Специально для тех, кто думает
...что щас она похудеет, и ее полюбят немедленно.
От varvarazh
Горбунка
Она с трудом забирается на кушетку для осмотра.
Маленькая, горбатая беременная женщина. Горб ее сильно назад не выдаётся, а уходит в бок, будто под лопатку. От этого рост ее не более 135 см, и походка хромая, одна нога короче.
Я смотрю на неё привычным взглядом, стараясь за ним скрыть что в голове почти паническая мысль: как она будет рожать?
Выясняются подробности ее акушерской истории: это - третья беременность. Выживших детей нет. У первого - был врождённый порок развития головного мозга и он умер сразу после рождения. У второго была аномалия что называется не для слабонервных: гастрошизис, врождённое отсутсвие передней брюшной стенки, то есть содержимое живота младенца в «свободном плавании». Ребёнок естественно тоже не выжил. Два кесарева. Но надежда не умирает. Она беременна третьим. Что ж, выхода у нас нет, будем оперировать третий раз...
все происходит уже глубоким вечером, не сказать ночью. Я до последнего не осознаю, как же мы будем ее анестезировать. В нашей больнице для кесарева мы используем в основном спинальную анестезию. А тут сколиотическая деформация, такой степени, что я вообще не уверена, как и куда анестетик зайдёт?
Я сижу в операционке на самодельной табуретке, во всей амуниции, включая клеенчатый фартук до пола. Чистой нашу работенку не назовёшь. Особенно я, вечно загрязняю себя до нельзя, бывает до своего прямо нижнего белья. Сижу, я сижу, сложив руки, жду, когда анастезист даст наркоз. И тут понимаю, что анастезист не справляется. Не получается у него вставить иглу в нужное пространство.
Я надеваю перчатки, берусь за спинальную иглу сама. В этом деле очень важно положение пациента: небольшой угол не в ту сторону - все - игра упирается в кость. А кость - тупик.
Каким то чудесным образом я попадаю в перидуральное пространство, анастезия пошла. Думая: это чудо! - я иду мыться, пока оперсестра обрабатывает женщину желтым раствором йода и укрывает ее слоями операционных укладок.
Вспоминаю свою подружку, оперируя первое кесарево она приговаривает как маньяк: о, как я люблю девственные ткани! Это шутка конечно, но в этом огромная доля правды. Оперировать второй раз, а тем более третий - засада в прямом смысле. Тебя поджидает грубая рубцовая ткань повсюду, которая неэластична, иногда бывает как цемент, ты прямо таки не можешь пробить слои. А Резать скальпелем вдвойне страшно, потому как послойная анатомия нарушена, после операционного вмешательства ткани срастаются уже как попало: мышцы, фасции, сальник, брюшина, жир, сосуды, а чего доброго кишечник и мочевой пузырь. Ты такой проникаешь, надрезаешь, а там бац и мочевой пузырь, а ты его надрезал, а это главная и страшная ошибка, а не дай Бог кишечник! То - вообще страшный ужас! Пузырь то починить легко. А кишечник....брррр
Так что я, мягко говоря, не в восторге оперировать по ночам повторные кесарево женщине с деформацией позвоночника.
Господи, благослови, молюсь я, защити от осложнений. Довольно благодати у Тебя.
- А муж твой где? С тобой живет? - болтаю я с пациенткой. Она лежит, на удивление спокойна, смотрит по сторонам. Видать в третий раз ей не страшно, а уже привычно.
- Муж мой в Карачи живет. Он там работает.
- Понятно. Другой жены у него нет?
- Не-а, только я одна, - отвечает она с ноткой гордости в голосе. Я чувствую это и спрашиваю:
- Любит тебя? Заботиться?
- Да, очень даже - растягивается в улыбке моя пациентка.
Я тем временем смотрю моя ассистентка страшно напряжена. Лицо серьёзное, наш разговор с пациенткой ее явно не заботит. Смотрю и движения ее невпопад. Такое для ассистента недопустимо. Я спрашиваю её
- в чем дело?
- Доктор, я извиняюсь. В прошлый раз когда эту же пациенту оперировали, я тоже ассистировала. Никак не могу забыть про ее ребёнка. Так страшно было. Весь кишечник наружу. Для меня так неожиданно было. Я испугалась! Вы уверены что с этим ребёнком все нормально?
