Зайца и ее дядя
Вы наверняка думаете, что я пропала и перестала писать сказки. Что отчасти верно. Но только отчасти, потому что даже пропав надолго, я обязательно появлюсь снова и даже хотя я не прикасаюсь к бумаге, сказки продолжают роиться у меня в голове. Чтобы вы на меня не обижались, я расскажу вам самую новую. Эту сказку я написала для девочки по имени Зайца. Так ее называет мама, Ната, которая сама пишет замечательные сказки, гениальные стихи и очень веселые рассказы про Одессу и все это вы можете прочитать сами у нее в журнале. В общем, начитавшись Натиных рассказов про Зайцу, я решила, что эта маленькая и решительная девочка станет отличной подругой для Леки и Перепелки. Те, кто не знаком с Лекой и Перепелкой, Лекиным котом Александром, Перепелкиной героической мамой, влюбленной тетей Агатой и суровой на вид бабушкой, могут заглянуть по тэгу "Тайное общество фей". И последнее, я обязательно отвечу на все личные вопросы, обещаю! Я очень-очень извиняюсь за то, что отвечаю так медленно!
- Папа скучает, - пожаловалась по телефону мама. - Приезжайте скорее, пока он окончательно не потерял аппетит.
Я в ответ виновато промямлила о вишневом компоте и приступах бабушкиного радикулита.
- Что?! - Всполошилась мама. - У тебя радикулит? Лека объелась компота? Я ничего не понимаю!
В ответ бабушкин телефон пронзительно засвистел и отключился. От досады я чуть было не пнула его ногой.
- Теперь мама будет думать, что мы заболели!
- Зато ты не выдала тайну нашего завтрашнего приезда! - Беззаботно прощебетала Лека, сидевшая на подоконнике и болтавшая ногами в саду. Бабушка позволяла ей эту вольность исключительно по вечерам, когда не видели соседи. - Не будь такой упрямой, Переполька! Все таки телеграмма в тысячу раз романтичнее!
- А ты, слезая с подоконника, не урони на пол горшок с бабушкиными фиалками, как в прошлый раз! - Огрызнулась я, хотя хорошо знала, что вина в инциденте с фиалками была не Лекина, а вовсе Александра.
Мы гостили у бабушки уже две недели и за это время Александр успел познакомиться и подраться со всеми окружающими котами, а Лека не только не исцелилась, но еще больше заболела своим романтическим вирусом. Теперь по вечерам она слушала джаз в бабушкиной компании, украшала свои непослушные рыжие волосы капроновыми бантами и зачем-то мечтала научиться быстро печатать на старом Ремингтоне. К счастью, днем она по прежнему носила старый джинсовый комбинезон и подбивала меня на исследовательскую экспедицию на соседские чердаки.
- Представь себе, Переполька, может быть в двух дворах от нас на каком-нибудь неприметном чердаке хранятся сокровища!
- Может быть, - отвечала я, - поиск чужих сокровищ называется воровством. А хозяин этого чердака держит под рукой заряженное ружье, и стреляет во всех, кто к сокровищам подберется.
- Какая же ты зануда, - горестно вздыхала Лека. - Мы же ничего не возьмем, а только посмотрим.
Вместо таинственных сокровищ нам досталось шесть банок бабушкиного вишневого компота и по мешочку сушеных яблок на брата.
- Предупреждаю тебя Лека, - пропыхтела я, с трудом волоча тяжеленный чемодан, в котором, несмотря на несколько слоев старых газет, угрожающе звенели банки. - Предупреждаю тебя, если мои домашние не получили твою телеграмму, то нам придется самим тащить эту тяжесть на четвертрый этаж!
- Ну тебя, Переполька! - Отмахнулась от меня Лека левой рукой. В правой она несла трещащий по швам второй чемодан, а на плечах у нее восседал кот Александр, не пожелавший идти до вокзала пешком. - Во-первых, если бы твою бабушку не схватил новый приступ радикулита, она обязательно проводила бы нас до вокзала. Во-вторых, я самолично отправила вчера телеграмму и уверена, что твой папа уже ждет нас на вокзале, а мама печет мой любимый грушевый пирог. В-третьих, - Лека театрально вздохнула, - ты слишком маленькая, чтобы понимать в романтике.
