Газета "Суть Времени" №301, 14 октября 2018
С. Кургинян О коммунизме и марксизме - 121.
Странным образом эта деятельность, продуктивная во всем, что касается варваризации населения, оказалась контрпродуктивной в том, что касается отчуждения этого населения от почти недоступной для него сложности. Каким образом сохранился запрос на эту сложность - непонятно. Но о том, что он сохранился, свидетельствует очень и очень многое. Так что вся надежда именно на запрос одичавшей части нашего общества вообще и прежде всего его молодежных групп, которые в наибольшей степени стали жертвами этого вполне рукотворного одичания.
Никакого высокомерия в этом моем утверждении нет. Западная молодежь подвергается такой же варваризации и поддается ей еще сильнее, чем наша. Я всего лишь пытаюсь обосновать необходимость подробного цитирования тех эталонных текстов, с которыми хоть в какой-то степени были знакомы значимые группы советских людей и которые теперь являются интеллектуальной terra incognita.
П. Расинский. Как Греф с физматшколами воевал.
Госпожа Пойманова фактически сообщает нам о том, что школа, которую она рекламирует, занята не развитием эмоционального интеллекта учащихся, а банальным поиском удобных родителей, которые способны установить «отношения». То есть желанными учениками в школе будут те, кто знает, как к кому «подъехать», с кем договориться, пролезть в любую дыру... Ну и при чем здесь любой интеллект? Хоть обычный, хоть эмоциональный или социальный? И не в пору ли говорить об обнаружении нашими последователями господина Карузо существования особого интеллекта, который можно условно назвать коррупционным? Не о его ли развитии хлопочут на самом деле? Или же наша элита любой интеллект превращает именно в этот - единственно востребованный и единственно способный обеспечить высокую социальную мобильность его счастливому обладателю, обладающему при этом нужными родителями?
С. Кургинян. Судьба гуманизма в XXI столетии.
Помимо изумления, которое возникает у культуролога, всерьез изучающего устойчивость и влиятельность тех или иных религиозно-этнических идентичностей и обязанного признать уникальную устойчивость и влиятельность еврейской религиозно-этнической идентичности, возникает и другое, диаметрально противоположное изумление. Оно почему-то возникает не у всех, но лично у меня оно возникло давно и со временем только нарастает. Мне бы очень хотелось передать его читателю, потому что именно оно является в том числе и лекарством от упрощенных еврейских конспирологических мифов.
Под диаметрально противоположным изумлением, к обсуждению которого я теперь перехожу и которое возникает только при внимательном и непредвзятом, неконспирологическом прочтении еврейской древней религиозной классики, я имею в виду изумление по поводу того, как трудно в еврейской древней истории ее герои сохраняли верность той монотеистической религии, которая на самом деле сформировала изумительную еврейскую идентификационную устойчивость. Да, она ее почему-то сформировала, но совершенно неочевидно почему.
В. Переборенко. Сирийские перспективы: Идлиб и далее.
Военные операции сирийской армии убрали с театра военных действий практически все марионеточные структуры «оппозиционных сирийских группировок», за которыми прятались главные заинтересованные лица сирийского конфликта. И теперь эти крупные игроки поневоле обозначили себя, так как наступило время политического торга.
Ю. Высоков. Судьба Сталина оказалась слита с судьбой страны.
Дмитрий Ивинский: Между прочим, Булгаков дает странный опыт возникновения другой литературы, которая вроде бы антисоветская, но которая при этом как-то начинает соотноситься с некоторыми не проясненными и не предназначенными для популярного искусства, ну там для соцреализма, уровнями. Боюсь, для какой-то части сталинской элиты это было невероятно привлекательно - связать антикоммунизм с крайне специфической религиозностью, позволяющей понять происходящее как длящуюся странную мистерию, напоминающую, ну, вспомним бал у сатаны, черную мессу, и вместе с тем завораживающую особой, крайне специфической, с моей точки зрения, темной диалектикой рассуждений «я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо» и так далее, и так далее.
