Внезапно понравилось
Встретила в ТГ публикацию: глядите, какие смешные в своей бездарности стишата!
Поскольку я люблю упиваться чужой бездарностью, взглянула - а там отличные оказались стихи. Автор Дмитрий Бак. Понятия не имею, кто он такой и ни капельки неинтересно, но его вирши складываются для меня в ясные и близкие картины, мне ход его мыслей импонирует, вот что главное.
***
Где-то в кухне задумчиво дремлет собака,
положивши на лапы мечту обо мне,
обречённо и хмуро варганящем кашу
в прогоревшей кастрюле на синем огне.
Ты куда убегаешь, сердешная каша,
пузырями покрытая? Пляшешь, ворчишь,
а в углу пожилая незлая собака
ждёт-пождёт через силу. Когда догоришь,
расскажи мне, простое моё угощенье,
как спалил я тебя безрассудным огнём;
надо ж было, крупу в кипятке размочивши,
подождать, чтобы сгинули в сердце моём
разопревшие хлопья постылого мрака,
чтобы глубже вздохнуть и вольней, чтобы не
позабыть мне, что ждёт пропитанья собака,
положивши на лапы мечту обо мне.
***
Это утро, лошадь эта,
эти мокрые растенья,
эти рыбные котлеты,
съеденные с промедленьем;
это кофе и какао,
эти заспанные вежды,
звук кошачьего лаканья
безоглядно безутешный;
эта книжка голубая
на расстеленной газетке;
снова лошадь, но рябая,
словно абрикос на ветке;
эти беглые расспросы
о недавних сновиденьях,
лошадях, каретах, розах,
о животных и растеньях,
это утреннее чудо -
ряд волшебных изменений;
и не знаю сам, что буду,
только - vici, vidi. Veni?
Поскольку я люблю упиваться чужой бездарностью, взглянула - а там отличные оказались стихи. Автор Дмитрий Бак. Понятия не имею, кто он такой и ни капельки неинтересно, но его вирши складываются для меня в ясные и близкие картины, мне ход его мыслей импонирует, вот что главное.
***
Где-то в кухне задумчиво дремлет собака,
положивши на лапы мечту обо мне,
обречённо и хмуро варганящем кашу
в прогоревшей кастрюле на синем огне.
Ты куда убегаешь, сердешная каша,
пузырями покрытая? Пляшешь, ворчишь,
а в углу пожилая незлая собака
ждёт-пождёт через силу. Когда догоришь,
расскажи мне, простое моё угощенье,
как спалил я тебя безрассудным огнём;
надо ж было, крупу в кипятке размочивши,
подождать, чтобы сгинули в сердце моём
разопревшие хлопья постылого мрака,
чтобы глубже вздохнуть и вольней, чтобы не
позабыть мне, что ждёт пропитанья собака,
положивши на лапы мечту обо мне.
***
Это утро, лошадь эта,
эти мокрые растенья,
эти рыбные котлеты,
съеденные с промедленьем;
это кофе и какао,
эти заспанные вежды,
звук кошачьего лаканья
безоглядно безутешный;
эта книжка голубая
на расстеленной газетке;
снова лошадь, но рябая,
словно абрикос на ветке;
эти беглые расспросы
о недавних сновиденьях,
лошадях, каретах, розах,
о животных и растеньях,
это утреннее чудо -
ряд волшебных изменений;
и не знаю сам, что буду,
только - vici, vidi. Veni?