- В-четвертых, пока мы тут пыхтим, поезд уедет без нас! - Фыркнула я. Я терпеть не могу, когда меня называют маленькой, особенно Лека, которая, как ни крути, на целых два месяца младше меня!
- Мяу! - Хрипло сказал Александр, просто чтобы поучаствовать в разговоре.
Споря и переругиваясь, мы сами не заметили, как дошли до вокзала. Поезд уже стоял у перона и те, кто уезжал, очень трогательно выглядывали из открытых окон купе и махали руками тем, кто оставался, а остававшиеся махали им в ответ.
- Вы не могли бы помочь нам занести чемоданы в вагон? - Ласковым голосом обратилась Лека к весьма добродушному лысоватому дядечке, посылавшему воздушные поцелуи стройной даме в шляпе и больших солнечных очках. Дядечка послал последний торопливый поцелуй и схватился за наши чемоданы. Стоило ему сделать два шага по направлению к вагону, как лицо его залила багровая краска.
- Поторопитесь, пожалуйста, - вежливо подгоняла его Лека, - а не то поезд уедет без нас.
- Пу-пуух, - пропыхтел дядечка в ответ, с трудом втаскивая тяжеленные чемоданы в вагон.
- Теперь положите их на багажную полку, - ободряюще сказала Лека, - и вы свободны.
Пока дядечка устраивал Лекин чемодан на багажной полке, а поезд покачнулся, отдал веселый гудок и отъехал от станции.
- Что же мне теперь делать? - Заметался дядечка.
Я почувствовала себя ужасно виноватой, но Лека сохраняла олимпийское спокойствие.
- Как это что? - Ухмыльнулась она. - Присоединиться к красивой даме в очках.
Дядечка неожиданно смутился и даже попытался залиться румянцем, но так как лицо у него уже было красным от ношения тяжестей, то покраснели только уши.
- Мы ведь так мало знакомы, - пробормотал он. - Пойду-ка я в вагон-ресторан.
Лека грустно посмотрела ему вслед.
- Эх, - вздохнула она. - Мы с тобой, Переполька, сделали все, что могли. Пошли искать свободное купе.
Почти все купе были заняты унылого вида взрослыми. Некоторые уже успели разложить на коленях свежие газеты и уткнуться в результаты вчерашних спортивных матчей, другие достали завернутые в бумагу бутерброды с сыром и принялись ими шуршать. Мы c Лекой совсем было отчаялись, как тут из последнего купе выглянула голова с растрепанной челкой, двумя хвостиками и широкой улыбкой, в которой не хватало переднего зуба.
- Эй, девочки с чемоданами! - Крикнула голова так громко, что мы с Лекой подпрыгнули на месте, Александр выгнул спину и ощетинился, а скучные взрослые уронили газеты. - Идите сюда, здесь есть место!
Мы с Лекой переглянулись.
- Пойдем? - Спросила я.
- Конечно пойдем! - Скомандовала Лека. - Сразу видно, что это наш человек.
Она подхватила на руки сопротивляющегося Александра и решительно зашагала к последнему купе.
- Привет! - Громко поздоровалась Лека, остановившись в дверях.
Я выглянула у нее из-за плеча и ахнула от удивления. В последнем купе не было места! Совсем не было - решительно каждый сантиметр его поверхности был занят чемоданами, дорожными сумками, корзинами, походными рюкзаками и коробками, перемотанными клейкой лентой. На одной из коробок гордо восседала обладательница громкой головы с хвостиками - cимпатичная девочка лет семи в нарядном, но уже успевшем помяться платье.
- Привет! - Закричала она. - Садитесь, куда вам понравится!
Лека оглянулась по сторонам и плюхнулась на коробку напротив девочки, выпустив из рук Александра. Я осторожно присела на краешек пузатого чемодана с багажной биркой, на которой аккуратным почерком было выведено Лиза-Анастасия и длинная неразборчивая фамилия.
- Лиза-Анастасия - это я, - охотно сообщила девочка, - но все зовут меня Зайца.
- Зайца - гораздо проще, - согласилась с ней Лека. - Меня зовут Лека, а Переполька - моя лучшая подруга.
