(no subject)
Мне тут сон приснился. Как будто мы с Олей поселились в каком-то большом современном американском городе, но почему-тот в частном секторе, на улице с малюсенькими ветхими домиками, где живут одни хасиды.
И вот однажды случается некий еврейский праздник, к ночи хасиды напиваются, и один совсем бухой молодой человек в пейсах и черной шляпе начинает вдруг лезть к нам в окно.
Я его с огромным трудом и легким мордобоем выпихиваю, пытаюсь закрыть окно, но вижу, что все шпингалеты сломаны. А тут уже следующий полез, и я начинаю сомневаться, что у меня хватит сил воевать с ними всю ночь, и они все вот так в комнату влезут и будут тут буянить, а я ничего не смогу сделать. И такое тоскливое сновиденное отчаяние меня охватывает!
Рассказала сон Оле. Она отреагировала как-то вяло. Я обиделась.
- Ты что-то вяло реагируешь на такую жуткую картину! - говорю я ей.
- А чего такого-то?
- Ну, прикинь, к тебе в окошко лезут пьяные хасиды!
- А чего мне реагировать, я это наяву видела, - отмахивается она.
И тут я вспомнила! Я не присутствовала, меня дома не было, но она мне рассказала по свежим следам.
В общем, когда мы снимали в Мигдале у хасидов домик, больше похожий на вагончик, сначала все было прекрасно, мы сидели себе на отшибе и радовались жизни - в двух шагах от главного в городе ТЦ, а живём как в деревне, тихо, сады кругом, нет никого. И даже калитка почти что личная, только мы ходим. В общем, жили у наших хасидов как у Христа за пазухой, простите дурацкий оксюморон, не удержалась.
Но потом к хозяевам почему-то зачастили гости и стали все время мимо наших окошек шлёндать, дико нас беся.
И вот однажды поздно вечером сидит Оля, книжку читает под винтажной лампой с абажуром. Окошки открыты, на них висят такие плотные тюлевые занавесочки, беленькие, мимими.
И вдруг в окно напротив влезает волосатая лапа в черном рукаве и начинает занавесочку отодвигать. Оля на нее смотрит не в силах поверить глазам, а там уже и рожа начинает проступать из темноты.
Дальше ничего интересного - Оля стала вставать, посылая во тьму яростные взгляды, владелец руки смутился и растворился во тьме.
А что, действительно, идёшь, а тут окошки какие-то светятся, интересно же взглянуть!