АКУЛЫ НЕНАВИДЯТ ДЖАЗ
охраняемая неопределенность, давний страх, приобрела форму. дать течь или вычерпывать сидеть плыть. неопределенность переполняет эту неустойчивую форму и плавает вокруг некрасивым. золотарь и виночерпий в одних кругах под глазами. со временем и не такое, и такое выстроится поплавками, ограждая купальщиков. вот-вот тот самый грязный параллелепипед. шлюпки бросились к детям.
сколько шума от одной буквы а, сколько именно.
я так хорошо чувствую себя плохо, все миллионы электродов запаса. анатомическая карта зацвела. куда я опять положила тихие восклицательные знаки? здесь должны быть несколько (голодных?). меня смешит придание жизни формы, особенно при жизни, и я плачу, как это не назови. и я плачу см. - откуда довольно много разнообразия вытекает, но для носителей этого языка. несите-несите, и специальная щеточка для внутренней поверхности щек и языка на новой зубной китайской. если я не дам имя боли, жалеть не стоит, ведь вознаграждение не имело бы точек сбыта. продолжаем не иметь, продолжаем не иметь, узнаем по глазам. по звуку глаз.
носитель утверждает, что жизнь началась, пункт известен, смешанный брак, ранняя смерть отца, побережье, много тяжелой работы, неугодность, угодность, просто много работы, болезнь, снова побережье, конечно, смерть. носитель утверждает о носителе смерть, какое-то другое побережье, приплод и прочее до точки. носитель утверждает бог, бог утверждает носитель, но они совсем не друг о друге, и не суйся между пальцев, береги глаза. все носители бьются над отражением пелены - все носители бьются. только это и записывается как результат, а носители безусловно бьются. вот мы и условились. конечно, побережье.
на обычность необычности случая и реакция обычная, а на вид - необычно обычная. сопровождение - звук захлопывающегося глаза.
тишина очень громкая и здесь для нее нет имени. поэтому так грустно. где-то на языке хорошем есть громкая тишина, и поэтому тишина очень громкая. дорогие буквы годятся только чтобы утверждать смерть рождением. дорогие буквы, биография - здравствуйте спасибо извините пожалуйста до свидания; соболезную.
любовь не часть биографии, есть громкая тишина.
теплые, холодные буквы и буквы непонятной температуры не выходят вперед в завоевании моих предпочтений - они не хотят и я не хочу, между нами нет разницы. смешно говорить о любви при помощи меню, тем более где селедочка с маслицем, ушица из семужки, мяско по-французски. штанишки припущенные. поэтому можно плакать, нащупывая разницу между смехом. печень смеется последней давно знакомым чужеродным санта-клаусом. умирайте с радостью - вашу любовь запишут по теплым камням, по старым вонючим языкам, по кровавому следу, по интернету, по медицинской карте.
"акулы ненавидят джаз". я помню это написанным на бумаге, никогда не вспомнить где, но можно попробовать не прятать воду в аквариум. взять маленький приемник. ничего не бойся, тут одни слова.
теперь я скажу параллелепипед и обомру.
параллелепипед
нет
сколько шума от одной буквы а, сколько именно.
я так хорошо чувствую себя плохо, все миллионы электродов запаса. анатомическая карта зацвела. куда я опять положила тихие восклицательные знаки? здесь должны быть несколько (голодных?). меня смешит придание жизни формы, особенно при жизни, и я плачу, как это не назови. и я плачу см. - откуда довольно много разнообразия вытекает, но для носителей этого языка. несите-несите, и специальная щеточка для внутренней поверхности щек и языка на новой зубной китайской. если я не дам имя боли, жалеть не стоит, ведь вознаграждение не имело бы точек сбыта. продолжаем не иметь, продолжаем не иметь, узнаем по глазам. по звуку глаз.
носитель утверждает, что жизнь началась, пункт известен, смешанный брак, ранняя смерть отца, побережье, много тяжелой работы, неугодность, угодность, просто много работы, болезнь, снова побережье, конечно, смерть. носитель утверждает о носителе смерть, какое-то другое побережье, приплод и прочее до точки. носитель утверждает бог, бог утверждает носитель, но они совсем не друг о друге, и не суйся между пальцев, береги глаза. все носители бьются над отражением пелены - все носители бьются. только это и записывается как результат, а носители безусловно бьются. вот мы и условились. конечно, побережье.
на обычность необычности случая и реакция обычная, а на вид - необычно обычная. сопровождение - звук захлопывающегося глаза.
тишина очень громкая и здесь для нее нет имени. поэтому так грустно. где-то на языке хорошем есть громкая тишина, и поэтому тишина очень громкая. дорогие буквы годятся только чтобы утверждать смерть рождением. дорогие буквы, биография - здравствуйте спасибо извините пожалуйста до свидания; соболезную.
любовь не часть биографии, есть громкая тишина.
теплые, холодные буквы и буквы непонятной температуры не выходят вперед в завоевании моих предпочтений - они не хотят и я не хочу, между нами нет разницы. смешно говорить о любви при помощи меню, тем более где селедочка с маслицем, ушица из семужки, мяско по-французски. штанишки припущенные. поэтому можно плакать, нащупывая разницу между смехом. печень смеется последней давно знакомым чужеродным санта-клаусом. умирайте с радостью - вашу любовь запишут по теплым камням, по старым вонючим языкам, по кровавому следу, по интернету, по медицинской карте.
"акулы ненавидят джаз". я помню это написанным на бумаге, никогда не вспомнить где, но можно попробовать не прятать воду в аквариум. взять маленький приемник. ничего не бойся, тут одни слова.
теперь я скажу параллелепипед и обомру.
параллелепипед
нет