- Мяу, - хрипло вставил Александр, уже успевший забраться на верхнюю полку.
- Это все - твой багаж? - Спросила я.
- Мой, - подтвердила Зайца. - Можешь устраиваться поудобнее - это всего лишь чемодан со сменным бельем.
- Целый чемодан сменного белья? - Переспросила я, не веря своим ушам.
- Тридцать семь маек, восемнадцать пар носков, сорок трусиков и два купальника! А вот там, - Зайца ткнула пальцем в коробку, на которой сидела Лека, - восемь банок с маринованными огурцами.
Лека уважительно погладила коробку ладонью.
- Это все моя мама, - вздохнула Зайца.
Зайце выпало быть младшим ребенком в семье, состоящей из многочисленных теть, дядь, бабушек, двоюродных сестер, троюродных кузенов и прочих родственников.
- Семь двоюродных братьев, - подсчитала Зайца, - четыре сестры, пять дядь и шесть теть, считая тетю Александру, которая мне не родная.
Как только у Зайцы начинались каникулы, все родственники наперегонки звонили Зайциной маме и уговаривали ее отпустить Зайцу к ним погостить. Маме Зайцы ничего не оставалось, как приготовить подарки, посадить Зайцу на поезд со всем добром и отправить путешествовать на все лето.
- Я уже погостила у дедушки-полковника, двоюродного брата Вольдемара и тети Александры, - рассказывала Зайца, загибая пальцы. - Хотя она мне и не родная тетя, но жарит отличные блинчики с яблочным компотом! Теперь я еду в гости к дяде Генриху, который водит фургон с мороженным, оттуда...
- Постой-ка! - Перебила я Зайцу. - Твой дядя Генрих слегка лысоват и усат, а фургон у него желтого цвета?
Зайца важно кивнула.
- Я же знаю твоего дядю Генриха! - Обрадовалась я.
- Все в вашем городе знают моего дядю Генриха, - гордо заявила Зайца. Было заметно, что она очень гордится своим дядей Генрихом. - Потому что он водит фургон с мороженным. Погостив у него я поеду к тете Эмилии, которая живет в лесу...
- Почему она живет в лесу? - Поинтересовалась Лека.
- Потому что ей так хочется, - невозмутимо ответила Зайца, - потом меня ждет кузен Валентин...
Зайца продолжала перечислять своих родственников, а я задумалась о дяде Генрихе. Зимой я совсем забываю о дяде Генрихе, но стоит начаться лету и его желтый фургон появляется в конце нашей улицы и колокольчик созывает всех окрестных детей.
- Не толкайтесь, не толкайтесь! - Кричит дядя Генрих, видя приближающююся к фургону детскую толпу. - Всем хватит по три шарика! Драчунам ничего не достанется!
Дядя Генрих сам решает, кого угостить первым. Когда каждый ребенок получил свой рожок с умопомрачительно вкусным, тающим на солнце мороженным, дядя Генрих машет рукой мнущимся в сторонке взрослым.
- Подходите! - Приглашает он, - осталось еще фисташковое и шокодадное. Мороженное полезно для цвета лица.
Покончив со своим рожком я всегда прошу у дяди Генриха еще два. Он делает удивленный вид.
- А ты не лопнешь?
- Я не для себя, - радостно рапортую я, хотя за то время, пока добегаю от фургона до дома, успеваю лизнуть по разу от папиного и от маминого.
- Эй, Переполька! - Тряхнула меня за плечо Лека. - О чем ты это задумалась?
- Я думаю, что дядя Генрих - это как раз то, что надо, для Тайного общества фей, - пробормотала я.
- Для какого общества? - Удивилась Зайца.
- Фей, - повторила Лека и сделала мне страшные глаза. Лекины стращные глаза очень забавно выглядят, как будто она собирается чихнуть, но никак не может. - Тайное общество фей. Только какое же оно тайное, если рассказывать о нем каждому встречному.
- Я не каждый встречный! - Запротестовала Зайца. - Я тоже хочу в Тайное общество фей с дядей Генрихом! А чем занимаются феи?
- Феи занимаются тем, что делают жизнь веселее и прекраснее, - терпеливо пояснила Лека. - Но твой дядя никак не может быть одной из них, потому что ты сама говорила, что у него усы, а усатых фей не бывает!
