Игра в Питера Пэна
Как странно, что из всех историй ты больше всего любишь истории о самом себе.
Джеймс Мэттью Барри. Питер Пэн
Мой город, мой нежный город,
ты, конечно, с трудом узнаёшь меня - южные города легкомысленны, как дети, играющие в Питера Пэна. Ты, конечно, уже не помнишь. За пять лет тысячи Венди вышли из рейсового автобуса в сопровождении пузатых чемоданов на колесиках и кое-как нацарапанных на бумажке инструкций: первый поворот налево, а дальше прямо, пока по правую руку не увидишь Отель де Франс. Пять лет назад, город, пять лет назад, третьего февраля тоже было воскресенье и “все закрыто” и в кинотеатре шел новый фильм. Солнце уже садилось за черепичные крыши и было тепло - кто бы мог подумать, что есть города, где весна начинается в феврале. Пять лет назад, город, начиналась весна и я тебя начала с чистого листа. У меня есть один недостаток: я никогда не досматриваю скучный фильм, не дочитываю скучную книгу, не дописываю неудачный рассказ - я начинаю все заново. Но остаюсь верна однажды полюбившимся книгам, фильмам, людям и городам. Я чрезмерно сентиментальна. Я умею быть равнодушной, не ценить по заслугам, не замечать достоинств, но, полюбив однажды, не разлюблю никогда. Если ты изменишься, город, если медные подковы на твоих тротуарах проглотит асфальт, если окончательно сотрутся облупленные надписи на твоих стенах, если закроются кафе на рю Корделье и цветочные магазины на рю д´Итали, если перестанут журчать твои фонтаны, если опустеют библиотеки, если улыбчивый хозяин заведения “Кот-мечтатель” устанет звать прохожих “Заходите, внутри тепло!”, если дельфины на площади забудут, как улыбаться, я найду способ не разлюбить тебя. Я буду любить тебя таким, каким помню.
Не забывай меня, город, пожалуйста, не забывай меня! Давай назовем моим именем хотя бы самую узкую улочку, хотя бы мою любимую желтую дверь на плас Ришельм, хотя бы один из твоих платанов. Те, кто любил нас однажды, город, оставляют на нас свой отпечаток - нам уже никогда, никогда, никогда от них не избавиться. Сами того не ведая, они проникают к нам внутрь, снимают мансардную комнату в нашем внутреннем Отель де Франс, с синими обоями и видом на черепичные крыши и по вечерам, когда на душе светло и чуть-чуть тоскливо, играют нам на свирели.
Все фото - Aix-en-Provence
Джеймс Мэттью Барри. Питер Пэн
Мой город, мой нежный город,
ты, конечно, с трудом узнаёшь меня - южные города легкомысленны, как дети, играющие в Питера Пэна. Ты, конечно, уже не помнишь. За пять лет тысячи Венди вышли из рейсового автобуса в сопровождении пузатых чемоданов на колесиках и кое-как нацарапанных на бумажке инструкций: первый поворот налево, а дальше прямо, пока по правую руку не увидишь Отель де Франс. Пять лет назад, город, пять лет назад, третьего февраля тоже было воскресенье и “все закрыто” и в кинотеатре шел новый фильм. Солнце уже садилось за черепичные крыши и было тепло - кто бы мог подумать, что есть города, где весна начинается в феврале. Пять лет назад, город, начиналась весна и я тебя начала с чистого листа. У меня есть один недостаток: я никогда не досматриваю скучный фильм, не дочитываю скучную книгу, не дописываю неудачный рассказ - я начинаю все заново. Но остаюсь верна однажды полюбившимся книгам, фильмам, людям и городам. Я чрезмерно сентиментальна. Я умею быть равнодушной, не ценить по заслугам, не замечать достоинств, но, полюбив однажды, не разлюблю никогда. Если ты изменишься, город, если медные подковы на твоих тротуарах проглотит асфальт, если окончательно сотрутся облупленные надписи на твоих стенах, если закроются кафе на рю Корделье и цветочные магазины на рю д´Итали, если перестанут журчать твои фонтаны, если опустеют библиотеки, если улыбчивый хозяин заведения “Кот-мечтатель” устанет звать прохожих “Заходите, внутри тепло!”, если дельфины на площади забудут, как улыбаться, я найду способ не разлюбить тебя. Я буду любить тебя таким, каким помню.
Не забывай меня, город, пожалуйста, не забывай меня! Давай назовем моим именем хотя бы самую узкую улочку, хотя бы мою любимую желтую дверь на плас Ришельм, хотя бы один из твоих платанов. Те, кто любил нас однажды, город, оставляют на нас свой отпечаток - нам уже никогда, никогда, никогда от них не избавиться. Сами того не ведая, они проникают к нам внутрь, снимают мансардную комнату в нашем внутреннем Отель де Франс, с синими обоями и видом на черепичные крыши и по вечерам, когда на душе светло и чуть-чуть тоскливо, играют нам на свирели.
Все фото - Aix-en-Provence