Бадма Башанкаев дал интервью газете "Московский Комсомолец"
Это только для медиков «стыдных болезней» не бывает. У пациентов зачастую свое мнение на этот счет. И сколько из них до последнего откладывали визит к врачу, а в кабинете краснели, заикались и не могли вымолвить ничего, кроме «доктор, у меня это». В последнее время, впрочем, стеснительности у пациентов несколько поубавилось. Стало «менее постыдным» идти в поликлинику с венерическими заболеваниями или сексуальными расстройствами. Даже паника перед психиатрами отступила.
Но есть одна сфера медицины, которую мы предпочитаем обходить стороной - в прямом и переносном смысле. Это колоректальная хирургия - сфера медицины, которая занимается заболеваниями толстой кишки и ануса. С чем связан этот страх? Почему опасно запускать болезни «телесного низа»? Насколько развита колоректальная хирургия в нашей стране? Об этом «МК» побеседовал с одним из ведущих колоректальных хирургов России Бадмой Башанкаевым.
- Бадма Николаевич, речь у нас пойдет о вещах, в народе непопулярных. Да и сама профессия колоректального хирурга, или, как его называют по старинке, колопроктолога, как кажется, большим успехом среди студентов медвузов не пользуется.
- Это неверное мнение. Все входящие и выходящие отверстия человека ценятся очень хорошо. Поэтому «недокормлены», если можно так выразиться, всегда общие хирурги. А вот урологи, проктологи, гинекологи, стоматологи, лор-врачи востребованы гораздо больше. Профессия популярная, но только ее надо любить и знать. В ней постоянно появляется так много нового, она постоянно заставляет читать, читать, читать свежую медицинскую литературу. И если поглядеть, кто сейчас двигает большую хирургию, то это урологи и колопроктологи. Возможно, все это потому, что некоторые хирургические методы появились первыми у нас, у колопроктологов. Например, можно просто рассматривать задний проход как таковой, а можно увидеть в нем вход в брюшную полость, через который можно сделать операцию. Через задний проход мы делаем интересные штуки.
- Вспоминается анекдот про специфический способ удаления гланд...
- В каждой шутке... Есть такая новая область в хирургии - хирургия естественных отверстий. Цель наша - уменьшить травмы - чтобы поменьше было после операции разрезов, швов. Так, в 1980-е годы была придумана лапароскопическая хирургия - разрезов больших нет, восстановительный период протекает намного быстрее и легче. Но хирурги смотрят вперед и говорят: зачем делать даже минимальные разрезы, когда природа сама приготовила отверстия. Кто-то заходит через прямую кишку, кто-то через влагалище. Через влагалище сейчас спокойно удаляют желчный пузырь. На животе разрезов нет. Может быть, разве что трехмиллиметровая ранка. Одна!
- И насколько все это развито в отечественной хирургии?
- Скажем так, далеко не в массовом порядке. Нам и по лапароскопии еще развиваться и развиваться. Сейчас в Америке 40% операций по раку толстой кишки, делается лапароскопически. Сколько у нас? Процента три. Существует огромная проблема: хирурги не умеют ориентироваться в лапароскопии.
- Расскажите, пожалуйста, подробнее. Для начала напомним, в чем вообще заключается метод лапароскопии?
- При нем не делается больших разрезов, это не открытая хирургия. Через маленькое, до полутора сантиметров, отверстие вводится лапароскоп - трубка с линзами, присоединенная к видеокамере, и инструменты. Хирург видит картинку и оперирует. И вот начинаются проблемы. Картинка двухмерная, а не трехмерная. По-другому приходится ориентироваться, чем при операциях по старинке. Пощупать-то непосредственно внутренние органы нельзя, нет ощущения глубины. И с инструментами все по-другому: ты двигаешь руками в одну сторону, а инструменты двигаются в другую. В результате - непредвиденные осложнения. Плохо оперируют лапароскопическим методом, например, холециститы - воспаления желчного пузыря. При таких операциях частота повреждений общего желчного протока в два раза выше, чем при открытой хирургии. При лапароскопии к желчному пузырю пробираешься как по лабиринту - надо аккуратно пересечь артерию, которая идет к желчному пузырю, желчный проток. Ориентироваться по картинке трудно, все непонятное, маленькое. Отсюда травмы, после чего операция из категории сложности 0,5 переходит в категорию от 1 до 12. Чтобы все починить, требуется безумно сложная хирургия. В Москве ею занимаются пять-десять человек. Остальные не умеют, не знают и боятся.