Губы у Зайцы задрожали от обиды.
- Это не она говорила, а я говорила, - решительно вмешалась я. - Я сказала, что дядя Генрих усоват, это значит, что усы у него такие жиденькие, что можно не принимать их во внимание. Зато шоколадное мороженное совершенно точно делает жизнь веселее и прекраснее.
Я даже сглотнула слюну, думая о шоколадном мороженном дяди Генриха.
- Это аргумент, - согласилась Лека. Она ужасно любила мороженное.
- Кроме того, - продолжала я, - среди Зайциных теть и кузин наверняка есть такие, кому нужно найти жениха!
У Леки загорелись глаза.
- Поклянись, - сказала она, обращаясь к Зайце, - что каждый день будешь стараться сделать жизнь веселее и прекраснее.
- Клянусь! - Завопила Зайца так громко, что у меня заложило уши а Александр в испуге упал с верхней полки, но, к счастью, приземлился на четыре лапы.
- Поклянись, что будешь встречаться с нами каждый день на углу Переполькиной улицы, напротив булочной с канарейкой.
- Клянусь! - Ответила Зайца, не сбавляя звук. По громкости голоса Лека и в подметки не годилась этой девченке.
- Поклянись, что будешь помогать нам в поиске королевских родителей Луи!
Зайца набрала воздуха в легкие и снова крикнула: Клянусь!
- Только расскажите мне, кто такой Луи, - добавила она уже нормальным голосом.
Лека выпрямилась во весь рост и торжественно провозгласила:
- Мы принимаем тебя в Тайное общество фей!
- Ура! - Закричала Зайца так, что содрогнулся весь вагон.
Я захлопала в ладоши, изображая восторженную публику, а Александр хрипло замяукал, возмущаясь тем, что ему не дают поспать.
Потом мы съели бутерброды с сыром и паштетом из артишоков, заботливо приготовленные Зайциной тетей Александрой, и ватрушки, испеченные накануне моей бабушкой. Потом мы с Лекой рассказали Зайце о леденцовом доме и о мадам Бернар и о тайне происхождения Луи. Потом к нам в купе пришел начальник поезда и сказал, что другие пассажиры жалуются на шум и не могли бы мы вести себя как приличные дети. Потом мы старались не шуметь, но это было ужасно скучно, поэтому я ужасно обрадовалась, когда поезд доехал, наконец, до нашего города и еще больше обрадовалась, увидев на платформе сначала высоченную тетю Агату, опирающуюся на плечо трубочиста, а рядом с ней моего веселого папу и маму, машущую нам телеграммой.
- Папа скучает, - пожаловалась по телефону мама. - Приезжайте скорее, пока он окончательно не потерял аппетит.
Я в ответ виновато промямлила о вишневом компоте и приступах бабушкиного радикулита.
- Что?! - Всполошилась мама. - У тебя радикулит? Лека объелась компота? Я ничего не понимаю!
В ответ бабушкин телефон пронзительно засвистел и отключился. От досады я чуть было не пнула его ногой.
- Теперь мама будет думать, что мы заболели!
- Зато ты не выдала тайну нашего завтрашнего приезда! - Беззаботно прощебетала Лека, сидевшая на подоконнике и болтавшая ногами в саду. Бабушка позволяла ей эту вольность исключительно по вечерам, когда не видели соседи. - Не будь такой упрямой, Переполька! Все таки телеграмма в тысячу раз романтичнее!
- А ты, слезая с подоконника, не урони на пол горшок с бабушкиными фиалками, как в прошлый раз! - Огрызнулась я, хотя хорошо знала, что вина в инциденте с фиалками была не Лекина, а вовсе Александра.
Мы гостили у бабушки уже две недели и за это время Александр успел познакомиться и подраться со всеми окружающими котами, а Лека не только не исцелилась, но еще больше заболела своим романтическим вирусом. Теперь по вечерам она слушала джаз в бабушкиной компании, украшала свои непослушные рыжие волосы капроновыми бантами и зачем-то мечтала научиться быстро печатать на старом Ремингтоне. К счастью, днем она по прежнему носила старый джинсовый комбинезон и подбивала меня на исследовательскую экспедицию на соседские чердаки.