- Она в нашу консультацию приходила несколько раз. Вроде бы все нормально. Отклонений у малыша нет.
- понятно, - говорит моя ассистентка, я вижу у ней отлегло слегка.
Операция проходит прямо чудесно и легко. Доступ хороший, спаек нет, рубец на матке совершенно не грубый, и нижний отдел матки выглядит неплохо. Мне даже удалось сделать ретракцию висцеральной брюшины мочевого пузыря, что после первого кесарева бывает практически невозможно сделать.
Вижу, благодать Божья над этой пациенткой. Рожаем малыша: здоровенький пацанчик, хорошим весом. Совершенно сформирован. Никаких изъянов.
Моя ассистентка вздыхает. Малыш пошёл в руки акушерки, ему сейчас пуповинный остаток прищимят как надо прищепкой. Витамин К вколют, просушат и он будет свою мамашку ждать.
Мы зашиваем. Я работаю и дивлюсь как все гладко протекает? Благодарю Бога.
Думаю: вот эта женщина по местным обычаям вообще не-женщина: горбатая, увечная, два раза рожала, безуспешно. Тут же это все записываемся на счёт женщины. Мальчика ты родила, девочку, больного,здорового - все это создаёт репутацию женщине, формирует ее статус.
Моя пациентка - со статусом ниже плинтуса.
Но Бог дал мужа ей, который во первых ее в жены взял, потом любит и заботиться. Ему плевать что у ней горб и одна нога короче другой на сантиметров 10. Ему плевать, что она два раза неполноценных детей родила. Он не бросил ее не взял другую жену в дополнение к этой. Ведь согласно местным правилам - имеет полное право взять другую.
Но не взял. Любит. Жалеет. Лелеет. Балует.
Я заканчиваю оперировать.
- поздравляю тебя, ребёнок здоровый! Все с ним в порядке. И матка твоя в порядке. Ещё сможешь родить. Один раз, только не торопитесь, хорошо? Через года три- четыре приходи, ладно?
- Ладно, она улыбается мне в ответ.
Во истину, Довольно благодати Твоей Боже... а я спааать!
От varvarazh
Горбунка
Она с трудом забирается на кушетку для осмотра.
Маленькая, горбатая беременная женщина. Горб ее сильно назад не выдаётся, а уходит в бок, будто под лопатку. От этого рост ее не более 135 см, и походка хромая, одна нога короче.
Я смотрю на неё привычным взглядом, стараясь за ним скрыть что в голове почти паническая мысль: как она будет рожать?
Выясняются подробности ее акушерской истории: это - третья беременность. Выживших детей нет. У первого - был врождённый порок развития головного мозга и он умер сразу после рождения. У второго была аномалия что называется не для слабонервных: гастрошизис, врождённое отсутсвие передней брюшной стенки, то есть содержимое живота младенца в «свободном плавании». Ребёнок естественно тоже не выжил. Два кесарева. Но надежда не умирает. Она беременна третьим. Что ж, выхода у нас нет, будем оперировать третий раз...
все происходит уже глубоким вечером, не сказать ночью. Я до последнего не осознаю, как же мы будем ее анестезировать. В нашей больнице для кесарева мы используем в основном спинальную анестезию. А тут сколиотическая деформация, такой степени, что я вообще не уверена, как и куда анестетик зайдёт?
Я сижу в операционке на самодельной табуретке, во всей амуниции, включая клеенчатый фартук до пола. Чистой нашу работенку не назовёшь. Особенно я, вечно загрязняю себя до нельзя, бывает до своего прямо нижнего белья. Сижу, я сижу, сложив руки, жду, когда анастезист даст наркоз. И тут понимаю, что анастезист не справляется. Не получается у него вставить иглу в нужное пространство.
Я надеваю перчатки, берусь за спинальную иглу сама. В этом деле очень важно положение пациента: небольшой угол не в ту сторону - все - игра упирается в кость. А кость - тупик.
Каким то чудесным образом я попадаю в перидуральное пространство, анастезия пошла. Думая: это чудо! - я иду мыться, пока оперсестра обрабатывает женщину желтым раствором йода и укрывает ее слоями операционных укладок.
