(no subject)
В последний выходной день наконец стерилизовали Кошшку.
Боже мой, чтобы я еще когда-нибудь кого-нибудь стерилизовала!
Нет, все прошло хорошо, Кошшка позволила делать с собой что угодно и трогательно ткнулась носом мне в ладонь, когда срубилась под наркозом. Потом мы проверили, что из наркоза она выходит нормально и, получив все инструкции, поехали домой.
Серега, спасибо огромное! слава всем богам, что ты нас подвез!
Заволноваться мне надо было еще на словах ветеринара о том, что иногда кошки тяжело выходят из наркоза. Но там дальше было интересное про то, что колоть и когда делать, и я как-то упустила этот момент.
Так что никто оказался не готов к тому, что Кошшка, едва приехав домой, внезапно начнет орать страшным голосом, рвать все когтями как дикий зверь и грызть все, что попадалось на пути, а еще биться в конвульсиях такой силы, что летать ими через всю комнату.
Я в панике кинулась звонить ветеринару с криками "Ааа!!! Доктор, что это?!"
Доктор под чудовищные завывания дикой твари сказал: "Спокойно, это... эээ... нормально. Вы за ней следите".
И я принялась за ней следить.
Такого наследила, что боюсь теперь смотреть на себя в зеркало: два часа сплошного хоррора! пол залит кровищей! поседел бы кто угодно...
Когда Кошшку отпустило, мы немедленно выпили - другие способы успокоить нервы вообще не помогали. Первый раз со мной такое!
А потом чуть не накрыло нервным истерическим откатом, когда до меня дошло, что то, что я принимала за предсмертные конвульсивные припадки оказалось прозаическим: Кошшку бесит ограниченная подвижность и попонка, и орет она не от боли, а от злости. А кровища натекла из содранного ногтя.
И нечего было так орать!!!
К вечеру второго, сегодняшнего дня, Кошшка наконец более-менее оклемалась и слезла с моих коленей. И это очень удачно, потому что просидела она там часов 9, за которые я пару раз согнала ее по всяким бытовым надобностям типа покормить Илюху и вообще, и потом она ползла ко мне обратно на ручки заплетающейся несчастной походкой и с видом Мересьева, из последних сил ползущего к людям. Так что я даже в какой-то момент подумала, что, наверное, есть какой-то способ не ходить в туалет, раз кошечка без меня так страдает, что ж я, зверь какой по туалетам тут ходить!
В общем, очень удачно, что она с меня таки слезла и демонстрирует тут то, что ветеринар назвал "кошки иногда очень странно ходят в попонке". Ну то есть я надеюсь, что это оно, а не какой-нибудь частичный паралич всего.
Последние минут 40 ходит только спиной, крайне неловко и исключительно по "компьютерному" столу, постоянно оттаптывая мне клавиатуру, загораживая монитор и демонстративно пытаясь упасть с края, как только ей кажется, что я слишком увлеклась происходящим в интернетах, а не действительно важными вещами.
Но в любом случае пусть уж лучше лежит у меня на руках, чем летает тут в корчах по всей комнате, заливая все поверхность кровищей.
При всем при этом Илюха весь день поет песенки, чтобы Кошшке лучше спалось, Янка линяет как зараза и весь дом с сугробах из шерсти, а Усов улетел в командировку и его самолет вместо одного Д. посадили в другом. Отпусти меня, дурная трава!
Боже мой, чтобы я еще когда-нибудь кого-нибудь стерилизовала!
Нет, все прошло хорошо, Кошшка позволила делать с собой что угодно и трогательно ткнулась носом мне в ладонь, когда срубилась под наркозом. Потом мы проверили, что из наркоза она выходит нормально и, получив все инструкции, поехали домой.
Серега, спасибо огромное! слава всем богам, что ты нас подвез!
Заволноваться мне надо было еще на словах ветеринара о том, что иногда кошки тяжело выходят из наркоза. Но там дальше было интересное про то, что колоть и когда делать, и я как-то упустила этот момент.
Так что никто оказался не готов к тому, что Кошшка, едва приехав домой, внезапно начнет орать страшным голосом, рвать все когтями как дикий зверь и грызть все, что попадалось на пути, а еще биться в конвульсиях такой силы, что летать ими через всю комнату.
Я в панике кинулась звонить ветеринару с криками "Ааа!!! Доктор, что это?!"
Доктор под чудовищные завывания дикой твари сказал: "Спокойно, это... эээ... нормально. Вы за ней следите".
И я принялась за ней следить.
Такого наследила, что боюсь теперь смотреть на себя в зеркало: два часа сплошного хоррора! пол залит кровищей! поседел бы кто угодно...
Когда Кошшку отпустило, мы немедленно выпили - другие способы успокоить нервы вообще не помогали. Первый раз со мной такое!
А потом чуть не накрыло нервным истерическим откатом, когда до меня дошло, что то, что я принимала за предсмертные конвульсивные припадки оказалось прозаическим: Кошшку бесит ограниченная подвижность и попонка, и орет она не от боли, а от злости. А кровища натекла из содранного ногтя.
И нечего было так орать!!!
К вечеру второго, сегодняшнего дня, Кошшка наконец более-менее оклемалась и слезла с моих коленей. И это очень удачно, потому что просидела она там часов 9, за которые я пару раз согнала ее по всяким бытовым надобностям типа покормить Илюху и вообще, и потом она ползла ко мне обратно на ручки заплетающейся несчастной походкой и с видом Мересьева, из последних сил ползущего к людям. Так что я даже в какой-то момент подумала, что, наверное, есть какой-то способ не ходить в туалет, раз кошечка без меня так страдает, что ж я, зверь какой по туалетам тут ходить!
В общем, очень удачно, что она с меня таки слезла и демонстрирует тут то, что ветеринар назвал "кошки иногда очень странно ходят в попонке". Ну то есть я надеюсь, что это оно, а не какой-нибудь частичный паралич всего.
Последние минут 40 ходит только спиной, крайне неловко и исключительно по "компьютерному" столу, постоянно оттаптывая мне клавиатуру, загораживая монитор и демонстративно пытаясь упасть с края, как только ей кажется, что я слишком увлеклась происходящим в интернетах, а не действительно важными вещами.
Но в любом случае пусть уж лучше лежит у меня на руках, чем летает тут в корчах по всей комнате, заливая все поверхность кровищей.
При всем при этом Илюха весь день поет песенки, чтобы Кошшке лучше спалось, Янка линяет как зараза и весь дом с сугробах из шерсти, а Усов улетел в командировку и его самолет вместо одного Д. посадили в другом. Отпусти меня, дурная трава!