- Представь себе, Переполька, может быть в двух дворах от нас на каком-нибудь неприметном чердаке хранятся сокровища!
- Может быть, - отвечала я, - поиск чужих сокровищ называется воровством. А хозяин этого чердака держит под рукой заряженное ружье, и стреляет во всех, кто к сокровищам подберется.
- Какая же ты зануда, - горестно вздыхала Лека. - Мы же ничего не возьмем, а только посмотрим.
Вместо таинственных сокровищ нам досталось шесть банок бабушкиного вишневого компота и по мешочку сушеных яблок на брата.
- Предупреждаю тебя Лека, - пропыхтела я, с трудом волоча тяжеленный чемодан, в котором, несмотря на несколько слоев старых газет, угрожающе звенели банки. - Предупреждаю тебя, если мои домашние не получили твою телеграмму, то нам придется самим тащить эту тяжесть на четвертрый этаж!
- Ну тебя, Переполька! - Отмахнулась от меня Лека левой рукой. В правой она несла трещащий по швам второй чемодан, а на плечах у нее восседал кот Александр, не пожелавший идти до вокзала пешком. - Во-первых, если бы твою бабушку не схватил новый приступ радикулита, она обязательно проводила бы нас до вокзала. Во-вторых, я самолично отправила вчера телеграмму и уверена, что твой папа уже ждет нас на вокзале, а мама печет мой любимый грушевый пирог. В-третьих, - Лека театрально вздохнула, - ты слишком маленькая, чтобы понимать в романтике.
- В-четвертых, пока мы тут пыхтим, поезд уедет без нас! - Фыркнула я. Я терпеть не могу, когда меня называют маленькой, особенно Лека, которая, как ни крути, на целых два месяца младше меня!
- Мяу! - Хрипло сказал Александр, просто чтобы поучаствовать в разговоре.
Споря и переругиваясь, мы сами не заметили, как дошли до вокзала. Поезд уже стоял у перона и те, кто уезжал, очень трогательно выглядывали из открытых окон купе и махали руками тем, кто оставался, а остававшиеся махали им в ответ.
- Вы не могли бы помочь нам занести чемоданы в вагон? - Ласковым голосом обратилась Лека к весьма добродушному лысоватому дядечке, посылавшему воздушные поцелуи стройной даме в шляпе и больших солнечных очках. Дядечка послал последний торопливый поцелуй и схватился за наши чемоданы. Стоило ему сделать два шага по направлению к вагону, как лицо его залила багровая краска.
- Поторопитесь, пожалуйста, - вежливо подгоняла его Лека, - а не то поезд уедет без нас.
- Пу-пуух, - пропыхтел дядечка в ответ, с трудом втаскивая тяжеленные чемоданы в вагон.
- Теперь положите их на багажную полку, - ободряюще сказала Лека, - и вы свободны.
Пока дядечка устраивал Лекин чемодан на багажной полке, а поезд покачнулся, отдал веселый гудок и отъехал от станции.
- Что же мне теперь делать? - Заметался дядечка.
Я почувствовала себя ужасно виноватой, но Лека сохраняла олимпийское спокойствие.
- Как это что? - Ухмыльнулась она. - Присоединиться к красивой даме в очках.
Дядечка неожиданно смутился и даже попытался залиться румянцем, но так как лицо у него уже было красным от ношения тяжестей, то покраснели только уши.
- Мы ведь так мало знакомы, - пробормотал он. - Пойду-ка я в вагон-ресторан.
Лека грустно посмотрела ему вслед.
- Эх, - вздохнула она. - Мы с тобой, Переполька, сделали все, что могли. Пошли искать свободное купе.
Почти все купе были заняты унылого вида взрослыми. Некоторые уже успели разложить на коленях свежие газеты и уткнуться в результаты вчерашних спортивных матчей, другие достали завернутые в бумагу бутерброды с сыром и принялись ими шуршать. Мы c Лекой совсем было отчаялись, как тут из последнего купе выглянула голова с растрепанной челкой, двумя хвостиками и широкой улыбкой, в которой не хватало переднего зуба.
