Мои женщины.
Отсканировала для Викимапии пару фотографий из рабочего поселка Пирютино, где выросла моя мама, три её сестры и три брата.
Крайняя справа в верхнем ряду - моя бабушка Маша. Она одна единственная тут без букета черемухи. Не успела? Или совсем неромантичная была? Или беременная в пятый-шестой раз? Какой уж тут букет - прибежала, встала и опять "к станку". Хотя, нет - тут рубашечка на ней нерабочая, нарядная. Значит - готовилась.
Вообще, жизнь в двухкомнатной квартире, в деревянном бараке, где из удобств только электричество и нужник в собственном пользовании (хоть на улицу бегать не приходилось) - это для бабушки был своеобразный даун-шифтинг. До 17 лет она горя не знала в большом родительском доме с яблоневым садом на заднем дворе. Отец вел хозяйство настолько хорошо, что нанимал рабочих для подмоги. За что и поплатился, став в 37-м кулаком и врагом народа.
Бабушку со своей мамой и двумя братьями выгнали из дома, отобрав даже ботинки. Эти ботиночки она помнила всю жизнь. Городская кожаная обувь - настоящая роскошь по тем временам. Пытаясь сохранить хоть эту малость, она бежала по деревне от нелюдей, сталинских приспешников. Они, конечно, догнали, ботиночки отобрали. Надеюсь, что не побили. Хотя вряд ли.
Ну, а тут, моя мамуля - третья слева в самом верхнем ряду. Она одна стоит с букетиком чего-то мелкого и трогательного.
Начало шестидесятых. Уже как-то можно вздохнуть, расправить плечи, пожить хоть немного по-человечески.
Люди строят, собирают, приумножают свою жизнь в надежде, что следующие поколения будут жить лучше, легче, свободнее. А потом просыпается какая-то мразота, типа Сталина или Гитлера, и всё приходится начинать заново. Сначала забывать, что ты человек, живя в нечеловеческих условиях, а потом - вспоминать и хотя бы детям своим устраивать человеческую жизнь.
Я к Ленину, Сталину, большевикам "такую личную неприязнь испытываю, что кушать не могу…" Ну, и к русскому дворянству заодно, ибо затянули они с отменой крепостного права, ленивые мои...
Крайняя справа в верхнем ряду - моя бабушка Маша. Она одна единственная тут без букета черемухи. Не успела? Или совсем неромантичная была? Или беременная в пятый-шестой раз? Какой уж тут букет - прибежала, встала и опять "к станку". Хотя, нет - тут рубашечка на ней нерабочая, нарядная. Значит - готовилась.
Вообще, жизнь в двухкомнатной квартире, в деревянном бараке, где из удобств только электричество и нужник в собственном пользовании (хоть на улицу бегать не приходилось) - это для бабушки был своеобразный даун-шифтинг. До 17 лет она горя не знала в большом родительском доме с яблоневым садом на заднем дворе. Отец вел хозяйство настолько хорошо, что нанимал рабочих для подмоги. За что и поплатился, став в 37-м кулаком и врагом народа.
Бабушку со своей мамой и двумя братьями выгнали из дома, отобрав даже ботинки. Эти ботиночки она помнила всю жизнь. Городская кожаная обувь - настоящая роскошь по тем временам. Пытаясь сохранить хоть эту малость, она бежала по деревне от нелюдей, сталинских приспешников. Они, конечно, догнали, ботиночки отобрали. Надеюсь, что не побили. Хотя вряд ли.
Ну, а тут, моя мамуля - третья слева в самом верхнем ряду. Она одна стоит с букетиком чего-то мелкого и трогательного.
Начало шестидесятых. Уже как-то можно вздохнуть, расправить плечи, пожить хоть немного по-человечески.
Люди строят, собирают, приумножают свою жизнь в надежде, что следующие поколения будут жить лучше, легче, свободнее. А потом просыпается какая-то мразота, типа Сталина или Гитлера, и всё приходится начинать заново. Сначала забывать, что ты человек, живя в нечеловеческих условиях, а потом - вспоминать и хотя бы детям своим устраивать человеческую жизнь.
Я к Ленину, Сталину, большевикам "такую личную неприязнь испытываю, что кушать не могу…" Ну, и к русскому дворянству заодно, ибо затянули они с отменой крепостного права, ленивые мои...