал д.и.н., профессор из ЛЭТИ Владимир Валерьянович Калашников.
Д.и.н., профессор из НИУ ВШЭ Алексей Юрьевич Плотников подчеркнул, что октябрь 1917 года неправильно называть переворотом. Причем он говорил не голословно. Аргумент железный: масштаб события не соответствует понятию «переворот» - ведь не просто сменилась власть, а в результате построено принципиально новое, первое в мире государство на принципах, никогда ранее не применявшихся. А значит, эти события по праву должны называться Великой Октябрьской Социалистической Революцией. Интересно, что он из ВШЭ. Всегда считала это учреждение рассадником неадекватных реформ и антисоветизма. Оказывается, там разные люди. Кстати, Алексей Плотников давал на диссертацию Александрова отрицательный отзыв.
Немного об отношения мировых держав к большевикам, доклад о котором был сделан Олегом Геннадьевичем Назаровым (д.и.н., обозреватель журнала «Историк»). Февральская революция была выгодна странам Антанты (временное правительство не выводило Россию из войны, при этом смена власти в России означала возможность невыполнения обязательств Антанты в отношении России, по которым, связи с договором Сайкс-Пико в 1916, при планируемом разделе территорий Османской империи России доставались Константинополь и проливы), поэтому они поддержали временное правительство. Хотя, как отметил Калашников В.В., никаких документов об иностранном участии в подготовке февральской революции нет, а контакты иностранных послов с участниками революции не могут быть доказательствами участия в заговоре. Приход большевиков к власти означал переход России к миру, в чем Антанта, желавшая воевать до конца, не была заинтересована, а значит и не могла содействовать приходу большевиков к власти. При этом Германии на руку был вывод России из войны, поэтому она участвовала в финансировании социалистической революции. Однако, как справедливо было замечено участниками круглого стола, германские деньги тратились русскими большевиками, в том числе, в силу их интернационального подхода, и на немецкую революцию.
Интересной была тема про развилки на пути истории и возможные альтернативы. Разные были мнения - и что альтернатив не было, и что развилок, на которых история могла бы пойти по-другому в зависимости от решений конкретных лиц, было очень много (В.В. Калашников показал конкретные точки: у Николая II были возможности повернуть, у временного правительства, у правых сил сразу после 1917 года, у эсеров в 1918 году).
Мне запомнился доклад д.и.н., профессора Московского педагогического государственного университета Дмитрия Олеговича Чуракова, в котором было охарактеризовано тогдашнее положение России:
• Двойственность: быстрый темп развития в сочетании со старыми институтами управления, которые этому развитию мешали (без изменений развитие не могло бы оставаться быстрым, однако монархия уже превратилась в бюрократическую и не могла обеспечить смену институтов).
• Быстрый темп развития России не мог не беспокоить другие государства, этот темп вызывал противодействие.
• Маленький прибавочный продукт не оставлял возможности для преобразований. Для реализации проектов не было ресурсов (в качестве примера докладчик привел столыпинскую реформу).
Величие Ленина (с разной оценкой) признавали все, кроме того самого публициста, любителя мифов. Это был Мартынов Алексей Анатольевич. Он почему-то сравнил Ленина с блогером и сказал, что у Ленина мало было своего. По-моему, такая оценка вызвала недоумение не только у меня, но и у большинства присутствующих. В общем, хоть и были среди участников антисоветчики, но они как-то слабо выступали. Когда слушала - записывала: вот про это напишу, вот про это… А пересмотрела - так из того, чему хотелось возражать, интересного почти ничего нет. Кроме вопроса о моральном аспекте и о преемственности. Но об этом попозже.
ps/ Про замеченные маниупуляции - здесь.