Подготовил Сергей Александров
Странным образом эта деятельность, продуктивная во всем, что касается варваризации населения, оказалась контрпродуктивной в том, что касается отчуждения этого населения от почти недоступной для него сложности. Каким образом сохранился запрос на эту сложность - непонятно. Но о том, что он сохранился, свидетельствует очень и очень многое. Так что вся надежда именно на запрос одичавшей части нашего общества вообще и прежде всего его молодежных групп, которые в наибольшей степени стали жертвами этого вполне рукотворного одичания.
Никакого высокомерия в этом моем утверждении нет. Западная молодежь подвергается такой же варваризации и поддается ей еще сильнее, чем наша. Я всего лишь пытаюсь обосновать необходимость подробного цитирования тех эталонных текстов, с которыми хоть в какой-то степени были знакомы значимые группы советских людей и которые теперь являются интеллектуальной terra incognita.
П. Расинский. Как Греф с физматшколами воевал.
Госпожа Пойманова фактически сообщает нам о том, что школа, которую она рекламирует, занята не развитием эмоционального интеллекта учащихся, а банальным поиском удобных родителей, которые способны установить «отношения». То есть желанными учениками в школе будут те, кто знает, как к кому «подъехать», с кем договориться, пролезть в любую дыру... Ну и при чем здесь любой интеллект? Хоть обычный, хоть эмоциональный или социальный? И не в пору ли говорить об обнаружении нашими последователями господина Карузо существования особого интеллекта, который можно условно назвать коррупционным? Не о его ли развитии хлопочут на самом деле? Или же наша элита любой интеллект превращает именно в этот - единственно востребованный и единственно способный обеспечить высокую социальную мобильность его счастливому обладателю, обладающему при этом нужными родителями?
С. Кургинян. Судьба гуманизма в XXI столетии.
Помимо изумления, которое возникает у культуролога, всерьез изучающего устойчивость и влиятельность тех или иных религиозно-этнических идентичностей и обязанного признать уникальную устойчивость и влиятельность еврейской религиозно-этнической идентичности, возникает и другое, диаметрально противоположное изумление. Оно почему-то возникает не у всех, но лично у меня оно возникло давно и со временем только нарастает. Мне бы очень хотелось передать его читателю, потому что именно оно является в том числе и лекарством от упрощенных еврейских конспирологических мифов.
Под диаметрально противоположным изумлением, к обсуждению которого я теперь перехожу и которое возникает только при внимательном и непредвзятом, неконспирологическом прочтении еврейской древней религиозной классики, я имею в виду изумление по поводу того, как трудно в еврейской древней истории ее герои сохраняли верность той монотеистической религии, которая на самом деле сформировала изумительную еврейскую идентификационную устойчивость. Да, она ее почему-то сформировала, но совершенно неочевидно почему.
В. Переборенко. Сирийские перспективы: Идлиб и далее.
Военные операции сирийской армии убрали с театра военных действий практически все марионеточные структуры «оппозиционных сирийских группировок», за которыми прятались главные заинтересованные лица сирийского конфликта. И теперь эти крупные игроки поневоле обозначили себя, так как наступило время политического торга.
Ю. Высоков. Судьба Сталина оказалась слита с судьбой страны.
Дмитрий Ивинский: Между прочим, Булгаков дает странный опыт возникновения другой литературы, которая вроде бы антисоветская, но которая при этом как-то начинает соотноситься с некоторыми не проясненными и не предназначенными для популярного искусства, ну там для соцреализма, уровнями. Боюсь, для какой-то части сталинской элиты это было невероятно привлекательно - связать антикоммунизм с крайне специфической религиозностью, позволяющей понять происходящее как длящуюся странную мистерию, напоминающую, ну, вспомним бал у сатаны, черную мессу, и вместе с тем завораживающую особой, крайне специфической, с моей точки зрения, темной диалектикой рассуждений «я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо» и так далее, и так далее.
Подготовил Сергей Александров