- Эй, девочки с чемоданами! - Крикнула голова так громко, что мы с Лекой подпрыгнули на месте, Александр выгнул спину и ощетинился, а скучные взрослые уронили газеты. - Идите сюда, здесь есть место!
Мы с Лекой переглянулись.
- Пойдем? - Спросила я.
- Конечно пойдем! - Скомандовала Лека. - Сразу видно, что это наш человек.
Она подхватила на руки сопротивляющегося Александра и решительно зашагала к последнему купе.
- Привет! - Громко поздоровалась Лека, остановившись в дверях.
Я выглянула у нее из-за плеча и ахнула от удивления. В последнем купе не было места! Совсем не было - решительно каждый сантиметр его поверхности был занят чемоданами, дорожными сумками, корзинами, походными рюкзаками и коробками, перемотанными клейкой лентой. На одной из коробок гордо восседала обладательница громкой головы с хвостиками - cимпатичная девочка лет семи в нарядном, но уже успевшем помяться платье.
- Привет! - Закричала она. - Садитесь, куда вам понравится!
Лека оглянулась по сторонам и плюхнулась на коробку напротив девочки, выпустив из рук Александра. Я осторожно присела на краешек пузатого чемодана с багажной биркой, на которой аккуратным почерком было выведено Лиза-Анастасия и длинная неразборчивая фамилия.
- Лиза-Анастасия - это я, - охотно сообщила девочка, - но все зовут меня Зайца.
- Зайца - гораздо проще, - согласилась с ней Лека. - Меня зовут Лека, а Переполька - моя лучшая подруга.
- Мяу, - хрипло вставил Александр, уже успевший забраться на верхнюю полку.
- Это все - твой багаж? - Спросила я.
- Мой, - подтвердила Зайца. - Можешь устраиваться поудобнее - это всего лишь чемодан со сменным бельем.
- Целый чемодан сменного белья? - Переспросила я, не веря своим ушам.
- Тридцать семь маек, восемнадцать пар носков, сорок трусиков и два купальника! А вот там, - Зайца ткнула пальцем в коробку, на которой сидела Лека, - восемь банок с маринованными огурцами.
Лека уважительно погладила коробку ладонью.
- Это все моя мама, - вздохнула Зайца.
Зайце выпало быть младшим ребенком в семье, состоящей из многочисленных теть, дядь, бабушек, двоюродных сестер, троюродных кузенов и прочих родственников.
- Семь двоюродных братьев, - подсчитала Зайца, - четыре сестры, пять дядь и шесть теть, считая тетю Александру, которая мне не родная.
Как только у Зайцы начинались каникулы, все родственники наперегонки звонили Зайциной маме и уговаривали ее отпустить Зайцу к ним погостить. Маме Зайцы ничего не оставалось, как приготовить подарки, посадить Зайцу на поезд со всем добром и отправить путешествовать на все лето.
- Я уже погостила у дедушки-полковника, двоюродного брата Вольдемара и тети Александры, - рассказывала Зайца, загибая пальцы. - Хотя она мне и не родная тетя, но жарит отличные блинчики с яблочным компотом! Теперь я еду в гости к дяде Генриху, который водит фургон с мороженным, оттуда...
- Постой-ка! - Перебила я Зайцу. - Твой дядя Генрих слегка лысоват и усат, а фургон у него желтого цвета?
Зайца важно кивнула.
- Я же знаю твоего дядю Генриха! - Обрадовалась я.
- Все в вашем городе знают моего дядю Генриха, - гордо заявила Зайца. Было заметно, что она очень гордится своим дядей Генрихом. - Потому что он водит фургон с мороженным. Погостив у него я поеду к тете Эмилии, которая живет в лесу...
- Почему она живет в лесу? - Поинтересовалась Лека.
- Потому что ей так хочется, - невозмутимо ответила Зайца, - потом меня ждет кузен Валентин...
Зайца продолжала перечислять своих родственников, а я задумалась о дяде Генрихе. Зимой я совсем забываю о дяде Генрихе, но стоит начаться лету и его желтый фургон появляется в конце нашей улицы и колокольчик созывает всех окрестных детей.
- Не толкайтесь, не толкайтесь! - Кричит дядя Генрих, видя приближающююся к фургону детскую толпу. - Всем хватит по три шарика! Драчунам ничего не достанется!
