Игрушки
Едва продрав глаза, молыж Стасег Гордон Фримен бежит проверять свой лего-ядерный-реактор. А потом бежит докладывать мне как его, реактора, здоровьичко.
- Вот, смотри: за ночь всё топливо выработалось. Вот плутониевый стержень, а вот урановый. Они уже совсем не радиоактивные. Их можно брать в руки, на, не бойся!
- Гм, нет, спасибо... Вообще-то, в реальной жизни отработанное ядерное топливо очень даже радиоактивно. Для реактора оно уже бесполезно, а для людей ещё очень опасно. И это большая проблема - куда его девать. Его, к примеру, закапывают в землю в свинцовых контейнерах на много-много лет, пока уран окончательно не распадётся.
- О, и тогда стержень превратится в классную игрушку!
- И тогда стержень превратится в безопасный мусор!
- Я всё-таки думаю, что в игрушку.
- Вот, смотри: за ночь всё топливо выработалось. Вот плутониевый стержень, а вот урановый. Они уже совсем не радиоактивные. Их можно брать в руки, на, не бойся!
- Гм, нет, спасибо... Вообще-то, в реальной жизни отработанное ядерное топливо очень даже радиоактивно. Для реактора оно уже бесполезно, а для людей ещё очень опасно. И это большая проблема - куда его девать. Его, к примеру, закапывают в землю в свинцовых контейнерах на много-много лет, пока уран окончательно не распадётся.
- О, и тогда стержень превратится в классную игрушку!
- И тогда стержень превратится в безопасный мусор!
- Я всё-таки думаю, что в игрушку.