Леви-а-fan
Ну не могу не высказаться.
Вряд ли до моего мнения есть кому-то дело. Но себе - для памяти. Я прочитала сегодня две диаметрально противоположных при этом лаконичных фейсбучных рецензии, ну даже не рецензии, а сокрее частные мнения. Нет, я и до этого читала, и после Канн, и после Лондона. Но не чесалось как-то. А тут - вот "пирям нада".
Кому интересно, это была Чекалова и Ольшанский. Обе пришли через лайки от друзей.
С первых кадров - до слез знакомо.
У меня родственники по маминой линии живет в Астраханской области. За исключением суровых Мурманских пейзажей - все то же самое. Прямо в деталях.
Поехали мы летом после года совместной жизни в отпуск на Волгу. Рыбалка, раки, картошка - все как положено. И вот дня за два перед отъездом мой дядюшка решил показать true Volga и Ahtuba. Поехали культурно. Три машины - друзья-коллеги по бизнесу. На лодке нет, так как пили сильно три дня перед этим. А теперь пришло время культурного отдыха, с женами. Прекрасно отдохнули. Арбуз кушали прямо в речке. Но к моменту отъезда я как-то сообразила, что водители наши, где-то по бутылке водки в одну люлю выпили. Дальше как в том анекдоте "Как он поедет?- А как он пойдет?" И вот разбитая трасса Волгоград - Астрахань. Коровы медленно бредут. Солнце садится. И дядьки наши в приподнятом настроении начинают играть в догонялки. На дороге с одной полосой в одну сторону и с одной полосой в другую. Как доехали, я не помню. Потому что глаза закрыла и мечтала доехать живой.
Поэтому все эти претензии - ах, там водку пьют с горла - это мимо кассы. В фильме нет ни одной сцены, где употребление спиртного было бы не к месту. Так же как и ненормативной лексики. Язык очень живой. Английские субтитры существенно обкрадывают смыслы.
По содержанию. Фильм очень многоплановый. И посмотреть, и подумать. И посмеяться, и поплакать.
Мне только не очень понятно, как он смотрится из-за рубежей нашей Motherland. Даже не столько иностранцами. (Ну вот кинокритики оценили - впечатлились). А русскими за рубежом. Как?
И еще.
Про смерть Образцовой. Царство ей Небесное, как говориться. Но вот у меня есть одно но. Не то чтобы "НО", но так, штрихи к портрету. С оперой у меня с детства недопонимание и полный диссонанс. Я вообще не понимаю , как это можно петь. Но в школе ж был у всех такой предмет "Музыка". Вот предмет мне нравился. Потому что он был не столько "про петь", сколько "про историю музыки". И там мы слушали арии из "Кармен" в исполнении Е.Образцовой. Ничего не понятно, но красиво. И мощно. И впечатляет. А потом в начале лихих годов вышла в прекрасной полиграфии с супером биография Галины Вишневской "Галина". И такой кусочек там был про Образцову. Нет, не про доносы и прочее.
Вот этот:
"Как только я появилась на московском небосклоне - молоденькая певица, - меня подхватили чиновники из Министерства культуры и стали возить по правительственным приемам и банкетам. Происходили они обычно в посольствах, в ресторане «Метрополь», а самые важные - в Кремле, в Георгиевском зале. Считается это великой честью и почетом для артистов.
Привозили нас в Кремль и проводили под охраной в комнату около Георгиевского зала, где шел банкет. Иногда приходилось по нескольку часов ждать своего выхода. Нервы на пределе - боишься, что от долгого ожидания голос сядет… А тут и Козловский, и Рейзен, Михайлов, Плисецкая, Гилельс, Ойстрах…
Противнее всего было петь в конце приема. Огромный зал, сотни людей, перед эстрадой - длинный стол, где сидят члены правительства, уже как следует «поддавшие», у всех распаренные лица; один кричит что-то на ухо соседу, другой смотрит на тебя осоловелыми глазами… Стоишь, бывало, на сцене, и хочется сквозь землю провалиться от стыда и обиды. А кругом пьют, жуют, повернувшись к тебе спиной, гремят вилками и ножами, чокаются бокалами, курят. И в этом огромном кабаке ты пой и ублажай их, как крепостная девка. Бывало, дождешься и такой чести, что за стол позовут - сиди с ними, глуши коньяк стаканами.
Я счастлива, что вскоре получила возможность отказаться от этой «чести» раз и навсегда, о чем расскажу дальше, но в этом смысле я была в театре уникальным явлением: все остальные солисты, расталкивая друг друга локтями, рвутся к правительственной кормушке. Это их возвышает в собственных глазах - да еще есть возможность что-либо для себя выпросить. (Уже живя в Париже, я получила как-то из Москвы еженедельную газету Большого театра и прочла там, что на вопрос: «Какое самое сильное переживание испытали вы в прошедшем году?» - ведущие солисты оперы Нестеренко и Образцова ответили: «То, что нам посчастливилось петь на банкете в честь 70-летия Л. И. Брежнева!» Ну что ж, их можно только пожалеть, если более счастливых переживаний для них не существует…)"
А в целом, как говорится нынче, RIP.