Дядя Генрих сам решает, кого угостить первым. Когда каждый ребенок получил свой рожок с умопомрачительно вкусным, тающим на солнце мороженным, дядя Генрих машет рукой мнущимся в сторонке взрослым.
- Подходите! - Приглашает он, - осталось еще фисташковое и шокодадное. Мороженное полезно для цвета лица.
Покончив со своим рожком я всегда прошу у дяди Генриха еще два. Он делает удивленный вид.
- А ты не лопнешь?
- Я не для себя, - радостно рапортую я, хотя за то время, пока добегаю от фургона до дома, успеваю лизнуть по разу от папиного и от маминого.
- Эй, Переполька! - Тряхнула меня за плечо Лека. - О чем ты это задумалась?
- Я думаю, что дядя Генрих - это как раз то, что надо, для Тайного общества фей, - пробормотала я.
- Для какого общества? - Удивилась Зайца.
- Фей, - повторила Лека и сделала мне страшные глаза. Лекины стращные глаза очень забавно выглядят, как будто она собирается чихнуть, но никак не может. - Тайное общество фей. Только какое же оно тайное, если рассказывать о нем каждому встречному.
- Я не каждый встречный! - Запротестовала Зайца. - Я тоже хочу в Тайное общество фей с дядей Генрихом! А чем занимаются феи?
- Феи занимаются тем, что делают жизнь веселее и прекраснее, - терпеливо пояснила Лека. - Но твой дядя никак не может быть одной из них, потому что ты сама говорила, что у него усы, а усатых фей не бывает!
Губы у Зайцы задрожали от обиды.
- Это не она говорила, а я говорила, - решительно вмешалась я. - Я сказала, что дядя Генрих усоват, это значит, что усы у него такие жиденькие, что можно не принимать их во внимание. Зато шоколадное мороженное совершенно точно делает жизнь веселее и прекраснее.
Я даже сглотнула слюну, думая о шоколадном мороженном дяди Генриха.
- Это аргумент, - согласилась Лека. Она ужасно любила мороженное.
- Кроме того, - продолжала я, - среди Зайциных теть и кузин наверняка есть такие, кому нужно найти жениха!
У Леки загорелись глаза.
- Поклянись, - сказала она, обращаясь к Зайце, - что каждый день будешь стараться сделать жизнь веселее и прекраснее.
- Клянусь! - Завопила Зайца так громко, что у меня заложило уши а Александр в испуге упал с верхней полки, но, к счастью, приземлился на четыре лапы.
- Поклянись, что будешь встречаться с нами каждый день на углу Переполькиной улицы, напротив булочной с канарейкой.
- Клянусь! - Ответила Зайца, не сбавляя звук. По громкости голоса Лека и в подметки не годилась этой девченке.
- Поклянись, что будешь помогать нам в поиске королевских родителей Луи!
Зайца набрала воздуха в легкие и снова крикнула: Клянусь!
- Только расскажите мне, кто такой Луи, - добавила она уже нормальным голосом.
Лека выпрямилась во весь рост и торжественно провозгласила:
- Мы принимаем тебя в Тайное общество фей!
- Ура! - Закричала Зайца так, что содрогнулся весь вагон.
Я захлопала в ладоши, изображая восторженную публику, а Александр хрипло замяукал, возмущаясь тем, что ему не дают поспать.
Потом мы съели бутерброды с сыром и паштетом из артишоков, заботливо приготовленные Зайциной тетей Александрой, и ватрушки, испеченные накануне моей бабушкой. Потом мы с Лекой рассказали Зайце о леденцовом доме и о мадам Бернар и о тайне происхождения Луи. Потом к нам в купе пришел начальник поезда и сказал, что другие пассажиры жалуются на шум и не могли бы мы вести себя как приличные дети. Потом мы старались не шуметь, но это было ужасно скучно, поэтому я ужасно обрадовалась, когда поезд доехал, наконец, до нашего города и еще больше обрадовалась, увидев на платформе сначала высоченную тетю Агату, опирающуюся на плечо трубочиста, а рядом с ней моего веселого папу и маму, машущую нам телеграммой.