Вспоминаю свою подружку, оперируя первое кесарево она приговаривает как маньяк: о, как я люблю девственные ткани! Это шутка конечно, но в этом огромная доля правды. Оперировать второй раз, а тем более третий - засада в прямом смысле. Тебя поджидает грубая рубцовая ткань повсюду, которая неэластична, иногда бывает как цемент, ты прямо таки не можешь пробить слои. А Резать скальпелем вдвойне страшно, потому как послойная анатомия нарушена, после операционного вмешательства ткани срастаются уже как попало: мышцы, фасции, сальник, брюшина, жир, сосуды, а чего доброго кишечник и мочевой пузырь. Ты такой проникаешь, надрезаешь, а там бац и мочевой пузырь, а ты его надрезал, а это главная и страшная ошибка, а не дай Бог кишечник! То - вообще страшный ужас! Пузырь то починить легко. А кишечник....брррр
Так что я, мягко говоря, не в восторге оперировать по ночам повторные кесарево женщине с деформацией позвоночника.
Господи, благослови, молюсь я, защити от осложнений. Довольно благодати у Тебя.
- А муж твой где? С тобой живет? - болтаю я с пациенткой. Она лежит, на удивление спокойна, смотрит по сторонам. Видать в третий раз ей не страшно, а уже привычно.
- Муж мой в Карачи живет. Он там работает.
- Понятно. Другой жены у него нет?
- Не-а, только я одна, - отвечает она с ноткой гордости в голосе. Я чувствую это и спрашиваю:
- Любит тебя? Заботиться?
- Да, очень даже - растягивается в улыбке моя пациентка.
Я тем временем смотрю моя ассистентка страшно напряжена. Лицо серьёзное, наш разговор с пациенткой ее явно не заботит. Смотрю и движения ее невпопад. Такое для ассистента недопустимо. Я спрашиваю её
- в чем дело?
- Доктор, я извиняюсь. В прошлый раз когда эту же пациенту оперировали, я тоже ассистировала. Никак не могу забыть про ее ребёнка. Так страшно было. Весь кишечник наружу. Для меня так неожиданно было. Я испугалась! Вы уверены что с этим ребёнком все нормально?
- Она в нашу консультацию приходила несколько раз. Вроде бы все нормально. Отклонений у малыша нет.
- понятно, - говорит моя ассистентка, я вижу у ней отлегло слегка.
Операция проходит прямо чудесно и легко. Доступ хороший, спаек нет, рубец на матке совершенно не грубый, и нижний отдел матки выглядит неплохо. Мне даже удалось сделать ретракцию висцеральной брюшины мочевого пузыря, что после первого кесарева бывает практически невозможно сделать.
Вижу, благодать Божья над этой пациенткой. Рожаем малыша: здоровенький пацанчик, хорошим весом. Совершенно сформирован. Никаких изъянов.
Моя ассистентка вздыхает. Малыш пошёл в руки акушерки, ему сейчас пуповинный остаток прищимят как надо прищепкой. Витамин К вколют, просушат и он будет свою мамашку ждать.
Мы зашиваем. Я работаю и дивлюсь как все гладко протекает? Благодарю Бога.
Думаю: вот эта женщина по местным обычаям вообще не-женщина: горбатая, увечная, два раза рожала, безуспешно. Тут же это все записываемся на счёт женщины. Мальчика ты родила, девочку, больного,здорового - все это создаёт репутацию женщине, формирует ее статус.
Моя пациентка - со статусом ниже плинтуса.
Но Бог дал мужа ей, который во первых ее в жены взял, потом любит и заботиться. Ему плевать что у ней горб и одна нога короче другой на сантиметров 10. Ему плевать, что она два раза неполноценных детей родила. Он не бросил ее не взял другую жену в дополнение к этой. Ведь согласно местным правилам - имеет полное право взять другую.
Но не взял. Любит. Жалеет. Лелеет. Балует.
Я заканчиваю оперировать.
- поздравляю тебя, ребёнок здоровый! Все с ним в порядке. И матка твоя в порядке. Ещё сможешь родить. Один раз, только не торопитесь, хорошо? Через года три- четыре приходи, ладно?
- Ладно, она улыбается мне в ответ.
Во истину, Довольно благодати Твоей Боже... а я спааать!