Самоирония
Представьте, что вы рассказываете о чем-то стыдном и страшном - или просто страшном, собственно, зависит от взгляда на вещи. Скажем, как на вас напали в подворотне, вы думали, что вас изнасилуют и убьют, чудом спаслись. Или про какое-нибудь темное место в истории вашей семьи. Или про то, что вам поставили неприятный диагноз с плохим прогнозом. Или про текущие внутрисемейные проблемы. С семейными делами вообще трудно - непонятно даже, что стыднее - скажем, то, что с вами плохо обращались в детстве, или что вы сами плохо обращались со своим ребенком. Рассказывать, как есть, с теми чувствами, которые были тогда, мыслями, которые вы передумали по этому поводу - слушатели, возможно, постараются закрыть свое восприятие для вашего рассказа. Люди не очень готовы принять тяжелое. Да и вы не хотите их грузить. Вы, скорей всего, пойдете по пути многих
- не будете делиться ни с кем, кроме самых близких (с менее близким, если разговора не избежать - почему у тебя разбито лицо? - будете врать и быстро переводить разговор на другое)
- будете рассказывать, но с изрядной долей самоиронии.
С прошлым есть шанс в какой-то момент разбераться, тогда это эпизоды займут своем место там, где должно - в прошлом, и перестанут разрушать ваше настоящее. Хуже, если речь о текущем, причем хроническом, без особых перспектив, что оно при вашей жизни из настоящего станет прошлым.
Самоирония удобна и рассказчику, и слушателю. Для рассказчика это обратная сторона страха быть отвергнутым, страха отчуждения. Для слушателя - знак, что какое бы количество сочувствия он не выдал, этого будет довольно, бояться нечего.
Пожалуй, если человек рассказывает о чем-то тяжелом с самоиронией, надо присмотреться повнимательнее. Но это, конечно, страшно. Да и его напугает.
Читаю зацепившую мое внимание книжку "I thought it was just me. Women reclaiming power and courage in the culture of shame". Там не о том. Brene Borwn умеет разделять чувство вины, стыда, унижения. Для меня не всегда возможно согласиться с ее формальными определениями, но зато книжка дает возможность подумать о своем, о девичьем.
- не будете делиться ни с кем, кроме самых близких (с менее близким, если разговора не избежать - почему у тебя разбито лицо? - будете врать и быстро переводить разговор на другое)
- будете рассказывать, но с изрядной долей самоиронии.
С прошлым есть шанс в какой-то момент разбераться, тогда это эпизоды займут своем место там, где должно - в прошлом, и перестанут разрушать ваше настоящее. Хуже, если речь о текущем, причем хроническом, без особых перспектив, что оно при вашей жизни из настоящего станет прошлым.
Самоирония удобна и рассказчику, и слушателю. Для рассказчика это обратная сторона страха быть отвергнутым, страха отчуждения. Для слушателя - знак, что какое бы количество сочувствия он не выдал, этого будет довольно, бояться нечего.
Пожалуй, если человек рассказывает о чем-то тяжелом с самоиронией, надо присмотреться повнимательнее. Но это, конечно, страшно. Да и его напугает.
Читаю зацепившую мое внимание книжку "I thought it was just me. Women reclaiming power and courage in the culture of shame". Там не о том. Brene Borwn умеет разделять чувство вины, стыда, унижения. Для меня не всегда возможно согласиться с ее формальными определениями, но зато книжка дает возможность подумать о своем, о девичьем.