- Что нужно сделать, чтобы умели и знали? Как готовить хирургов?
- Систематизированного обучения нет. Особенно на уровне ординаторов. В Америке хирургические навыки сначала отрабатывают на манекене, сдают экзамен на компьютере, а только потом тебя допустят смотреть настоящую операцию. У нас тоже до этого дошло, но подобные методы обучения носят спорадический характер.
Видел я лекционный цикл, где слайды показывали еще на старых диапроекторах. Ну, таких, которые переключать надо - «брррумм», «брррумм». Как вы думаете, какой уровень медицинской науки отражен на этих слайдах? В каком году их вообще делали? Я не знаю, производится ли вообще такое оборудование сейчас. Это же мракобесие какое-то...
Конечно, головные образовательные медицинские учреждения обеспечены и кадрами, и медицинским оборудованием хорошо. В них можно получить хорошее образование и без, например, западной стажировки. Но сколько у нас таких центров - пять? семь? А врачей 140 тысяч.
А вот только в одном Нью-Йорке, где учат ординаторов, я думаю, не меньше 80 крупных медицинских центров. При каждом от 5 до 40 ординаторов разных лет обучения. Ординатура - пять лет. Система обучения хирургов очень жесткая. Некоторых берут сразу в специализированную ординатуру по хирургии. А некоторых берут на preliminary, в «предварительную» ординатуру. Ты там пашешь, как и все, и даже больше, но стоишь в очереди в ординатуру хирургическую. Потому что места дефицитные. Каждый год обучения ординатора стоит около 100 тысяч в год. Причем очень много из этих денег идет непосредственно медучреждению. Ему выгодно иметь ординаторов. Для многих опытных хирургов подготовка молодых - хороший источник доходов. А у нас на подготовку ординаторов много денег никто не дает, но зато подготовленных ординаторов никто и не спрашивает. Я много езжу по стране, общаюсь с коллегами. Спрашиваю, в частности, у ординаторов: «Сколько операций сделал?» «Ну... одну», - отвечает.
В США между тем есть глобальная система онлайн, где каждый пишет, сколько операций сделал и какие функции при этом выполнял, так что руководство видит, подготовлен врач или нет. Молодым больше операций доверяют. Существует четкая статистика: если операцию делает молодой хирург, но уже обученный на компьютерах, на манекенах, а за его плечами стоит опытный хирург, то ошибок, может, и больше (не фатальных - например не так руку поставил), но осложнений даже и меньше. А у нас остается колоссальный «провис» по ординатуре. Человек, сделавший пару операций, уже считается гениальным хирургом. И уже целая армия таких молодых врачей. Сейчас положение с образованием хоть немного, но начало выправляться, но в 1990-е годы фактически целое поколение хирургов было потеряно. И сейчас мы имеем опытных высококвалифицированных медиков старшего поколения с одной стороны, а с другой - совсем молодых врачей, энтузиастов, но без должного теоретического багажа, без навыков систематического чтения новой литературы. А читать надо постоянно, обогащаться.
- И если спуститься на более специализированный уровень, что же это значит применительно к колопроктологии?