Вряд ли до моего мнения есть кому-то дело. Но себе - для памяти. Я прочитала сегодня две диаметрально противоположных при этом лаконичных фейсбучных рецензии, ну даже не рецензии, а сокрее частные мнения. Нет, я и до этого читала, и после Канн, и после Лондона. Но не чесалось как-то. А тут - вот "пирям нада".
Кому интересно, это была Чекалова и Ольшанский. Обе пришли через лайки от друзей.
С первых кадров - до слез знакомо.
У меня родственники по маминой линии живет в Астраханской области. За исключением суровых Мурманских пейзажей - все то же самое. Прямо в деталях.
Поехали мы летом после года совместной жизни в отпуск на Волгу. Рыбалка, раки, картошка - все как положено. И вот дня за два перед отъездом мой дядюшка решил показать true Volga и Ahtuba. Поехали культурно. Три машины - друзья-коллеги по бизнесу. На лодке нет, так как пили сильно три дня перед этим. А теперь пришло время культурного отдыха, с женами. Прекрасно отдохнули. Арбуз кушали прямо в речке. Но к моменту отъезда я как-то сообразила, что водители наши, где-то по бутылке водки в одну люлю выпили. Дальше как в том анекдоте "Как он поедет?- А как он пойдет?" И вот разбитая трасса Волгоград - Астрахань. Коровы медленно бредут. Солнце садится. И дядьки наши в приподнятом настроении начинают играть в догонялки. На дороге с одной полосой в одну сторону и с одной полосой в другую. Как доехали, я не помню. Потому что глаза закрыла и мечтала доехать живой.
Поэтому все эти претензии - ах, там водку пьют с горла - это мимо кассы. В фильме нет ни одной сцены, где употребление спиртного было бы не к месту. Так же как и ненормативной лексики. Язык очень живой. Английские субтитры существенно обкрадывают смыслы.
По содержанию. Фильм очень многоплановый. И посмотреть, и подумать. И посмеяться, и поплакать.
Мне только не очень понятно, как он смотрится из-за рубежей нашей Motherland. Даже не столько иностранцами. (Ну вот кинокритики оценили - впечатлились). А русскими за рубежом. Как?
И еще.
Про смерть Образцовой. Царство ей Небесное, как говориться. Но вот у меня есть одно но. Не то чтобы "НО", но так, штрихи к портрету. С оперой у меня с детства недопонимание и полный диссонанс. Я вообще не понимаю , как это можно петь. Но в школе ж был у всех такой предмет "Музыка". Вот предмет мне нравился. Потому что он был не столько "про петь", сколько "про историю музыки". И там мы слушали арии из "Кармен" в исполнении Е.Образцовой. Ничего не понятно, но красиво. И мощно. И впечатляет. А потом в начале лихих годов вышла в прекрасной полиграфии с супером биография Галины Вишневской "Галина". И такой кусочек там был про Образцову. Нет, не про доносы и прочее.
Вот этот:
"Как только я появилась на московском небосклоне - молоденькая певица, - меня подхватили чиновники из Министерства культуры и стали возить по правительственным приемам и банкетам. Происходили они обычно в посольствах, в ресторане «Метрополь», а самые важные - в Кремле, в Георгиевском зале. Считается это великой честью и почетом для артистов.
Привозили нас в Кремль и проводили под охраной в комнату около Георгиевского зала, где шел банкет. Иногда приходилось по нескольку часов ждать своего выхода. Нервы на пределе - боишься, что от долгого ожидания голос сядет… А тут и Козловский, и Рейзен, Михайлов, Плисецкая, Гилельс, Ойстрах…
Противнее всего было петь в конце приема. Огромный зал, сотни людей, перед эстрадой - длинный стол, где сидят члены правительства, уже как следует «поддавшие», у всех распаренные лица; один кричит что-то на ухо соседу, другой смотрит на тебя осоловелыми глазами… Стоишь, бывало, на сцене, и хочется сквозь землю провалиться от стыда и обиды. А кругом пьют, жуют, повернувшись к тебе спиной, гремят вилками и ножами, чокаются бокалами, курят. И в этом огромном кабаке ты пой и ублажай их, как крепостная девка. Бывало, дождешься и такой чести, что за стол позовут - сиди с ними, глуши коньяк стаканами.
Я счастлива, что вскоре получила возможность отказаться от этой «чести» раз и навсегда, о чем расскажу дальше, но в этом смысле я была в театре уникальным явлением: все остальные солисты, расталкивая друг друга локтями, рвутся к правительственной кормушке. Это их возвышает в собственных глазах - да еще есть возможность что-либо для себя выпросить. (Уже живя в Париже, я получила как-то из Москвы еженедельную газету Большого театра и прочла там, что на вопрос: «Какое самое сильное переживание испытали вы в прошедшем году?» - ведущие солисты оперы Нестеренко и Образцова ответили: «То, что нам посчастливилось петь на банкете в честь 70-летия Л. И. Брежнева!» Ну что ж, их можно только пожалеть, если более счастливых переживаний для них не существует…)"
А в целом, как говорится нынче, RIP.