Gotlandsparadoxen
Прочла тут статью Лены Тунмарк-Нюлен о "готландском парадоксе". Пересказываю со шведского как могу.
Парадокс заключается в следующем: при том, что готландцы (как известно из рунических камней и пр.) разъезжали по всему миру, а на остров привозилось много импортного серебра и других товаров, убор готландских женщин своеобразен, не встречается почти нигде за пределами острова, почти не включает заимствований и к тому же имеет резкие локальные различия: в одной части острова носили один тип фибул "медвежьи головы", а в другой - уже иной тип. Это сильно отличается от ситуации в остальной Скандинавии, где один и тот же тип овальных фибул мог распространяться от Дании до Норвегии.
Объяснение заключается в следующем.
В больших торговых виках вроде Бирки и Хедебю товары иноземных купцов привлекают местных покупателей, централизованная власть (конунг и его наместники) в обмен на денежную компенсацию обеспечивает мир и порядок, большое количество покупателей и хорошие условия для торговли привлекают больше иноземных купцов - создается благоприятная ситуация для различного рода контактов, деловых и прочих, и обмена идеями.
На Готланде никогда на протяжении всей ЭВ не было централизованной власти и больших торговых поселений, и подобная благоприятная ситуация сложиться не могла. Торговля велась во многих местах независимо, в путешествия готландцы отправлялись со своих собственных хуторов. Если бы какой-нибудь купец приехал на Готланд, ему пришлось бы искать торговых партнеров по всему острову - лучше он поедет в Бирку и найдет все, что ему нужно, в одном удобном месте. Получалось, что вся готландская торговля велась не иноземцами, которые приезжали на остров, а готландцами, которые выезжали с него. Эти "бонды-путешественники" (farmannabönder), совмещающие занятия бонда и купца, составляли небольшую часть населения. А большая часть населения - земледельцы, женщины, ремесленники (в т.ч. те, кто делал эти самые фибулы) - не выезжали с острова и не имели возможности обмениваться идеями кроме как с ближайшими соседями в пределах территории пяти-шести приходов. Жительница хутора на острове Форё могла за всю жизнь ни разу не побывать на "большой земле" (подразумевая под этим даже не континентальную Скандинавию, а о. Готланд), в то время как ее муж объездил бы все известные земли и привозил бы домой сундуки дирхемов и диковинки со всего света.
Путешественники были слишком малочисленны, чтобы принести на Готланд новую костюмную традицию. Возможно, им было мало дела до костюма их женщин, и они даже не пытались. И ничто не мешало готландскому женскому убору развиваться в своем собственном русле.
Автор подчеркивает, что именно распространение и заимствование идей имеет первостепенную значимость, а распространение вещей (например, фибул) только отражает его.
(Статья: Thunmark-Nyle´n, L., 1985. Gotlandsparadoxen. Tor 20. Uppsala.)
Лингвистическое своеобразие, кстати, на Готланде тоже было. :)
Парадокс заключается в следующем: при том, что готландцы (как известно из рунических камней и пр.) разъезжали по всему миру, а на остров привозилось много импортного серебра и других товаров, убор готландских женщин своеобразен, не встречается почти нигде за пределами острова, почти не включает заимствований и к тому же имеет резкие локальные различия: в одной части острова носили один тип фибул "медвежьи головы", а в другой - уже иной тип. Это сильно отличается от ситуации в остальной Скандинавии, где один и тот же тип овальных фибул мог распространяться от Дании до Норвегии.
Объяснение заключается в следующем.
В больших торговых виках вроде Бирки и Хедебю товары иноземных купцов привлекают местных покупателей, централизованная власть (конунг и его наместники) в обмен на денежную компенсацию обеспечивает мир и порядок, большое количество покупателей и хорошие условия для торговли привлекают больше иноземных купцов - создается благоприятная ситуация для различного рода контактов, деловых и прочих, и обмена идеями.
На Готланде никогда на протяжении всей ЭВ не было централизованной власти и больших торговых поселений, и подобная благоприятная ситуация сложиться не могла. Торговля велась во многих местах независимо, в путешествия готландцы отправлялись со своих собственных хуторов. Если бы какой-нибудь купец приехал на Готланд, ему пришлось бы искать торговых партнеров по всему острову - лучше он поедет в Бирку и найдет все, что ему нужно, в одном удобном месте. Получалось, что вся готландская торговля велась не иноземцами, которые приезжали на остров, а готландцами, которые выезжали с него. Эти "бонды-путешественники" (farmannabönder), совмещающие занятия бонда и купца, составляли небольшую часть населения. А большая часть населения - земледельцы, женщины, ремесленники (в т.ч. те, кто делал эти самые фибулы) - не выезжали с острова и не имели возможности обмениваться идеями кроме как с ближайшими соседями в пределах территории пяти-шести приходов. Жительница хутора на острове Форё могла за всю жизнь ни разу не побывать на "большой земле" (подразумевая под этим даже не континентальную Скандинавию, а о. Готланд), в то время как ее муж объездил бы все известные земли и привозил бы домой сундуки дирхемов и диковинки со всего света.
Путешественники были слишком малочисленны, чтобы принести на Готланд новую костюмную традицию. Возможно, им было мало дела до костюма их женщин, и они даже не пытались. И ничто не мешало готландскому женскому убору развиваться в своем собственном русле.
Автор подчеркивает, что именно распространение и заимствование идей имеет первостепенную значимость, а распространение вещей (например, фибул) только отражает его.
(Статья: Thunmark-Nyle´n, L., 1985. Gotlandsparadoxen. Tor 20. Uppsala.)
Лингвистическое своеобразие, кстати, на Готланде тоже было. :)