Латвийский хирург и академик Виктор Калнберзс в 90-е годы искренне поддерживал независимость Латвии, однако сейчас считает, что десятилетия этой независимости показали: народ был обманут.
Калнберзс, бывший в то время депутатом Верховного Совета,
говорит: ему и в голову не могло прийти, что борцы за независимость закроют заводы и фабрики в угоду западным конкурентам, приватизируют народные богатства в угоду ловких предприимчивых персон, что русскоязычных, стоявших плечом к плечу на баррикадах вместе с латышами, нагло обманут, отказав им в «нулевом варианте» гражданства. Калнберзс приводит в пример пришедший в упадок институт травматологии, ликвидацию заводов радиотехники, на которых в Латвии производились 34 процента бытовой радиотехники в масштабе Союза. С горечью Калнберз признает, что страна разворована, а от независимости ничего не осталось: «Мы зависим от Белого Дома, от ЕС, от НАТО… Не можем принять без этих советчиков ни одного самостоятельного решения ни в политике, ни в экономике: без конца оглядываемся на то, что скажут Европа или Америка».
Действительно, разве может быть независимым маленькое государство в мире, в котором действует закон джунглей? В мире индивидуализма, где объединение людей возможно лишь на основе наличия общего врага, неизбежно будет царить недоверие и обман, а слабый и маленький будет вынужден подчиняться сильному, какие-бы красивые слова он не твердил о собственной независимости. Многие в Латвии это сейчас
понимают. На постсоветском пространстве это
понимает все больше и больше людей.
Сможет ли это понимание мобилизовать людей на изменение ситуации? Только если они захотят оставаться людьми в этом мире капитализма - мире, воспевающем индивидуализм и ставящем во главу угла деньги, провозглашающем возможным все, что не запрещено законом. Тысячи и миллионы индивидуальных воль, соблазненные пропагандой потребительства, изобретают все новые и новые способы ухода от закона, от человеческих нравственных основ. Это - вызов человечности. Однако человек на то и человек, чтобы
менять мир - в том числе и такую ситуацию, в которой ему сложно оставаться человеком.