- По статистике, колопроктологов по основной специальности, которые работают в госучреждениях или частных клиниках, в стране не более тысячи человек. А сертификат по этой специальности люди получают, окончив четырехмесячные курсы. Насколько они являются специалистами именно по этому профилю - я не берусь судить. Ведь профессия популярна тем, что она кажется очень простой: делов-то там - геморрой отрезать. Хотя мне известен случай, когда врач, общий хирург по специальности, но с сертификатом колопроктолога, во время геморройной эндоктомии отрезал пациенту одну восьмую сфинктера, и человек после этого не держит стул. Такой врач просто ничего не понимает в этих операциях, хоть и обладает сертификатом. Квалифицированные, настоящие колопроктологи - это те, которые проходили ту же ординатуру в НИИ колопроктологии. Там уже двухгодичная ординатура, когда ты полностью погружен в профессию. Это очень важно. Настоящих специалистов в Москве человек 20, в Питере 5-7, еще несколько десятков по России раскиданы, и все друг друга знают. Врачи мирового уровня у нас есть. Но их мало.
- С какими жалобами люди обращаются к колоректальным хирургам?
- Геморрой, анальные трещины. Тут, кстати, на слове хирург можно акцент не делать, потому что операционного вмешательства они часто не требуют, а порой оно и вовсе противопоказано. С геморроем надо бороться на ранних стадиях. Даже терапевт должен обращать внимание на запоры, потому что геморрой - это запор. Не надо стесняться этой болезни, это бич современности, болезнь цивилизованного мира. У анальных трещин тоже лечение несложное. Измените образ жизни - ходите побольше, добавьте пищевых волокон в рацион. Главное - вовремя обращаться к врачу.
- Это, надо полагать, универсальный совет. Применить его можно к любому заболеванию - вплоть до онкологии.
- Для онкологии это главный залог будущей здоровой жизни. Если брать мою сферу, то рак толстой и прямой кишки на 90-95% предотвращаем. Он развивается из полипа, который потом становится раком первой стадии и так далее. Вот если полип «откусить», когда он меньше сантиметра, то 97% вероятности, что ничего с человеком не будет, от рака толстой кишки он не умрет. А всего-то надо - и это основная моя просьба - чтобы в 50 лет все сделали колоноскопию. По мировой статистике на сегодняшний день активный скрининг и профилактика рака толстой и прямой кишки при использовании колоноскопии снизили летальность на 46% от пиковых показателей.
- Это мировая статистика. А у нас как дела обстоят?
- У нас 30-40% пациентов приходят уже с метастазами в печени или легких. Это четвертая стадия - практически гарантированная смерть. Культура внедрения медицинской информации очень мала. Вот если бы в ЗАГСе люди вместе со свидетельством о рождении получали бумажку-памятку, какие медицинские обследования им надо сделать в течение жизни, - было бы здорово. И чтобы постоянно внушалось: в 50 лет сделайте колоноскопию.
- Звучит заманчиво, но только проблема в том, что в народе колоноскопия считается одной из самых мучительных и неприятных процедур на свете.
- Все это решаемо. Боишься неприятных ощущений - сделай колоноскопию под наркозом. Или вообще компьютерную томографию. Не надо пить растворов противных, не надо утомительных процедур. Пошел и на специальном оборудовании сделал. И стоит компьютерная колоноскопия едва ли не дешевле обычной.
- Так чего же она повсеместно не развита?
- А для нее нужна дорогая программа компьютерная. И мало в каких учреждениях она куплена. Но это полбеды. К программе еще нужен специалист. А специалистов еще меньше. Так что мы возвращаемся опять к подготовке медиков. Это же замкнутый круг. Люди боятся идти к колопроктологу или стесняются, не понимают, чем это грозит. Культура пациентов слаба, но и культура медиков слаба. Ведь колоректальный хирург, колопроктолог должен быть не только специалистом по медицинской части, но и психологом, чтобы люди ему доверялись. Значит, более пристальное внимание надо обращать на образование колопроктологов, популяризировать профессию, воспитывать врачей, которые будут тактичными и не жесткими. Ну и пациентов параллельно пряником и кнутом заставлять - хотя бы в 50 лет делать колоноскопию.
Полный текст интервью опубликован на сайте www.mk.ru
Европейский Медицинский Центр +7 (495) 933-66-55. КРУГЛОСУТОЧНО